Как суд в критериях незаконного дробления бизнеса разбирался

Историю на грани абсурда рассказал на своей странице в Facebook налоговый эксперт Кирилл Соппа.

Интересно, еще ни у кого из законотворцев не появилась идея добавить 100500 критериев незаконного дробления, например, в статью 54.1 Налогового кодекса? Можно понять, когда загипнотизированные инфобизнесменами налогоплательщики молятся на эти критерии. Налоговиков тоже можно понять, им бюджет наполнять надо. Но когда такое звучит в суде...

Фабула простая. В 2010 году компания зарегистрировала на ИП бенефициара товарные знаки и платила ему за это роялти. Потом появилась мысль: зачем мучиться выводить деньги, а потом их заводить, если можно провести реструктуризацию — организовать в группе компаний финансовый центр, для перераспределения денежных потоков.

Бенефициар внес товарный знак в уставный капитал нового ООО в январе 2016 года, но зарегистрировать в Роспатенте это действие то ли забыли, то ли просто документы долго готовили. В общем, отчуждение товарного знака герои нашей истории зарегистрировали только в июне 2016 года. А роялти в финансовый центр компания платила уже с начала года. И налоговый орган, проверяя 2015-2017 годы, снес затраты по налогу на прибыль за эти полгода и доначислил 4,9 млн рублей.

Давайте посмотрим, какие аргументы принесла в суд налоговая.

Аргумент — полная взаимозависимость всех трех субъектов. Допустим. Но она не появилась вместе с внесением ТЗ в УК и не исчезла с момента госрегистрации этого события в Роспатенте. Почему начисляют только за полгода? Непонятно.

То есть, пока товарный знак не был зарегистрирован, целью платежей было внутреннее финансирование. А как только товарный знак зарегистрировали, то... что? Я вот не поленился, полез и посмотрел отчетность этого нового ООО. Никаких основных средств и товарных запасов. Только выручка с нулевой себестоимостью (роялти), проценты, финвложения и займы. Типичный финансовый центр для внутреннего финансирования. Все это время, начиная с января 2016 года по сегодняшний день. Но начисляют только по июнь 2016...

Налоговая выгода заключается в недоплате налога на прибыль по ставке 20%. Но за проверяемый период налогоплательщик начислил затрат по роялти 195 млн рублей (недоплачено было 39 млн рублей налога на прибыль)!

Причем, насколько это можно судить по тексту решения, в 2015 году роялти в адрес ИП начислялся и не платился, за что вообще расстреливать нужно на месте. Но налоговая по этому поводу ничего не предъявляет, а снимает затраты только в сумме 24,8 млн за полгода (всего 4,9 млн рублей недоимки по налогу на прибыль), пока знак находился в «переходном» статусе (он уже принадлежал ООО, но переход не был зарегистрирован в Роспатенте). Видимо, в остальных периодах была какая-то другая налоговая выгода. Схема та же, а выгода другая.

В новом ООО нет ресурсов (имущества и персонала). Опять же, логика курит в стороне. Ресурсов не было весь период существования ООО, но выкидывают затраты только за полгода. И тут я еще один момент от себя немного прокомментирую.

Еще один огненный аргумент. Выручка ИП в 2015 году составила 67,5 млн при тогдашнем лимите на упрощенку 68,82 млн рублей. А вывод какой? ООО открыта для того, чтобы ИП не слетел с упрощенки? Хорошо. Что в этом случае надо делать? Конечно же, в этом случае выручка субъектов объединяется и все считается по общей системе (НДС, конечно, проверяемый налплат к вычету возьмет, но налог на прибыль с выручки обоих субъектов — ИП и ООО — сильно поболе будет чем 4,9 млн рублей). Но дело-то даже не в том, сколько посчитать. А в том, что опять же, объединить субъекты только на полгода нельзя.

И еще один аргумент безумно доставил. Передача товарного знака (через внесение в уставный капитал) была безвозмездной операцией — а значит, по мнению налогового органа, фиктивной. Я даже опущу сквозной тезис про то, что безвозмездность сама собой закончилась в июле 2016 года (испарилась видимо, сразу после регистрации товарного знака, в Роспатенте же испарители безвозмездности сидят).

Я хотел бы отдельно посмаковать примеры возмездности, которые налоговый орган нафантазировал. Потому что полученная доля взамен внесения имущества в УК их здесь не устраивала никак. Налоговики заявили, что само обладание долей не может быть целью, целью может быть доход от обладания долей. А поскольку дивидендов не выплачивалось и нераспределенная прибыль не пускалась, на худой конец, на увеличение уставного капитала, то внесение было фиктивной операцией. Потому что безвозмездной.

Всего там получилось, простите, 38 страниц бреда. И общий директор, и фактический адрес, и деление единого производственного процесса, и общие IP-адреса и транзитный характер движения денежных средств...

Только в первой инстанции, которую налплат полностью выиграл, мелькнула искра разума. Именно там прозвучал высверливающий мозг насквозь во все время чтения этого дела аргумент: если у налогового органа нет претензий к оплате роялти после регистрации торгового знака на новом собственнике (при всех тех же критериях), то о какой налоговой выгоде можно говорить?

Для тех, кто в шоке от этого цирка, я могу предположить, как все было. При изучении отчетности компаний группы и чтении дела создается ощущение, что налогоплательщик все же пытался бизнес нормально структурировать. Один только финансовый центр чего стоит.

В общем, позиции налогоплательщика в проверке даже по эпизоду с роялти были, скорей всего, не так уж плохи. И я думаю, это стало предметом торга с инспекцией (есть и такая стратегия проведения ВНП) — налогоплательщик выразил готовность оплатить по акту приемлемую сумму.

В противном случае за 40 млн он бы, конечно, бился в судах до победного. Так, вероятно, и родилась эта странная конструкция — не выставлять всю недоимку по роялти целиком, а выставить только около 10%. И под эту сумму и был включен в акт лишь эпизод с висящим в воздухе товарным знаком.

Только этим я могу объяснить такую скромность налогового органа в суде. А потом что-то случилось и налогоплательщик передумал платить. В любом случае, даже если нечестно поступил налогоплательщик, суды, включая Верховный, не должны стоять на страже подковерных договоренностей.