Суть спора
В рамках выездной налоговой проверки налоговики истребовали у налогоплательщика оборотно-сальдовые ведомости и карточки счетов, которой последний представил с опозданием, так как посчитал, что спорные документы не связаны с уплатой налогов, поэтому их предоставление оставил на свое усмотрение.
Налогоплательщик был оштрафован за несвоевременное предоставление документов. Не согласившись с позицией инспекции, налогоплательщик обратился в суд. В части правомерности истребования названных документов, суды трех инстанции поддержали налоговый орган, но снизили размер штрафа.
Что сказали суды
Суд первой инстанции при рассмотрении дела № А40-118345/21 напомнил налогоплательщику позицию Минфина России о том, что:
«при проведении выездной налоговой проверки налоговый орган вправе проверить регистры бухгалтерского и налогового учета, которые ведутся в установленном порядке и с учетом учетной политики, которая для целей 10 налогообложения определена как выбранная налогоплательщиком совокупность допускаемых Кодексом способов (методов) определения доходов и (или) расходов, их признания, оценки и распределения, а также учета иных необходимых для целей налогообложения показателей финансово-хозяйственной деятельности налогоплательщика».
Между тем, суд первой инстанции, обосновывая правильность применения налоговым органом , напомнил налогоплательщику про Определение Верховного Суда от 18.09.2020 № 307-ЭС20-12414, которым было подтверждено право налогового органа истребовать оборотно-сальдовые ведомости при выездных проверках. Напомним, в той ситуации, на которую сослался суд первой инстанции по нашему делу, речь шла о применении статей , , , НК в их взаимной связи. В деле № А40-118345/21 также был разыгран вариант с применением вышеназванных статей НК в угоду налоговому органу.
Кроме того, суд первой инстанции добавил в мотивировочную ссылки на часть 5 статьи 10 Федерального закона «О бухгалтерском учете» и на Информационное письмо Президиума ВАС от 17.11.2011 № 148, в котором говорится, что «по смыслу налоговые последствия влекут не сами гражданско-правовые сделки, а совершаемые в их исполнение финансово-хозяйственные операции, отражаемые в бухгалтерском учете. При этом налогообложению подвергается финансовый результат, формируемый по итогам налогового (отчетного) периода на основе данных регистров бухгалтерского учета, в том числе совокупности совершенных в этом периоде названных операций».
Апелляционный суд полностью скопировал позицию суда первой инстанции.
Суд округа не стал пересматривать акты нижестоящих судов, так как пределы его полномочий при рассмотрении
«дела в суде кассационной инстанции ограничены проверкой правильности применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствия выводов о применении нормы права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам (ч. 1, 3 ».
Нарушений норм материального права, в части возможного неправильного применения положений статей , , , НК в их взаимной связи, суд округа не увидел.
Мнение
Как известно, подразумевает возможность истребования только документов, а не информации. Как минимум, это следует из гипотезы данной статьи. Но, то ли из-за непонимания, как работает закон, или из-за желания угодить налоговому органу, суды всех трех инстанций забыли другую позицию, что оборотно-сальдовая ведомость — это не документ. Ссылка суда на положения статьи 10 Федерального закона «О бухгалтерском учете» противоречит истинному смыслу, который законодатель вкладывал в содержание данной статьи.
Суть нормы статьи 10 Федерального закона «О бухгалтерском учете» состоит в том, что «...оборотно-сальдовые ведомости, которые не относятся к первичным учетным документам, являются регистрами бухгалтерского учета и предназначены в соответствии со ст. 10 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ „О бухгалтерском учете“ для систематизации и накопления информации, содержащейся в принятых к учету первичных документах». В деле № А28-8268/2020 суд так и сказал.
Кроме того, не имеет значения в рамках какой проверки (камеральной или выездной) истребуются оборотно-сальдовые ведомости. В том же деле № А28-8268/2020 суд сказал, что
«истребованный налоговым органом „анализ счетов“ не является документом в нормативно-правовом понимании данного термина, а представляет собой аналитическую информацию. Право истребовать у налогоплательщика такую информацию налоговым органам не предоставлено, на что указано Верховным Судом в Постановлении от 09.07.2014 № 46-АД14-15 и ФНС в пункте 4 письма от 13.09.2012 № АС-4-2/15309. Удобство налогового администрирования не может служить основанием для ограничения прав налогоплательщиков (Определения ВС от 14.03.2019 № 301-КГ18-20421 и от 28.02.2020 № 309-ЭС19-21200)».
Вспомним старый вывод, к которому мы пришли при разборе дел № А40-49615/2020, А40-49591/2020, А40-31193/2020 и сравнении правоприменительной гипотезы дела № А40-211149/2018 (ООО «Артек» vs. МИФНС № 51 по г. Москва): «... Мы видим практически неограниченное толкование статьи 93 нашего „самого главного“ кодекса». Суть вывода в том, что фактически стала такой же резиновой, как и о внерамочном контроле, фактически предпроверочном, истребовании документов (инфорации).
В очередной раз с сожалением констатируем, говорить о каких-либо границах при истребовании документов (информации), ни в данном случае, ни в других подобных ситуациях, уже не приходится.
Выводы и уроки
Разбор подобных кейсов вызывает огромное отвращение. По факту, вышеизложенное — явный пример того, как работает выборочное правоприменение, которое по своей природе является самым обычным беззаконием.
Позиция судов, оценивших, что подобный подход налогового органа при проведении мероприятий налогового контроля является правомерным, крайне недопустимым, так как, по сути, нарушает базовые конституционные права налогоплательщика — свобода предпринимательской деятельности и недопустимость незаконного вмешательства в предпринимательскую деятельность налогоплательщика, которые являются предметом охраны складывающихся в сфере предпринимательской деятельности общественных отношений.
Начать дискуссию