Проблемы развития бизнеса в России

Рассматриваемая тема является весьма актуальной в условиях развития экономики России. На протяжении продолжительного периода времени на всех уровнях общества обсуждается вопрос необходимости «поднятия» бизнеса для благополучного развития страны. Несмотря на то, что все поддерживают данную идею, бизнес не «поднимается», а скорее «немножко прилег отдохнуть». Возникает вопрос: «Кто же эти неведомые силы, которые мешают нашему бизнесу развиваться?»

Если погрузиться в проблему достаточно глубоко, мы непременно увидим себя как часть проблемы. Аксиома Дюшарма

Я считаю, что большинство проблем, процентов 99 точно, — это проблемы, которые мы устраиваем себе сами! А потом на протяжении долгого времени пытаемся их преодолевать, при этом не всегда эффективно. По мнению большинства, основной проблемой бизнеса является государство, мешающее его развитию. «Вот если б не государство, бизнес бы расцвел красивым махровым цветом!» — говорят и думают многие.

Могу привести следующий пример. В «Деловой России» однажды возникла дискуссия, перешедшая в жаркую полемику о проблемах, мешающих развитию бизнеса. Присутствующие разбились на два лагеря, и те из них, кто знает о реалиях развития бизнеса поверхностно, оценивая ситуацию, наблюдая ее из окна собственного кабинета, не выходя «в поля» либо обладая лишь теоретическими знаниями, винили во всем государство.

На мой взгляд, они правы лишь отчасти, и эта часть очень мала! Влияния и присутствия государства в бизнесе недостаточно для его продуктивного функционирования. Государства должно быть больше! Другое дело, в каком виде больше. «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги».

Что же происходит сегодня, чем государство мешает бизнесу?

Считается, что оно препятствует созданию здоровой конкуренции. Возможно, но не нужно забывать следующее: в кризисной ситуации роль государства неизменно возрастает. В отличие от бизнеса, чьей главной целью является прибыль, у государства другие цели, среди которых создание некоего социального мира, поддержка беднейших слоев населения. Экономическая роль государства особенно важна и значима в тяжелые, кризисные времена. Государство — это некий гарантированный зонт, обеспечивающий своих граждан стабильностью, люди могут получать гарантированную зарплату, люди понимают, что у них есть перспективы существования. Государство — это стабильность! Хотя вслед за стабильностью возникает некая инерционность. Обратная сторона медали. От этого никуда не деться. Но островки экономической стабильности в стране быть должны. Другое дело, что роль государства должна постоянно варьироваться, меняться, находиться в динамике в зависимости от изменений факторов внутренней и внешней среды.

В качестве иллюстрации приведу пример развивающейся сейчас ситуации с «Роснефтью». Компания накачивается активами. Ее делают одной из крупнейших в мире. Я считаю, что это оправдано. Почему? Во­первых, для того чтобы хорошо продать, нужно сначала создать. Если «Роснефть» войдет в пятерку крупнейших компаний мира, приватизировать ее, хотя бы частично, будет гораздо выгоднее, чем приватизировать ее на уровне 500­й компании. Для государства это будет куда более интересно и выгодно: с одной стороны, это пополнение бюджета, с другой — многочисленные выгоды от присутствия крупной и влиятельной мировой компании в условиях, когда мир поделен не между государствами, коалициями, а между командами крупных компаний в той или иной отрасли.

Я бы не удивился, если бы государство создало некие успешные крупные компании с целью снижения опасной зависимости нашей страны от иностранных компаний. Если не государство, то кто сможет защитить нас от коллапса, который в любой момент смогут создать иностранные компании, решив уйти с российского рынка, где нет достойных отечественных альтернатив их продукции.

Поэтому государство должно участвовать в бизнесе, другое дело — как, для каких целей и почему. Для целей пополнения бюджета — неплохо. Для привлечения новых технологий — еще важнее. Для поддержки и создания олигархических группировок, которые «кормятся» у власти — это недопустимо. К сожалению, сейчас за спиной многих государственных инициатив стоят интересны конкретных людей. Пять — десять лет назад у нас поднимался «Газпром». Все делалось для «Газпрома», «Газпром» поднялся, цель достигнута. Сегодня у нас речь идет о разделе этой компании и поднимается «нефтянка». Не удивлюсь, если «Газпромнефть» заберут из «Газпрома» и отдадут «Роснефти». Запросто. Я здесь вижу, к сожалению, прежде всего не внимание к экономическим интересам, а некие подковерные, закулисные схватки между группировками в Правительстве и Администрации Президента, в крупном бизнесе. Наблюдается некая персонализация процессов.

Я не хотел бы наблюдать такую ситуацию, она неестественна и опасна, потому что экономические законы объективны, и когда их пытаются «натянуть» на интересы конкретных людей или группировки людей, они начинают выворачиваться и кончается тем, что «по голове получат все».

Если данные процессы совпадают с объективным экономическим развитием и задачами — политическими, социальными, которые ставит перед собой государство, — здорово. Но если это превращается в удовлетворение чьих­то амбиций — это недопустимо. Когда что­то выворачивается наизнанку и заходит не с той стороны, то кажется, что государства многовато. А на самом деле в правильном понимании его немного.

Самым лучшим налогом является наименьший налог. Д. Рикардо

Многие говорят: государство нас завалило налогами! Я считаю, что на сегодняшний день налогов в нашей стране собирается не так уж и много, особенно в сравнении с другими, например, Скандинавскими странами, где социальная поддержка государства, подпитываемого большими налоговыми отчислениями, породила ситуацию, когда выгоднее сидеть дома на пособие по безработице и быть бездельником. В России такого нет. У нас избытка собирания налогов не наблюдается. Но, тем не менее, мы считаем, что нас задавили налоговым бременем.

Две трети структур в России платят налоги кардинально меньше, чем должны. В то время, когда я служил в налоговой полиции, считалось, что примерно 40% оборота у нас находится в теневом секторе. Сейчас, я думаю, наоборот — процентов 60 в теневом секторе.

На мой взгляд, лучше совсем избавиться от недобропорядочных предприятий, чем позволять им работать в теневом секторе экономики. Потому что как только предприниматель или предприятие начинает работать «вчерную», он сразу же становится рассадником, приманкой для всевозможного криминала.

А как же рабочие места, которые создают такие предприятия? Что будет с их сотрудниками, оказавшимися на улице после их ликвидации?

— Давайте вообразим себе, что представляет собой «черное» рабочее место. Человек полностью лишен какой­либо юридической защиты. Он бесправен, делает то, что скажет ему хозяин. Фактически находится в положении раба. Его могут в любой момент обмануть и не заплатить за работу. Какая тут уверенность в завтрашнем дне — тут нет уверенности даже в том, что уже сделано. И тиражировать подобную ситуацию в бизнесе, я думаю, ни к чему.

Уйдя из сомнительной компании, человек пойдет искать работу, и если будут созданы нормальные рабочие места, он пойдет работать туда. Возникает вопрос: почему у нас не создается нормальных рабочих мест, нет достойных зарплат и т. д.? В том числе и потому, что у нас не платятся налоги в черном бизнесе, и налоговое бремя ложится на тех, кто работает честно, находится на виду.

Как следует бороться с подобной ситуацией и решать проблему? С одной стороны, необходимо выводить криминальный бизнес на свет и распределять налоговое бремя на возможно большее число плательщиков, соответственно, оно будет меньше на душу населения. С другой стороны, следует понимать, что так просто людей на это не подвигнуть. Надо найти меры и стимулы, чтобы подвигнуть бизнес в этом направлении, отсюда, на мой взгляд, следует, что не государство мешает развитию бизнеса, а основным препятствием является криминальный бизнес, теневой.

Как следует бороться с таким бизнесом?

— Для начала нужно провести налоговую амнистию. Если вы «налоговый хулиган» и готовы прийти и заплатить налог за то, что «хулиганили», с пеней, но без штрафа, — то все претензии к вам снимаются. Если же вы этого не делаете, то мы начинаем активные проверки. При этом штраф следует сделать таким, чтобы рисковать было экономически невыгодно. Кроме того, ввести реальную уголовную ответственность. Но перед этим проинформировать людей и дать им полгода или год на то, чтобы рассчитаться со старыми долгами.

Сможет ли средний и малый бизнес в нынешних условиях работать честно и при этом выживать на рынке?

— Думаю, что сможет, особенно если вместе с амнистией ввести послабления для налогоплательщиков. Предположим, для тех, кто заявил амнистию, расплатился за три предшествующих года, можно было бы ввести специальные налоговые ставки, например вдвое меньше, чем есть. Это станет стимулом для их выхода из тени. Либо тюрьма, либо выгодное функционирование в рамках закона. И что выберет нормальный бизнесмен, ясно, по­моему, как дважды два.

В делах государственных ничто жестокое не бывает полезным. Марк Туллий Цицерон

Следует применять политику кнута и пряника. Просто «кнутом» пугать тоже неэффективно — нужно заинтересовать снижением налоговых ставок. Безусловно, останется некоторое количество изгоев, они не будут платить, даже если налог будет лишь 1%. Есть такие «отмороженные» люди, «налоговые спортсмены», их вид спорта — не платить налоги. Но нормальных людей большинство, и они в состоянии посчитать, что им более выгодно. Необходимо создать условия и постараться донести до людей, что жить по закону выгоднее и спокойнее. А на сегодняшний день, к сожалению, выгоднее и спокойнее жить не по закону...

В моей практике, когда я только начинал работу в налоговой полиции, была смешная ситуация: начальник банковского отдела (будущий генерал) в своей работе занимался тем, что просто запрашивал банки, у которых больше всего денег на счету, и шел проверять эти организации. Вот «логика»: если у тебя на счету денег нет, тебя и проверять никто не будет, снимай их, обналичивай, трать втихую. Нет денег на счету — ты никому не нужен.

Тут мы обращаемся к тому, что дело не в государстве, а в людях, которые его волю исполняют. Многие живут по принципу «меньше работать, больше заработать». Идут по пути наименьшего сопротивления. Для проверок в первую очередь выбирают предприятия, где большие обороты. По закону больших чисел даже маленькие нарушения на предприятии с большими оборотами превращаются в крупные цифры. Такой подход к работе в корне неверный.

Следует ориентировать налоговые службы на то, чтобы они работали над созданием нетерпимости к нарушителям, в измерении эффективности своей работы они должны уйти только от оценки их работы по количеству собранных денег. Не хочу ничего советовать, об этом должны подумать руководители этих ведомств.

О чем сегодня рапортуют ФНС и ФТС? О том, сколько они собрали денег. Велика ли в этом их заслуга? Я считаю, что не очень. Сегодня хороший год — хорошие обороты, а завтра кризис, и все их усилия улетучатся. Налоговая и таможня во главу угла ставят чисто фискальные функции. А функций у них гораздо больше — и перераспределение, и воспитательные функции, и карательные, и формирование налогового правосознания. Пока, к сожалению, своей деятельностью они формируют у граждан искаженное налоговое правосознание. «Уйди в тень — все будет хорошо, никто к тебе не придет. А если высунешься — жди гостей завтра».

А как Вы оцениваете влияние членства России в ВТО на бизнес, малый и средний?

— Не вступать России в ВТО было бы неправильным шагом из­за экономических глобальных тенденций, царящих в мире. Жить сейчас на манер большой Северной Кореи и ни с кем не контактировать — это смешно. Даже Африка уже в ВТО! Другое дело, что в коллективе основной инструмент — локоть. То есть нужно занимать жесткую, но обоснованную позицию по многим вопросам. Безусловно, в момент вступления были перегибы. Зачастую главным являлись не условия, а сроки. Но ведь это не самоцель!

В ВТО мы вошли, к сожалению, не в том виде, в котором должны были войти. Изначально планировалось, что данный инструмент должен нам помогать жить, а не мешать.

Давая оценку вступлению России в ВТО, не стоит забывать, что для разных отраслей нашей экономики вступление имеет разный смысл. Сельское хозяйство получит дополнительный пресс, а металлурги, наоборот, новые перспективы. Мы вступили в большой коллектив ВТО по своей воле, теперь нам нужно здесь выжить.

Если говорить о роли государства в поддержке малого и среднего бизнеса после вступления нашей страны в ВТО, следует помнить, что правила данной организации предполагают ограничения по поддержке.

Для выживания и успешного существования этой структуры нам надо группироваться, чтобы совместными усилиями отстаивать свои интересы. Для этого у нас есть союзники, возьмите хотя бы Китай, Францию, Германию и т. д.

А как Вы оцениваете ситуацию с коррупцией, ведь по оценке международной организации Transparency International наша страна находится на 133­м месте из 176 возможных, расположившись между Казахстаном и Азербайджаном?

— Я не совсем доверяю данному рейтингу из­за сложностей с объективностью оценки ситуации в отношении коррупции в той или иной стране. Поэтому о 133­м месте говорить не приходится. Может, у нас не 133­е, а 33­е. Не о местах речь, речь о том, как помогать бизнесу и бороться с проблемой коррупции. Я считаю, что оценивать коррупцию надо не по мониторингам всевозможным, а по тому, как это влияет на нашу с вами жизнь.

Чиновники берут взятки у народа, потому что народ хочет их давать. Башир Зугумов

Что мешает развитию бизнеса? Криминальный бизнес. Именно он является источником коррупции. Попробуйте испросить взятку, если ее никто не дает. А кто ее будет давать, если нет свободных денег? Где взять лишний свободный миллион? Взятки — это запущенные через «обнал» черные деньги, которые, естественно, куда­то надо девать. В том числе использовать для коррумпирования.

Уберем криминальный бизнес и поспособствуем борьбе с коррупцией. Нужно в первую очередь уничтожать базу для коррупции, а не бороться с нею поверхностно, например, путем установки видеокамер в кабинетах чиновников. Работать необходимо с составляющими коррупции. В первую очередь уничтожить спрос на подобные услуги.

Определенная категория «бизнесменов» хочет обеспечить себе особые условия при помощи коррумпированных чиновников. Если у нас не будет криминального бизнеса, все будет прозрачно и спрос постепенно исчезнет.

Второй элемент — это чиновники. В первую очередь надо, чтобы не было двойственного и тройственного прочтения законов. Наказания за нарушения законов должны быть четко прописаны, а не варьироваться, например, от 10 до 20 лет, или от 100 до 300% и т. д., так как сами законы порождают коррупцию. Каждый хочет за нарушение минимальное наказание, которое и пытается получить, предлагая благодарность.

Есть смысл подробно прописать все детали, все механизмы, чтобы минимизировать человеческий фактор при принятии решений и тем самым уменьшить коррупционные возможности.

В качестве успешного примера можно привести налоговое законодательство Германии, где все прописано до мелочей. Например, у них существует толстенный сборник по расчету подоходного налога, представленный в виде таблицы. И ничего не надо придумывать, никаких арифметических действий, вычитать, умножать... У нас же совершается множество не всегда неумышленных ошибок из­за сложности и путаницы в расчетах.

С коррупцией можно и нужно бороться, вопрос в том — как. Она будет существовать, пока имеется платежеспособный спрос желающих коррумпировать чиновника и пока у чиновника есть возможность это сделать! Вы ему хоть руки обрубите по локоть, так он будет зубами деньги брать. Это не остановить методами контроля. Он нужен, но главное — уничтожить главную причину, а главная причина — это спрос 
на коррупцию!

Необходимо пересматривать, конкретизировать и четко прописывать законы, а не делать из них кормушку для коррупционеров. Нужно перевести борьбу в экономическую плоскость, сделать все прозрачным, ужесточить наказание за черный нал и снизить налоговое бремя для тех, кто живет по закону.

Сергей Борисович, прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию с предлагаемой амнистией в отношении экономических преступников, как она может повлиять на бизнес и проблемы, связанные с его развитием.

— Мне близок по духу Борис Титов, в прошлом лидер «Деловой России», а ныне Уполномоченный по защите прав предпринимателей при Президенте РФ. Я понимаю его позицию, сформировавшуюся во многом после того, как в Центре общественных процедур «Деловой России» вырывали «по человеку» незаконно осужденных из лап правосудия.

Я понимаю, что это очень важная работа, но при этом я исхожу все­таки из принципа: большинство осужденных у нас осуждено за нарушение закона. Надо улучшать и углублять работу по поиску невинно осужденных и вытаскивать их из тюрем, но это не повод, чтобы выпустить всех на свободу. Я думаю, что подавляющее большинство осуждено по делу. Я знаю, какие у нас гуманные законы. Как правило, не по делу у нас признают преступниками тех людей, которых кто­то «заказал». Но таких случаев не так много.

Амнистировать и выпустить всех, на мой взгляд, концептуально неправильно. «Вор должен сидеть в тюрьме». Невинно осужденный — освобожден. Я принципиально против популизма и полной амнистии экономических преступников. Этих людей же не на улице поймали и в лагерь отвезли, они прошли процедуру следствия, суда. Я думаю, в подавляющем большинстве случаев они получили свои сроки за преступные деяния, за совершенные правонарушения.

При этом, как я уже говорил, нужна налоговая амнистия, опять­таки, если ее правильно продумать, все просчитать. У нас же была амнистия лет пять­шесть назад, она прошла совершенно незаметно. Никто особенно внимания на нее не обратил. Во Франции в конце девяностых была налоговая амнистия, которая принесла в бюджет страны много средств. А нам кто мешает поступить так же?

Автор: Сергей Пронин, генеральный директор компании «Тарес».

Беседовала Юлиана Андреева