Президент Владимир Путин предложил отлучить от госкредитов и госзаказов российские компании, которые зарегистрированы в офшорах. В условиях кризиса это может реально сработать, а другие страны захотят перенять эту уникальную идею у России, указывают эксперты. Однако у бизнеса и тут есть лазейки.
Президент признал, что провозглашенный год назад курс на деофшоризацию российской экономики пока не впечатляет значимыми успехами. «Прямо скажем, результаты (деофшоризации экономики) мало заметны», – констатировал президент, выступая с ежегодным посланием Федеральному собранию.
«Хочешь пользоваться льготами, господдержкой и получать прибыль, работая в России, регистрируйся в российской юрисдикции»
Поэтому Путин придумал новую меру борьбы. Российские компании, зарегистрированные в офшорах, должны быть лишены возможности пользоваться мерами господдержки, включая кредиты ВЭБа и госгарантии, а также им должен быть закрыт доступ к исполнению государственных контрактов и контрактов структур с госучастием.
«Хочешь пользоваться льготами, господдержкой и получать прибыль, работая в России, регистрируйся в российской юрисдикции», – считает Путин.
А за предоставление заведомо недостоверных, неполных сведений о реальном положении дел в отношении руководства банков, страховых компаний, пенсионных фондов, других финансовых организаций президент потребовал ввести уголовную ответственность. Это касается не только частного бизнеса, но и госкомпаний и институтов развития.
«Доходы компаний, которые зарегистрированы в офшорных юрисдикциях и принадлежат российскому собственнику – конечному бенефициару, должны облагаться по нашим налоговым правилам, а налоговые платежи должны быть уплачены в российский бюджет», – заявил президент. «Нужно продумать систему, как эти деньги изъять», – поручил он.
Министр экономического развития Алексей Улюкаев, комментируя предложения президента, указал, что стимулировать на переход в российскую налоговую юрисдикцию можно через заключение соответствующих налоговых соглашений. «Есть много возможностей, чтобы стимулировать компании к заключению таких соглашений – через госзаказ или кредиты, надо сделать так, чтобы это было выгодно для них», – заключил министр.
Минфин ранее предложил ввести институт налогового резидентства для юридических лиц по аналогии со многими странами Европы (сейчас этот термин применяется только в отношении физических лиц). Это обяжет компании, имеющие основные активы в России и только формально зарегистрированные за рубежом, платить налог на прибыль по российскому законодательству. Впрочем, такой механизм заработает не раньше 2015 года, говорили в Минфине. Предложения как президента, так и Минфина потребуют выхода России из соглашений об отказе от двойного налогообложения с офшорными зонами.
Только в прошлом году, по словам президента, через офшоры и полуофшоры прошли российские товары общей стоимостью 111 млрд долларов, а это пятая часть всего экспорта России. При этом половина из 50 млрд долларов российских инвестиций в другие страны также пришлись на офшоры, добавил он.
В числе компаний, которые зарегистрированы в офшорах, активы Олега Дерипаски, объединенные в холдинге «Базовый элемент», «Альфа-групп» Михаила Фридмана, Северсталь Алексея Мордашова, Металлоинвест Алишера Усманова, ГМК «Норильский никель» Николая Потанина и Олега Дерипаски, угольная компания «СУЭК» Владимира Рашевского, «Мечел» Игоря Зюзина и т. д. Даже Газпром управляет «Северным потоком» через «Нордстрим АГ», зарегистрированную в швейцарском кантоне Цуг.
Своя собственная идея
«Такая мера борьбы с офшорами – лишить офшорные компании допуска к госконтрактам и кредитам – это российская и абсолютно оригинальная идея, вряд ли подобное есть в других странах», – говорит управляющий партнер группы юридических и аудиторских компаний «СБП» Кира Гин-Барисявичене.
«В свете всеобщей мировой лихорадки по борьбе с офшорами, возможно, российский опыт будет востребован и другими странами», – добавляет она.
«Недоступность госзаказа для любых связанных с офшорами компаний – это чисто российское изобретение, но мы сможем им поделиться с соседями», – согласен партнер компании «Налоговик» Сергей Варламов.
Так, в Америке и Великобритании для получения государственной поддержки по кредиту нужно, чтобы бизнес был расположен внутри страны, но им вполне может владеть иностранец, говорит газете ВЗГЛЯД директор аналитического департамента UnitedTraders Михаил Крылов.
В Евросоюзе существует специальная директива о налогообложении сделок между материнскими и дочерними компаниями, находящимися в разных странах. И вычеты по доходам с капитала предоставляются только «прозрачным» компаниям, отмечает Сергей Варламов.
Во Франции действует наиболее близкий аналог предлагаемых в России мер, где французский резидентный налогоплательщик, владеющий 50% и более компании в стране с низкими налогами, то есть в офошоре, должен доказать, что она ведет настоящий бизнес за рубежом, указывает Крылов. В противном случае доход компании будет облагаться налогом по ставке, которая применяется к французскому резидентному акционеру.
Кнут может подействовать
«Предложенный нашим президентом способ «отлучения» от госконтратов и госзаказов в условиях кризиса, когда именно государство для компаний является на российском рынке крупнейшим источником денег и одновременно заказчиком товаров и услуг, имеет шанс стать очень действенным рычагом влияния и контроля», – считает Кира Гин-Барисявичене.
В итоге эта мера может помочь пополнить российскую казну. Бюджет России получит десятки миллиардов рублей дополнительных доходов при деофшоризации экономики, заявил министр финансов страны Антон Силуанов. Сейчас значительные ресурсы не доходят до России, оседая в офшорах, отметил он.
Только в прошлом году бюджет недополучил около 20 млрд долларов из-за этого, посчитали эксперты. «Российские компании проводят свой экспорт через офшоры, для того чтобы не платить 20-процентный налог на прибыль, не платить 18% НДС и не платить 30% от фонда оплаты труда в социальные фонды. В итоге при стоимости экспорта 111 млрд долларов в бюджет могло бы поступить 19,7 млрд долларов, если бы эти компании были зарегистрированы в России, а не в офшоре», – подсчитал Михаил Крылов. Это 17,7% со 111 млрд долларов.
«Такой отказ от господдержки так же, как и выход из соглашений об избежании двойного налогообложения, должен упрочить позиции России на мировом рынке капитала, но это случится не сразу», – считает Сергей Варламов из «Налоговика».
Но есть проблемы
Однако есть ряд проблем, которые вызовут новые меры деофшоризации экономики. Так, обратной стороной медали может оказаться рост цен на продукцию компаний, которые вернулись в российскую юрисдикцию. Если российские компании выйдут из офшоров, то стоимость их продукции увеличится пропорционально недополученной прибыли, указывает Михаил Крылов.
На это, по сути, намекает, и председатель совета директоров Роснефти, российский экономист, академик РАН Александр Некипелов. Он предупредил, что есть риск подорвать конкурентоспособность российских компаний, поэтому бороться с офшорами надо аккуратно.
Но главное, что у бизнеса есть лазейки для обхода запрета господдержки для офшорных компаний. «Дело в том, что офшоры часто скрыты под несколькими компаниями-прослойками, реальные владельцы компаний в них действуют опосредованно, через подконтрольное юридическое лицо, владеющее акциями другого юридического лица, которое, в свою очередь, является акционером конечной компании. И в простой отчетности, в контрактах и любых других документах офшор владельца вообще никак не упоминается. А тогда нет причин для отказа в заключении контракта с государственными компаниями», – объясняет Сергей Варламов.
«Поэтому надо не бороться с офшорами, а просто создавать условия для развития бизнеса здесь, гарантировать сохранность средств инвесторам и развивать инфраструктуру», – резюмирует Варламов.
Предложенные меры по деофшоризации в современных условиях вряд ли сократят вывод капитала из страны, считает управляющий партнер группы юридических и аудиторских компаний «СБП». А частные инвесторы от таких резких перемен могут не получить ожидаемых прибылей и отказаться от инвестиций ввиду убыточности, причем это может случиться уже сейчас, предупреждает Сергей Варламов.
Кроме того, указывает Кира Гин-Барисявичене, не все россияне с помощью офшоров оптимизируют налоги и выводят деньги за рубеж, офшоры активно используются для защиты собственности, спасения от рейдерских захватов. «Они опасаются, что ловкие представители государства все отметут и отберут, когда поймут, что за физическое лицо за всем этим стоит и какое давление на него можно оказать», – рассказывает Кира Гин-Барисявичене.
Поэтому госбюджет выиграет, а офшоры потеряют свою актуальность для России, если закон будет стоять на защите частной собственности и интересов собственника, резюмирует она.
Начать дискуссию