Деловая литература на 99% состоит из историй успеха и рассказов о том, «как стать миллионером». Однако гораздо поучительнее читать истории неуспеха и советы по поводу того, как не проиграть. Ведь суперуспешные люди в бизнесе — это всегда исключения, нам же важнее знать не исключения, а правила. Чему можно научиться на примерах предпринимательских неудач?
Интерес к людям успешным и вообще успеху легко объясним. Успех привлекает внимание, рождает желание его воспроизвести. Отсюда все эти бесчисленные «секреты успешных людей» на книжных полках. Мы верим, что успех является прямым результатом приложенных усилий — и достаточно те же усилия повторить, чтобы добиться аналогичного эффекта.
Но, поступая так, мы совершаем незаметную ошибку, ведущую к катастрофическим последствиям: игнорируем тех, кто шел той же дорогой, но дойти до цели по каким-либо причинам не смог. Эти причины так и останутся неизвестными, ведь победитель с ними не столкнулся либо каким-то счастливым образом преодолел — возможно, благодаря чистому везению. А ведь нам стоило бы узнать их прежде всего. Кладбище погибших по пути к успеху гораздо обширнее доски почета.
У этого феномена есть название — «ошибка выжившего» (иногда ее еще называют «систематической ошибкой выжившего», что не меняет сути). Чтобы наглядно представить, как мы совершаем эту ошибку и насколько тяжелыми могут быть последствия, мысленно проведите следующий шуточный эксперимент. Представим себе, что группа добровольцев, скажем, в тысячу человек устраивает чемпионат по игре в русскую рулетку. С каждым туром из соревнования выбывают все новые участники, пока в живых не остается один‑единственный. Победитель, разумеется, немедленно садится и пишет автобиографический труд «Путь к успеху», где излагает свое понимание искусства побеждать в русской рулетке. И, конечно же, эта книга быстро становится бестселлером. Читатель, даже не предполагающий, какая судьба постигла 999 соперников чемпиона, безусловно, станет следовать приведенным в книге рекомендациям. Но судьба его — с вероятностью 999 из тысячи — будет печальной.
Теперь, когда ценность неудач в общих чертах ясна, давайте попробуем применить этот метод на практике.
У кошки девять жизней
Классический пример ошибки выжившего связан с забавным (но действительно существующим!) исследованием, проведенным неким ветеринаром из США в 1980‑е годы. Он подметил парадоксальную зависимость: кошки, выпавшие из окон седьмого или более высокого этажа, чаще отделываются более легкими повреждениями, чем те, что выпали с шестого или ниже. Рассуждая о причинах, автор исследования выдвинул гипотезу, что за время более длительного полета вниз несчастное животное успевает расслабиться — и это помогает ему приземлиться удачно. Стало быть, жителям высоких этажей стоит гораздо меньше беспокоиться о судьбе своих питомцев.
Увы, ветеринар ошибся. Он не учел в своей «статистике», что владельцы кошек, упавших с высоких этажей и разбившихся насмерть, просто не приносят их к ветеринарам! Типичная ошибка выжившего, принципиально повлиявшая на выводы исследования.
Уже из этой истории можно извлечь очень полезный урок. В следующий раз, услышав о какой-либо интересной зависимости, связанной с успешными людьми, постарайтесь «выглянуть за рамки», поинтересоваться судьбой тех, кто в изучаемую группу не попал. Прием тривиальный, но чрезвычайно продуктивный, ибо одним махом разрушает мифы, владеющие умами целых поколений.
Например, существует весьма расхожее мнение: именно из бросивших школу или институт (по-английски таких называют dropout) получаются блестящие топ‑менеджеры и предприниматели. История бизнеса последних тридцати лет, особенно в секторах, связанных с информационными технологиями, действительно дает массу тому подтверждений. Марк Цукерберг? Бросил Гарвард. Пол Аллен и Билл Гейтс? Та же история. Ричард Бренсон, Гейб Ньюэлл, Даниель Эк, Дастин Московитц, Дэвид Карп, Аарон Левай — сплошные «дропауты».
Однако судить об успехах недоучившихся только по миллионерам — то же самое, что судить об успехах кошек, принесенных к ветеринару, а не на кладбище. Лишь изучив картину во всей полноте, то есть приняв во внимание в том числе людей, бросивших учебу ради бизнеса, но в топ‑менеджеры не попавших, мы получим корректный результат. Впрочем, такими подсчетами никто не занимается. Кому интересны стоматологи, не нажившие миллионов на бирже, или официантки, не сделавшие актерскую карьеру в Голливуде?
Это, в свою очередь, объясняет, почему на полках так мало книг, упоминающих неудачу. Кому приятно сознавать, что, приложив усилия, не всегда добиваешься ожидаемого результата? И важнее не то, что ты делаешь, а то, чего делать не должен? Не зря многие из добившихся успеха упоминают среди любимых книг именно те, что посвящены анализу неудач (тот же Билл Гейтс, например, превозносит «Business Adventures» Джона Брукса — классический труд о бизнес-провалах). Имевшие несчастье взяться за перо, чтобы поведать историю собственного провала, рассказывают, что издатели берут такое с большой неохотой. К примеру, часто упоминаемую в последние годы книгу «Чему я научился, потеряв миллион долларов» Джима Пауля и Брендана Мойнигана авторам пришлось издавать на собственные средства.
Все программисты — миллионеры
Показать, как сильно публика и СМИ не любят неудачи и как многое из этого можно извлечь, если перебороть в себе подсознательное к неудачам отвращение, позволяет совсем свежая история американского бомжа и программиста Лео Гранда.
В «прошлой», нормальной жизни Лео с компьютерами связан не был: он работал на крупную компанию, имел дом, машину, однако, утратив работу, потерял и все атрибуты среднестатистического гражданина. И к лету 2013‑го скатился до жизни на улице. Там на него обратил внимание некто Патрик Макконлог, айтишник, предложивший новому знакомому обучиться ремеслу программирования — и тем самым получить шанс вернуться в общество. Дело закрутилось, и к 2014 году у Лео уже имелось собственное мобильное приложение (Trees for Cars).
Это был звездный час Лео Гранда. Со своим учителем он засветился на центральных телеканалах, в самых солидных изданиях, стал звездой соцсетей. Это, в свою очередь, не могло не сказаться на продажах приложения: суммарно оно принесло автору больше $10 тыс. Однако спустя год внимание к персоне Лео ослабло, а к середине 2015‑го не осталось ни одного человека, который мог бы уверенно сказать, чем он теперь занимается.
Впрочем, из последних случайных свидетельств рисуется обыкновенная история. Повези Гранду чуть больше (сделай он миллион, купи его приложение какая-то крупная компания) — все, конечно, повернулось бы иначе: он занял бы хороший пост на новом месте или основал бы собственную фирму, СМИ и читатели, конечно, продолжали бы его обожать. Вот только чудес не случилось. Продажи скатились к минимальным, мечта о втором приложении так и осталась мечтой, а заработанного на изменение образа жизни не хватило, почему Лео и остался там, где пребывал, то есть на улице, и перебивается теперь случайными заработками, с программированием не связанными. Ничего удивительного в том, что журналисты потеряли к нему интерес!
Но, преодолев отвращение к неудачникам, можно извлечь из этой истории несколько весьма полезных уроков. Прежде всего: Лео показал без прикрас судьбу среднестатистического мобильного приложения. Вопреки популярному лозунгу, что, мол, разработка программного обеспечения для смартфонов и планшетов — гарантированный путь в миллионеры, конкуренция там настолько жестокая (к сведению: в Apple App Store полтора миллиона приложений), что пробиться в «топ» можно лишь благодаря счастливой случайности, гениальному прозрению, большим деньгам — либо благодаря связям (как и было в случае с Лео, бесплатную рекламу которому сделали СМИ). Рядовой программист может рассчитывать только на первые два из четырех перечисленных факторов, а всерьез — лишь на первый.
Во-вторых, случай с Лео Грандом поведал о том, что в приватной беседе расскажет вам каждый бывалый программист, но о чем опять-таки не пишут в «пособиях для миллионеров». У всякого мобильного приложения есть короткий этап взлета, недолгий пик и протяженный период старости, когда о программе приходится заботиться, хотя денег она приносит уже сравнительно немного, — и подтолкнуть ее, «вернуть ей молодость» невозможно никакими средствами.
Отсюда третий ценный пункт — правильный образ программиста-фрилансера. Это работяга, занятый преимущественно монотонным трудом по поддержке старых приложений, а вовсе не «креативом» на яхте, с девочками и шампанским. Многим ли такая роль по душе?
Дрон — это очень просто
История Лео Гранда наглядно демонстрирует, вероятно, самое ценное свойство «науки о неудачах»: правильные вопросы и ответы лежат здесь буквально под ногами, нужно лишь не лениться туда смотреть и не брезговать за ними нагибаться. При этом извлечь пользу зачастую могут не только те, кто потерпел неудачу, но и те, кто «имел несчастье» их сопровождать. Такова, например, история дрона Zano — выражаясь образно, рожденного летать, но так и не взлетевшего.
Мультикоптер Zano был одним из самых успешных краудфандинговых проектов всех времен и народов — по крайней мере если судить по собранной сумме. Заявленный около года назад на крупнейшей из краудфандинговых площадок, Kickstarter, он собрал больше $3 млн. Ажиотаж легко объяснить. От своих многочисленных портативных винтокрылых собратьев Zano отличался размерами: он умещается буквально на ладони, но в то же время способен самостоятельно избегать столкновений с препятствиями, нести видеокамеру высокого разрешения, даже работать роем, то есть в команде с несколькими себе подобными. Попросту говоря, Zano должен был стать самым функциональным дроном в своей весовой категории — а это сразу наводит на мысль о десятках интересных применений. Ведь современные бытовые дроны хоть и полезны, но громоздки и неуклюжи. Zano же способен и селфи сделать, и на соревнованиях ассистировать, и аэрофотосъемку провести — а потом его натурально можно спрятать в карман!
Поэтому ничего удивительного в том, что профинансировать проект изъявили желание тысячи людей. К сожалению, прошлым летом, когда дело дошло до поставок прототипа, вместо заказанных 15 тыс. экземпляров Zano покупателям было отправлено всего несколько сотен штук, да и те не умели почти ничего из обещанного. А потом компания вообще развалилась — и тот факт, что, кроме немногочисленных сожалений и протестов, по этому поводу ничего не было слышно, закономерен: так обычно и провожают неудачи — быстрым забвением. А ведь здесь как никогда легко и важно задать правильные вопросы и сделать выводы!
Вывод первый: между штучным и поточным производством лежит глубокая пропасть. Создатели Zano заключили контракт с местным сборщиком электроники, мощностей которого хватило как раз на сборку нескольких сотен устройств. Но полномасштабное производство — сотни тысяч, может быть, миллионы штук в год — требовало внесения изменений в конструкцию, новых производственных партнеров и принципиально иных затрат. Предположительно, именно пытаясь договориться с новыми партнерами из Китая, конструкторы Zano и «проели» свои три миллиона долларов — огромные по меркам мелкого проекта, но не такие уж большие, когда речь заходит о крупномасштабном производстве.
Вывод второй касается уже не конструкторов, а тех, кто пожелал участвовать в краудфандинговом проекте, — так сказать, инвесторов. В горячке краудфандинга, охватившей мир в последние годы, многие позабыли, что клиент здесь выступает не в роли покупателя или кредитора, а в роли венчурного инвестора — с соответствующими рисками и правами. Если краудфандинговый проект по какой-либо причине проваливается, люди, вложившие в него свои деньги, не получают ничего. Такое вложение не покупка и даже не инвестиция в обычном понимании. Инвестиции — например, в ценные бумаги — некоторым образом регулируются. В случае же с краудфандингом мы имеем дело скорее с «диким» рынком, наподобие средневековых морских экспедиций за пряностями: купцы в складчину покупают корабль, но если он тонет, все остаются ни с чем. Так и здесь: вернуть какие-то средства можно, лишь доказав в суде, что основатели проекта были мошенниками, но практически о потраченных деньгах лучше забыть.
Плохих ПИФОВ не бывает
С инвестициями связан и один из самых ярких, хоть и сложных для понимания уроков неудач: привычка обращать внимание только на победителей способна замаскировать роль чистого везения — и толкнуть на вложение денег в предприятия, которые того не заслуживают. Лучше других описал этот урок и продолжает делать из него выводы знаменитый «финансовый диссидент» экономист Нассим Талеб, автор «Черного лебедя», «Антихрупкости» и «Одураченных случайностью».
Откройте любое периодическое издание по финансам и отыщите в нем раздел, посвященный паевым инвестиционным фондам. Вы непременно найдете список и подробный анализ действий ПИФов, показавших лучшие результаты, но редко — анализ худших, и почти никогда не анализируют тех, кто «болтается» посередине. Да и к чему? Ведь принимать решение о вложениях в тот или иной фонд следует, ориентируясь на наглядное доказательство умения зарабатывать деньги — годовой отчет! Разве не так?
Увы, не так, но чтобы разобраться, почему, стоит вслед за Нассимом Талебом провести еще один мысленный эксперимент (можете даже запрограммировать его, например, в электронной таблице, если это вас больше убеждает). Итак, представим, что на рынке действуют 10 тысяч ПИФов, но управляющих набрали, что называется, с улицы, то есть в финансах они ничего не смыслят. Логично предположить, что по итогам первого года половина фондов продемонстрирует убыток, а другая половина — прибыль. Повторим опыт несколько раз, отталкиваясь от той же (50 на 50) вероятности успеха, и проанализируем результаты.
Спустя пять лет мы будем иметь чуть больше 300 ПИФов, которые «сработали в плюс» каждый год — и добились этого благодаря чистому везению, ведь управляющие их, как мы знаем, в биржевых операциях ничего не смыслят! Конечно, деловые журналы составят список таких фондов, конечно, вручат управляющим, показавшим наилучший результат, какие-нибудь награды, конечно, будут пытаться угадать секреты успеха — и инвесторы именно им понесут свои деньги.
Но, возразите вы, в настоящей-то жизни фондами управляют специалисты! Разве их успехи можно приписывать случайности? Что ж, действительно, результаты некоторых управляющих могут не быть случайными. Однако важно понимать: сама по себе информация о том, что тот или иной ПИФ делал деньги из года в год на протяжении какого-то периода, не является достаточно значимой. Чтобы понять, насколько вероятно, что победители заработали деньги не случайно, необходимо учитывать не только результаты победителей, но и размер начальной популяции — то есть, в нашем примере, помнить, что игру начинали 10 тысяч фондов.
К сведению: в России, по состоянию на весну 2016 года, действовало около полутора тысяч ПИФов. Отталкиваясь от вероятности завершить год с положительным балансом в 50%, узнаем, что на пятилетнем отрезке каждый год больше сорока фондов могут демонстрировать прибыль из чистого везения. Помните об этом, когда вас будут агитировать вложиться в тот или иной фонд.
Но давайте подведем итог наших теоретических и практических изысканий. Во-первых, оценивая любой бизнес-проект, необходимо «выглянуть за рамки успеха»: поинтересоваться судьбами тех, кто уже занимался аналогичным делом, но потерпел неудачу. Сколько их и на чем именно они «погорели»?
Во-вторых, необходимо помнить, что результат работы того или иного предприятия сам по себе значит мало. Успех может быть и часто бывает следствием чистого везения.
В-третьих, не обязательно тратить время и деньги на биографии успешных людей и описания историй успеха предприятий, если только в них не уделена пропорциональная доля внимания тем, кто потерпел неудачу, следуя в том же направлении. Анализ действий баловней судьбы без учета корректирующего коэффициента неудач бесполезен и даже вреден.
В-четвертых, следует изжить в себе подсознательное нежелание связываться с неудачниками. Мало того, что они, возможно, и не виноваты (просто повезло меньше!), так их печальная история еще и способна поведать о подводных камнях, поджидающих на выбранном вами пути.
Наконец, следует помнить совет людей, которые вынуждены терпеть неудачу часто, — биржевиков и венчурных инвесторов. Он гласит: проигрывайте легко, то есть быстро и дешево. Уметь проигрывать необходимо, чтобы в конце концов поймать удачу за хвост!
Начать дискуссию