Послепуссие

Pussy Riot получили по два года. Хотя этот приговор суда и всколыхнул очередную антицерковную волну, на самом деле, ожидать чего-то иного было бессмысленно. В рамках той модели поведения, которую РПЦ избрала полгода назад, более мягкое решение суда получилось бы странным и вызвало бы чувство неловкости не только у воинов Христовых. Примерно как если бы отец на середине жестокой воспитательной порки вдруг бросил бы увлекательное занятие и со слезами начал обнимать свое чадо.

В психологии есть такое понятие – триггер. В переводе с английского – спусковой крючок. Под этим термином подразумевается событие, которое внезапно сталкивает человека с устойчивой позиции, разрушает его душевное равновесие, приводит в состояние невроза. Акция PussyRiot стала таким триггером для православной церкви – причем выступающей не в качестве Царствия Божия на Земле, как гласит ее слоган, а именно в качестве одного из столпов действующей власти. В самом деле, оставить без внимания слова про «патриарха Г…, который верит в Путина», было никак нельзя. Слишком живо, слишком в точку. Встревожилась государственная пропагандистская машина, вскипели наследники «черной сотни», взвились задетые за живое безрадостные тетки, которыми так богата Россия.

Так что ж теперь, спросите вы? Выпускать пуссей из зала суда с высоко поднятыми головами, чтобы их на улице, как звезд, встречали телекамеры и фотовспышки? Этак завтра любая распутная девка в поисках славы помчится плясать на амвоне.

У церкви изначально было два варианта. Раз уж слово «отец» ключевое в религиозном обиходе, то и продолжим эту удачную аналогию. Итак, вариант первый - дать дочке понять, насколько глупо и некрасиво она себя ведет. Принуждение к публичному раскаянию и пара месяцев принудительного мытья полов в ХХС выбила бы почву из под всех дальнейших церковных перфомансов Pussy Riot. Второй вариант: взять ремень и нещадно дочку выпороть. В первом случае умный и чуткий отец зарабатывает уважение дочки и ее друзей, во втором получает подчинение вкупе с ненавистью ребенка и подозрительными взглядами ювенальной юстиции. Вся беда в том, что первый вариант в современной России крайне маловероятен. Сказал же Дмитрий Медведев: нам все равно, о чем говорят в интернете, дела все равно решаются в оффлайне. То есть интересоваться  мнением ребенка папаша не собирается.

События вокруг Pussy Riot лишний раз подтвердили, что все разговоры о модернизации и движении в европейское русло – только слова. В «оффлайне» Россия соскальзывает в вековую колею: царь-батюшка, холопы, вся власть от Бога, Бог терпел и нам велел. Права человека – дьявольская выдумка специально для соблазнения паствы. Любыми формальными законами можно пренебречь, если на то есть высшая необходимость (для определения которой есть специально обученные люди). Кстати, и последнее заявление РПЦ на тему милосердия к уже осужденным вполне себе канонично: это едва ли не прямая калька со средневековой формулы передачи еретика светским властям. Церковь в те времена не выносила приговоры сама, она лишь признавала еретика нераскаявшимся и просила у светской власти помощи для его покарания. При этом церковь неизменно взывала к милосердию и просила суд обойтись «без пролития крови". То есть, приговорить еретика к сожжению.

Я, конечно, и близко не знаток церковных канонов и догм. Но по моему слегка еретическому мнению (в конце концов, я что-то читал об этом в толстой книге с крестом на обложке), Господь наш куда сильнее огорчается при виде безнаказанности пьяного чиновника, устроившего ДТП, или же бутылки из-под шампанского в одном из российских РОВД, чем при виде четырех девиц, скачущих в его Доме. Жаль, что патриарх ни разу не высказался по поводу примеров настоящей подлости и настоящего порока. Некогда, наверное, ему в облаках витать, слишком много земных дел.

Pussy Riot, конечно, получили не только по два года отсидки, но и несомненный профит. При информационной поддержке РПЦ пиар-проект вышел знатный. Цветные балаклавы стали символом, а силуэты четырех девиц наверняка будут печатать на футболках во всем мире не реже, чем лицо Че Гевары. А лично я, если будет организован сбор средств, с удовольствием поучаствую, чтобы им в камере послаще пилось и елось. Заслужили.