В УСЛОВИЯХ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ ИННОВАЦИИ НЕ ПОДЧИНЯЮТСЯ ГРОМКИМ ПРИЗЫВАМ, КРАСИВЫМ ЛОЗУНГАМ И СТРОГИМ ПРИКАЗАМ. ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ СМЕЛЫЕ ИДЕИ ПРЕВРАЩАЛИСЬ В ПРИВЛЕКАТЕЛЬНЫЕ ДЛЯ ИНВЕСТОРОВ ПРОЕКТЫ, ТРЕБУЕТСЯ СЛОЖИТЬ ВЕСЬМА НЕПРОСТУЮ МОЗАИКУ, В КОТОРОЙ ВАЖЕН КАЖДЫЙ ЭЛЕМЕНТ.
Сегодня в России бурно обсуждаются планы изменения инвестиционного климата, что должно привести к расцвету инновационного предпринимательства. Однако с такой причинно-следственной связью можно и поспорить. Возможно, как раз для того, чтобы инвестиционный климат начал «теплеть», требуется сначала приложить усилия к развитию предпринимательства.
В чем состоят главные проблемы технологического предпринимательства в нашей стране? Прежде всего всем нам необходимы срочные усилия, направленные на модернизацию системы образования и поиск (а главное — выращивание) талантов. По сравнению с развитыми странами сегодня в России появляется крайне мало качественных инновационных проектов. А мало их потому, что не хватает предпринимателей — не просто людей с активной жизненной позицией, но еще и достаточно образованных.
Решить проблему можно. В частности, внимательно изучив опыт развития Кремниевой долины в США. Вот только следует учесть, что создавали ее вовсе не коренные жители Калифорнии, а активные, предприимчивые люди из Индии, Китая, России и других стран. Что их привлекло? Комфортные условия, позволявшие реализовать амбициозные планы. И уже благодаря этому на свет появилось огромное количество реальных проектов.
Можно ли сформировать аналогичные условия в России, чтобы привлечь лучших людей? Для начала — хотя бы со всего постсоветского пространства, а также из Китая и Индии. Полагаю, это вполне решаемая задача. К тому же мы можем опираться на прежний опыт. В свое время Черноголовка, Зеленоград, Троицк, новосибирский Академгородок и другие наукограды не просто собирали лучших людей со всего Советского Союза, но и выдавали на-гора мощный поток конкурентоспособных технологий и разработок.
Из чего складывается «биологический» цикл развития инновационного проекта? Как известно, все начинается с идеи. Благодаря деньгам, собираемым обычно по принципу «семья и друзья» (friends&family), она превращается в «ранний прототип». Вокруг лидера складывается первая небольшая команда соратников, которая должна — с помощью инвестиций бизнес-ангелов — пережить очередную метаморфозу, переходя к проработке зрелого прототипа или запуску массового производства. И лишь в этот момент на арену выходят институциональные инвесторы, превращая прототип в коммерческое производство, в прибыльный бизнес.
В теории все просто и ясно. Но в России в этом цикле главные проблемы обнаруживаются на первых двух этапах.
С идеями у нас дела обстоят, может быть, и не так уж плохо. Но вот институт бизнес-ангелов практически отсутствует.
Бизнес-ангелы — особые люди, успевшие в свое время создать бизнес и сделать его прибыльным, а затем вышедшие из проекта, продав его на бирже или стратегическому инвестору. Получив в результате значительные финансовые средства, они готовы рисковать частью своих денег, помогая молодым предпринимателям создавать свой бизнес. Разумеется, в надежде заработать на последующей перепродаже своей доли в окрепшем стартапе инвесторам следующего уровня.
Но в России еще слишком мало людей, которые, следуя этой формуле, удачно вышли из бизнеса. О чем говорить, если многие бизнесмены и вовсе еще не прошли до конца путь собственного становления! Стоит ли удивляться, что «ангелов», готовых финансировать венчурные проекты на самых ранних стадиях, у нас днем с огнем не сыскать?
Что делать? Необходимо создавать фонды ранних инвестиций. Справедливости ради замечу: эти задачи сегодня начали решаться на государственном уровне. Но плодов пока не видно.
Не менее важна и популяризация технологического предпринимательства как такового. До сих пор «предприниматель» в стране — чуть ли не ругательное слово! А «бизнесмен» — ругательное точно. Очень важно убедить каждого гражданина в нашей стране: предприниматели — люди, которые создают рабочие места, товары и услуги, новые технологии. Если такой поворот в массовом сознании произойдет, сложится еще один кусочек инновационной мозаики.
Правда, эти барьеры далеко не единственные. Мы будем долго и без видимого результата мечтать о появлении в стране прорывных инновационных проектов, если не решить на национальном уровне вопросы защиты интеллектуальной собственности и снижения себестоимости исследований, разработок. 80% затрат в технологических проектах — это люди, их зарплата. И любые попытки изменить действующую систему налогообложения оказывают на такие компании определяющее влияние. Новая система ЕСН, фактически повышающая налог на зарплату, автоматически становится для технологических компаний налогом на оборот. А это радикальным образом усложняет бизнес. Другая существенная статья затрат инновационного предприятия — это, как ни странно, аренда. Нормальные ставки аренды даже сегодня — редкость. В этом смысле я полностью приветствую идею расширения сети технопарков. Создав для инноваторов разумные условия, можно существенно приблизить осуществление мечты о превращении всей российской экономики из сырьевой в «умную».
Но вернемся к знаменитой Кремниевой долине. Думаю, всем нам полезно вспомнить, что массовый приток из-за рубежа профессионалов экстра-класса в сердце американского хай-тека возник не сам по себе, а после того как военно-промышленный комплекс США начал, по сути, инвестировать миллиарды долларов в компании Кремниевой долины, предоставляя им масштабные госзаказы. Первые полмиллиарда долларов США инвестировали в Кремниевую долину в 1953 году, к 1960-му сумма ежегодных инвестиций выросла до миллиарда, а к 2005–2007 годам — до 4,5 млрд ежегодно. Любопытно сравнить объемы этих заказов с масштабами венчурного финансирования, осуществлявшегося в Кремниевой долине параллельно с инвестициями «оборонки». В 1953 году — «исчезающий ноль». В 60-е — десятки миллионов долларов. Резкий рост начался в 70–80-х годах, а в 2007-м сумма венчурных инвестиций достигала уже 30 миллиардов. Проще говоря, если поначалу оборонный бюджет в Кремниевой долине доминировал и оставался главным источником денег, то в 2007 году «военные» деньги уже составляли лишь около одной десятой от общих объемов «гражданского» венчурного финансирования.
Генезис территорий, подобных Кремниевой долине, описывается вполне четким алгоритмом. Как реализовать его в России? Для начала — создать территориально обособленные участки (и это уже делается), где можно было бы обеспечить разумное налогообложение и разумную же арендную плату, укоренить на этих территориях филиалы лучших университетов страны, целенаправленно отдавать государственные заказы компаниям, «прописавшимся» в этих регионах, а параллельно создавать условия для комфортной жизни и продуктивной работы лучших инженеров, ученых и управленцев не только из России, но и из других стран.
Страшно помещать рядом иностранцев и перспективные разработки? Мировой опыт показывает абсурдность этих страхов. Куда страшнее с каждым днем все четче осознавать продолжающееся отставание нашей страны от передовых технологических рубежей. Если же мы хотим, чтобы количество перешло в качество, нужно идти на риск и применять нестандартные решения. Количество качественных умов, помноженное на венчурные деньги, способно дать совершенно нелинейный позитивный эффект.
Так выглядит правильная картинка «мозаики». Готовы ли мы ее сложить, не перепутав фрагменты?
Начать дискуссию