ТЕХНОЛОГИЧЕСКИМ ИННОВАТОРАМ В РОССИИ НЕ ВЕЗЕТ. И, ЧТО ОСОБЕННО ОБИДНО, НЕ ВЕЗЕТ ХРОНИЧЕСКИ. ВСЯ НАДЕЖДА НА ВЕНЧУРНЫХ ИНВЕСТОРОВ. ГЛАВНОЕ — НЕ СПУГНУТЬ ИХ.
Некоторые наши историки все еще ведут борьбу за признание первенства инженера Попова. Но что толку, если весь мир уверен: радио изобрел Маркони.
Отец и сын Черепановы по историческим меркам опоздали совсем чуть-чуть. А может быть, и не опоздали вовсе — есть разные версии. Но англичане прежде нас освоили туманную науку пиара, так что Джордж Стефенсон вечно будет возвышаться на постаменте в виде паровозной трубы.
Хочется верить, что самолет Можайского пусть и на сантиметр, но оторвался от земли. Да и сама по себе эта конструкция выглядела куда более серьезно, чем у братьев Райт, состряпавших что-то вроде огромного бумажного змея. Но именно их агрегат, по всеобщему мнению, сумел первым самостоятельно подняться в воздух и совершить управляемый горизонтальный полет.
Владимир Зворыкин, почитаемый отцом телевидения, сотворил свое технологическое чудо в Америке. Но первые опыты ставил в стенах Санкт-Петербургского Практического Технологического института. А одним из главных инвесторов проекта стал другой эмигрант из России, президент RCA Давид Сарнов.
Можно сколько угодно размахивать руками, однако скучные иностранцы все равно уверены: главные вещи мира придуманы ими. Хорошо еще таблицу Менделеева не успели присвоить. Полагаю, претенденты были. Разве что начали они, видимо, с другой работы великого химика — «Рассуждений о соединении спирта с водою». На чем и погорели.
Промышленный взлет конца XIX —начала XX веков принес с собой надежды на технологическое лидерство устремившейся к прогрессу империи. За это короткое время русский капитал научился не только заимствовать все лучшее из-за рубежа, но и вкладываться в русские же инновации. Но вскоре благоденствие закончилось. Изобретения и прорывы — были. Только свершались они уже в полутемных шарашках. Потом — на волне всенародного порыва отстоять страну от врага. А затем — снова в шарашках. Все наши изобретения — родом оттуда.
Короткий всплеск интереса к техническим наукам 60-х погоды не сделал. В пытливых умах молодых физиков инновационные решения рождались не реже, чем очередные строфы в блокнотах лириков. Но тут накатила мутная вода застоя.
Я горжусь тем, что лично знаю людей, которые принимали непосредственное участие в организации первых телевизионных трансляций из космоса. И до сих пор не могу понять одного. Почему эти выдающиеся инженеры и ученые из Особого конструкторского бюро Московского энергетического института за все свои достижения (а ведь не только сигнал с орбиты гнали, но и стратегическими ракетами управляли!) тряслись каждую пятницу по три часа в старом вонючем ЛАЗе с лопатами и граблями, героически осваивали в болотах Владимирской области свои жалкие шесть соток, собирали на помойках доски для возведения «дач», а затем снова три часа тратили на дорогу в Москву, чтобы на следующее утро изобрести что-то новое и… не получить за это ничего, кроме почетной грамоты.
А еще я помню, сколько бесхозных и никем не оплаченных инноваций было накоплено в недрах так называемой государственной системы НТИ. В эти бы залежи, да запустить лет двадцать назад предприимчивых людей с деньгами. Давно вырвались бы в мировые лидеры.
Теперь у нас бросились поднимать инновации. Но оказалось, что растить их нужно заново. Из отдельных зернышек, да под защитой. Ковровые денежные бомбометания до инноваторов не дошли. Опрыскивать поля с Ан-2 в надежде, что рядом с сорняками взойдут новые культуры, нет смысла. Подрастут лишь сорняки. В том числе те, кто с юности уверен: лучший инструмент для добывания денег в России — кресло чиновника, а не кульман инженера.
Кто спасет русские инновации? Одна надежда — на венчурных инвесторов. На тех, кто готов холить рассаду, проводить в теплице дни и месяцы, добиваясь превращения чумазых золушек в будущих королев рынка.
Этих смелых людей было бы полезно поддержать. Деньги у них уже есть. Главное, о чем они просят, — чтобы им не мешали. Хотя и от разумного участия, думаю, не откажутся.
Начать дискуссию