Коля очень любил Олю, или наоборот — не важно. Важно, что после пяти лет брака Коля признался Оле в измене. Зачем признался?
Тоже не важно, хотя я считаю, что важно, но об этом как-нибудь позже.
А пока Оля взорвалась и из уютной домашней кошечки превратилась в монстра, жаждущего уничтожить Колю или, по крайней мере, пустить его по миру как говорят: «без штанов».
Штаны у парня, конечно же, были, еще была машина, купленная в браке.
И вот уже бывшая жена заявляет иск очень сложной конструкции: о компенсации морального вреда, причиненного супружеской неверностью, о разделе машины и зачете компенсаций в счет оставленной супруге машины.
Пришли в суд. Доказательством измены послужило письменное признание Николая, которое он направил супруге мессенджером. Ладно, от факта не отвертеться. Но вот можно ли измену одного назвать основанием для морального вреда другого? Я считаю, что нет.
Скажу сразу, суд посчитал так же. В компенсации было отказано, а автомобиль Оля забрала себе, оставшись должна половину его стоимости бывшему мужу.
Итак, почему измена не вред?
Моя позиция: основание для компенсации морального вреда, это причинение нравственных и физических страданий. Ладно, страдала, и даже болело сердце. Но.
Вред, с точки зрения закона, это нарушение права. Таким образом, истцу необходимо объяснить, какое право было нарушено. Для этого надо дать квалификацию измены как юридического действия. В голову приходит только одно: это исключительное право на интимную близость.
Как я не искал в источниках отечественного права, я такого исключительного права не нашел. В других странах такое есть, а в нашей нет. А на нет, как говорят, и суда нет.
Мне очень интересно Ваше мнение, особенно та точка зрения, которая противоречит моей. Спасибо, что читаете меня. Помните, что я всегда с трепетом жду обратную связь.
Комментарии
4интересная точка зрения. А чем это право охраняется/гарантируется?
Ничем. об этом я чуть ниже фразы написал. И надеюсь никогда не будет охраняться правом. У человека как и у других живых существ должно быть абсолютное право выбирать, чье, что, куда и в кого засовывать. При условии отсутствия возражений другой стороны.