Высокая инфляция — расплата за продажу ЮКОСа и IPO госбанков?
Выступая на XVII Международном банковском конгрессе в Санкт-Петербурге, председатель Центрального банка Сергей Игнатьев констатировал, что страна, с одной стороны, переживает бурный рост, а с другой — резко ускорилась инфляция. В исчислении за год «апрель к апрелю» инфляция достигла 14,4%, тогда как в предыдущий период — всего 7,6%.
По мнению С. Игнатьева, ускорение инфляции происходит по двум основным причинам. Первой он назвал чистый приток частного капитала в 2007 году, который составил 80 млрд рублей и вызвал быстрый рост золотовалютных резервов и денежной массы. Вторая причина — рост мировых цен на продовольствие.
Мало кто заметил, но ровно год назад, на прошлогоднем Питерском конгрессе, С. Игнатьев тоже поднимал тему притока капитала. За пять первых месяцев прошлого, 2007 года чистый приток частного капитала составлял 60 млрд долларов — в полтора раза больше, чем за весь 2006 год (42 млрд долларов). Тогда, в июне прошлого года, резкий скачок притока капитала Сергей Игнатьев объяснял распродажей активов ЮКОСа и IPO ВТБ и Сбербанка. При этом
С. Игнатьев предполагал, что во второй половине 2007 года приток капитала замедлится, ибо таких крупных стимулов у него больше нет. Так и вышло — по итогам 2007 года приток частного капитала составил «всего» 80 млрд долларов.
И вот теперь эти 80 млрд долларов Сергей Игнатьев называет одной из двух основных причин нынешнего разгона инфляции.
Никто пока не выстроил этой логической цепочки, но получается, что радостная продажа активов ЮКОСа с целью «финансирования ЖКХ», а также не менее торжественные IPO Сбербанка и ВТБ — в изрядной мере поспособствовали нынешнему скачку инфляции, с которой теперь борется правительство и живет народ.
В этом смысле пресловутые IPO госбанков вообще нанесли по доверчивым «народным» инвесторам двойной удар. Сначала люди обменяли деньги на акции банков, а фондовый рынок скоро обвалился и акции потеряли в цене. Потом эта же процедура (масштабные вложения в акции) поспособствовала нынешнему разгону цен на продукты первой необходимости. Можно предположить, что средства, полученные от продажи ЮКОСа, потрачены на ЖКХ столь же эффективно. Интересно, конечно, теперь послушать зачинщиков всех этих процессов, былых авторов бравурных рапортов. Но они сейчас, верно, заняты — сражаются с инфляцией.
Сейчас Сергей Игнатьев видит некоторые основания для замедления роста инфляции во втором полугодии. Во-первых, из-за того, что стало трудно занимать за рубежом, замедлился чистый приток капитала. А в первые четыре месяца даже наблюдался отток. В текущем году отмечен самый низкий прирост денежной массы за 10 лет. Более благоприятно складывается импортно-экспортный баланс. На мировых рынках после бурного роста начали снижаться цены на пшеницу. Во втором полугодии все это замедлит инфляцию, считает Сергей Игнатьев.
«В то же время хочу подчеркнуть, — заявил Сергей Игнатьев, — что основная ответственность по сдерживанию инфляции лежит на ЦБ. И мы будем принимать все необходимые меры в этом году». Основными регулирующими инфляцию рычагами
С. Игнатьев назвал процентные ставки ЦБ, нормативы обязательных резервов и валютный курс. Соответственно, все эти рычаги будут задействованы для торможения инфляции по мере необходимости. «Но мы намерены это делать осторожно, — подчеркнул председатель Банка России, — чтобы не допустить дефицита ликвидности».
Банкиры требовали от ЦБ приоритетов. Но вот же они, приоритеты — инфляция превыше всего.
Ликвидность пересохла и трубы горят
Сквозную тему обсуждений на МБК-2008 задал заместитель председателя Банка России Геннадий Меликьян. Он и обозначил полюса дискуссии — одни требуют, чтобы государство дало в банковскую систему больше денег и меньше регулятивных ограничений, дабы еще больше ускорить рост кредитования. Другие опасаются, что быстрый рост приводит к раскручиванию инфляции, нарастанию рисков и снижению устойчивости финансовой системы.
Из выступлений Геннадия Меликьяна и его шефа Сергея Игнатьева стало понятно: основная забота ЦБ — торможение инфляции, и ради этого Банк России готов ограничивать в том числе и рост банковской системы.
«...Алексей Кудрин вслед за председателем ЦБ отметил существенный приток капитала в страну с начала 2007 года. Если за весь прошлый год в Россию пришло около 42 млрд долларов, то только за зиму–весну 2007 года приток частного капитала составил 60 млрд долларов. Сергей Игнатьев, правда, объяснил этот феномен тремя вполне конкретными событиями, выпавшими на начало года, — продажа активов ЮКОСа, IPO Сбербанка и ВТБ.
В свою очередь, Алексей Кудрин в столь существенном притоке денег увидел другую особенность, более значимую для банков. Раньше банковская система страны обслуживала отток капитала, теперь она обслуживает его приток. Это, по мнению министра финансов, налагает на банки особую и даже «неизмеримо возросшую» ответственность. «Задача банков — умело применить эти средства, в кредитном процессе способствовать отбору тех проектов, которые дадут наибольшую эффективность», — считает Алексей Кудрин…».
Более того, Питерский конгресс выявил и такую новую тему. Еще буквально два месяца назад, на съезде Ассоциации российских банков, банковское сообщество было обнадежено обещаниями ЦБ помочь с ликвидностью и весьма оптимистично обсуждало, должно ли государство давать банкам еще и длинные ресурсы. Теперь те же банкиры с тревогой предостерегают государство от принятия мер, которые вместе с инфляцией будут тормозить и рост ресурсов в банковской системе. О попытках выпросить у государства длинные ресурсы никто теперь и не вспоминает, иллюзии развеялись.
Тот же Геннадий Меликьян подпустил и сквозной образ, использовать который в своем выступлении постарались многие последующие ораторы. По мнению заместителя председателя ЦБ, природа нынешнего кризиса — не в недостатке ликвидности. Он привел выражение одного западного банкира, согласно которому «вода сейчас есть, но трубы не работают». «Замедлился переток ликвидности от тех, у кого она есть, к тем, кому она нужна», — пояснил Геннадий Меликьян.
Выступавший следом глава ВТБ Андрей Костин не мог не выразить общего мнения: что там у кого с трубами, но в России трубы иногда по утрам горят.
ВТБ призывает построить еще три «Сбера»
Андрей Костин сообщил, что мы живем в условиях «жесткого, серьезного мирового финансового кризиса», который отражается и на российском финансовом рынке. Вместе с тем, по мнению руководителя ВТБ, Россия успешно прошла этот период. «Не так часто я хвалю Центральный банк, — заявил А. Костин, — но сейчас хотел бы подчеркнуть и роль его председателя, и роль руководства банка, и напомнить, что меры по поддержанию ликвидности были адекватные. Были предложены новые и, главное, эффективные механизмы, о которых, в общем-то, мы долго говорили, и они сработали».
Похвалив ЦБ, А. Костин тут же указал на основное противоречие нынешней ситуации. «Мы все заинтересованы в том, чтобы рост экономики, российского банковского сектора, безусловно, происходил в условиях стабильной экономики, — заметил банкир. — Что лично меня беспокоит? Первое — что борьба с инфляцией будет преимущественно сведена к ограничению роста кредитования, к ограничению роста банковского сектора».
По мнению А. Костина, банковская система станет основным плацдармом борьбы с инфляцией потому, что остальные рычаги воздействия на рост цен сложно использовать. «Сдерживать государственные расходы на социальное обеспечение сложно. Цены на продукты естественных монополий все равно будут расти, потому что их надо выводить на мировой уровень. Цены на импортные продукты вообще плохо прогнозируемы, — перечислял Андрей Костин. — В то же время удорожание заимствования и ограничение кредитования банковской системой, в общем-то, вполне очевидный инструмент по уменьшению денежной массы в обращении. И он всегда под рукой и у правительства, и у Центрального банка. И, безусловно, мы, банкиры, не хотели бы, чтобы совершенно правильная задача по борьбе с инфляцией свелась бы преимущественно к ограничению банковского сектора».
Уже из самого перечисления возможных-невозможных рычагов управления инфляцией понятно, какой именно способ выберет государство.
Но А. Костин высказал и другую тревогу в этой связи. «Озабоченность вызывает отсутствие все-таки четкого понимания и ориентира в данной ситуации. Потому что, с одной стороны, что сегодня от банков требуют все — и правительство, и общественность, и клиенты? Они требуют все-таки больше кредитов по хорошим ставкам. А если же сегодня наша цель — ограничение денежной массы, удорожание кредита и его ограничение, то мы должны четко и открыто понять, что мы должны выдавать меньше кредитов, по более дорогим ставкам. И это правильная политика в условиях сегодняшнего дня, потому что она приводит к меньшей инфляции. И мы с этим, наверное, можем согласиться. Но только если нам четко дадут понять, какие сегодня поставлены приоритеты в банковском секторе и в обеспечении финансовой стабильности».
В этой связи нельзя не вспомнить, как прежний премьер Виктор Зубков прошлой осенью пропесочивал банк за высокие кредитные ставки для предприятий. Требование к банкам давать кредиты на привлекательных условиях — оно же остается. Но другой рукой государство делает эти условия непривлекательными, чтобы сдерживать рост инфляции. Банкиры намекают, что можно и так, но не надо тогда требовать привлекательных кредитов для экономики — их не будет. Это вещи взаимоисключающие.
Излагая свои суждения по другим вопросам, Андрей Костин среди прочего сделал еще ряд интересных заявлений. По его мнению, сегодня все больше говорят о конкурентоспособности российской экономики, но эта конкурентоспособность не может быть сама по себе, ее можно добиться только в контексте мировой экономики. «Сегодня нельзя быть эффективным в рамках одной страны. Я думаю, что рано или поздно мы придем к этому выводу и для банковского сектора», — заявил А. Костин. Конечно, это заявление надо рассматривать в контексте усилий ВТБ по построению транснационального бизнеса.
Глава ВТБ согласен с теми, кто считает, что государство не может быть постоянным или главным источником фондирования долгосрочными ресурсами. Эти источники надо создавать. Среди них — направление пенсионных денег в корпоративные ценные бумаги и на депозиты банков, развитие управления активами, развитие рынка ценных бумаг. «У нас сегодня фактически отсутствуют инструменты, кроме депозитов, — пояснил Андрей Костин. — Еще наши родители покупали займы 45-го, 47-го года, которые были долгосрочными инвестициями населения в ценные бумаги. Сегодня мало что можно предложить населению, кроме депозитов. Вот был опыт с акциями, к сожалению, пока не очень успешный, поскольку финансовый кризис привел к снижению стоимости акций, и проблема сегодня достаточно остро стоит и там».
Надо признать, ассоциации с размещением советских облигационных займов — довольно рискованные. Если кто не знает, советские бумаги размещались на не совсем рыночных условиях. Разве что тоже дали отрицательную доходность. Зато были выигрышными — можно было выиграть чайник или даже велосипед. Правда, спустя 30–40 лет. Но с точки зрения долгосрочного фондирования, действительно, инструмент отличный.
В заключении Андрей Костин снова ввернул свою идею про необходимость наращивания минимальной планки уставного капитала для банков. «Мне кажется, что в России сегодня наименьшие из всех известных мне требования к достаточности капитала, или, вернее, к минимальному размеру банковского капитала, — заявил банкир. — Мое мнение: меры по увеличению консолидации банковского сектора необходимы, чтобы мы обеспечили высокоэффективные банковские учреждения. Во многих странах есть банки разных уровней, есть региональные банки, у них региональные цели, или лицензии на определенные виды операций. Сегодня, если не ошибаюсь, даже в Киргизии минимальный размер банковского капитала — 17 млн долларов. У нас он намного меньше, как вы знаете. Мне кажется, это одна из потенциально опасных тенденций, которые в конечном итоге могут иметь довольно серьезные последствия в плане того, что будет труднее достигнуть дальнейшей стабильности и укрепления банковского сектора».
Идею укрупнения Андрей Костин остроумно скрестил с задачами розничного бизнеса группы ВТБ. «Доля потребительских кредитов к ВВП в России в два раза ниже, чем в странах Восточной Европы, — сообщил он. — Если мы поставим как планку пока хотя бы уровень Восточной Европы, то, учитывая, что у нас Сберегательный банк кредитует 30%, нам нужно еще три Сбербанка построить. Вот чем я предлагаю заняться в ближайшее время».
Олег Вьюгин: заглядывая в послезавтра
С интересным макроэкономическим анализом выступил на конгрессе Олег Вьюгин, председатель совета директоров МДМ-Банка. По его мнению, период дешевых денег закончился. Он был комфортен для банков еще и тем, что жесткой конкуренции между ними не было. «До сих пор еще в России сохраняются места, где, образно говоря, воткни палку, то есть офис, и там все зацветет». Но таких незанятых мест, равно как и отраслей, куда могут прийти банки (вроде малого бизнеса), становится все меньше и скоро не останется, — заверил О. Вьюгин. На все про все еще есть всего несколько лет.
Другой предпосылкой былого бурного роста банковской системы, по мнению главы совета директоров МДМ-Банка, была низкая финансовая грамотность населения, «что позволяло тем банкам, которые хотели это делать, очень много зарабатывать на отсутствии этой грамотности», — считает Олег Вьюгин.
Но довольно долгий период высокой мировой финансовой ликвидности подходит к концу. И вовсе не потому, что ряд крупных финансовых структур попал в сложную ситуацию — это всего лишь вершина айсберга, считает О. Вьюгин. Проблемы возникли из-за фундаментальных процессов в мировой экономике. «Если коротко, я бы назвал их так, — сообщил банкир. — Это серьезная попытка ведущих стран использовать финансовые рычаги и инструменты, прежде всего процентные ставки и валютные средства, для конкурентной борьбы».
«Фактически мы теперь имеем дело с растущей мировой инфляцией, избежать которую отдельно взятой стране можно лишь одним способом — путем отвязки от доллара и исполнения суверенной денежно-кредитной политики с плавающим курсом, — заявил О. Вьюгин. — Понятно, что переход на плавающий курс и отвязка от доллара — это вопрос конкурентоспособности экономики. И здесь все государства испытывают достаточно серьезный страх и осторожность в своих действиях. Но, на мой взгляд, весь процесс будет проходить именно таким образом: постепенно жесткость политики валютного курса будет ослабляться, а вопрос о том, кто выживет в этой конкурентной борьбе, будет решаться, что называется, на практике».
И здесь О. Вьюгин тоже вспомнил про меликьяновские трубы. «Что все это означает? Это означает, что в течение нескольких лет будут происходить глобальные изменения в политике центральных банков. Рано или поздно, а скорее всего даже рано, мы перейдем от ситуации, когда много воды, но не работают трубы, к ситуации, когда трубы заработают, а воды будет ровно столько, сколько нужно, чтобы помыться. Но не больше».
В этот момент, по мнению О. Вьюгина, стоимость денег выйдет на разумный уровень, но прежней комфортной базы для развития банков, как это было в России, уже не будет. «На мой взгляд, в этой ситуации требовать от регуляторов — от министерства финансов, от денежных властей — какого-то особого фондирования не имеет смысла, поскольку это не является задачей денежных властей», — подчеркнул он.
Что же касается насыщенности банковского рынка, то здесь еще несколько лет сохранится возможность для наращивания бизнеса без серьезного инвестирования в развитие операционных систем. Но это не значит, что надо идти по такому пути, считает О. Вьюгин. Уроки прошедших изменений должны стать предметом очень внимательного рассмотрения при разработке долгосрочных стратегий банков. «Период, когда можно было не уделять очень большого внимания развитию операционных систем, не очень внимательно смотреть на такие показатели, как соотношение расходов к доходам, взвешенность по рискам отдачи на капитал или добавленную стоимость, которую производит банк для акционеров, — это время уходит», — заявил Олег Вьюгин. В будущем выиграют те банки, которые воспользовались периодом роста и отстроили оптимальные процессы, операционные системы, которые будут ориентироваться на взвешенную политику отдачи капитала и другие долгосрочные показатели.
Начать дискуссию