А ведь, казалось бы, как все хорошо шло! Еще весной и даже в середине лета глаза и душу радовали графики неудержимого экономического и промышленного роста, улучшения собираемости налогов, увеличения бюджетного профицита, сверхпланового наполнения Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, рекордной динамики экспортных поступлений, укрепления рубля и роста ЗВР.
Столь успешные результаты невольно звали к построению самых оптимистических прогнозов и в отношении ближайшего будущего. Оценки экспертов по индексу РТС на конец года почти единодушно сходились к значениям «где-то в районе 2500–2700 пунктов». Цены на нефть, едва не пробившие в июне порог в 150 «бакинских» рублей за баррель, те же «эксперты», надуваясь от спеси, уже называли «промежуточными», провидчески щурясь в рубеж «200, а может, и 250 долларов за «бочку». Объем ЗВР практически достигший пика 600 млрд долларов и позволивший ЦБ РФ войти в число главных хранилищ американских и европейских активов, к концу года оценивался в еще более весомую цифру 650 млрд долларов.
Благостная картина незыблемости и чуть ли не неуязвимости российской экономики перед лицом уже разыгрывающейся на североатлантическом «театре военных действий» драмы дала повод властям говорить о некоем «островке безопасности», «тихой гавани», которую представляет собой Россия и куда в условиях кризиса ринутся иностранные капиталы, потекут, так сказать, перенаправленные инвестиционные реки.
Надо сказать, отсутствие глубокого макроэкономического анализа и серьезной оценки возникающих в связи с новыми глобальными процессами рисков характерно не только для наших, но и международных наблюдателей и прогнозистов. Их выводы тоже приводят к соответствующим ошибочным либо несвоевременным решениям властей. Заявления о том, что кризис если и затронет экономику, то лишь, так сказать, по касательной, приходилось слышать еще каких-то два-три месяца назад из уст высоких правительственных лиц целого ряда стран так называемого ближнего зарубежья — Украины, Молдавии, Беларуси, прибалтийских государств. Есть все основания полагать, что эти страны либо уже столкнулись, либо скоро столкнутся с самыми тяжелыми проявлениями разгорающегося кризиса, а его последствия для них могут оказаться просто фатальными.
Говорить на столь огорчительную тему побуждает, однако, не банальное злорадство по поводу сделанных искушенными аналитическими умами, но так и не несбывшихся прогнозов. Гораздо важнее показать, сколь ценны не инерционные, а контринерционные подходы при составлении прогнозов, многофакторная оценка едва различимых в парах благополучия реальных рисков.
Между тем абсолютное большинство прогнозов, особенно так называемых кратко- и среднесрочных, представляет собой, как правило, примитивное проецирование на ближайшую перспективу сложившихся и сохраняющихся долгое время тенденций.
Тогда как истинная цена настоящего эксперта складывается в том случае, если он способен вовремя определить момент этого тренда, чтобы дать возможность подготовиться к самому неблагоприятному развитию макроэкономического сценария.
Своего рода примером для каждого аналитика в этом отношении мог бы стать библейский пророк Даниил, который когда-то, много веков назад, предсказал наступление фатального для вавилонского правителя Валтасара события как раз в момент его наивысшего торжества, когда он был уверен в непоколебимости своих позиций. Знаменитое «мене, мене текел, упарсин» («исчислил Бог царство твое и положил ему конец…») является, на наш взгляд, классическим образцом контринерционного прогноза.
Те же самые эксперты и аналитики, как отечественные, так и международные, которые хором обещали нам в середине года продолжение благоденствия и процветания, ныне с прежним усердием рисуют нам все те же инерционные, но уже, конечно, с обратным векторным знаком графики. Соответственно, выводы и рекомендации, которые из этого вытекают, ложатся на стол генераторов принимаемых решений.
Не берусь оспаривать мнения своих осведомленных коллег, но не могу не выразить и сомнения в многофакторности и окончательности их анализа. Хотя бы просто потому, что он сделан по принципу «дальше будет так же плохо или еще хуже», что, в общем-то, немногим глубже, прежнего сделанного ими же несколько месяцев назад заключения о том, что «дальше будет так же хорошо, ну, может быть, чуть-чуть хуже, но все равно хорошо».
Абсолютное большинство прогнозов представляет собой примитивное проецирование на ближайшую перспективу сложившихся тенденций. Тогда как истинная цена настоящего эксперта складывается в том случае, если он способен вовремя определить момент перелома тренда.
Между тем автору известны и другие примеры действительно ответственных подходов и оценок. Так, зимой 1998 года один из руководителей среднего по размерам банка на вопрос, почему в его портфеле нет столь надежного и при этом высокодоходного актива, как ГКО, не только выложил веские доводы в отношении грядущего дефолта по этим ценным бумагам, но даже назвал его дату. Тогда это заявление вызвало шок среди немногих присутствовавших при этом разговоре коллег, и, тем не менее, ни один из них не сделал соответствующих выводов. Ведь, помнится, и тогда редкий аналитик решался предсказать столь скорый и катастрофический переход от процветания до полного коллапса.
Столь же показателен и другой, уже совсем недавний пример, связанный с опять-таки внезапностью разразившегося мирового кризиса. Его точный график движения по всем секторам экономики, в том числе на нашей, казалось такой защищенной, территории, его последствия для всех хозяйствующих субъектов и населения в целом еще полтора года назад нарисовал мне другой руководитель другой, но весьма крупной кредитной организации. И не только «нарисовал», но и впоследствии предпринял у себя в банке все необходимые меры безопасности.
Думаю, нет нужды говорить, что сегодня имя этого банка не фигурирует в числе тех, кто вымаливает для себя государственной поддержки или мечется в поисках состоятельных и сговорчивых инвесторов.
Начать дискуссию