Участники «круглова стола », организованного НБЖ при содействии АРБ:
Гарегин ТОСУНЯН, президент АРБ;
Владимир КИЕВСКИЙ, исполнительный вице-президент АРБ;
Денис АГАРКОВ, заместитель директора департамента крупных корпоративных клиентов БИНБАНКа;
Максим БЕЛОВ, заместитель начальника управления по работе с клиентами банка «Россия»;
Николай Б0Г0ЛЕП0В, заместитель председателя правления банка «Стройкредит»;
Алена ГРИВКО, заместитель начальника отдела по привлечению клиентов управления кредитования Независимого Строительного Банка;
Елена ЕГОРОВА, руководитель департамента по работе с корпоративными клиентами МОРСКОГО Банка;
Антон ЕФРЕМОВ, старший партнер BD0 в России;
Петр ЗАСЕЛЬСКИЙ, первый заместитель председателя правления Совкомбанка;
Кристина КИРЬЯНОВА, заместитель руководителя отдела рейтингов кредитных институтов рейтингового агентства «Эксперт РА»;
Михаил КЛУГМАН, директор департамента управления корпоративным бизнесом филиальной сети Юниаструм Банка;
Илья КОВАЛЕВ, начальник управления - вице-президент Абсолют Банка;
Валентина КУЗНЕЦОВА, доцент кафедры экономической теории факультета государственного управления МГУ;
Дмитрий МИРОШНИЧЕНКО, ведущий эксперт Центра развития Высшей школы экономики;
Анна МОРИНА, ведущий специалист отдела по работе с клиентами департамента по работе с клиентами банка «Россия»;
Максим ФРОЛОВ, начальник управления департамента корпоративного бизнеса СДМ-Банка;
Герман ХАРЧЕНКО, директор департамента развития продуктов корпоративного бизнеса Промсвязьбанка;
Анастасия Х0Д0Т0ВИЧ, директор департамента развития корпоративного бизнеса Инвестторгбанка;
Виктор ЧЕТВЕРИКОВ, генеральный директор Национального Рейтингового Агентства (НРА);
Михаил ЧИЖОВ, старший менеджер ФБК;
Олег ШЕЛЯГОВ, старший вице-президент ТрансКредитБанка.
Ведущие:
Анастасия СКОГОРЕВА, главный редактор НБЖ;
Вероника СОШИНА, заместитель главного редактора НБЖ.
Рецепты успеха - скорость и индивидуальный подход к клиентам
A. СКОГОРЕВА: Тема очередного заседания «круглого стола»: кредитование крупных корпоративных клиентов в банках. Насколько банки в нынешней ситуации стремятся привлечь таких клиентов, как пытаются удержать их в условиях нарастающей конкуренции? Я хотела бы предоставить слово для первого выступления исполнительному вице-президенту Ассоциации российских банков Владимиру Киевскому, который обрисует текущую ситуацию в этом сегменте банковского бизнеса и расскажет об основных тенденциях, сформировавшихся, с его точки зрения, на рынке.
B. КИЕВСКИЙ: Проблема, поднятая в качестве темы заседания «круглого стола», на мой взгляд, очень важна. Конечно, представители банков лучше меня знают, как привлечь и удержать крупных корпоративных клиентов. Но, наверное, участники заседания согласятся, что одним из наиболее актуальных при анализе ситуации с кредитованием крупного «корпората» является вопрос о достаточности капитала банков. Если этот норматив не выполняется, то удержать крупного клиента - даже если удалось его привлечь -банку не удастся.
Другой немаловажный момент, от которого зависит успешность кредитования крупных корпоративных клиентов, - общая ситуация в российской экономике. В целом по итогам прошлого года ее можно охарактеризовать как неплохую: в различных сегментах экономики, таких как машиностроение, например, нам удалось выйти на докризисные уровни. Но я бы призвал не почивать на лаврах: структура промышленного производства остается неравномерной, инвестиции в основной капитал сокращаются - например, по итогам января 2012 года они упали на 8о% по сравнению с январем гон года. Промышленность стала менее конкурентоспособной.
Ситуация на банковском рынке такова: кредиты юрлицам выросли по итогам гон года на 26%, ликвидность увеличилась на 36%, капитал банков -на io%, правда, в основном за счет системообразующих банков, гон год принес неплохую прибыль, но в то же время достаточность капитала финансово-кредитных организаций снизилась. Таким образом, мы видим следующее: хотя банковская система вышла на траекторию роста, эта траектория является неустойчивой и несбалансированной. Примером может служить гон год: неустойчивость американской и европейской экономик, долговой кризис в Европе породили отток капитала из России и вызвали проблемы с ликвидностью в банковском секторе. Что можно назвать позитивным моментом? Несмотря на имевшиеся отрицательные факторы, тенденция к росту на банковском рынке сохранилась. Это связано, в первую очередь, с высоким уровнем мировых цен на энергоносители, с хорошим «заделом», созданным в период кризиса благодаря господдержке, оказанной банковскому рынку в виде антикризисных мероприятий ЦБ и правительства. Плюс наши банки стали проводить достаточно консервативную и, на мои взгляд, совершенно правильную политику при формировании своих портфелей ценных бумаг. И хотелось бы упомянуть еще один очень важный фактор: в сложных условиях, когда кризис завершился совсем недавно и когда достаточно остра конкуренция на рынке, банки напрягают свои креативные ресурсы. Идет поиск новых программ, новых продуктов, финансово-кредитные организации разрабатывают непривычные для себя ниши бизнеса. Возможно, этот фактор следовало бы даже поставить на первое место. Он и другие перечисленные мной факторы позволили российской банковской системе достойно выглядеть на фоне ее зарубежных коллег.
Вопрос, которым сейчас, наверное, задаются все участники рынка: как скажутся проблемы в европейской экономике на положении наших банков и наших корпоративных клиентов? Время показало, что мы не стали неотъемлемой частью глобальной экономики, и это нас спасает. Но спасает от кризиса, а не от стагнации. Как банковскому сектору не свалиться в нее?
На мой взгляд, перед его участниками в 2012 году стоит ряд задач. На первое место выходит то, о чем я уже говорил, - достаточность капитала. Это основополагающий фактор для развития бизнеса. Капитал необходимо наращивать, хотя путей этого наращивания немного, и один из главных - капитализация части прибыли, которую получают банки. В связи с этим АРБ уже много лет подряд говорит о необходимости отмены налога на ту часть прибыли, которая идет на увеличение капитала, или, по крайней мере, о снижении ставки этого налога. К сожалению, реализовать это предложение нам пока не удалось, но мы надеемся, что вода камень точит.
Второй источник увеличения капитала банков - средства акционеров, но их политика тесно корреспондирует с политикой государственных органов. Хорошо известна установка о повышении достаточности капитала к 2015 году до зоо млн рублей. Наш анализ показывает, что доведение норматива капитала сначала до 90 млн рублей, потом до i8o млн рублей не решило задачу капитализации российской банковской системы.
Более того, эти повышения имеют обратный эффект: в Ассоциацию все чаще обращаются банки, которые не видят путей для дальнейшего развития. Они хотят уйти с банковского рынка, потому что уверены: требования к достаточности капитала будут повышаться и дальше. В этой ситуации собственники финансово-кредитных организаций задумываются о том, чтобы потихоньку выводить капиталы из банковского бизнеса. В результате под угрозой оказывается существование малых и средних региональных банков, которые пуповиной приросли к кредитованию малых, средних и крупных региональных компаний. В заключение хотел бы остановиться на еще одной серьезной проблеме - проблеме формирования справедливой конкуренции на банковском поле. У нас в этом вопросе дела обстоят не слишком хорошо. Примеры приводить не буду, скажу только одно -возникла реальная опасность передела рынка под воздействием определенных государственных структур. В региональных банках сложилась очень хорошая практика обслуживания системообразующих промышленных предприятий. Банки выдавали кредиты, к их деятельности не было претензий со стороны клиентов. И вдруг начали поступать распоряжения соответствующих государственных ведомств предприятиям закрыть счета в региональных банках и перейти в рекомендованные ведомствами банки. Такая практика развития конкуренции за клиентов не выдерживает никакой критики!
А. СКОГОРЕВА: Владимир Григорьевич затронул в своем выступлении сразу несколько вопросов, которые мы собираемся обсудить в рамках «круглого стола». Хотелось бы сконцентрироваться пока на одном из них - вопросе о конкуренции. Одна из подтем нашего «круглого стола» так и сформулирована: есть ли у частных банков возможность привлечь и удержать крупных корпоративных клиентов в ситуации, когда госбанки, не испытывающие проблем ни с капитализацией, ни с ликвидностью, способны предложить тем же клиентам лучшие условия обслуживания? Какие свои конкурентные преимущества могут противопоставить «госам» частные банки?
Н. Б0Г0ЛЕП0В: Банк, который я представляю, является частным, и мы, конечно, остро ощущаем конкуренцию со стороны государственных банков на поле обслуживания крупных корпоративных клиентов. Какие здесь могут быть «рецепты»? Наверное, прежде всего, речь должна идти о скорости и индивидуальном подходе к каждому клиенту. Это -те киты, на которых политика привлечения крупных клиентов строилась раньше и на которых она тем более строится сейчас. Практика показывает, что довольно часто возникают ситуации, когда клиенты готовы поступиться размером процентной ставки по кредитам и перейти на обслуживание из государственного банка в частный ради скорости принятия решений по кредитным заявкам. В госбанках до сих пор на рассмотрение заявок уходит несколько месяцев, сделки долго структурируются, обсуждаются, много времени уходит на решение вопросов, связанных с залоговым обеспечением. Частные банки, в свою очередь, готовы работать круглые сутки ради того, чтобы удовлетворить потребности крупных корпоративных клиентов максимально быстро.
Д. АГАРКОВ: Я полностью поддерживаю коллегу: действительно, именно скорость удовлетворения потребностей клиентов и индивидуальный подход к ним позволяют частным банкам конкурировать с государственными финансово-кредитными организациями. Зачастую банки с госучастием имеют преимущество перед коммерческими банками при кредитовании предприятий, работающих по государственным контрактам. Например, когда речь идет о кредитовании предприятий Министерства обороны, я прошу предоставить в качестве обеспечения либо обороты этих предприятий, либо государственные гарантии по исполнению контрактов. Магическим образом при заключении договоров указываются либо только реквизиты ВТБ, либо только реквизиты Сбербанка России.
А. СКОГОРЕВА: Если я правильно поняла, то, на ваш взгляд, налицо использование административного ресурса?
Д. АГАРКОВ: Не то что использование административного ресурса - скорее, речь идет о когда-то созданном прецеденте, которому теперь следуют государственные предприятия.
«Выкручивание рук» за дешевое фондирование
А. СКОГОРЕВА: Ваш коллега говорил, что сильными сторонами частных банков являются скорость рассмотрения заявок и индивидуальный подход к клиентам. Но в последнее время складывается впечатление, что госбанки в этом отношении тоже «подтягиваются». Это можно проследить на примере уже упоминавшегося здесь Сбербанка - посмотрите, как он стал обслуживать розничных клиентов. Не прослеживается ли та же тенденция и в сегменте обслуживания крупных корпоративных клиентов, и нет ли в связи с этим опасений, что у частных банков может исчезнуть такое конкурентное преимущество, как более высокое качество обслуживания?
А. Х0Д0Т0ВИЧ: Мы наблюдаем тенденцию притока крупных и средних компаний. Увлечение крупных государственных банков ритейловыми технологиями приводит к исчезновению индивидуального подхода к клиентам с их стороны. Понятие «крупности» клиента в средних частных банках и банках ТОП-5 разное. Для нас крупный корпоративный клиент - это, по сути, средний клиент для государственного банка, к которому применяются поточные параметры обслуживания. А мы сохраняем для них индивидуальный подход, поэтому не теряем хороших корпоративных клиентов, а, наоборот, приобретаем их. Средние частные компании зачастую не видят лояльности к себе со стороны крупных госбанков, не видят того самого индивидуального подхода, о важности которого здесь уже говорилось. Зато часто видят другое: в заключаемых кредитных договорах «прописывается» большое количество различных ковенант, что фактически «привязывает» предприятие к госбанку. Возможно, это сильно снижает кредитные риски, но при этом происходит потеря лояльности со стороны клиента, что в бизнесе играет немаловажную роль. Так что индивидуальный подход -действительно очень важное преимущество в конкурентной борьбе за клиентов. И я более чем уверена, что это преимущество еще долго останется за частными банками. И когда мы говорим «индивидуальный подход», речь идет не только о выделении персонального менеджера, к примеру, - речь идет о возможности банка оперативно реагировать на сформировавшуюся потребность крупного клиента в продукте или услуге, не входящей в существующий продуктовый ряд банка. Если за подобной банковской услугой/продуктом предприятие обращается в частный банк, он может оперативно внедрить данную услугу/продукт для клиента, и это не будет чревато для него большими затратами, а для клиента -потерей времени, потому что во главу угла будет ставиться совокупность получаемых доходов от данного клиента. Крупному госбанку для этого нужно полгода, в течение которых он будет просчитывать, выгодно ему это или нет.
В. СОШИНА: А как сделать так, чтобы увеличение скорости обслуживания крупных корпоративных клиентов не приводило к наращиванию рисков для банков? Вы сами сказали - госбанк будет полгода все просчитывать, прежде чем примет решение об организации новой услуги. Возможно, это неплохо -ведь таким образом банк сведет свои возможные риски к минимуму.
А. Х0Д0Т0ВИЧ: Полгода занимает не просчет рисков, а процедура получения согласования со стороны различных департаментов банка. Эти департаменты зачастую конкурируют между собой в рамках одной и той же системы, они в большей степени контролируют друг друга, чем риски.
Есть еще один немаловажный вопрос с точки зрения развития обслуживания крупных корпоративных клиентов - это вопрос фондирования. Очень хотелось бы, чтобы государственные целевые программы, существующие на сегодняшний день, были более доступными для частных банков и развивались в различных отраслях промышленности. Мы, допустим, стараемся активно участвовать в целевых программах кредитования АИЖК и Внешэкономбанка по строительству доступного жилья. И если программа по рефинансированию кредитных организаций АИЖК «Стимул» является вполне доступной и успешно реализуемой, то на заключение кредитного договора с Внешэкономбанком было потрачено немало времени и усилий, а условия программы не всегда отвечают ожиданиям потенциальных клиентов.
А. СКОГОРЕВА: Ну, хотя бы программа АИЖК, как вы говорите, работает.
А. Х0Д0Т0ВИЧ: К сожалению, подобных целевых государственных программ рефинансирования банков в других секторах экономики практически нет. А банк, правильно оценивающий свои риски, не может формировать портфель только из кредитов, выданных предприятиям строительной отрасли.
0. ШЕЛЯГОВ: Я, похоже, в рамках данного «круглого стола» единственный представляю сегмент госбанков. Транс-КредитБанк был государственным банком, когда его акционером было ОАО «Российские железные дороги», и остается таковым же сейчас, когда его акционером является группа ВТБ.
Многое из того, что вы сказали, правильно, но даже это правильное можно «читать» по-разному. Любого клиента, приходящего в любой банк, интересуют три основных момента: обслуживание, размещение срочных пассивов и кредитование.
Что касается обслуживания. Если речь идет о компании средних размеров и меньше, то она почти наверняка пойдет на обслуживание в банк, где руководитель компании знает менеджера, где он может обратиться к менеджеру по любому вопросу и, таким образом, избежать проблем, связанных с выполнением своих платежных поручений.
Размещение срочных пассивов. Всем нам хорошо известно, что, решая этот вопрос, клиент разрывается между двумя «полюсами»: страхом и жадностью. Он пытается выбрать между 6-процентной ставкой Сбербанка, 8-процентной ставкой ТрансКредитБанка и, скажем, 12-процентной ставкой банка, занимающего строчку ниже в рейтинге. Он может получить большую доходность по своим средствам, но при неблагоприятном развитии ситуации потерять их.
Ну и главный момент, который мы, собственно говоря, здесь и обсуждаем, -вопрос о кредитовании. На самом деле здесь есть два канала привлечения клиентов - личные контакты менеджеров и корпоративная этика банков. Что касается корпоративной этики, то, когда Транс -КредитБанк принадлежал РЖД, то, конечно, все транспортные структуры считали своим долгом обратиться в любом случае в ТКБ и спросить, на каких условиях они могут получить финансирование. Повторюсь - именно считали своим долгом, хотя это их долгом не являлось. Личные контакты в данном случае не играли первостепенной роли, да я и не думаю, что у средней компании есть шансы использовать личные контакты при обращении, например, в Сбербанк, или в ВТБ, или в другие крупные госбанки.
Что касается сроков рассмотрения заявок. Госбанки - например ВТБ - пытаются сокращать время, необходимое им для одобрения кредитов, но, как правильно отметили коллеги, это не всегда возможно. У нас более «тернистый» путь прохождения заявок через различные департаменты до кредитного комитета. Это неудивительно: мы, как и другие госбанки, имеем возможность «капризничать», «выкручивать заемщику руки», требуя дополнительного обеспечения. Потому что мы можем предоставить ему финансирование дешевле, чем менее крупные банки.
Еще один момент, который я хотел бы отметить, - война по ставкам. В октябре - ноябре прошлого года дело доходило до абсурда: оцениваешь клиента, он идет в Сбербанк, ему там предлагают ту же сумму по ставке на процент меньше, он возвращается к нам и спрашивает - а как вы, готовы дать столько же? Сбербанк, такое впечатление, часто, особенно в регионах, играет не в бизнес, а в политику.
Подводя итог своему выступлению, хочу сказать: я не защищаю кластер государственных банков. Да они и не нуждаются в защите: они просто есть на рынке, а крупных клиентов на все крупные банки не хватает.
И. КОВАЛЕВ: Мне кажется, что сегодняшнее время очень сложное для частных банков. Мы не можем сражаться с «госа-ми» за крупных клиентов ни по ставкам, ни по суммам (тем более что представление о крупном клиенте у каждого банка свое). При этом Сбербанк и ВТБ набрали очень хороших специалистов, эти люди говорят по-английски, они разбираются в инвестиционно-банковских продуктах и способны предлагать клиентам гораздо более сложные схемы финансирования, чем простые кредиты. Они получают мандаты от крупных компаний на размещение их еврооблигаций, на сделки М&А, тем самым тесня на рынке не только российские частные банки, но и иностранные.
Я думаю, что при таком раскладе частным банкам не стоит биться за крупный «корпорат» - разумнее на какое-то время забыть о нем и сосредоточиться на развитии других продуктов. Пусть Сбербанк кредитует под 6% годовых, а мы будем заниматься торговым финансированием и таким образом потихоньку привлекать клиентов.
Что касается ставок по кредитам. Не совсем понимаю, что происходит сейчас со Сбербанком и ВТБ. Мы сталкиваемся с тем, что клиенты говорят нам: у вас ставки по кредитам намного лучше, чем ставки по аналогичным предложениям в Сбербанке и ВТБ. С другой стороны, идем в регион - и там нам говорят, что мы проигрываем «Сберу» по ставкам несколько процентов. Иными словами, по непонятным причинам Сбербанк дает по-настоящему крупному клиенту в Москве деньги дороже, чем «маленькой сошке» в регионах.
Владимир Григорьевич (Киевский - прим. ред.) очень правильно говорил о том, что кредитованием надо заниматься с оглядкой на риски. Это, в первую очередь, относится к госбанкам. Возможно, им следовало бы дать некоторую директиву: господа, задумайтесь о рисковой составляющей. Потому что на сегодняшний день все происходит с точностью до наоборот: частные банки проявляют больший консерватизм при кредитовании, чем «госы».
Что касается скорости рассмотрения клиентских заявок. Не соглашусь с коллегами, утверждающими, что частные банки в этом вопросе много выигрывают у Сбербанка или ВТБ. Мы не можем сказать того же, исходя из нашего опыта. И вообще -понятия «скорость», «лояльность», по моему убеждению, постепенно размываются. «Госы» берут свое. Изменить ситуацию могла бы, на мой взгляд, только директива, о которой я уже говорил, во-первых, призывающая госбанки обратить больше внимания на риски и, во-вторых, определяющая, что госбанки должны заниматься по-настоящему крупным «корпоратом», оставляя компании поменьше банкам поменьше.
0. ШЕЛЯГОВ: Я, честно говоря, не вижу примеров того, что госбанки ведут более рискованную политику в сфере кредитования крупных клиентов, чем частные банки. Есть, конечно, Россельхоз-банк, риски которого сложно оценить, и есть ситуация с «Ланта-тур», о которой вы все прекрасно осведомлены. В остальном же я не думаю, что риски, которые принимают на себя госбанки, радикально выше рисков, принимаемых на себя частными банками.
«Длинные» деньги - от госбанков, «короткие» - от счастливых банков
Г. ХАРЧЕНКО: В принципе, все, о чем коллеги говорят, нам очень знакомо, и со многими вещами я согласен. Лично мы уже привыкли к тому, что, начиная работать с клиентом, видим в его портфеле заемные средства Сбербанка, ВТБ, других «госов». Но при этом все больше клиентов стремятся сотрудничать с од-ним-двумя коммерческими банками наряду с сотрудничеством со Сбербанком и ВТБ. И ясно, почему: коммерческий банк за счет своей большей скорости, технологичности и мобильности может предложить продукты, которые точно удовлетворяют текущие потребности клиентов.
Так что у частных банков, несмотря на все проблемы и трудности, есть ниша для развития в этом сегменте. Хотя давление госбанков в системе растет, с ними действительно становится все сложнее конкурировать. Но я также вижу здоровые амбиции у наших «коллег по цеху» и вижу то, что есть такая перспективная ниша для развития бизнеса частных банков, как инвестиционное финансирование.
Н. Б0Г0ЛЕП0В: Мне кажется, что сейчас вопрос конкуренции за корпоративного клиента лежит в несколько иной плоскости. Все предыдущие дискуссии на тему обслуживания крупного «корпората» были о том, как перевести клиента полностью на обслуживание в свой банк. Сейчас же вопрос ставится иначе: как дополнить его обслуживание. Герман (Харченко - прим. ред.) прав: крупные корпорации всегда обслуживаются и в госбанках, и в частных банках одновременно.
Все коллеги абсолютно правильно говорили, что есть определенные различия в фондировании банков и, соответственно, в стоимости предоставления ресурсов «частниками» и «госами». Различаются и сроки предоставления средств, о чем здесь еще не говорилось. В госбанках крупные корпорации получают преимущественно «длинные» деньги на достаточно выгодных условиях. А у нас, в частных банках, - «короткие» деньги: быстро, оперативно, с учетом потребностей клиента. Сейчас как раз та уникальная ситуация, когда крупные корпорации привлекают инвестиционные (то есть «длинные») деньги в госбанках, а деньги на покрытие кассовых разрывов - в частных банках.
А. СКОГОРЕВА: То есть частные банки становятся для крупных корпораций своего рода бридж-банками?
Н. Б0Г0ЛЕП0В: Фактически да.
М. ЧИЖОВ: Хотел бы затронуть такую тему: не только частным банкам становится сложнее бороться с «госами», но и региональным финансово-кредитным организациям становится все сложнее бороться с московскими банками. Тем более в ситуации, когда на повестке дня, как уже говорил Владимир Киевский, стоит вопрос об увеличении капитала банков. Мы сейчас обсуждаем с вами, что могут предложить частные банковские организации крупным корпоративным клиентам, что они не могут предложить, - а у меня складывается впечатление, что лет через го подобное обсуждение станет просто неактуальным. Останутся только крупные банки, которые придут в регионы и будут заниматься всеми клиентами.
Мне кажется, что надо обратить внимание на то, в какой среде работают сейчас наши банки. По роду своей деятельности мы изучаем проблемы, с которыми сталкиваются финансово-кредитные организации в своей работе. Поэтому хотелось бы обсудить такой вопрос: насколько необходима концентрация капитала в банковском секторе? По моему убеждению, все разговоры о том, что должно быть столько-то банков и должна быть такая-то величина капитала, деструктивны. Реализация подобных инициатив приведет к тому, что конкуренция в банковской среде перестанет развиваться.
Второй момент, который хотелось бы отметить. Часто можно услышать, как клиент жалуется, что небольшой банк предъявляет слишком жесткие требования к нему по предоставлению документации, формированию резервов. Большой банк в этом отношении ведет себя более лояльно. Что может ответить на эти претензии небольшой банк? Что у него есть регулятор, который предъявляет к банку-кредитору требования раскрывать всю информацию о клиенте вплоть до контрагентов, с которыми работает потенциальный заемщик. А если тот же клиент кредитуется в госбанке, то почему-то подобных требований регулятор не предъявляет. Какой выбор сделает при таком раскладе компания? Конечно, уйдет на обслуживание туда, где ей будет спокойнее, даже при условии, что частные региональные банки будут предлагать более выгодные по стоимости условия кредитования, более быстрые сроки одобрения заявок и т.д.
На мой взгляд, банковскому сообществу следует обратить на это особое внимание сейчас, пока конкурентное поле еще существует. Если оставить все как есть, то собственники начнут выводить деньги из банковского бизнеса.
Надзор не должен быть репрессивным и подавляющим
В. КУЗНЕЦОВА: Мне бы хотелось обратить внимание участников «круглого стола» на то, что мы сейчас находимся в начале нового кредитного цикла. А для кредитного цикла на определенном его этапе характерно следующее: риски начинают недооцениваться. Мы помним, что эта недооценка в результате прошлого кризиса привела к падению ВВП не только в странах с развитой экономикой, но и в странах с развивающимися рынками. Многие проблемы, связанные с недооценкой кредитных рисков, мы не разрешили до сих пор.
Второй момент - опыт показал, что наиболее уязвимыми к внешним шокам в результате подобной недооценки оказываются частные крупные банки. Третья важная проблема: Банк России достаточно нетребователен к формированию резервов по ссудам и приравненной к ним задолженности. Более того, крупным банкам разрешается иногда не до конца формировать подобные «провизии». Это значит, что «подушка безопасности» у таких банков в случае шоков не сработает.
Перечисляя все эти факты, я подвожу вас к следующему выводу: «окно возможностей», которое открывается перед российскими банками, ограничено. Мы должны помнить, что у наших банков основную часть активов составляют кредитные портфели, поэтому высока концентрация кредитных рисков. Хеджировать эти риски, распределяя их среди других участников, - нормальная мировая практика, но возможности делать это у наших банков малы. Поэтому надо понимать: если частные финансово-кредитные организации будут активно кредитовать крупных клиентов, они тем самым будут неизбежно повышать свою уязвимость.
В связи с этим мне представляется важным, чтобы Ассоциация российских банков выступила с предложениями по развитию и изменению принципов регулирования банковского сектора. Надо переходить от микропруденциального надзора к макропруденциальному. Это необходимо по той причине, что российский банковский рынок мал по своим объемам, число предлагаемых им продуктов ограничено. Это означает, что даже сравнительно небольшие шоки будут порождать проблемы. Мы все могли убедиться в этом на примере событий конца прошлого года.
Что еще необходимо сделать? На мой взгляд, четко разграничить политическое и коммерческое кредитование, поскольку после кризиса эти два вида достаточно сильно смешиваются, что уже неоднократно отмечалось в рамках нашего «круглого стола». А еще - провести приватизацию госбанков или, по крайней мере, ограничить их экспансию на рынке.
Крайне важным мне представляется и лоббирование прав кредиторов в рамках решения проблемы «плохих» долгов. Несмотря на то, что мы этот вопрос уже неоднократно обсуждали, балласт «плохих» долгов так и остается на балансах банков. Защита прав кредиторов могла бы заключаться в том, чтобы поставить во главу угла не социальную ответственность банков (когда фактически они за свой счет решают проблемы недисциплинированных заемщиков), а расчистку отраслей от нежизнеспособных предприятий. Компании-банкроты у нас сейчас искусственно поддерживаются «на плаву», что не только создает трудности для банков, но и искажает картину экономического роста в стране.
Г. ТОСУНЯН: Возможно, то, что я скажу, тоже будет представлять интерес для участников «круглого стола». Здесь был затронут вопрос о том, во что может превратиться банковская система. В связи с этим я хотел бы зачитать вам некоторые места из «Стратегии 2020». Среди мер, способствующих стабилизации и обеспечению сбалансированного роста, указываются следующие: «расчистка банковского сектора от банков, неспособных осуществлять нормальные банковские операции, и полукриминальных структур, занимающихся отмыванием капиталов». «Наличие в банковской системе большого числа непрозрачных банков, многие из которых имеют полукриминальную природу, существенно снижает уровень доверия к сектору, его устойчивость и инвестиционную привлекательность России в целом. Для перехода к сбалансированному росту сектора необходимо, наконец, принять решительные действия по расчистке и консолидации банковского сектора. В этих целях необходимо повысить с 2015 года минимальный размер капитала до уровня, который бы сделал использование банковской лицензии для криминальных операций экономически невыгодным. Речь может идти об уровне капитала в 1 млрд рублей. Банки с низким уровнем капитала не могут иметь достаточный объем активов для осуществления банковских операций на рыночных принципах, они либо кэптив-ные, либо осуществляют операции, не являющиеся по существу банковскими».
Присутствующие здесь эксперты представляют банки, капитал которых превышает i млрд рублей. Но давайте обойдемся без иллюзий: сегодня кому-то показался оптимальным уровнем миллиард рублей, завтра эта сумма может увеличиться до з или даже 5 млрд рублей. При этом обращаю ваше внимание на стилистику проекта Стратегии: «наличие в банковском секторе БОЛЬШОГО числа непрозрачных и полукриминальных структур». Хорошо еще, что не сказано, что большинство банков являются непрозрачными и полукриминальными. Вот такие оценки и предложения содержатся в «Стратегии 2020», которая недавно обсуждалась на встрече представителей банковского сектора с Президентом России. И вы можете легко догадаться, что в качестве представителей сектора на этом совещании участвовали руководители крупнейших финансово-кредитных организаций - прежде всего госбанков.
Здесь я хотел бы вставить ремарку: я противник того, чтобы противопоставлять госбанки другим участникам рынка. Ассоциация российских банков - это организация, в которую входят практически все российские банки независимо от формы собственности. Но парадокс заключается в том, что если не выстроена система, учитывающая интересы всех ее участников, то всегда будет место отклонениям. А потом эти отклонения разрушат саму систему, и последствия ощутят на себе даже те, кто сегодня кажется недосягаемым. Это логично -никогда нельзя размывать тот фундамент, на котором выстроена система.
Хочу особо подчеркнуть - я не призываю не оказывать противодействия криминалу. Я согласен с тем, что высокая рентабельность предполагает определенный масштаб банков. Но я не могу согласиться с тем, что число банков должно определяться волюнтаристски, по принципу «двести - и все». Почему двести, почему не пятьдесят или триста? То, что некоторые представители власти и банковского сектора придерживаются такого подхода, очень удручает. Наряду с этим удручает и другое: мы - система, но, похоже, система, которая не знает, что можно подобному положению вещей противопоставить. Тем более что речь идет не только о банках, концентрация капитала наблюдается сейчас и в промышленности, и в других отраслях экономики. И там тоже ключевые для секторов вопросы решаются узкой группой людей.
Что еще хотелось бы сказать: в «Стратегии 2020» вы увидите много предложений по развитию банковской системы, но не увидите, например, ни слова о введении долгосрочных вкладов. Почему? Ведь на совещаниях различного уровня постоянно поднимается вопрос: где долгосрочные кредиты, почему не снижаются процентные ставки по кредитам - причем не снижаются под влиянием нормальной конкуренции, а не в административном порядке? Ответ прост: по-видимому, потому что мы слабы как система.
Теперь к вопросу о госбанках. В Стратегии есть пункт о сокращении доли государства в их капиталах до 25%, причем в достаточно обозримые сроки. Но пока мы имеем ситуацию, когда доля госбанков в секторе достигает 55%, -выше этот показатель только в Белоруссии, где он составляет порядка уо%. Когда же речь заходит о приватизации госбанков у нас, мы слышим, что на это требуется время. А между тем тренд идет в другом направлении: госбанки почему-то все время скупают активы, государственные предприятия почему-то получают директивы переводить счета на обслуживание в госбанки. Как это сочетается с намерениями провести разгосударствление банковского сектора?
Несколько слов о надзоре - этот вопрос тоже уже поднимался в рамках нашего «круглого стола». Центральный банк настаивает на его усилении, и мы согласны - надзор, безусловно, надо усиливать, потому что тут просмотрели, там просмотрели... Крупные кредиты смотрим, а через мелкие «дырочки» прекрасно все выводится. Все это так, но только с одной оговоркой: усиление надзора не должно быть фактором, давящим на систему. Оно не должно означать, если использовать аналогию с дорожным движением, что на каждой улице надо поставить по десять полицейских, которых не заботит обеспечение пропускной способности и безопасности движения. Надзор в определенных случаях должен быть выборочным, качественным и точечным, а в других случаях - смягченным, если нет оснований для беспокойства. В этом смысле хорошо, что получило одобрение предложение законодательно закрепить право Центрального банка на вынесение мотивированного суждения. Единственное, что хотелось бы здесь уточнить: право на мотивированное суждение не должно быть исключительно репрессивно ориентированным. Если очевидно, что есть нарушения нормативов, но они носят объективный характер, то не надо применять к банку репрессии и санкции.
Как видите, проблемы не только и не столько в финансовом рынке, но в самой нашей философии и ментальности. Понимания того, что нужно изменить систему, но не нужно делать это путем введения давящего надзора, к сожалению, нет. Потому что как только кто-то у нас поднимается выше определенного уровня, то он начинает смотреть на нижестоящих сверху вниз. При таком подходе систему изменить невозможно, хотя я уверен, что попытки предпринимать надо. И обсуждения, подобные нынешнему «круглому столу», с этой точки зрения тоже играют позитивную роль.
Политическое кредитование должно быть отделено от коммерческого кредитования
А. СКОГОРЕВА: Честно признаться, мы не ожидали, что в рамках заявленной темы будет обсуждаться такой широкий круг вопросов - и «Стратегия 2020», и новации в банковском надзоре, и перспективы мелких и средних банков. Хотелось бы продолжить обсуждение каждого из поднятых здесь вопросов - а некоторые, наверное, сделать темами следующих наших «круглых столов». Но, поскольку времени у нас остается немного, я лучше предложу тем, кто еще не выступал на нашем заседании, высказаться по теме кредитования крупных корпоративных клиентов: возможно, есть еще какие-то тенденции в этой сфере, которые мы не успели пока затронуть и обсудить.
Д. МИРОШНИЧЕНКО: Я все же вернусь к затронутым уже проблемам: госбанки, госкорпорации и частные банки. Хорошо известно, что банковская система - это фактически «слепок» с макроэкономической матрицы. Если у нас в экономике государство прямо или опосредованно контролирует 70% активов, то чего вы ждете от банковской системы? Доля госбанков на уровне 50-55°/° Для такой макроэкономической матрицы абсолютно естественна.
Второй момент: здесь присутствуют представители в основном частных банков. Я отлично знаю, что у собственников многих из этих финансово-кредитных организаций банковский бизнес - далеко не единственный. Если бы собственник одного из этих банков узнал, что какое-то из принадлежащих ему предприятий держит счета не в его банке, а в любом другом, какова бы была его реакция на это? Наверное, не слишком радостная. И это логично: как собственник, он вправе определять, где принадлежащей ему компании держать счета. То же самое и в ситуации, когда собственником бизнеса является государство.
Д. АГАРКОВ: Абсолютно согласен, но здесь мы опять-таки приходим к вопросу о кредитовании. Если я кредитую компанию, то хочу иметь ее обороты в качестве обеспечения по кредиту. Если моя компания кредитуется, например, в МДМ-Банке, то я отдаю туда и залог, и обороты. Это абсолютно нормальная практика. Но у нас сейчас гораздо чаще возникает ситуация, когда кредитуюсь я в одних банках, а обороты держу в своем. Это же повышает риски кредиторов.
Д. МИРОШНИЧЕНКО: Согласен с вами, но хочу сказать немного о другом. Участники нашего заседания правильно отмечают, что существует диспропорция в нашей банковской системе, возникающая из-за того, что госбанки контролируют слишком большую долю на рынке. Но надо четко понимать, что это на сегодняшний день неизбежная реальность, и частным банкам, чтобы выжить, надо находить новые для себя ниши, разрабатывать новые продукты. Опять же по поводу роста кредитного портфеля. Если мы посмотрим динамику этого показателя отдельно в госбанках, отдельно в частных банках, то увидим следующее: в первой половине года «частники» уверенно обгоняют «госов». Начинается лето, начинаются всем известные проблемы с ликвидностью - и темпы прироста кредитного портфеля у частных банков идут вниз, а у госбанков, наоборот, вверх. Почему так происходит, очевидно: внешние рынки закрываются, а госбанки имеют доступ к дешевым государственным ресурсам. То, что такая ситуация повторяется снова и снова, - очень большая проблема для сектора.
А. ЕФРЕМОВ: Я бы хотел прокомментировать вопросы рисков и прозрачности с точки зрения аудитора. Риски кредитования крупных корпоративных клиентов, безусловно, присутствуют в любом случае, причем речь идет не только о кредитном, но и о макроэкономическом, политическом, административном рисках и т.д.
Отдельной темой является анализ документированных рисков по кредитованию крупных корпоративных заемщиков, прямо или косвенно аффилированных либо с руководством банка, либо с его акционерами. Это должно рассматриваться как дополнительный фактор риска, и это необходимо более глубоко анализировать и отслеживать. Так вот, мое мнение, как аудитора, -банки должны отражать эти риски в своей внутренней управленческой отчетности так же, как они отражают их во внешней отчетности, подаваемой в ЦБ. Различия здесь должны быть сведены к минимуму. Практика же, к сожалению, такова, что мы в подобных случаях видим крайне упрощенный формальный подход. В результате и у аудиторов, и у ЦБ возникает очень много вопросов, потому что истинная картина искажается, требуется дополнительное время для выяснения вопросов о степени аффилированное™. И более того - сам банковский сектор из-за таких прецедентов начинает восприниматься как непрозрачный. У многих чиновников возникает ощущение того, что есть непрозрачные и полукриминальные банки. Чтобы улучшить это восприятие, необходимо то, о чем я говорил выше, - более точно и четко документировать риски, связанные с кредитованием аффилированных структур.
М. КЛУГМАН: Послушав все, что прозвучало сегодня в рамках заседания «круглого стола», я хочу рассказать о практике Юниаструм Банка в сфере кредитования крупных корпоративных клиентов. Этот сегмент у нас, безусловно, есть, но его доля в совокупном кредитном портфеле банка невелика - порядка i8%. Это направление не является приоритетным в бизнесе банка, что определено и политикой руководства банка, и политикой его акционеров.
С моей точки зрения, мечта о крупном клиенте чем-то сродни мечте Емели из русской народной сказки о том, чтобы лечь на печку и ничего не делать. Мы же, в отличие от него, понимаем те риски, которые получаем, привлекая крупного клиента, - в том числе и риск зависимости от него.
В то же время мы не собираемся полностью отказываться от этого сегмента. Он есть, с ним надо работать, и более того - я согласен с одним из своих коллег: у частных банков есть возможность разрабатывать и предлагать таким клиентам продукты, привлекательные для них.
П. ЗАСЕЛЬСКИЙ: Мне кажется, пока у нас такая существенная доля госбанков в экономике, мы все будем вертеться в некоем замкнутом круге. Крупные банки у нас - скорее элемент политики, национальной безопасности.
В. СОШИНА: Ну а если сказка станет былью, и государство буквально завтра выйдет из капитала госбанков - смогут ли частные финансово-кредитные организации «потянуть» на себе обслуживание крупного бизнеса? Или «частники» уже сейчас близки к своему «потолку»?
П. ЗАСЕЛЬСКИЙ: Если к частным банкам будут приходить крупные клиенты, то банки сами будут расти по капиталу и более успешно развиваться. Если даже государство не выйдет из капитала госбанков, но они будут более тщательно относиться к своим рискам, то рынок корпоративного кредитования будет работать по-другому.
М. ЧИЖОВ: Если собственники банков поймут, что у их активов появляются возможности для успешного развития, то они сами будут нести деньги в банки, увеличивать их капитал. А пока ситуация такая, что я, например, не знаю, как будут дальше существовать небольшие региональные банки, потому что, как здесь уже говорилось, стимулов для развития у них становится все меньше.
Начать дискуссию