Зарплата — как зеркало русской экономики

Зарплата — как зеркало русской экономики

Виктор ИВАНТЕР,
академик РАН, директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН

Опубликовано: Журнал "Банковское дело в Москве" N10-2002

Одна из удивительных особенностей российских реформ заключается в том, что проводятся они почему-то именно в тех сферах, которые никак не мешают экономическому росту. Уверяю вас: нашу экономику ни в малейшей степени не лимитирует энергетика, транспорт или металлургия. Но именно здесь реформы идут особенно активно. Виной всему, полагаю, сами реформаторы — если бы Анатолий Борисович Чубайс командовал Северным флотом, то главная реформа непременно проводилась бы в Арктике.

Или возьмем систему гарантирования вкладов. Вещь полезная и необходимая, если бы перед системой ставилась задача — повысить доверие людей к банковской системе. Но ведь она заведомо вторая, а главная цель — чтобы банки конкурировали друг с другом. По поводу чего конкурировали, по поводу пассивных ставок? Мы это уже проходили. Мой приятель держал деньги в Инкомбанке под 18% годовых в валюте. И когда я спрашивал, видел ли он в стране предприятие, которое в год зарабатывает 18% в валюте, он гордо отвечал: ты ничего не понимаешь, они умеют.

Цену этого умения мы теперь хорошо знаем. Хотя могли бы и не набивать собственных шишек: американцы после своих безобразий в 30-х годах ввели жесткий государственный контроль на рынке пассивных ставок. Поэтому считаю, надо четко определить, для чего мы собираемся обострять конкуренцию в этом секторе. Если для того, чтобы клиентов лучше обслуживали, — я "за". А если для того, чтобы Сбербанк опустить на общий уровень, — категорически "против". Потому что конкурент Сбербанка — не коммерческие банки, а Казначейство Соединенных Штатов.

Есть старое доброе правило: вначале построй хорошее новое, а уж потом ломай плохое старое. Помните, как Остап Бендер никуда не мог пристроить свой киносценарий "Шея" — потому что эра немого кино уже закончилась, а эра звукового еще не началась. Мы же постоянно создаем себе подобные трудности, оправдывая их высокими идейными соображениями: зато дескать продвигаемся в сторону либерализации, а это — залог эффективной экономики.

Вообще-то, я человек либеральных взглядов и хорошо знаю, что либерализм — это естественное состояние благополучной экономики. А вот что либерализм приводит экономику к благополучию — этого еще никто не доказал. Поэтому не надо телегу ставить впереди лошади. У нас есть места, где все спокойно. Например, валютный рынок. Импортеры покупали валюту, экспортеры ее продавали. Любой человек в любом ларьке спокойно меняет доллары на рубли и обратно. И вдруг появляется идея: давайте все изменим. Я с большим уважением и симпатией отношусь к нашему бывшему сотруднику Олегу Вьюгину, но никак не могу принять и согласиться с его предложением: мы сейчас придумаем, как устанавливать курс, и надеемся, что у нас получится.

Сейчас мы имеем феномен — потрясающий рейтинг Президента страны (один из решающих, кстати, экономических факторов). Хотите открою секрет, как его разрушить: дайте курсу "погулять" — 32, потом 38, потом 31 — в среднем будет нормально. Но рейтинга не будет. Потому что валютный курс — нравится он нам или нет — это индикатор стабильности.

В связи с этим у меня есть абсолютно конкретное конструктивное предложение: давайте не будем трогать то, что у нас хорошо устроено. А реформировать будем то, что у нас устроено плохо.

Плохо у нас устроена зарплата. В свое время люди жили по формуле: как вы нам платите, так мы и работаем. С тех пор ничего не изменилось. А на этом все завязано. Почему у нас высокие налоги? Потому что зарплата низкая. Почему мы ничего не можем сделать с коммунальным хозяйством — по той же причине. Идея коммунальной реформы родилась не вчера. Еще в советские годы покойный академик Шаталин тома написал по этому поводу. Его главная идея — чтобы провести реформу, надо поднять зарплату. А ему отвечали: этого делать нельзя, потому что они все пропьют.

Сегодня аргумент другой: все равно украдут. На этой идеологеме легко выстраивается такая, например, причинно-следственная связь: раз воздвигнутые препоны не останавливают оттока капитала, давайте эти препоны вообще отменим. Железная логика. Не понимаю только, почему ее нужно ограничивать сферой валютного контроля. Воруют на земле столько, сколько существует цивилизация, так давайте вообще отменим Уголовный кодекс…

У нас все перевернуто с ног на голову. Олигархи (как простые академики) ходят к Президенту с протянутой рукой. Вместо того, чтобы сказать "на" и получить то, что им нужно. Если бы они подняли зарплату в частном секторе, то в обмен, убежден, получили бы реальное снижение налогов. А заодно можно было бы провести и социальные реформы. Причем, нормально, а не как пенсионную реформу, которая никакого отношения к пенсионерам не имеет.

Говорят: зарплату поднять нельзя, потому что низкая эффективность. Между тем, один известный предприниматель — Генри Форд-старший утверждал, что единственный путь к эффективности — это путь высокой заработной платы. И не только в рамках отдельно взятой корпорации. Высокая заработная плата создает покупателя. Дает возможность власти платить бюджетникам. В результате возникает действительно рыночная экономика. Потому что в рыночной экономике (все забыли!) главная проблема — продать. А чтобы продать, нужно иметь покупателя. Значит, главный предмет заботы власти — создание и охрана покупателя.

Как, впрочем, и для бизнеса. А зарплаты бизнес не поднимает, потому что он — низкоэффективный. Но тогда возникает вопрос: а зачем, собственно, нужно было все это затевать? По существу было две цели, они же причины. Первая — обеспечение потребительского выбора. Эта задача решена, правда, не за счет внутренних ресурсов, а за счет внешних. Вторая цель — повышение эффективности. Здесь все осталось по-старому. С одним отличием: у нас была большая, плановая и неэффективная экономика, а сейчас — маленькая, рыночная, но тоже неэффективная. Поэтому деваться некуда — экономику надо делать эффективной.

Казалось бы, эта очевидная задача, наконец-то, стала обществом восприниматься. Но как? Все дружно повторяют общефедеральный лозунг: "Нужны амбициозные планы по росту ВВП!" Конечно, нужны, и как макроэкономист я это хорошо понимаю. Но как макроэкономист я не менее хорошо знаю: если вам не известно, кто и как рассчитывал эти макропоказатели (включая, естественно, и ВВП), то цена им — две копейки. Особенно если учесть богатейший опыт повышения темпов роста валовой продукции, который наша экономика накопила при советской власти.

Зато у нас полностью отсутствует опыт демонстраций с требованиями населения поднять темпы роста ВВП — ни перед Белым домом, ни перед региональными властями. Людям, как и экономике, цели нужны реальные и абсолютно конкретные. И на мой взгляд, вместо того, чтобы нанимать несметное количество консультантов, которые должны определить эффективные способы вложения денег в экономику, нужно ввести простой, понятный как макроэкономисту, так и слесарю, критерий — уровень зарплаты. Если в компании зарплата высокая, значит, она работает эффективно. Потому что неэффективная компания хорошую зарплату платить не может, какими бы замечательными у нее ни были все остальные показатели. И лучшее тому подтверждение — банковская система.

Почему при всех внешних невзгодах банки у нас выживают и сохраняют относительное благополучие (я не беру случаи, когда безобразия устраиваются сознательно)? Да прежде всего потому, что бухгалтер в банке получает приличную зарплату. Попробуйте, переведите его на три тысячи рублей в месяц, и, думаю, хватит одного квартала, чтобы банк приказал долго жить. А слесарь, он что — из другого теста? Он вам так и собирает, как ему платят.

Безусловно, если мой призыв понять буквально и начать просто повышать зарплаты, то эффект получится "как всегда". Но в том-то и фокус, что с зарплатой такой вариант не пройдет. Во всяком случае, в частном секторе. Чтобы поднять выплаты кому-то, надо у кого-то их уменьшить. А нормальный собственник согласится с этим лишь при одном условии: если завтра он сможет компенсировать потери, причем с лихвой. Это и есть главный побудительный мотив к повышению эффективности. Он одинаково понятен собственнику компании, топ-менеджеру и слесарю. Равно как и экономике в целом.