Законодательную базу, необходимую для планирования программ развития промышленности в регионах, в России сформировали еще в 2014 году. Тогда был принят закон «О стратегическом планировании в РФ» (ФЗ-172), который определил основные механизмы и приоритетные направления деятельности по развитию социально-экономической и политической системы России. Затем приняли закон «О промышленной политике в РФ» (ФЗ-488), который обозначил главную цель — переход от сложившейся сырьевой экономики к экономике диверсифицированной промышленности и инноваций с одновременным повышением уровня жизни населения. Он же описал инструменты развития промышленности: индустриальные парки и промышленные кластеры, региональные фонды, информационно-справочную систему поддержки промышленности и многое другое.
Между тем сейчас можно констатировать: в большинстве регионов власти пока не достигли каких-либо значимых успехов в реализации разработанных на федеральном уровне подходов. Согласно результатам исследования, проведенного Центром мониторинга развития промышленности и «Деловой Россией», 80% субъектов РФ не спешат использовать предоставленные в их распоряжение механизмы взаимодействия с институтами развития и по-прежнему ориентируются в развитии своей промышленности на приоритеты еще советского времени.
Если повнимательнее взглянуть на характеристики созданных индустриальных парков (их в информационной системе ГИСИП зарегистрировано 197), то становится видно, что лишь 10% имеют четко оформ-ленную специализацию. То есть в регионах развитие промышленности идет не по приоритетному принципу, а по формуле «Какой инвестор пришел, такому и рады». Безусловно, это не означает, что стоит отказывать желающим вложить средства в регион, однако создание специализированных точек роста должно позволить региональным властям выиграть конкуренцию за лучших инвесторов.
Почему большинство регионов не использует предоставленные им инструменты? Видимо, отчасти это можно объяснить инерцией мышления. Создание новых точек роста требует большой политической воли, поскольку такая работа нередко встречает сопротивление и создает конфликты. Гораздо проще действовать по накатанной.
Сейчас хорошо видно, что те немногочисленные регионы, которые все-таки заблаговременно сумели начать у себя диверсификацию сложившейся структуры промышленности, немного легче проходят через экономический кризис (примеры — Ульяновск, Тюмень, Белгород). Можно даже говорить о том, что уже сложился набор лучших практик и управленческих решений, которые необходимо тиражировать в других регионах — разумеется, с адаптацией к местным условиям.
Полезный инструмент, помогающий выявить лучшие практики путем региональных сопоставлений, — Национальный рейтинг инвестиционной привлекательности регионов, поскольку он позволяет вглядеться в детали. Например, по нему видно, что в Ямало-Ненецком автономном округе вопрос с подключением к электросетям научились решать за два с небольшим месяца (от 61 дня). Понятно, что опыт ЯНАО может оказаться очень полезен властям Ставрополья, где на эту процедуру уходит до 137 дней.
Разумеется, каждый регион уникален — а значит, и стратегия его развития должна быть по-своему уникальной. Именно по этой причине процесс тиражирования лучших практик идет далеко не так быстро, как этого хотелось бы и руководству страны, и создателям рейтинга. За последний год произошли определенные улучшения, однако связаны они были в основном с работой федеральных, а не региональных органов исполнительной власти.
С учетом того, что эффективность работы региональных и местных властей по привлечению инвестиций считается сегодня одним из ключевых критериев оценки их деятельности, можно с уверенностью говорить о том, что Госсовет по проблемам инвестиционной привлекательности регионов, намеченный на поствыборный период осени 2016 года, откроет новую страницу в истории отечественной региональной политики.
Начать дискуссию