Конфуцианцы против евнухов или как Китай не стал главной экономикой мира

В 1405 году Китай создал флот, равных которому не знала история.

Дело даже не в количестве кораблей (хотя и оно впечатляло – некоторые источники говорят о том, что он состоял из более чем 1800 судов, хотя и более реалистичная цифра, в 280 кораблей, фантастична даже по нынешним временам), но и в том, что это были за корабли...

Несколько десятков (по разным данным – кто-то пишет про 60, кто-то про 80, некоторые настаивают на цифре в 130 судов такого типа) – это так называемые «корабли сокровищ», «баочуань».

Есть такое мнение, что китайцы всегда стремились к грандиозности. И есть масса фактов, подтверждающих этот взгляд. И – масса фактов, его опровергающих.

Как бы то ни было, «сокровищницы» были настоящими монстрами, даже по нынешним временам. Размером в полтора-два футбольных поля, водоизмещением флагманов в 19 тысяч тонн (тогда как венецианская галера – 200-250 тонн, каравелла – от 20 до 100 тонн, а гордость начала ХХ века, «Титаник» – 53 тысячи тонн).

Баочуани сопровождал огромный вспомогательный флот, среди которого были специальные военные и грузовые корабли, и даже танкеры с пресной водой.

Знаменитый арабский путешественник ибн-Батутта (которому в Китае решительно ничего не нравилось), описывая китайский корабль, однако, с восторгом сообщает про тройную его обшивку, про то, что там каждая каюта оборудована туалетом, и в них даже есть запирающиеся двери, для уединения тех, кто путешествует с наложницами.

Впрочем, «купить билет» на такой корабль богач ибн-Батутта не смог, хотя – очень старался...

Флот в течении почти двух с половиной десятков лет совершил несколько плаваний, добравшись до Индонезии, Индостана и даже восточного побережья Африки, по дороге «зачистив» морские просторы от пиратов.

Характерно, что никаких экономических задач вроде открытия богаств чужих земель, товарообмена с иными странами и прокладывания торговых маршрутов перед великим флотом не ставилось – единственной его задачей было нести славу об императоре его далеким подданным (а в том, что все люди на земле – подданные императора, сомнений не было).

Слишком уж велик был император и слишком богатым ему казался Китай, чтобы ставить флоту такие низменные задачи.

С каравеллами Васко да Гамы баочуани развели всего-то 60 лет.

А было бы забавно посмотреть на встречу каравеллы с «сокровищницей», которая, наверное, выглядела бы, как воробей рядом с вороной.

Но эта встреча не смогла состояться.

В определенный момент Китай оборвал свою дипломатическую, военную и торговую экспансию (по сути, так и не начавшуюся) так же резко, как и начал её.

Причина тому – продолжавшаяся в Китае много лет борьба между конфуцианцами и евнухами, в котором на тот момент верх одержали консервативные конфуцианцы, сторонники самоизоляции Китая.

Историю всегда пишут победители, а конфуцианцы – карьерные чиновники – писали ее всегда, даже в эпоху господства евнухов.

В какой именно момент конфуцианцы и евнухи оформились как две соперничающие партии, точно не известно, известно разве что, что евнухи как «партия» возникли как противовес чиновникам, связанным жесткими этическими нормами.

Конфуций считал необходимым всегда говорить государю исключительно правду, даже в ущерб собственной безопасности, не говоря уже о карьере: известен случай, когда в плен к ойратам (одному из монгольских племен) попал китайский император.

Ликующий хан предложил его выкупить, но чиновник-конфуцианец, сочтя условия выплаты неприемлимыми, ответил, что на первом месте в государстве стоят интересы народа, на втором – государства, и только на третьем – государя.

Император, вернувшийся-таки из плена, припомнил эти слова чиновнику и казнил его, увековечив, однако, память о нем строительством храма...

В отличии от конфуцианцев евнухи не были связаны никакими этическими нормами, они служили не народу и не государству, а – лично служили государю.

Оскопление в те годы стало своего рода «социальным лифтом»: евнух получал право входить в личные покои императора, получал доступ к его персоне, а вместе с ней – к власти и деньгам – в противовес конфуцианцам, для которых подъем по карьерной лестнице был долгими годами учебы, сдачи специальных экзаменов на следующий чин, требовавший специфических знаний и наработки опыта.

Евнухи распоряжались казной и грандиозными стройками, командовали армией и флотом (строил «сокровищницы» и совершал все путешествия на них Чжэен Хэ – евнух).

Конфуций считал, что политические запросы первичны. Ремесло и торговля представлялись ему чем-то самим собой разумеющимся, незыблемым и вечным, а сами эти занятия он почитал за низкие.

Примат политики над экономикой естественным образом вел к изоляционизму – зачем куда-то плыть, зачем вступать в какие-то сношения с неупорядоченным и глупо устроенным внешним миром, когда довольно навести разумный порядок в своем отечестве, огородившись армией от внешних неприятностей и волнений?

Возможно, евнухи могли бы ему что-то возразить – будь у людей, поднявшихся из низов, возможность сформировать свою точку зрения и как-то оформить ее письменно. А может быть (скорее всего) действовали они интуитивно, «по ситуации», и философствовать были не склонны.

Так или иначе, конфуцианцы победили.

Великий флот был полностью уничтожен «за ненадобностью». Более того, строить большие океанские корабли в Китае было запрещено под страхом смерти.

Торговые пути, которые вполне могли бы перетечь в руки китайцев, как минимум, от Шанхая до Малакки, остались в руках предприимчивых арабов.

Ну а от последствий изоляционизма Китай излечивается до сих пор.

Александр Иванов,

«Краткие эссе об истории экономики»

Еще больше историй на канале: https://t.me/ivanovdirect.