Слушая - слышать

Разумное существо от неразумного отличает способность предвидеть, прогнозировать последствия своих действий, и заранее давать этим последствиям морально-нравственную оценку. Этот встроенный природой сенсор безошибочно определяет тончайшую грань, отделяющую добро от зла и свет от тьмы. И пусть сами эти категории так и остаются формально неопределенными, пусть мир кишит умельцами, могущими доказать как дважды два, что черное – это темный оттенок белого, каждый из людей в любой момент знает с абсолютной точностью, где проходит черта.

Как только не называли люди эту штуку: императив, Золотое Правило, внутренний прокурор – ее суть, ее функция не зависит от звуков человеческого языка: когда человек остается наедине с самим собой – перед сном, перед смертью – бумажная броня лицемерных лжеопределений облезает с него,  как краска под кислотным дождем, и он предстает перед собственным взором в первородной наготе, и судит себя сам, и всегда приговаривает себя по справедливости – к мукам раскаяния или к счастью осознания сотворенного добра.

Себя не обманешь. Так уж устроена, и так действует человеческая совесть.

В декабре принято дарить друг другу пожелания, загадывать – мы все по-детски верим в магию последней ночи года, и, концентрируя эту нашу веру в миллиардах сознаний, заставляем магию работать.

Я тоже хочу пожелать вам, люди.

Мы всей страной входим в серьезную турбулентность, в очень неспокойное время, в которое нашей главной задачей как народа, как сообщества разумных существ, будет избежать большой беды – войны, крови, хаоса, обнищания.

Взывать к разумности, апеллировать к доводам более не вижу смысла – все, что можно было сказать о наступающем повороте, уже сказано, все доводы приведены, обсуждения отгремели и закончились. Я и такие, как я, предложили свои ответы на незаданные вопросы, предложили рецепты, программы, сценарии. Что-то было рассмотрено и отвергнуто, что-то воспринято, что-то проигнорировано – все есть как есть.

Ведомое, непривыкшее к самостоятельности большинство выслушало доводы, и сделало свой выбор, надев майку, на которой изображена межконтинентальная баллистическая ракета Тополь-М с ядерной боеголовкой, и надпись: «Из России – с любовью».

Этот выбор можно понять, и сделавших его можно простить – они не знают свободы, страшатся ее, и поэтому вновь предпочли надежность марша в строю самостоятельному путешествию в неизведанное.

Жертвы телевизора массово и с радостью отказываются от обременительной необходимости критически оценивать реальность, и с этим пока нельзя ничего поделать – голубому оку нашего маленького саурона пока нечего противопоставить, в большинстве домов ему нет альтернативы, нет интернета, нет газет. Живущие в этих домах пока находятся в комфортном гипнотическом полусне, и будут наслаждаться им – до болезненного, очень болезненного пробуждения, которое грядет.

Ведь Дракон умирает, и умрет.

Желать спящим соотечественникам прозрения и отрезвления, обращаться к логике, к рассудку, к разуму – поздно, да и бесполезно – их разум дремлет, качаясь на эфирных волнах под голос Димы Киселева. 

Я вижу лишь один способ как-то повлиять на поступки, на каждодневные решения, на ежесекундные выборы того большинства, которое сейчас определяет, что будет со всеми нами и с нашей страной в будущем году. Я хочу изо всех своих немалых душевных сил пожелать, чтобы люди моей страны стали слышать совесть.

Я хочу пожелать, чтобы каждый раз, когда кому-то в голову приходит мысль, что взлетающий из шахты Тополь-М – это красиво, немедленно и в мельчайших деталях представлял себе обугленных детей, собственных детей, уничтоженных ядерным огнем.

Я хочу, чтобы каждый, кто лепит на свою машину наклейку с «можем повторить», в ту же секунду увидел во всех подробностях, как не какой-то абстрактный мужчина из телевизора, а именно он, лепитель наклеек, поднимает оружие, и всаживает пулю в живого человека, прерывая его жизнь, его род навсегда. Или как он сам лежит с развороченным животом, лежит несколько часов на холодной земле без надежды на помощь, медленно вытекая из собственного тела.

Я хочу, чтобы всех убийц, казнокрадов, лжесвидетелей, продажных судей и клятвопреступников каждый вечер навещала совесть с безжалостным кнутом, от которого не спрятаться, не скрыться. Пусть каждый негодяй, ложась отдохнуть в свою постель, встречает перед сном прямой пристальный взгляд всех тех, кого обманул и предал.

Я хочу, чтобы каждый уворованный у сирот и стариков кусок встал вору поперек горла. Я хочу, чтобы в великолепных дворцах, выстроенных на украденные деньги, истощенные бесплодными удовольствиями высокопоставленные мерзавцы не могли найти покоя, и, едва забывшись тревожным полусном, просыпались с криком ужаса, дрожа от стыда и омерзения к самим себе.

Да будет так!

Пусть небо будет благосклонно к тем, кто в эти времена стяжательства и корыстолюбия, мракобесия и невежества хранит верность свету. Благословенны те, кто увидел и понял, как важно не делить, но делиться, не отнимать, но давать, не разрушать, но создавать. Благословенны будьте бескорыстные и упорствующие в доброте, совершающие малые добрые дела! Пусть горе обходит стороной дома тех, кто не желает горя другим!

Да будет так!

Да возобладает совесть надо всеми иными мотивами людей!

Я хочу призвать всех вас, мои читатели, пожелать того же самого в полночь последнего дня. Чтобы несколько тысяч – пять, десять, сто тысяч человек - синхронно пожелали этого, и может быть, это коллективное действие сдвинет чаши весов на тот самый крошечный градус, который решит исход, и позволит нам выйти из турбулентности испуганными, потрепанными, но – живыми и здоровыми.

К сказанному мне нечего добавить, я сказал все, что хотел, и я прощаюсь с вами на этом, прощаюсь с благодарностью и надеждой.

Счастливого нам будущего, добрые люди!