«Не бойтесь, примирять нетрудно. Людям трудно самим умириться
между собой, но как только станет между ними третий, он их вдруг
примирит… Уступить никто не хочет первый, но как только один решился на
великодушное дело, другой уже рвется как бы перещеголять его великодушьем. Вот
почему у нас скорей, чем где-либо, могут быть прекращены самые застарелые ссоры и
тяжбы, если только встанет среди тяжущихся человек истинно благородный,
уважаемый всеми и притом еще знаток человеческого сердца».
Николай Васильевич Гоголь
Увы, эта тонко подмеченная особенность наших сограждан уже третье столетие остается невостребованной. Принято считать, что люди не могут договориться между собой потому, что говорят на разных языках. А еще — потому, что не хотят уступать, считая уступки проявлением слабости. Отсюда убеждение: любой конфликт — это противоборство двух сторон, одна из которых одерживает верх, а вторая проигрывает. Соответственно, и для разрешения конфликтов предусматриваются, как правило, либо силовые методы, либо судебные процедуры, обязывающие «проигравшую» сторону исполнить вынесенное решение.
Между тем существует и другой указанный Гоголем путь. В процессе разрешения споров нередко выясняется, что многие конфликты возникают отнюдь не в результате злонамеренности сторон и их упорного нежелания признавать очевидное. Очень часто конфликты как раз и рождаются от того, что очевидного решения не существует. И здесь самое время вспомнить общеизвестное: «В споре рождается истина». В самом деле, «истины» буквально возникают в процессе переговоров или спора. И что принципиально важно — до начала переговоров этих истин просто не существует. Решение рождается в ходе самого конфликта. При этом каждый раз оно может быть иным, даже если обстоятельства очень похожи.
В России рождением этой новой ветви можно считать 27 июля 2010 года — когда был принят Федеральный закон «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)». Он вступил в силу 1 января 2011-го и потребовал внесения изменений и дополнений в ряд законодательных актов, чтобы сформировать правовую основу для развития относительно нового института — медиации. Теперь и в Гражданском, и в Арбитражном процессуальных кодексах РФ предусмотрено, что судьи при рассмотрении споров обязаны содействовать примирению сторон. А статьей 6.1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» установлено, что применение процедуры медиации допускается на любой стадии третейского разбирательства.
Медиация — это путь к осмысленному взаимоприемлемому решению, основанному на консенсусе между сторонами, вовлеченными в спор. Иными словами, при успешном исходе медиации нет ни победителей, ни побежденных. Суть же состоит в том, что стороны сами добровольно вырабатывают возможные варианты решения проблемы. Медиатор не принимает, не выносит и не навязывает им никаких готовых решений. Он лишь ведет и направляет процесс взаимодействия сторон, создавая условия для лучшего понимания спорящими как самих себя, так и друг друга. Что, собственно, и является необходимым условием для выработки взаимоприемлемого, отражающего реальность, а значит, и жизнеспособного решения.
Нам представляется, что такой подход и нормы должны быть включены в законопроект №517191-6 «О финансовом уполномоченном по правам потребителей услуг финансовых организаций», а также в Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования реабилитационных процедур, применяемых в отношении гражданина-должника» (далее — «закон №476-ФЗ»), который вступает в силу с 1 октября 2015 года.
Во-первых, потому, что введение судебной процедуры банкротства физических лиц неизбежно столкнется с величайшим многообразием обстоятельств и причин, приведших к несостоятельности должника, которые по определению нельзя объять в законе. Второй важный момент связан с тем, что в большинстве случаев обе стороны объективно заинтересованы в реальном и взаимоприемлемом решении. Но выйти на консенсуальное решение в рамках жесткой юрисдикционной процедуры очень трудно. Поэтому договариваться лучше до того, как дело о банкротстве возбуждено, а после его возбуждения у сторон должна быть возможность самостоятельного поиска жизнеспособных решений, в том числе с использованием процедуры медиации.
К такому выводу подталкивают и последние законодательные новеллы. 1 июня этого года вступил в силу Федеральный закон «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации», которым в ГК РФ введена статья 309.1. Она предусматривает институт досудебного урегулирования разногласий между кредиторами одного должника по однородным обязательствам путем заключения соглашения, в котором кредиторы вправе разрешать вопросы об очередности удовлетворения их требований и о непропорциональности распределения исполнения. А это значит, что в рамках указанного соглашения кредиторы не связаны императивными нормами закона о банкротстве.
По нашему мнению, закон №476-ФЗ в существующей редакции не является эффективным — как с точки зрения удовлетворения требований кредиторов, так и с позиции интересов граждан. Гораздо более правильный подход видится в досудебной восстановительной реструктуризации задолженности. Тем более в условиях, когда действующим и процессуальным, и материальным законодательством уже предусмотрены инструменты для результативного внесудебного алгоритма оптимизации отношений кредиторов и должников.
Как всем известно, с заявлением о признании гражданина банкротом могут обратиться сам должник, конкурсные кредиторы и ФНС России или его территориальные органы. Требования к гражданину на момент подачи заявления должны составлять не менее 500 тысяч рублей, а срок их неисполнения — 3 месяца. При этом требования кредитора должны быть основаны на вступившем в законную силу решении суда.
Однако закон допускает исключения из данного правила, а именно: в случаях, когда кредитор имеет требования об уплате обязательных платежей; требования, основанные на нотариально удостоверенных сделках; требования, основанные на кредитных договорах с кредитными организациями; требования о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей, не связанные с установлением отцовства, оспариванием отцовства (материнства) или необходимостью привлечения других заинтересованных лиц, и в некоторых других случаях (п. 2 ст. 213.5 закона о банкротстве в редакции закона №476-ФЗ).
Таким образом, кредитная организация вправе обратиться в суд с заявлением о признании гражданина-должника банкротом при обнаружении признаков банкротства — минуя стадию судебного взыскания долга. На практике это может создать проблему как для граждан, так и для банков. Скажем, один банк готов пойти должнику навстречу и согласиться на досудебную реструктуризацию долга, а другой, никак с ним не связанный, обратился в суд с заявлением о признании должника банкротом. В итоге готовый на уступки банк будет вынужден подчиниться жестким правилам юрисдикционной процедуры взыскания задолженности с несостоятельного должника.
Другая потенциальная коллизия связана с правом гражданина подать в суд заявление о признании его банкротом в случае предвидения банкротства при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что он не в состоянии исполнить денежные обязательства и (или) обязанность по уплате обязательных платежей в установленный срок, и при условии, что гражданин отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества. Иными словами, даже наличие первого просроченного платежа с суммой задолженности значительно меньше 500 тысяч рублей может стать основанием для инициирования процедуры банкротства, что впоследствии обернется серьезным препятствием для получения банком денежных средств.
При этом под неплатежеспособностью гражданина в целях нового параграфа в законе о банкротстве понимается его неспособность удовлетворить в полном объеме требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей. Но одновременно норма закона указывает, что, если не доказано иное, гражданин предполагается неплатежеспособным, в том числе при условии, если он прекратил расчеты с кредиторами — то есть перестал исполнять денежные обязательства и (или) обязанность по уплате обязательных платежей, срок исполнения которых наступил. Таким образом, начать процедуру банкротства по заявлению гражданина гораздо проще, чем по заявлению кредитора, — достаточно одного просроченного платежа, который может не превышать и 10 тысяч рублей.
Предусмотрено, правда, что гражданин не может быть признан неплатежеспособным, если имеются основания полагать, что с учетом планируемых поступлений денежных средств (как доходов от деятельности, так и и погашения задолженности перед ним) гражданин в течение непродолжительного времени сможет исполнить в полном объеме денежные обязательства и (или) обязанность по уплате обязательных платежей, срок исполнения которых наступил. Однако данные критерии носят оценочный характер. С учетом нестабильной экономической ситуации доказывание того, что гражданин сможет расплатиться по своим долгам, становится очень сложной задачей. Особенно в случае, если в своем заявлении он указывает, что дальнейшие платежи по своим обязательствам осуществлять не намерен.
В отношении граждан применяются всего три процедуры банкротства: реструктуризация долгов (когда гражданин в соответствии с графиком погашает требования кредиторов), реализация имущества (аналог конкурсного производства с продажей принадлежащего должнику имущества) и мировое соглашение. При этом следует признать, что судебная реструктуризация долгов гражданина является несовершенной процедурой с точки зрения признания ее «восстановительной реструктуризацией» и в действительности далека от понимания этого термина, которое сложилось в практике делового оборота.
С экономической точки зрения реструктуризация в процедуре банкротства гражданина представляет собой рассрочку исполнения обязательств. В отличие от «настоящей» реструктуризации она не предполагает вариативность реализации кредитором своих прав. Например, в условиях ординарной реструктуризации кредитор и должник, выступая в качестве равных сторон договора, могут прийти к соглашению не только о рассрочке платежей, но и об изменении процентной ставки, а также об уменьшении размера штрафных санкций и т.п. Таких прав кредиторам и должнику закон №476-ФЗ не предоставляет.
Следует также заметить, что с даты вынесения судом определения о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом и введения реструктуризации его долгов вводится мораторий на удовлетворение требований кредиторов по денежным обязательствам и на уплату обязательных платежей. Кроме того, с даты введения реструктуризации долгов гражданина его задолженность перед кредитной организацией признается безнадежной. Банк в таких случаях должен отнести выданную гражданину ссуду к V категории качества (низшей) и сформировать по ней 100%-ный резерв. То есть по сути повторно исключить из оборота уже выданную сумму денежных средств до разрешения вопроса о невозможности ее взыскать в силу признания гражданина банкротом.
Резюмируя, можно сделать вывод: перспективы удовлетворения требований кредиторов в деле о банкротстве гражданина весьма туманны. Что касается граждан, то закон о банкротстве в редакции закона №476-ФЗ — это выход для тех, кто не хотел и не хочет платить или уже не в состоянии это сделать. Какую же альтернативу можно предложить тем, кто хочет сохранить конструктивные и взаимовыгодные отношения с банками на будущее? Ответ очевиден: досудебное урегулирование споров.
Начать дискуссию