КРИЗИС СТРЯХНУЛ С ПАЛЬМЫ БАНАНОВОГО РЫНКА РОССИИ ДВУХ КРУПНЫХ ПОСТАВЩИКОВ: SORUS И SUNWAY ПОДАЛИ ИСКИ О БАНКРОТСТВЕ. В ИТОГЕ КОМПАНИЯ JFC СТАЛА БАНАНОВОЙ КОРОЛЕВОЙ. НО ЕЕ ТРОН УЖЕ РАСКАЧИВАЮТ НОВЫЕ СОПЕРНИКИ.
В полном смысле изысканным лакомством банан не назовешь. Этот фрукт, скорее, антоним «буржуйскому» ананасу. Для «посткризисной» России — самое то. В этом легко убедиться, наблюдая за поведением покупателей в огромных амбарах гипермаркетов: вокруг паллет с этими приторно-сладкими, но скучными плодами люди снуют, как муравьи.
80–90% бананов, потребляемых россиянами, имеют эквадорское происхождение и поступают в страну морским путем через порт Санкт-Петербурга. Не удивительно, что до недавнего времени на национальном банановом рынке доминировали три российские компании, базирующиеся в Питере, — JFC, Sorus и Sunway. На них приходилось до 40% бананового рынка, объем которого в 2008 году составил чуть больше миллиона тонн и показал рост по сравнению с 2007-м примерно на 3% (по оценкам JFC). Россия является седьмым в мире импортером бананов, а для Эквадора — одним из основных рынков сбыта.
Высокая степень концентрации капитала в банановом бизнесе вполне объяснима: чтобы сгладить риски, связанные с непредсказуемостью фрахтового рынка, а также политической и экономической ситуации в Эквадоре, компании вынуждены инвестировать в инфраструктуру. А это под силу лишь крупным игрокам. Не случайно фруктовые гранды JFC, Sorus и Sunway, начинавшие в 90-е годы с классического импорта, со временем превратились в вертикально интегрированные структуры, владеющие собственными морскими судами, логистическими терминалами и даже банановыми плантациями в Эквадоре. Но финансовый кризис заметно изменил ситуацию.
Ныне из «банановой связки» выпали два участника: Sorus и Sunway сначала допустили дефолты, а затем подали иски о банкротстве (в ноябре 2008-го и мае 2009-го соответственно). На плодово-овощном рынке доли компаний по итогам 2008 года распределялись так: у Sorus было 10%, у JFC — 15%, у Sunway — 15–16% (по собственным данным компаний).
JFC, оставшуюся на плаву (в прямом смысле, ведь у компании есть флот из шести рефрижераторных судов), игроки фруктового рынка именуют теперь «банановой королевой». Но в чем причины банкротств ее конкурентов? Не перестали ведь россияне есть фрукты!
Вот так фрукт
По данным Росстата, импорт фруктов в Россию в 2009 году сократился на 6%. В то же время совокупные объемы импорта в страну в 2009 году рухнули на 40%. Со стороны «фруктовое» падение кажется незначительным. Однако нужно учитывать, что до кризиса фруктовый рынок рос на 15% в год. При этом аналитики отмечают снижение спроса на экзотические фрукты: их доля в поставках упала с 27 до 10%. Неблагоприятная конъюнктура явно оказала негативное влияние на бизнес Sunway, которая предлагала обширный ассортимент фруктов, в том числе экзотических, тогда как Sorus и JFC возили в страну преимущественно бананы. У Sunway же на банановый бизнес приходилось лишь 24% оборота.
С НАЧАЛОМ КРИЗИСА ОКАЗАЛОСЬ: ДАЖЕ КРУПНЫЙ ИМПОРТЕР БАНАНОВ, ВЛАДЕЮЩИЙ СОБСТВЕННЫМ ФЛОТОМ, МОЖЕТ ПОЙТИ КО ДНУ ПОД ГРУЗОМ КРЕДИТНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ
Реальное снижение спроса на фрукты, вызванное падением платежеспособности населения, возможно, гораздо серьезнее бумажной цифири. «В связи с кризисом потребление импортных фруктов в тоннаже сократилось процентов на 40, — утверждает Вячеслав Першин, гендиректор питерского импортера фруктов «Балтфрут». — Спрос сместился в сторону дешевых овощей. По мандаринам, например, такого ужасного года, как 2009-й, еще не было. В плане потребления нас отбросило на 3–4 года назад». С началом кризиса выручка «Балтфрута» снизилась на 30–40%, и компания пока не видит путей к ее наращиванию, концентрируясь на жестком снижении издержек.
Данные розничных сетей, правда, не столь драматичны. «В 2009 году по сравнению с 2008-м наши продажи импортных фруктов выросли примерно на 15% в тоннаже — если учитывать открытие новых магазинов, — говорит Сергей Ивлев, начальник управления по закупкам в категории «фрукты-овощи» X5 Retail Group. — Но в пересчете на один магазин они снизились на 15%. Люди покупают более дешевый товар, такой как отечественные яблоки, а также те фрукты, которые участвуют в промоакциях». А Олег Шилков, руководитель товарного направления «овощи и фрукты» ГК «ДИКСИ», говорит, что продажи «экзотики» упали на 5–7%: «Покупатель стал более разборчив и предпочитает менее дорогие фрукты и овощи, такие как бананы, картофель, лук, свекла, капуста».
Кроме снижения спроса, ударом для импортеров стала девальвация рубля, особенно заметная в первом и втором кварталах 2009 года. «Это могло привести к существенным кассовым разрывам и подорвать финансовую стабильность импортеров фруктов», — говорит аналитик ИК «ФИНАМ» Максим Клягин. Однако главной проблемой для игроков фруктового рынка, по мнению экспертов, стали сложности с привлечением кредитных средств в условиях дефицита ликвидности. Поставщики работали с низкой рентабельностью за счет высокого оборота, пополняемого с помощью кредитов.
Sunway, как говорят игроки рынка, особенно «злоупотребляла» кредитами. «С уходом этой компании рынок только оздоровился, — говорит Карина Френкель, директор отдела закупок «Невской фруктовой компании» (по собственным оценкам, входит в тройку лидеров-импортеров наряду с «Глобусом» и «Ахмед Компани»). — Это была «финансовая пирамида», а не поставщик». По словам Френкель, Sunway приобретала значительные объемы фруктов у зарубежных поставщиков по завышенным ценам, увеличивая обороты, чтобы «показывать» их банкам и получать крупные кредиты. Однако сбывала товар компания «по дешевке», постепенно обваливая рынок. Пока заемные средства были доступны, такая стратегия оказывалась жизнеспособной, полагает Карина Френкель. Но как только банки прекратили выдавать деньги, а сети начали задерживать платежи — наступил коллапс.
Что же, возможно, действия Sunway на рынке и правда не были дальновидными. По крайней мере, ГУВД Санкт-Петербурга возбудило против компании уголовное дело по факту незаконного получения ею кредитов в Росбанке. Как заявляют в Росбанке, Sunway предоставляла подложные документы о своей финансовой и хозяйственной деятельности при оформлении кредитных линий.
Зависимость от заемных средств была характерна и для Sorus (к слову, против этой компании тоже возбуждено уголовное дело — по обращению держателей облигаций. В ноябре 2006 года Sorus разместила трехлетние облигации на 1,2 млрд руб., в апреле 2008 года — пятилетние, на 1,5 млрд). Правда, в самой компании возникшие трудности объясняют неплатежами со стороны контрагентов. Но вряд ли эти трудности могли стать роковыми.
В JFC утверждают, что Sorus поплатилась за агрессивную рыночную стратегию: «Sorus первой из российских фирм-импортеров фруктов приобрела плантации в Эквадоре и собственный флот судов, благодаря чему могла предлагать рынку самый дешевый товар. Однако работа с минимальными наценками «обескровливала» компанию, делая ее зависимой от кредитов».
На самом деле JFC также осуществляла масштабные инвестиционные программы на заемные средства. Есть у компании и свои суда, и четыре тысячи гектаров плантаций в Эквадоре. Как удалось устоять этому игроку? Скорее всего, за счет непрекращавшегося доступа к кредитным средствам. JFC, как полагают аналитики «Фрут Ньюз», возможно, было легче привлекать кредиты в сложной экономической ситуации за счет большей финансовой прозрачности и «более публичного статуса», чем у конкурентов.
Справедливости ради следует заметить, что долговая нагрузка JFC велика: соотношение долг/EBITDA составляет 1:3. При этом у компании в перспективе могут возникнуть сложности с погашением займов. Агентство Standart & Poors уже понизило ее кредитный рейтинг до «ССС+» с негативным прогнозом. «Понижение рейтинга было вызвано ухудшением ситуации с ликвидностью в компании, — говорит аналитик S&P Антон Гейзе. — То есть, проще говоря, с возросшим риском того, что она не сможет осуществлять выплаты по краткосрочным обязательствам. Нынешний рейтинг JFC, по сути, означает, что в течение года вероятность дефолта составляет около 30%». В декабре JFC привлекла синдицированный кредит на $135 млн сроком на три года. Но, как отмечает Гейзе, речь идет, по сути, о рефинансировании уже полученного компанией в 2007 году трехлетнего синдицированного займа на $150 млн, по которому началась амортизация. Общий объем долга JFC превышает $300 млн (при обороте компании выше $700 млн на 2008 год).
Сегодня теплые отношения с банками важны для JFC как никогда. В этом смысле громкие банкротства собратьев по фруктовому рынку — что нож в сердце. Особенно если учесть, что и Sorus, и Sunway остались должны контрагентам и банкирам. По оценкам владельца JFC Владимира Кехмана, оба игрока задолжали рынку около 400 млн долларов. При этом, как отмечают во фруктовых компаниях, менеджмент банкротов продолжил работу на рынке, создав новые бизнес-структуры, что в принципе не является противозаконным (если только речь не идет о выводе активов несостоятельных предприятий во вновь созданные компании, то есть о мошеннических действиях).
КОЛИЧЕСТВО КОМПАНИЙ, КОТОРЫЕ ЗАВОЗЯТ БАНАНЫ НАПРЯМУЮ ИЗ ЭКВАДОРА В РОССИЮ, ВЫРОСЛО НА 30–40%. ЭТО РАСШАТЫВАЕТ РЫНОК, ЕМКОСТЬ КОТОРОГО ОБЪЕКТИВНО ОГРАНИЧЕНА
Глава JFC Владимир Кехман не раз заявлял о том, что банкротства его конкурентов были инициированы с целью уклонения от выплаты долгов. Мало того, Кехман даже обратился в Генпрокуратуру с просьбой проверить действия Sunway на наличие признаков преступлений по статьям «мошенничество» и «фиктивное банкротство».
Свою обличительную активность предприниматель объясняет стремлением привлечь внимание общественности к мошенническим действиям конкурентов и доказать, что на фруктовом рынке есть и компании, предпочитающие играть по правилам. «Это вполне нормальная реакция для лидера рынка», — полагает Максим Клягин (ФИНАМ).
Однако восстановить репутацию импортеров фруктов в глазах инвесторов будет не просто. По крайней мере, доступ на рынок облигаций для них теперь наглухо закрыт, как признавал в одном из интервью Кехман.
Состоявшиеся банкротства крупных игроков оказывают комплексное влияние на банановый рынок страны. Практически все российские импортеры фруктов получают товарные кредиты от зарубежных поставщиков. При этом риски таких сделок покрывают иностранные же гаранты. В случае банкротства российской фруктовой компании они компенсируют поставщику 70% невыплаченной задолженности. «После банкротств Sorus и Sunway страховщики сократили лимиты для российских компаний, — рассказывает один из импортеров. — Мы от этого пострадали. Допустим, у одного из страховщиков лимит по страховке для всех российских импортеров был три миллиона евро, а сейчас — один. Это очень плохо. Ведь товарные кредиты — это практически беспроцентные займы». «Фруктовый рынок — тяжело больной организм, — говорит «Бизнес-журналу» руководитель другой компании. — Любое неосторожное движение — и все может обрушиться. Не хотелось бы, чтобы началась новая череда банкротств».
В итоге JFC пытается застраховаться от рыночных треволнений, уйдя в глухую оборону. Компания почти полностью отказалась от попыток предлагать обширный ассортимент и сосредоточилась на банане как на самом дешевом и востребованном фрукте.
«Мы довели долю бананов до 80% от оборота; до кризиса на них приходилось 60%, — говорит Андрей Афанасьев, вице-президент ЗАО «Группа Джей Эф Си». — В течение 2009 года наша рыночная доля увеличилась примерно на 7%». По другим оценкам, компания приближается к показателю в 30% от общего объема импорта бананов. Наиболее сильны позиции JFC в регионах. В Москве присутствие этого игрока не так заметно, в Питере у JFC не более 10% бананового рынка, зато через компанию проходит почти весь объем поставок в Казань, Челябинск и Самару, а также 80% бананов, продающихся в Екатеринбурге.
Отказ компании от разнообразного ассортимента можно объяснить не только глубоким доверием к банану. Возможно, в JFC сочли, что поддерживать и широкую линейку продукции, и затратную банановую программу (учитывая непростую ситуацию с привлечением финансирования) слишком тяжело. Вот только сам по себе банановый рынок, на котором концентрируется JFC, находится не в лучшем состоянии: насыщение налицо.
Банановый дождь
Если вы продаете во сне бананы, наяву вас ждет невыгодная сделка, — гласит сонник Миллера. Похоже, этой зимой, чтобы совершить неудачную сделку, достаточно было торговать ими наяву.
В начале декабря JFC вывесила на своем сайте красноречивые данные по объемам отгрузки эквадорских бананов в адрес крупных российских импортеров. Многие из них («Глобус», «Оптифуд» и др.) резко, в два–три раза, увеличили закупки по сравнению с 2008 годом. Похоже, игроки второго ряда изо всех сил рвутся в лидеры.
«Раньше импортеров было меньше, и правила игры были очерчены более четко, — говорит Герман Юртаев, директор направления «фрукты» компании «Оптифуд», продвигающей банановый бренд Golden Force и занимающей, по собственным оценкам, третье–четвертое место по объемам поставок на российский рынок. — Сейчас количество компаний, которые завозят банан напрямую из Эквадора в Россию, выросло на 30–40%». Как следствие, рынок, емкость которого объективно ограничена, «расшатался». Часть игроков явно выдает желаемое за действительное, рассчитывая возможные объемы ввоза. Карина Френкель из «Невской» иронизирует: «Российский рынок может съедать не более миллиона коробок (по 18–20 кг) в неделю, а ввозится 1 млн 700 — 1 млн 800 коробок. Бананы возят даже те, кто раньше гвоздями занимался».
Превышение емкости рынка имело естественное следствие: цена банана держится на низком уровне. Этой зимой цена коробки в опте опускалась до 350–400 рублей. При этом себестоимость коробки для крупных импортеров может достигать 450–500. Даже в период новогодних праздников оптовая цена не поднималась выше 600 рублей (в то время как пару лет назад на Новый год за коробку просили все 900).
Избыточное предложение уже привело к плавному снижению цен на бананы в столичных сетевых магазинах. «В 2009 году бананов в тоннаже мы продавали больше, а выручка не изменилась, — говорит Сергей Ивлев (X5 Retail Group). — Ведь розничная цена на них меньше прошлогодней на 10–15%, а летом и в сентябре была ниже на все 20–25%». Закупочные цены, по словам Ивлева, остались на уровне 2008 года. При этом курс доллара (импортеры закупают товар в валюте) по сравнению с началом 2008 года вырос на 30%, а стоимость закупки банана в Эквадоре и фрахта в связи с кризисом и сокращением объема перевозок снизилась не более чем на 10%. И импортеры принялись подсчитывать потери. «Начиная с августа 2009 года и заканчивая октябрем они продавали банан в убыток, здесь и к бабушке ходить не надо, — говорит представитель одной из федеральных розничных сетей. — В ноябре они вышли в нули, в декабре ситуация снова ухудшилась. И чем больше поставщик, тем больше он теряет».
Между тем именно зима для банана — высокий сезон. Летом цены на этот фрукт снижаются и без всякого перенасыщения: на прилавках появляются дешевые конкуренты — сезонные фрукты и ягоды. «Польские или молдавские яблоки по цене в 20 рублей за килограмм сразу же «прижимают» к себе цену на банан», — поясняет Герман Юртаев. В «несезон» без маржи работают и поставщики бананов, и розничные сети.
Строго говоря, нести убытки бґольшую часть года и зарабатывать в течение трех–четырех месяцев высокого сезона — привычная для импортеров бананов схема работы. В годовом зачете они все равно могут остаться в приличном плюсе, если только никто не будет «трясти» рынок. Однако 2009 год явно окажется нестандартным. В том числе из-за действий неопытных новичков, которых неудержимо влечет в банановый бизнес.
Эквадор открыт, но нам туда не надо
Среди игроков фруктового рынка есть те, кто уверен, что поставки бананов в Россию квотируются — или же этот рынок закрыт для импортеров, которые не могут себе позволить заполнить корабельные трюмы бананами до отказа. Но никаких квот на российском банановом рынке не существует, так что завезти в страну бананы теоретически может любой желающий. Какое-то время назад для этого действительно необходимо было фрахтовать целый корабль, но в конце 2008 года несколько судоходных компаний открыли прямые линии контейнерных перевозок бананов Эквадор — Россия. Да и эквадорские плантаторы примут покупателей с радостью. В этой стране 200 тысяч гектаров банановых плантаций: товара хватает.
Цена, по которой эквадорские компании продают бананы оптом, назначается официально местным Минсельхозом и меняется каждую неделю — как и себестоимость фрукта, которая зависит от многих факторов, в том числе от погодных условий. В декабре, например, она в среднем составляла 5,4 доллара за коробку в 20 килограммов. Продавать дешевле плантации не имеют права — под угрозой уголовного преследования. Таким способом Эквадор пытается защищать своих производителей от демпинга.
«Выиграть в цене закупки банана на грядке невозможно, счет идет на центы», — рассказывает в беседе с «Бизнес-журналом» предприниматель, пробовавший себя в банановом бизнесе. К цене на грядке прибавляются экспортные расходы: доставка до порта, коробка и т. д. Затраты эти могут варьироваться от $1,8 до $2 на коробку. Стоимость доставки одного контейнера, вмещающего 1 100 коробок (при условии подписания годового контракта с морским перевозчиком) составит $4 500. Таким образом, доставка одного контейнера без учета таможенных операций обойдется более чем в $12 тыс. Обычно небольшие игроки возят по 10–15 контейнеров. При благоприятном раскладе с каждой коробки можно заработать доллар. Но если удастся закупить товар не по официальным ценам производителей, а на спотовом рынке (где крупные компании продают излишки фруктов, которые не «съела» та или иная страна), прибыль окажется гораздо выше.
На практике мелкие игроки редко «вырастают» в этом бизнесе, довольствуясь чаще всего несколькими поставками в год — порой прогорая, порой выигрывая. Кроме очевидных сложностей со сбытом в условиях переполненного рынка, жизнь небольшим фирмам осложняет отсутствие собственной инфраструктуры — складов, камер дозревания (в которых бананы в особой регулируемой атмосфере превращаются из зеленых в аппетитно-желтые). Приобретать склады и оборудование (от 35 тысяч евро за камеру) решаются не многие. Можно, конечно, продавать бананы «с колес». Но у розницы такая форма взаимодействия восторга уже не вызывает.
В этом смысле у JFC имеются явные преимущества. Она эксплуатирует 11 фруктовых терминалов; построена отлаженная логистическая схема. С крупными сетями компания работает напрямую, избавляя их от проблем, связанных с доставкой и предпродажной обработкой бананов. Да и прибыль в таком случае выше, поскольку из цепочки исключаются посредники. Кроме того, JFC выигрывает на рынке за счет наличия собственных судов, что позволяет снизить затраты на перевозку бананов, да и коммерческие риски в целом. Стабильности бизнеса способствуют и собственные плантации в Эквадоре. Правда, с них JFC собирает не более 25% своих объемов, закупая остальное у 300 производителей по официальной цене. «У нас есть планы по расширению собственного производства, — говорит Андрей Афанасьев, — но приходится констатировать, что финансовый кризис не привел к снижению цен на плантации. Например, цена плантаций в Коста-Рике сейчас находится на уровне 45 тысяч долларов за гектар, что в значительной мере лишает приобретение целесообразности».
ЗИМА ДЛЯ БАНАНА — ВЫСОКИЙ СЕЗОН. ЛЕТОМ ЦЕНЫ НА ЭТОТ ФРУКТ СНИЖАЮТСЯ И БЕЗ ВСЯКОГО ПЕРЕНАСЫЩЕНИЯ: НА ПРИЛАВКАХ ПОЯВЛЯЮТСЯ ДЕШЕВЫЕ СЕЗОННЫЕ КОНКУРЕНТЫ
Долгосрочные контракты с производителями практически не позволяют JFC менять объемы закупок в зависимости от рыночной ситуации. Хотя недавно компании все-таки пришлось отступить от принятых правил игры. «Бонанза», экспортная структура JFC, приостановила действие договоров со всеми контрактными производителями в Эквадоре на 52–53-й неделях прошлого года и на первой–второй — 2010-го. То есть, по сути, отказалась выкупать бананы, сославшись на то, что рынок заполонили экспортеры, не заключающие контрактов с производителями и закупающие фрукты по ценам ниже официальных. Как заявил представитель «Бонанзы», такие экспортеры продают свой товар с преимуществом в три доллара, и конкурировать с ними невозможно. Падение цен на эквадорском рынке привело к тому, что производителям платят полтора–два доллара за 20 килограммов. В ответ эквадорцы обвинили JFC в срыве договоренностей, а также в том, что компания сама спровоцировала обрушение цен на эквадорские фрукты, закупая излишки банана на спотовом рынке в Коста-Рике. Кроме того, компания была исключена из Ассоциации экспортеров Эквадора и основательно расстроила отношения с правительством этой страны. Такие вот страсти разгораются под буйным солнцем Эквадора, хотя действия JFC объясняются трудностями со сбытом бананов в России.
Однако у JFC есть возможности для маневра в условиях скачков цен: она диверсифицирует свой сбыт, торгуя в 20 странах, включая Италию, Турцию, Польшу. Сейчас на международных рынках компания сбывает 30% своих объемов и намерена расширять присутствие в Европе.
В России шансы JFC на увеличение рыночной доли высоки, но стратегия быстрого роста предполагает инвестиции при продвижении в регионы: в строительство терминалов, складов, закупку камер дозревания, дистрибуцию. А вкладывать в развитие огромные средства JFC сегодня явно не готова. Свою инвестиционную программу компания заморозила с наступлением кризиса в 2008 году — и пока лишь планирует возобновить работу по ней.
Хороший банан должен быть сладким, однако поставщики все чаще морщатся, как будто наелись горьких пилюль. Что же, их можно понять.
Начать дискуссию