Начальник депо с сыновьями открыл собственную фирму и получил выгодный госзаказ. А через пятилетку семейство оказалось в колонии общего режима: бюджетные деньги уходили на обналичку даже после того, как полиция и прокуратура проявили явный интерес к деятельности фирмы.
Вдали от дома
Единственный расчетный счет депо, вверенного Марку Цукерману, был отягощен множеством инкассовых поручений на уплату налогов. Поэтому, когда на горизонте замаячил выгодный заказ от железнодорожного министерства, господин Цукерман решил, что оформлять его на депо не стоит.
Позже он расскажет полицейским о государственной необходимости выпуска автоматических рельсосмазывателей и о том, что министерские деньги, отпущенные на их производство, могли полностью уйти на налоги. Именно поэтому Цукерман попросил начальника отдела ремонта тепловозов Семена Дорохова «каким-нибудь образом решить вопрос о разрешении финансирования работ через частную фирму». Тот довольно быстро сообщил, что «такой пустяк не станет препятствием».
Боясь доверить «государственные деньги кому-нибудь из риска их потерять», Марк Цукерман решил зарегистрировать собственную фирму. Гендиректором поставил старшего сына, Виталия, главбухом – младшего, Ефима.
Из-за того что железнодорожное начальство очень не рекомендовало открыто заниматься коммерческой деятельностью, ТОО «Агат» пришлось открыть за тридевять земель от родного Архангельска, в зоне экономического благоприятствования «Ингушетия».
С южных гор до северных морей
Под видом оплаты комплектующих ингушская фирма переправляла суммы на обналичку аж в Эстонию. Правда, через Санкт-Петербург.
Питерскую фирму-обнальщика подыскал семейству все тот же начальник отдела ремонта тепловозов Дорохов. И все бы хорошо, но владелец «черного» бизнеса, видимо, из экономии был не только учредителем своей же однодневки, но и инкассатором. Его повязали в эстонском городе Тарту, где он конвертировал присланные из России рубли в доллары.
Уголовное дело против предприимчивого петербуржца прекратили. Он в отличие от многих своих собратьев по бизнесу оказался словоохотлив и подробно рассказал о всех крупных клиентах. Например, о том, что многие суммы приходили не с расчетного счета ТОО «Агат», а со счетов его частных клиентов. Заметим, что за все время работы семейного бизнеса в официальном учете Цукерманы показывали лишь работы по госзаказу.
В 1997 году семейной фирмой заинтересовались и налоговая полиция, и транспортная прокуратура. Цукерманы недолго печалились об изъятых документах и тут же зарегистрировали новый «Агат», уже ООО. С товариществом новая фирма была связана только одинаковым названием и договором на уступку права требования кредиторской задолженности с МПС.
Новую фирму, как и прежнюю, открыли опять вдали от родных краев – в Улан-Удэ. О ее существовании полиция узнала только через несколько лет. Старший Цукерман как мог выгораживал сыновей – гендиректора и главбуха, которые якобы находились в полной уверенности, что ООО «Агат» – обычный правопреемник товарищества.
«Сыну Ефиму (главбуху – прим. ред.) я ничего не сказал, просто заменил все документы в бухгалтерии... Название “Агат” решил сохранить для того, чтобы не объясняться с железной дорогой или МПС о смене исполнителя работ... В мае 1997 года были изъяты все документы ТОО “Агат”. Тогда ликвидировать товарищество не было никакой возможности, и оно не ликвидировано до сих пор. Несмотря на неоднократные просьбы в полицию и прокуратуру, всюду последовал отказ. Товарищество же необходимо было ликвидировать в связи с упразднением к концу 1996 года ЗЭБ “Ингушетия”. На ожидание оплаты могло уйти много месяцев и, как выяснилось, третьим лицам министерство не заплатило бы никогда».
Очень гладкое объяснение, если не считать того, что Ефим учредил ООО «Агат» вместе с отцом. Кроме того, как бухгалтер, он не мог не знать, что себестоимость по работам, выполненным для железной дороги, учтена два раза: и у товарищества, и у общества.
Миф о том, что накладка произошла из-за изъятия документов, развеялся, как только суд допросил свидетелей – налоговых инспекторов. Они пояснили, что ТОО «Агат» после снятия с регистрации в ЗЭБ «Ингушетия» должно было встать на учет по месту фактического местонахождения, то есть в Архангельске. Этому не препятствовало отсутствие документов, достаточно было просто написать заявление.
Более того, налоговики поведали суду, что «...ликвидироваться ТОО “Агат” не могло ввиду наличия договора уступки права требования ООО “Агат”...», а сумма, равная долгу железной дороги, товариществом получена не была.
Впрочем, братья, по их словам, ни о чем не догадывались и полностью доверяли отцу. Один просто ставил подпись на договорах и платежных поручениях, другой – только на платежках, да еще вбивал в программу первичку, принесенную отцом. Откуда отец взял деньги, чтобы купить им роскошные квартиры, иномарки и дорогие предметы обихода, они не интересовались.
На родной земле
По совокупности преступлений старшему Цукерману определили «...девять лет лишения свободы без штрафа с конфискацией имущества и с лишением права занимать любые руководящие должности в системе государственных и муниципальных предприятий, учреждений и организаций (органах местного самоуправления) и заниматься коммерческой деятельностью в течение двух лет с момента отбытия наказания, с отбыванием в исправительной колонии общего режима».
Несмотря на то что глава семейства взял вину на себя, наказание понесла вся троица. Причем с конфискацией имущества. Хотя официально старший Цукерман и не числился на фирме, но за использование «влияния на детей» и «доверие, ему оказанное в силу служебного положения» он получил наказание гораздо более тяжелое, чем великовозрастные детки.
В этом деле есть еще одна необычная деталь. Ефиму, главбуху «Агата», назначили срок отбывания в исправительной колонии общего режима семь лет и шесть месяцев, почти вдвое выше, чем Виталию – гендиректору (четыре года). Впрочем, на решение судей повлиял прежде всего тот факт, что именно Ефим был учредителем ООО «Агат», получившего деньги за ТОО «Агат».
«Цукерманы М. и Е., скрыв от налогообложения доход ТОО “Агат”... по предварительному сговору между собой и действуя совместно и согласованно, в нарушение интересов законной предпринимательской деятельности с корыстной целью, имея умысел на лжепредпринимательство, то есть создание коммерческой структуры без намерения осуществлять... деятельность, с причинением крупного вреда государству, учредили ООО “Агат”... Однако уставный капитал не формируют и хозяйственную деятельность не начинают, а направляют... в МПС письмо... с указанием о перечислении выручки ТОО “Агат” на расчетный счет ООО “Агат”, чем искажают истинную принадлежность денежных средств и обеспечивают их легализацию».
В этой выдержке два ключевых слова: «лжепредпринимательство» (ст. 173 УК) и «легализация», которая в данном случае означает отмывание денег, приобретенных незаконным путем (ст. 174 УК). Важный момент: в отличие от обывателей юристы в 2001 году относили к «отмывке» не только обороты наркобизнесменов и торговцев оружием, а любые крупные суммы и имущество, нажитые преступным путем. Срок лишения свободы за «постирушку» – до 4 лет, а если есть признак неоднократности, сговора или использования служебного положения – то от 4 до 8 лет с конфискацией имущества.
С 1 февраля 2002 года преступный путь получения денег подразумевает сумму от двух тысяч МРОТ (200 тыс. руб.). Эта сумма может быть результатом любого преступления за исключением предусмотренных следующими статьями Уголовного кодекса: 193, 194 и «налоговыми» – 198 и 199.
То, что «налоговые» статьи Уголовного кодекса попали в список исключений, еще не означает, что руководителям и главбухам фирм больше не грозят длинные сроки. Отмывкой могут посчитать любое легальное применение тех же обналиченных денег.
Конечно, если вы бухгалтер и только выдаете такими деньгами зарплату в конвертах, можно не волноваться. Другое дело, если вы, зная о происхождении своей «серой» зарплаты, покупаете на нее квартиру и прочее дорогостоящее имущество.
Иван СОЛОВЬЕВ, начальник Управления судебно-правовой защиты
ГПУ МВД
Материал предоставлен журналом «Расчёт», №6 2004 г.
Начать дискуссию