Отдаленные последствия кризиса ликвидности для российской банковской системы

Наталия Орлова

Замедление рынка розничного банковского кредитования на 2008 год по сравнению с первоначальными ожиданиями может составить около 18 млрд долларов: изначально, мы ориентировались на рост розничных кредитов на 53 млрд долларов в следующем году, но после пересмотра сократили прогнозы роста до 35 млрд долларов, что будет эквивалентно 1% ВВП, на которые и может замедлиться рост экономики.

Принципиально отметить, что замедление экономического роста пройдет именно по линии потребительских расходов, а не по линии инвестиционного роста. Это связано с тем, что значительная часть банковских кредитов выдается не столько для финансирования инвестиций, сколько для пополнения оборотного капитала. Об этом можно судить по срокам кредитования: только 20% от общего объема корпоративных кредитов в России выдается на срок более трех лет. Таких сроков, разумеется, недостаточно, чтобы финансировать значимые инвестиционные проекты.

Кроме того, существенная часть корпоративных кредитов направлялась российскими компаниями на финансирование сделок слияний и поглощений, то есть не влияла на финансирование роста экономики, а оставалась на финансовых рынках. По этим причинам эффект от замедления роста рынка корпоративных кредитов, который также может произойти в 2008 году, не окажет существенного влияния на прогнозы роста экономики на следующий год. По итогам следующего года мы ожидаем рост ВВП на 6,5%.

Российские банки в ближайшее время столкнутся с очевидной дилеммой. Средств для финансирования по-прежнему высокого спроса на розничные и корпоративные кредиты не хватает, так как возможность наращивать внешние займы резко сократилась. Соответственно, придется выбирать между корпоративным и розничным кредитованием.

Вполне вероятно, что мы увидим появление двух типов стратегий — одни банки предпочтут опять сконцентрироваться на крупных заемщиках, которые возвращаются на внутренний рынок из-за сжатия международной ликвидности. Привлекательность такой стратегии ясна: несколько крупных клиентов позволяют вести бизнес с минимальными издержками на персонал. Второй стратегией будет, напротив, углубление в сегменты розничного кредитования и кредитования мелких и средних компаний. Преимущество этой стратегии заключается в том, что заемщики будут готовы согласиться на повышенные процентные ставки в отличие от избалованных крупных клиентов. Издержки для проникновения на этот сегмент достаточно высоки, но они могут быть оправданы ростом доходов.

В силу истории развития российской банковской системы представляется, что банков с первым типом стратегии роста будет в конечном счете больше. Очевидно, что государственные банки начнут кредитовать крупнейшие российские компании, которые пока не меняли свои амбициозные инвестиционные планы. Кроме того, не секрет, что выход на рынки розничного кредитования для многих банков был интересен либо как средство повышения своей стоимости в глазах иностранных акционеров, либо как возможность в дальнейшем удешевить стоимость фондирования через механизмы секьюритизации. На данный момент обе эти опции уже не так очевидны, как раньше: спрос иностранных банков на российские банковские активы будет зависеть от того, насколько разрушительными будут последствия финансовой нестабильности для иностранных организаций, а рынки секьюритизации на ближайшее будущее останутся закрытыми.

Рост розничного кредитования в последние годы часто рассматривается с точки зрения изменения структуры бизнеса российских банков, но достаточно редко с точки зрения изменения потребительских настроений. Тем не менее рост жизненного уровня населения обусловлен именно тем, что банковские кредиты, о которых еще пять лет назад думали только единицы, теперь стали доступны многим.

Хотя по статистике в России банковскими кредитами пользуется 10% населения, но если вдуматься, эта цифра не так уж мала: это около 15 млн человек или пятая часть экономически активного населения. На отдельных рынках, например на автомобильном, роль кредитов очень значима. По последним данным, почти 43% продаж на первичном рынке автомобилей приходится на сделки, оплаченные кредитами.

Эти аспекты повседневной жизни в целом настолько значимы, что находят отражение в структурных изменениях экономических индикаторов. Если в 2003 году доля розничных кредитов в финансирование роста потребления домохозяйств составляла только 14%, то в последние два года устойчиво превышает 40%.

Кроме привычки пользоваться кредитами у заемщиков сформировалось также устойчивое ожидание постоянного снижения процентных ставок. Многие банки стали предлагать такие услуги, как выкуп ранее взятых кредитов и, по сути, перекредитование по более низким ставкам. Иными словами, в последние годы банковский рынок был рынком с большим предложением кредитных ресурсов и ограниченным количеством клиентов, то есть рынком, на котором клиенты в значительной степени могли диктовать условия.

В ближайший год рынок, по всей видимости, будет меняться.

В свете международной ситуации, финансовые ресурсы в ближайшем, а может быть и в более отдаленном будущем, становятся более дефицитным фактором. Процентные ставки идут вверх, некоторые банки приостанавливают розничное кредитование. Очевидно, что все эти изменения становятся крайне неприятным сюрпризом для многих граждан, рассчитывавших на финансирование своих мелких и более крупных покупок через кредиты. Между тем фактор «кредитных ожиданий» становится таким же важным аспектом интуитивной народной оценки экономического благополучия, как и «инфляционные ожидания».

Не секрет, что кризис на рынке ипотечных ценных бумаг США сразу вызвал настороженное отношение к рынку недвижимости во всем мире, в том числе и в России. Здесь в силу слабой зарегулированности объекты недвижимости часто воспринимаются как весьма привлекательный инвестиционный инструмент. Если в Европе оформление сделки по приобретению недвижимости может обойтись в 15–20% от его стоимости, то в России стоимость регистрации сделок составляет всего несколько процентов от цены приобретаемого жилья. При росте цен на 70% в год, как это было в 2006 году, инвестиции в недвижимость являются, пожалуй, наиболее доходным финансовым инструментом.

Помимо высокой доходности традиционно считается, что рынок недвижимости помогает избежать валютных рисков. Если посмотреть на историю российского рынка недвижимости, то можно отметить, что с 2003 года, когда курс доллара на мировых рынках стал снижаться, цены на жилье стали периодически номинироваться в евро, а в 2007 году резко возросли объемы сделок в рублях. То есть это единственный рынок, где продавец может выставлять не только цену, но и определять валюту сделки.

Многие в банковском сообществе напрямую называют рынок недвижимости основным конкурентом банковскому сектору с точки зрения привлечения розничных депозитов. В России около трети сбережений населения, то есть где-то 3% от общих доходов населения инвестируется в недвижимость ежегодно.

Как и во всем мире, рынок недвижимости в России сейчас входит в полосу неопределенности. Последние месяцы все чаще появляется информация о том, что в предложение недвижимости существенно опережает спрос, и хотя цены еще не среагировали на изменение конъюнктуры, вполне вероятно их снижение в 2008 году. Как ни парадоксально это звучит, но для российских банков это скорее хорошая новость. В отличие от других стран кредитование строительного сектора в России проводится в довольно ограниченных объемах — это связано с законодательным регулированием строительства, введенным несколько лет назад, согласно которому права кредитора, то есть банка, удовлетворяются только после удовлетворения прав частных пайщиков строительной компании.

Ярким альтернативным примером на пространстве СНГ сейчас является казахский банковский сектор. Там большинство банков не только кредитовали строительный сектор (в крупных банках на долю этого сегмента приходится от 15 до 25% кредитного портфеля), но и инвестировали в недвижимость напрямую. В результате сейчас проблема платежеспособности этих заемщиков стала существенным риском для всего банковского сектора Казахстана.

Вторая причина, по которой замедление рынка недвижимости не является угрозой для российских банков, связана с вероятной реакцией населения. В России, по сути, есть три реальных инструмента инвестирования сбережений — наличные средства, банковские депозиты и недвижимость. Их доли в общей структуре сбережений приблизительно равна — на каждый сегмент приходится по трети. Очевидно, что в условиях нестабильности на мировых валютных рынках, то есть в условиях падения курса доллара, а также с учетом растущей внутренней инфляции, привлекательность наличных сбережений резко падает. Сокращая инвестиции в недвижимость, частные лица будут, скорее всего, увеличивать свои депозиты в банках.

Опыт 1998 года показал, что коррекция рынка недвижимости происходит медленно, минимум полгода. Так что пока рынок недвижимости не сдает позиций. Но ситуация может измениться достаточно резко. В этом случае единственным инструментом сбережения станут депозиты в банках. По этой причине в 2008 году можно ожидать ускоренного роста банковских депозитов по всей банковской системе. Те банки, которые поторопятся с повышением процентных ставок, имеют все шансы нарастить свою долю на этом рынке.

В отличие от стран Восточной Европы, где государственные банковские институты были приватизированы и их заменили иностранные банки, в России роль государственных банков по-прежнему значительна. Их значимость, главным образом, связана с эффектом масштаба: по законодательству, при кредитовании банк не может брать риск на одного заемщика, превышающий 25% его собственных средств. То есть Сбербанк, капитал которого по российским стандартам составляет порядка

24 млрд долларов (на конец июня 2007 года), может выдать одному заемщику кредит, доходящий до 6 млрд долларов.

А если взять крупнейший частный российский банк, в данном случае Альфа-Банк, который занимает пятое место по размеру активов по состоянию на первое полугодие 2007 года, то его капитал составляет около 1,5 млрд долларов. Значит, клиенты Альфа-Банка могут рассчитывать на максимальный кредит, не превышающий 400 млн долларов. Не удивительно, что такая разница в масштабах капитала обеспечивает государственным банкам приток крупных корпоративных клиентов. Кроме того, государственный статус и широкая филиальная сеть, или же участие в социальных программах, как в случае Банка Москвы, обеспечивают приток средств населения в эти банки и их избыточную ликвидность.

В периоды финансовой нестабильности государственные банки традиционно увеличивают долю рынка. Так было в 1998 году, так было и во время банковского мини-кризиса 2004 года.

С одной стороны, частные клиенты, напуганные перспективой потерять свои депозиты, в такие моменты переводят средства в государственные банки. Отчасти эта проблема была устранена введением системы страхования депозитов. Но, учитывая, что 50% розничных депозитов до сих пор находится в Сбербанке и среди этих депозитов много пенсионных счетов, то есть небольших по объему сбережений, для частных банков система страхования депозитов не ликвидирует полностью риск бегства вкладчиков. В большинстве крупных частных банков система страхования обеспечивает покрытие только 30% от общего объема их розничных депозитов.

С другой стороны, корпоративные клиенты тоже склонны к бегству в государственные банки. Для небольших компаний это часто мотивировано беспокойством о том, что нехватка ликвидности может заставить банки задерживать клиентские платежи — такие прецеденты наблюдались в прошлом. Даже если таких опасений нет, то банк, испытывающий нехватку ликвидности, просто-напросто не сможет кредитовать всех своих заемщиков и начнет отказывать в кредитах. Клиенты уходят в те банки, в которых они могут рассчитывать на доступ к финансовым ресурсам, а такими, как правило, оказываются именно государственные банки.

Доля четырех государственных банков (Сбербанка, ВТБ, и двух квазигосударственных — Газпромбанка и Банка Москвы) в общем объеме банковских активов начала активно увеличиваться с 2004 года именно благодаря такому перетоку клиентов, и сейчас она превышает 40% общих активов банковской системы. Кроме того, активную позицию самих государственных банков также не надо сбрасывать со счетов. Именно в результате кризиса 2004 года ВТБ купил Гута-банк, а позже продолжил свою банковскую экспансию приобретением Промстройбанка Санкт-Петербурга.

Доступ к ресурсам ЦБ также играет не последнюю роль в усилении государственных банков. К примеру, Сбербанк, который сосредоточил на своем балансе значительный портфель облигаций, выпущенных Российской Федерацией, всегда имеет доступ к рефинансированию в ЦБ. Экспансия ВТБ в 2004 году была напрямую связана с кредитом, который банк получил от ЦБ и который он потратил на приобретение кредитных портфелей российских частных банков.

В свете нынешней нестабильности на межбанковском рынке вопрос об увеличении доли государственных банков в банковском секторе опять становится актуальным. Напомним, что ВТБ получил от ЦБ кредит на 6,9 млрд рублей, и как прописал банк в инвестиционном меморандуме, менеджмент не исключает привлечения дополнительных 17 млрд рублей от ЦБ в будущем.

Обнадеживает, правда, тот факт, что наравне с государственным ВТБ в этом году ЦБ оказывает поддержку и частным банкам. Снижение ставки ФОР и расширение ломбардного списка являются мерами, которые одинаково полезны и частным, и государственным банкам. Кроме того, помимо кредита ВТБ Центробанк выделил кредит и частному УРСА-Банку. Таким образом, в отличие от ситуации 2004 года, в этом году есть надежда, что нестабильность банковского рынка не приведет к радикальному усилению государственных игроков на банковском рынке, хотя рост их доли, безусловно, продолжится.

Автор - главный экономист Альфа-Банка