Дело N 2-279/2021
УИД 86RS0008-01-2020-004394-24
Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего Козиной Н.М.,
судей Карповой О.Н., Руновой Т.Д.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-279/2021 по иску К.Е. к обществу с ограниченной ответственностью "Когалымское УТТ" о признании приказа незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, задолженности по заработной плате, компенсации морального вреда,
по кассационной жалобе К.Е. на решение Когалымского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 ноября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 марта 2022 года.
Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, выслушав возражения представителя ответчика общества с ограниченной ответственностью "Когалымское УТТ" Ч., полагавшей кассационную жалобу необоснованной, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции
установила:
К.Е. обратилась в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Когалымское УТТ" (далее - ООО "Когалымское УТТ", Общество) о признании приказа незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, задолженности по заработной плате.
Требования мотивировала тем, что с 22 января 2013 года по 12 ноября 2020 года на основании трудового договора от 21 января 2013 года N 5112 работала в ООО "Когалымское УТТ" в должности начальника юридической службы. Приказом N 866-к от 12 ноября 2020 года трудовой договор с ней расторгнут по инициативе работодателя на основании пункта 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (сокращение штата организации). Считает, что уволена незаконно, поскольку работодатель, в нарушение требований статей 180 и 81 Трудового кодекса Российской Федерации не предупредил ее персонально и под роспись о предстоящем увольнении в связи с сокращением штата не менее чем за два месяца до увольнения, и не предложил ей все вакантные должности, соответствующие квалификации работника, а также вакантные нижестоящие должности или нижеоплачиваемые работы, которые она могла выполнять с учетом состояния здоровья. Учитывая, что уволена она незаконно, что нарушает ее права и интересы, ответчик обязан ей выплатить средний заработок за дни вынужденного прогула и компенсировать причиненный моральный вред, который она оценивает в 100 000 руб.
Кроме того, в нарушение требований статьи 134 Трудового кодекса Российской Федерации и условий, действовавших в период ее работы у ответчика, коллективных договоров, ей не осуществлялась индексация заработной платы, что также повлекло недоплату отпускных, командировочных расходов, повышения квалификации, дней диспансеризации, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении и выплат, связанных с сокращением, рассчитанных из среднего заработка. Размер недоплаты за период с 21 марта 2013 года по 12 ноября 2020 года, рассчитанный с учетом индексов потребительских цен на товары и услуги в Ханты-Мансийском автономном округе - Югры составляет 1 105 587 руб. 71 руб. Кроме того, за апрель 2020 года не доплачена заработная плата в сумме 10 руб. 43 коп.
Неоднократно уточняя и увеличивая исковые требования, в том числе в связи с добровольным удовлетворением части требований ответчиком, окончательно просила суд признать незаконным приказ ООО "Когалымское УТТ" от 12 ноября 2020 года N 866-к "О прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении)"; восстановить на работе в прежней должности начальника юридической службы; взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула по день восстановления на работе; в счет компенсации морального вреда взыскать 100 000 руб., взыскать с ответчика в пользу истца невыплаченную при расторжении трудового договора заработную плату за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года в размере 788 436 руб. 99 коп. и проценты за задержку выплаты заработной платы в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации за период с 16 февраля 2013 года по день принятия решения судом; недоплату за отпуска и компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года в размере 187 213 руб. 42 коп. и проценты за задержку ее выплаты в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации за период с 16 июня 2014 года по день принятия решения судом; недоплату командировочных и дней диспансеризации за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года в размере 39 031 руб. 31 коп. и проценты за задержку их выплаты в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации за период с 16 марта 2013 года по день принятия решения судом; недоплаченные выплаты, связанные с сокращением в размере 90 906 руб. 08 коп. и проценты за задержку их выплаты в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации за период с 13 ноября 2020 года по день вынесения решения; задолженность по заработной плате за апрель 2020 года в размере 10 руб. 43 коп. и проценты по статье 236 Трудового кодекса Российской Федерации на данную сумму за период с 16 мая 2020 года по день принятия решения суда.
Решением Когалымского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 ноября 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 марта 2022 года, иск К.Е. к ООО "Когалымское УТТ" удовлетворен частично: приказ ООО "Когалымское УТТ" от 12 ноября 2020 года N 866-к "О прекращении (расторжении трудового договора с работником (увольнении)" признан незаконным; К.Е. восстановлена на прежней работе в ООО "Когалымское УТТ" в должности начальника юридической службы; с ООО "Когалымское УТТ" в пользу К.Е. взыскан средний заработок за время вынужденного прогула за период с 13 ноября 2020 года по 29 ноября 2021 года включительно в размере 828 198 руб. 23 коп., недоплаченная заработная плата за апрель 2020 года в размере 10 руб. 43 коп., 01 руб. 84 коп. - компенсация за несвоевременную выплату заработной платы за апрель 2020 года в полном объеме и 10 000 руб. в счет компенсации морального вреда.
В удовлетворении остальной части требований отказано. С ООО "Когалымское УТТ" взыскана госпошлина в доход бюджета муниципального образования ХМАО - Югры городской округ город Когалым в размере 12 382 руб. 10 коп.
Решение суда в части восстановления на работе и выплате заработка приведено к немедленному исполнению.
В кассационной жалобе К.Е. ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов в той части, которой отказано в удовлетворении исковых требований, и размера среднего заработка за период вынужденного прогула, ссылаясь на их незаконность.
В возражениях на кассационную жалобу прокурор Ханты-Мансийского автономного округа - Югры просит оставить ее без удовлетворения.
Истец К.Е. о времени и месте рассмотрения дела извещена надлежащим образом, в судебное заседание не явилась, ходатайств об отложении дела не поступало, в связи с чем, на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала возможным рассмотреть дело в ее отсутствие.
В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.
На основании части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Проверив материалы дела в пределах доводов кассационной жалобы, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что отсутствуют основания для отмены или изменения оспариваемых судебных постановлений.
Судом установлено и следует из материалов дела, что К.Е. на основании трудового договора N 5112 от 21 января 2013 года работала начальником юридической службы в ООО "Когалымское УТТ".
Приказом директора ООО "Когалымское УТТ" от 09 января 2020 года N 1 "О внесении изменений в штатное расписание", в целях оптимизации затрат и повышения эффективности производственно-хозяйственной деятельности Общества был утвержден и предписано ввести в действие с 01 апреля 2020 года перечень изменений N 1 к штатному расписанию руководителей, специалистов, служащих ООО "Когалымское УТТ". Из указанного перечня следует, что должность истца исключена из штатного расписания.
Согласно листку нетрудоспособности N 910017784732 с 14 января 2020 года по 21 февраля 2020 года истец была нетрудоспособна.
Приказом директора ООО "Когалымское УТТ" от 13 февраля 2020 года N 45 "О сокращении штата работников", в связи с проведением организационно-штатных мероприятий был утвержден и предписано ввести в действие с 05 апреля 2020 года перечень изменений N 1 к штатному расписанию руководителей, специалистов, служащих ООО "Когалымское УТТ", согласно приложению N 1, создать комиссию по вопросам сокращения штата работников, которой предписано провести мероприятия по сокращению, известить до 29 февраля 2020 года о предстоящем сокращении органы службы занятости и орган первичной профсоюзной организации, отменить ранее вынесенные приказы N 1 от 09 января 2020 года, N 5 от 10 января 2020 года, N 6 от 13 января 2020 года и N 22 от 28 января 2020 года. Из приложения N 1 следует, что должность истца исключена из штатного расписания.
Согласно почтовому уведомлению о вручении и описи, истцу 18 февраля 2020 года почтовой связью, в числе прочих документов направлено уведомление о сокращении должности работника от 17 февраля 2020 года N 21/30-30, полученное представителем истца К.А. 25 февраля 2020 года.
04 июня 2020 года директором ООО "Когалымское УТТ" издан приказ N 200 "О внесении изменений в организационно-штатные мероприятия", из которого следует, что в связи с тем, что истец 25 мая 2020 года уведомила Общество, что является членом межрегионального профсоюза работников нефте-газо-горнодобывающей и перерабатывающей промышленности Объединения профсоюзов России СОЦПРОФ, а 01 июня 2020 года, что является членом первичной профсоюзной организации работников города Когалыма "ПрофСвобода", с целью исполнения требований статей 82, 373, 374 Трудового кодекса Российской Федерации, в пункт 1 приказа от 13 февраля 2020 года N 45 внесены изменения, а именно штатное расписание в новой редакции ввести в действие с 23 июня 2020 года.
Согласно уведомлению об изменении даты увольнения от 04 июня 2020 года N 14-22-51, истец 04 июня 2020 года лично под роспись уведомлена об изменении даты расторжения трудового договора.
04 июня 2020 года ООО "Когалымское УТТ" направило в профсоюзную организацию "ПрофСвобода" и в Объединение профсоюзов России СОЦПРОФ проект приказа о прекращении трудового договора с истцом и копии приказов N 45 от 13 февраля 2020 года, N 47 от 14 февраля 2020 года N 200 от 04 июня 2020 года и уведомления.
Согласно листкам нетрудоспособности с 22 июня 2020 года по 09 июля 2020 года, с 20 июля 2020 года по 03 августа 2020 года с 04 августа 2020 года по 25 августа 2020 года, с 08 сентября 2020 года по 22 сентября 2020 года, с 24 сентября 2020 года по 02 октября 2020 года и с 19 октября 2020 года по 02 ноября 2020 года истец была нетрудоспособна.
Истцом представлены уведомления о предложении истцу всех вакантных должностей от 23 апреля 2020 года N 21/30-128 должность диспетчера Отдела эксплуатации, от 06 июля 2020 года N 21/30-322 должность распределителя работ 4 разряда Отдела эксплуатации, системного администратора службы АСУ, экономиста I категории Планово-экономического отдела, от 13 июля 2020 года N 21/30-354 заместителя начальник производственно-технического отдела, от 03 августа 2020 года N 21/30-404 специалиста по кадрам отдела кадров, от 10 августа 2020 года N 21/30-410 инженера по организации и нормированию труда 2 категории отдела организации и оплаты труда, ведущего инженера производственно-технического отдела, от 21 августа 2020 года N 21/30-425 начальника производственно-технического отдела, инженера 2 категории отдела эксплуатации, от 16 сентября 2020 года N 21/30-453 диспетчера отдела эксплуатации, от 02 октября 2020 года N 21/30-467 начальника службы безопасности дорожного движения, от 09 октября 2020 года N 21/30-480 юрисконсульта 1 категории, от 13 октября 2020 года N 21/30-482 инженера 2 категории отдела эксплуатации, от 09 ноября 2020 года N 21/30-525 инженера 2 категории производственно-технического отдела.
Уведомление о предложении вакантных должностей от 06 июля 2020 года N 21/30-322 было направлено истцу почтовой связью и получено ее представителем - К.А. 14 августа 2020 года, что подтверждается уведомлением о вручении, остальные уведомления были направлены истцу на ее личную электронную почту. Из отчетов об отправке отправлений на электронную почту истца следует, что доставка этим получателям или группам выполнена, но сервер назначения не прислал уведомления о доставке.
На основании приказа N 866-к от 12 ноября 2020 года трудовой договор с истцом прекращен с 12 ноября 2020 года по пункту 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с сокращением штата работников.
Разрешая спор и удовлетворяя требование о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 2 части 1 статьи 81, частью 1, 2 статьи 180 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что подтверждений получения истцом уведомлений о предложении ей вакансий от 23 апреля 2020 года N 21/30-128, от 25 мая 2020 года N 21-30-175, от 13 июля 2020 года N 21/30-354, от 03 августа 2020 года N 21/30-404, от 10 августа 2020 года N 21/30-410, от 21 августа 2020 года N 21/30-425, от 16 сентября 2020 года N 21/30-453, от 02 октября 2020 года N 21/30-467, от 09 октября 2020 года N 21/30-480, от 13 октября 2020 года N 21/30-482, от 09 ноября 2020 года N 21/30-453, в том числе и тех, которые истец могла выполнять с учетом ее квалификации, материалы дела не содержат, сама истец факт получения вышеуказанных уведомлений не признает, в связи с чем суд пришел к выводу, что работодатель не выполнил свою обязанность предлагать работнику все имеющиеся у него вакантные должности, соответствующие квалификации истца, с начала проведения работодателем организационно-штатных мероприятий по день увольнения работника и, как следствие из этого, пришел к выводу, что ответчиком нарушен установленный Трудовым кодексом Российской Федерации порядок увольнения истца по пункту 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, и соответственно, что увольнение истца является незаконным.
Истцом были заявлены в том числе требования о взыскании недоплаченных сумм по сокращению в размере 73 384 руб. 13 коп., по диспансеризации в размере 1 233 руб. 34 коп., по недоплаченным отпускным в размере 7 400 руб. 70 коп., в связи с невыплатой премии к отпуску из-за привлечения к дисциплинарной ответственности, а также недоплаченной заработной платы за апрель 2020 года в размере 10 руб. 43 коп. В последующем при изменении требований истцом и расчете окончательных сумм, подлежащих, по мнению истца, взысканию с ответчика, суммы в размере 73 384 руб. 13 коп., 1 233 руб. 34 коп. и 7 400 руб. 70 коп., истцом были учтены, как выплаченные ответчиком добровольно, сумма в размере 10 руб. 43 коп. вошла в состав требований о невыплаченной заработной плате.
Разрешая требование о взыскании задолженности по заработной плате за апрель 2020 года, судом установлено, что из трудового договора, заключенного между истцом и ответчиком и дополнительных соглашений к нему следует, что оклад истца составлял 29 664 руб., к которому подлежали применению районный коэффициент в размере 1,7 и северная надбавка в размере 50%, истец также имела право на получение премии и истцу была установлена 36-часовая пятидневная рабочая неделя с двумя выходными днями.
Из приказа N 01 от 09 января 2018 года ООО "Когалымское УТТ" следует, что в целях исполнения статьи 320 Трудового кодекса Российской Федерации и на основании пункта 4.3.2 Положения об оплате труда работников "Когалымское УТТ" для оплаты льготных часов женщинам, отработавшим неполный рабочий период, применяется коэффициент, равный отношению количества фактически отработанных часов в учетном периоде по графику 40-часовй рабочей недели к количеству фактически отработанных часов в этом же учетном периоде по графику 36-часовой рабочей недели за минусом единицы. Оклад за фактически отработанное время при оплате по должностному окладу определяется путем деления установленного оклада на норму часов данного учетного периода по графику 40-часовй рабочей недели и умножением полученной величины на количество фактически отработанных часов по графику 36-часовой рабочей недели.
Истцу за апрель 2020 года было начислено 29 236 руб. 84 коп., поскольку в период с 25 марта 2020 года по 15 апреля 2020 года и с 27 апреля 2020 года по 06 мая 2020 года истец была временно нетрудоспособная, заработная плата была начислена за период с 16 апреля 2020 года по 24 апреля 2020 года. К оплате при 40-часовой рабочей неделе подлежит 29 236 руб. 84 коп. ((29 664 руб. - оклад / 175 - норма часов в апреле 2020 года х 56 часов - отработано) + 40% премия) х 2,2, (РК 70% +СН 50%). К оплате при 36-часовой рабочей неделе подлежит 29 236 руб. 84 коп. ((29 664 руб. - оклад / 175 - норма часов в апреле 2020 года х 50,4 часа - отработано х 11,1111% - льготные женские часы - согласно приказу N 01 от 09 января 2018 года)) + 40% премия) х 2,2, (РК 70% +СН 50%).
Истец указывает, что ее заработная плата за апрель 2020 года должна составлять 29 255 руб. 41 коп. ((29 664 руб. - оклад / 157,4 часов - норма часов при 36-часов рабочей неделе х 50,4 часов - отработано) + 40% - премия) х 2,2 - РК и СН, то есть без применения понижающего коэффициента к окладу, ответчик ей не доплатил 10 руб. 43 коп.
Удовлетворяя требования о взыскании недоплаченной за апрель 2020 года заработной платы и о взыскании компенсации в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации за период с 16 мая 2020 года (день окончательной выплаты заработной платы за апрель 2020 года, согласно трудовому договору, 15 мая 2020 года) по 29 ноября 2021 года в размере 1 руб. 84 коп., суд первой инстанции, руководствуясь статьями 72, 135 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что доказательств того, что истец была ознакомлена с приказом N 01 от 09 января 2018 года, изменяющим порядок оплаты труда, что с ней было заключено соглашение об изменении этого условия трудового договора, материалы дела не содержат.
Судом установлено, что из пункта 5.1 коллективного договора, заключенного между работодателем и первичной профсоюзной организацией ООО "Когалымское УТТ" на 2012-2013 годы, следует, что в целях усиления социальной защищенности работников Общества в связи с инфляционными процессами может производиться индексация заработной платы, в пределах средств, предусмотренных на эти цели.
Из пункта 6.5.10 коллективного договора на 2014-2016 годы следует, что работодатель обязуется производить индексацию заработной платы исходя из финансовых возможностей Общества, аналогичные положения содержаться в коллективных договорах на 2017-2019 годы (пункт 6.5.10), при этом порядок реализации индексации - периодичность, размер и тому подобное, ни коллективными договорами, ни иными локальными нормативными актами Общества, не определен.
Отказывая в удовлетворении требований о взыскании недоплаченной заработной платы, отпускных, командировки, повышения квалификации, дней диспансеризации, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении, выплат при увольнении, рассчитанный из среднего заработка, за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года, в связи с неосуществлением работодателем индексации заработной платы, рассчитанной с учетом индексов потребительских цен на товары и услуги в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре, и производных требований о взыскании процентов за задержку их выплаты в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 134, 135 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что индексация - это не единственный способ обеспечения повышения уровня реального содержания заработной платы. Обязанность повышать реальное содержание заработной платы работников может быть исполнена работодателем и путем ее периодического увеличения безотносительно к порядку индексации, в частности, повышением должностных окладов, выплатой премий и т.п. Из материалов дела - дополнительного соглашения от 01 октября 2014 года к трудовому договору, заключенному с истцом, дополнительного соглашения от 01 февраля 2016 года к трудовому договору, приказа ответчика N 17 от 20 января 2016 года, дополнительного соглашения от 29 сентября 2017 года к трудовому договору, приказа ответчика N 425 от 29 сентября 2017 года, дополнительного соглашения от 01 октября 2018 года к трудовому договору, приказа ответчика N 423 от 03 октября 2018 года, дополнительного соглашения от 29 ноября 2019 года к трудовому договору, приказа ответчика N 398 от 13 ноября 2019 года, расчетных листов и архивных карточек по расчетам с истцом следует, что истцу ежегодно индексировалась заработная плата путем повышения должностного оклада, что не противоречит требованиям статьи 134 Трудового кодекса Российской Федерации.
Суд первой инстанции отметил, что последняя индексация заработной платы истцу во время ее работы была осуществлена с 01 декабря 2019 года, трудовой договор с истцом расторгнут 12 ноября 2020 года, то есть до истечения года, прошедшего с момента индексации, в связи с чем заработную плату в 2020 году, в том числе в сентябре, октябре, ноябре, истец получала с учетом индексации.
Кроме того, отказывая в удовлетворении требований о взыскании недоплаченной заработной платы, отпускных, командировки, повышения квалификации, дней диспансеризации, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении, выплат при увольнении, рассчитанный из среднего заработка, за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года, в связи с неосуществлением работодателем индексации заработной платы, и производных требований о взыскании процентов за задержку их выплаты в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, установив из расчетных листов по заработной плате, представленных истцом, что за период с 2013 года по январь 2020 года они датированы 17 февраля 2020 года, за февраль - апрель 2020 года - 03 июня 2020 года, за май 2020 года - 11 июня 2020 года, за июнь, июль 2020 года - 11 августа 2020 года, за август 2020 года - 16 сентября 2020 года, с рассматриваемыми требованиями истец обратилась в суд только 27 октября 2021 года, пришел к выводу о пропуске срока для обращения в суд о взыскании невыплаченных сумм, при этом уважительных причин пропуска срока истец не привела.
Признав увольнение истца незаконным и восстановив ее на работе, суд первой инстанции пришел к выводу о взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула.
Определяя размер среднего заработка за период вынужденного прогула, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 139 Трудового кодекса Российской Федерации, пунктом 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации N 922 от 24 декабря 2007 года, установив из расчета ответчика, что среднедневная заработная плата истца составила 5 592 руб. 23 коп., количество дней вынужденного прогула 260 (с 13 ноября 2020 года по 29 ноября 2021 года включительно) согласно производственному календарю за 2020 год и 2021 год, с 01 февраля 2021 года приказом ответчика от 01 февраля 2021 года N 47 заработная плата работникам организации была индексирована на 3,38%, что в соответствии с абзацем 4 пункта 16 Положения об особенностях порядка исчисления средней заработной платы является основаниям для повышения среднего заработка истца с даты повышения, пришел к выводу о взыскании среднего заработка за период вынужденного прогула с 13 ноября 2020 года по 29 ноября 2021 года в размере 828 198 руб. 23 коп., исходя из расчета 5 592 руб. 23 коп. x 50 дней (с 13 ноября 2020 года по 31 января 2021 года)) + (5 592 руб. 23 коп. x 3,38% x 210 дней (с 01 февраля 2021 года по 29 ноября 2021 года включительно) - (104 486 руб. 76 коп. + 79 608 руб. 96 коп. + 114 437 руб. 88 коп. + 89 560 руб. 08 коп. + 104 486 руб. 76 коп. + 99 511 руб. 20 коп. + 73 384 руб. 13 коп. - выплаты по сокращению).
Установив факт нарушения трудовых прав истца, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, учитывая степень вины работодателя и нравственных страданий работника, пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 10 000 руб.
Суд апелляционной инстанции согласился с изложенными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.
Отклоняя доводы истца о том, что индексация заработной паты не производилась с 2013 года, суд апелляционной инстанции указал, что истец была принята на работу с окладом в размере 25 000 руб. Дополнительными соглашениями от 01 февраля 2016 года, 29 сентября 2017 года, 01 октября 2018 года, 29 ноября 2019 года, должностной оклад истца увеличен соответственно до 26 250 руб., 27 650 руб., 28 940 руб., 29 664 руб. Непосредственно перед увольнением истца ее должностной оклад был равен 30 667 руб., что следует из приказа работодателя о восстановлении работника на работе. Работодателем издавались приказы в целях повышения уровня реального содержания заработной платы, которыми работникам предприятия производилась индексация заработной платы путем повышения окладов, в связи с чем пришел к выводу, что оклад истца неоднократно увеличивался, индексация заработной платы производилась путем повышения окладов работников.
Отклоняя доводы истца о необоснованном зачете в счет подлежащего взысканию среднего заработка за период вынужденного прогула сумм выплаченного выходного пособия, а также выплат среднего заработка до шестого месяца нетрудоустройства включительно, суд апелляционной инстанции указал, что правовая природа сумм, выплачиваемых уволенному работнику в связи с сокращением штата организации, является ничем иным как выходным пособием, выплата которого сохраняется законодателем на определенный срок, особенно при работе в местности, приравненной к районам Крайнего Севера (статьи 178, 318 Трудового кодекса Российской Федерации), в связи с чем суд первой инстанции из суммы среднего заработка за время вынужденного прогула обоснованно вычел сумму выплаченного истцу при увольнении выходного пособия двумя платежами 104 486 руб. 76 коп. и 79 608 руб. 96 коп., а также выплаченные суммы за второй 114 437 руб. 88 коп., третий 89 560 руб. 08 коп., четвертый 104 486 руб. 76 коп., пятый 99 511 руб. 20 коп. шестой месяцы нетрудоустройства 73 384 руб. 13 коп.
Изучение материалов дела показывает, что выводы судов основаны на приведенном правовом регулировании спорных правоотношений, установленных судами обстоятельствах, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.
В силу статьи 134 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение повышения уровня реального содержания заработной платы включает индексацию заработной платы в связи с ростом потребительских цен на товары и услуги. Государственные органы, органы местного самоуправления, государственные и муниципальные учреждения производят индексацию заработной платы в порядке, установленном трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, другие работодатели - в порядке, установленном коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами.
Порядок индексации заработной платы работников в связи с ростом потребительских цен на товары и услуги работодателями, которые не получают бюджетного финансирования, устанавливается коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами. Такое правовое регулирование направлено на учет особенностей правового положения работодателей, не относящихся к бюджетной сфере, обеспечивает им (в отличие от работодателей, финансируемых из соответствующих бюджетов) возможность учитывать всю совокупность обстоятельств, значимых как для работников, так и для работодателя. Трудовой кодекс Российской Федерации не предусматривает никаких требований к механизму индексации, поэтому работодатели, которые не получают бюджетного финансирования, вправе избрать любые порядок и условия ее осуществления (в том числе ее периодичность, порядок определения величины индексации, перечень выплат, подлежащих индексации) в зависимости от конкретных обстоятельств, специфики своей деятельности и уровня платежеспособности.
Индексация - это не единственный способ обеспечения повышения уровня реального содержания заработной платы, обязанность повышать реальное содержание заработной платы работников может быть исполнена работодателем и путем ее периодического увеличения безотносительно к порядку индексации, в частности, повышением должностных окладов, выплатой премий и т.п.
Судом апелляционной инстанции правильно установлено, что работодателем издавались приказы в целях повышения уровня реального содержания заработной платы, которыми работникам предприятия производилась индексация заработной платы путем повышения окладов, оклад истца за период 2016, 2017, 2018, 2019 годы неоднократно увеличивался, то есть индексация заработной платы в указанный период производилась путем повышения окладов работников.
За разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении (часть 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 03 июля 2016 года N 272-ФЗ и введена в действие с 03 октября 2016 года).
До 03 октября 2016 года для требований о взыскании заработной платы применялся трехмесячный срок на обращение в суд, который подлежал исчислению с момента, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
Таким образом, до 03 октября 2016 года начало течения срока обращения в суд с требованиями о взыскании заработной платы и иных причитающихся работнику сумм определялось моментом, когда работник узнал либо должен был узнать о нарушении своего права, с 03 октября 2016 года - датой установленного работодателем срока выплаты заработной платы.
При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом (часть 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 03 июля 2016 года N 272-ФЗ).
В абзаце 5 пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).
Вопреки доводам кассационной жалобы, выводы судов об отказе в удовлетворении требований о взыскании недоплаченной заработной платы, отпускных, командировок, повышения квалификации, дней диспансеризации, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении, выплат при увольнении, рассчитанный из среднего заработка, за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года, в связи с неосуществлением работодателем индексации заработной платы по мотиву пропуска срока и отсутствия уважительных причин для восстановления пропущенного срока соответствуют приведенному правовому регулированию, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами.
Довод кассационной жалобы о несогласии с тем, что суммы среднего заработка за второй-шестой месяцы со дня увольнения исключены из размера среднего заработка за период вынужденного прогула, является несостоятельным.
Согласно пункту 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при взыскании среднего заработка в пользу работника, восстановленного на прежней работе, или в случае признания его увольнения незаконным выплаченное ему выходное пособие подлежит зачету. Однако при определении размера оплаты времени вынужденного прогула средний заработок, взыскиваемый в пользу работника за это время, не подлежит уменьшению на суммы заработной платы, полученной у другого работодателя, независимо от того, работал у него работник на день увольнения или нет, пособия по временной нетрудоспособности, выплаченные истцу в пределах срока оплачиваемого прогула, а также пособия по безработице, которое он получал в период вынужденного прогула, поскольку указанные выплаты действующим законодательством не отнесены к числу выплат, подлежащих зачету при определении размера оплаты времени вынужденного прогула.
При расчете заработка К.Е. за время вынужденного прогула судами принято во внимание, что истцу в соответствии со статьями 178, 318 Трудового кодекса Российской Федерации, была осуществлена выплата выходного пособия, сохраняемого заработка на период трудоустройства за второй - шестой месяцы, которые исходя из системного толкования указанных норм, также подлежат зачету при определении среднего заработка за время вынужденного прогула при признании увольнения незаконным.
Довод кассационной жалобы со ссылкой на пункт 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" о том, что срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора, является необоснованным.
Согласно пункту 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при рассмотрении дела по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но невыплаченной заработной платы надлежит учитывать, что заявление работодателя о пропуске работником срока на обращение в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора.
При рассмотрении настоящего спора пункт 56 разъяснений не подлежит применению, поскольку трудовые отношения с истцом были прекращены 12 ноября 2020 года, после указанной даты истец трудовую деятельность у ответчика не осуществляла, в связи с чем суды пришли к правильному выводу об отсутствии длящегося характера нарушений.
Довод кассационной жалобы о том, что пособие по безработице истцу начислялось и выплачивалось КУ ХМАО - Югры "Когалымский центр занятости населения" только с 13 мая 2021 года, получение одновременно двух пособий не предусмотрено законом, судом кассационной инстанции отклоняется, поскольку пособие по безработице не включено в расчет сумм при определении среднего заработка за период вынужденного прогула. Истец уволена с 12 ноября 2020 года, работодатель выплатил истцу сохраняемый заработок на период трудоустройства за второй - шестой месяцы после увольнения, то есть до 13 мая 2021 года истец получала сохраняемый средний месячный заработок от работодателя.
Довод кассационной жалобы о том, что выплаты среднего заработка за второй-шестой месяцы со дня увольнения приравнивались центром занятости населения к выплатам пособия по безработице, основан на неправильном толковании норм материального права. Выплата среднего месячного заработка за второй - шестой месяцы после увольнения работника из организации, расположенной в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, в связи сокращением штата организации является гарантией для работника в целях поддержания его материального положения на период длительного нетрудоустройства, выплата которого осуществляется работодателем и сохраняется законодателем на определенный срок, тогда как пособие по безработице выплачивается центрами занятости населения гражданам, признанным безработными в установленном порядке.
Доводы кассационной жалобы о несогласии с выводами судов об отказе в удовлетворении требований о взыскании с ответчика недоплаченной заработной платы, отпускных, командировок, повышения квалификации, дней диспансеризации, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении, выплат при увольнении, рассчитанных из среднего заработка, за период с 21 января 2013 года по 12 ноября 2020 года в связи с неосуществлением работодателем индексации заработной платы, рассчитанной с учетом индексов потребительских цен на товары и услуги; судами не учтено, что основной целью увеличения заработной платы является обеспечение реального содержания заработной платы, при этом в ходе судебного разбирательства установлено, что в ООО "Когалымское УТТ" отсутствовали локальные нормативные акты, предусматривающие порядок проведения индексации заработной платы, следовательно, применению подлежат общие нормы трудового законодательства, а статьей 134 Трудового кодекса Российской Федерации установлена императивная обязанность работодателей, в том числе не относящихся к бюджетной сфере, осуществлять индексацию заработной платы работников в целях повышения уровня реального содержания заработной платы, ее покупательной способности; вывод судов о том, что истцу ежегодно индексировалась заработная плата путем повышения должностного оклада не является состоятельным, так как изменение оклада истца, во-первых - не было ежегодным, во-вторых - размер увеличения оклада не соответствовал уровню потребительских цен на товары и услуги в регионе, так как был значительно меньше и не обеспечивал предусмотренной законом гарантии повышения уровня реального содержания заработной платы истца; судами не определена правовая природа произведенных К.Е. работодателем выплат в виде повышения размеров должностного оклада - осуществлялись ли работодателем указанные выплаты истцу именно в целях повышения уровня реального содержания заработной платы и ее покупательной способности, то есть индексации заработной платы, либо они являлись иным методом мотивации, либо способом поощрения работника; вывод суда о пропуске истцом срока для обращения в суд с требованиями о выплате заработной платы является несостоятельным, поскольку, учитывая тот факт, что в день увольнения 12 ноября 2020 года ответчик не выплатил истцу все денежные средства, полагающиеся истцу с учетом соблюдения требований законодательства о проведении индексации заработной платы, истец была вправе, согласно статье 392 Трудового кодекса Российской Федерации, обратиться за разрешением индивидуального трудового спора к работодателю о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику в течение года со дня прекращения трудовых правоотношений, т.е. до 12 ноября 2021 года включительно, первое требование о взыскании невыплаченной заработной платы подано истцом 20 апреля 2021 года, годичный срок не пропущен, суд первой инстанции не выяснил и не установил дату, с которой началось нарушение трудовых прав истца, суд первой инстанции не установил обстоятельства, имеющие значение для решения вопроса о наличии или об отсутствии уважительных причин пропуска истцом предусмотренного частью 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации годичного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не предложил истцу представить доказательства в подтверждение таких обстоятельств, направлены на оспаривание правильности выводов судов, переоценку установленных обстоятельств, исследованных доказательств, правильности применения судами норм материального права.
Переоценка доказательств и установленных судами фактических обстоятельств спора в силу норм статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в полномочия кассационного суда общей юрисдикции не входит.
Иное понимание и толкование заявителем норм материального права не свидетельствует о незаконности судебных постановлений.
Таким образом, в кассационной жалобе не приведено доводов, опровергающих установленные судами обстоятельства и выводов судов, как и не приведено оснований, которые в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы явиться безусловным основанием для отмены судебных постановлений.
Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции
определила:
решение Когалымского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 ноября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 марта 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу К.Е. - без удовлетворения.