Несколько месяцев назад один из крупнейших банков Свердловской области — «Северная казна» — стал жертвой рейдерской атаки. Продав бизнес Альфа-Банку, председатель совета директоров «Северной казны» Владимир Фролов ушел из банковской сферы.
Экс-руководитель рассказал «БО» о том, как решалась судьба его банка, а также поделился своими прогнозами относительно развития ситуации в банковской сфере.
— Если оглянуться назад, как вы думаете, банкиры ждали и готовились к кризису?
— Все знали и все готовились… Но проблема в том, что банкиры, представители бизнеса и правительство недооценили его глубину — можно было набить гораздо меньше шишек. К тому же кризис в России принял тяжелые и уродливые формы. В нем совместились два процесса: кризис как таковой и передел собственности. А когда начинается передел собственности во время кризиса, да еще с участием госчиновников, то процесс становится разрушительным.
— Как вам кажется, пик кризиса, когда банки «падали» один за другим, пройден?
— Я предлагаю вам немного заглянуть в прошлое. Во времена Великой депрессии огромное количество предприятий встали, и миллионы людей оказались выброшенными на улицу. Политики, ученые, эксперты не знали, что делать в такой ситуации. Когда кризис был пройден, они задумались, почему так произошло, как этого избежать и что нужно сделать для преодоления негативных процессов. В результате было написано множество трудов о способах нивелирования кризисных явлений.
Сейчас накопленная более чем за полвека научная мысль реализуется на практике. Например, снижение налогового давления, оказание государственной помощи бизнесу — это уроки прошлого. Принятие этих мер приводит к тому, что кризис становится не обрушительным, а волнообразным. Вспомните: в октябре–ноябре кризис обрушил рынки, обернулся серией банкротств и массовыми увольнениями. Правительство, приняв оперативные меры, стабилизировало ситуацию. Вероятно, что на подходе следующая волна, а потом опять будет затишье… Однако движение вниз будет общим трендом еще в течение нескольких лет.
— По-вашему, 2010 год будет более сложным, чем 2009-й?
— Сегодня есть стабилизационный фонд, фонд будущих поколений, а потому есть ресурсы, которыми можно заткнуть «дыры» в экономике. Но деньги имеют неприятную особенность заканчиваться.
К тому же нужно учесть, что сейчас пока еще практически нет социального напряжения. Правительство может расходовать средства на поддержку бизнеса. А представьте, что будет, если люди выйдут на улицы. В такой ситуации нужно будет выбирать, отдать деньги на поддержку какого-нибудь банка или на зарплату учителям, врачам. Выбор в данном случае, я думаю, очевиден. Пока бизнес находится в очень комфортных условиях: нужны деньги? возьмите! еще нужны деньги? еще возьмите! А если денег не будет, тогда мы увидим и гипердевальвацию, и гиперинфляцию и массовые разорения…
— Недавно президент Нигерии заявил, что не будет допускать ошибок российского правительства — расходовать средства из стабилизационного фонда на поддержку национальной валюты. Какую позицию вы считаете правильной?
— Я думаю, что решение правительства поддержать рубль было правильным. Потому что, если бы рубль отпустили в свободное падение, девальвация могла оказаться неуправляемой и рубль мог бы обвалиться.
— Сейчас вы отошли от руководства банком. Глядя со стороны, как, по вашему мнению, будет дальше развиваться ситуация на банковском рынке?
— Помните, на телевидении была реклама с такой фразой: «…и толстый-толстый слой шоколада». Я думаю, что она как нельзя лучше символизирует российскую экономику до лета 2008 года. До этого времени в России была построена финансовая система, при которой во всей банковской сфере был этот «толстый-толстый слой шоколада», то есть кредитные организации имели достаточно большую маржу. От любой операции получали запредельную доходность и демонстрировали высочайшие темпы роста. В какой-то момент кредитные организации оторвались от реальности и прекратили считать издержки. Но деревья не растут до неба и, тем более, выше неба. И сейчас выяснилось, что та банковская модель, которая была построена до лета 2008 года, в жестких условиях оказалась нежизнеспособна.
По моему убеждению, банки смогут пережить кризис только в том случае, если правительство даст им очень много денег. Однако если это произойдет, банки вряд ли смогут их вернуть. В итоге они станут государственными и к тому же неэффективными. Сегодня рынок нуждается в принципиально новых банках — назовем их условно «послекризисными», — которые будут строить свой бизнес абсолютно другим образом.
Досье.БО
Фролов Владимир Николаевич. В 1966 году с медалью окончил школу в г. Нижняя Салда. Учился на инженерно-экономическом факультете Уральского политехнического института. В 1978 году защитил кандидатскую, а в 1987 году — докторскую диссертацию по специальности «Применение математических методов и ЭВМ в планировании и управлении народным хозяйством».
Профессор Уральского государственного университета и Уральского политехнического института.
После окончания института до 1982 года работал в Институте математики и механики УНЦ АН СССР. С 1982 по 1988 год — заведующий лабораторией в Физико-техническом институте УНЦ АН СССР (г. Ижевск). С 1988 по 1990 год — заведующий отделом на Ижевском механическом заводе. 1991 год — директор Центра исследования операций «Симплекс».
С 1992 по 1993 год — директор Центра информатики и прикладных проблем управления при администрации Свердловской области. С 1993 года по настоящее время — президент ассоциации «Налоги России».
До 2009 года являлся председателем совета директоров банка «Северная казна».
— А сегодня на российском рынке есть банки, которые бы соответствовали в полном объеме современным требованиям?
— Банки, которые сегодня есть на рынке, это банки докризисного периода. Некоторые из них осознают, что работать нужно по-новому, что современный рынок требует абсолютно новых решений, но у них нет возможностей воплотить эти проекты в жизнь, потому что они имеют множество отягощений. Приведу несколько примеров.
Как известно, банки в лучшие времена на фондовых рынках купили акции, которые затем резко упали в цене. Центральный банк разрешил кредитным организациям не отражать обесценивание ценных бумаг в своем балансе. Эта мера позволила улучшить банкам отчетность. Однако согласитесь, если баланс на бумаге станет лучше, то его реальное состояние от этого не изменится.
Или, например, в декабре 2008 года Центральный банк резко ослабил требования по нормам обязательного резервирования по кредитным рискам. Ситуация аналогичная: задолженность по кредитам от изменения норм по резервированию меньше не станет.
Кроме того, почти все банки на данный момент имеют отрицательную валютную позицию, то есть пассивы в банке являются в существенной мере валютными, а активы рублевыми. Что это значит? Для выдачи рублевых кредитов банку необходимо конвертировать доллары и евро в национальную валюту. Однако рано или поздно депозиты нужно возвращать. А для этого рубли необходимо конвертировать обратно в валюту. А теперь вспомните, что на данный момент рубль девальвировал на 30%, и представьте, какой ущерб понесли и понесут еще банки.
Я недавно подсчитал, сколько могли потерять банки в результате этих кризисных явлений. И у меня получилась следующая картина: по просроченной задолженности банки потеряли почти половину капитала, на отрицательной валютной позиции еще около четверти капитала, на ценных бумагах — я не располагаю, к сожалению, точными данными, но счет также идет на десятки процентов от объема собственного капитала.
В итоге, если подсчитать реальный, а не облегченный баланс, получается, что банки практически полностью лишились своего капитала, и 2009 год для банков можно назвать годом борьбы за сохранение капитала.
— И как его можно восполнить в нынешних условиях?
— Понятно, что сегодня мало кто располагает возможностью внести средства в уставный капитал в необходимом размере. Ресурсами, пожалуй, располагает только государство. Однако правительство заявило, что оно может пополнить только уставный капитал Сбербанка, Внешторгбанка, Газпромбанка и еще нескольких относительно крупных банков. Остальным представителям банковского сообщества, то есть большей его части, предстоит столкнуться в ближайшее время с серьезными проблемами.
Нельзя забывать еще и о том, что ресурсы государства также ограниченны. Вероятно, за 2009 год стабилизационный фонд и фонд будущих поколений будут исчерпаны. Однако далее наступит 2010 год…
В этой ситуации, я думаю, в РФ будет зарождаться принципиально новая банковская система. Старая система будет неизбежно отмирать либо значительно меняться. В этот кризис появится огромный, ныне отсутствующий, сегмент банковского бизнеса, работающий в режиме «low cost», то есть в режиме низкой стоимости банковских услуг для клиентов. Несомненно, это будут новые высокотехнологичные банковские проекты с принципиально новой экономической составляющей. Это относится не только к банковской системе РФ, этот процесс неизбежно коснется всего мира: люди поняли, что нужно экономить.
— Существуют ли банки, которые в результате автоматизации смогут выйти на новый уровень?
— Докризисные банки изнурены гонкой по наращиванию бизнеса в «нулевые» годы. Агрессивное экстенсивное развитие не давало передышки на структурную модернизацию IT. Уже длительное время банки занимаются преимущественно штопаньем дыр информационной инфраструктуры — тут «заглючило», тут нужно срочно расширить функционал. Сейчас появилась возможность что-то улучшить, но мешают финансовые трудности и «груз прошлого» в виде накопленной клиентской базы и имеющегося программного обеспечения. Мне кажется, что в этом случае гораздо проще и эффективнее создавать проекты с чистого листа, разумеется, при наличии опыта в этом деле.
В настоящий момент меня в первую очередь интересуют подобные проекты. Я абсолютно уверен, что именно за ними будущее банковского бизнеса. Ведь помимо информационной составляющей в них можно заложить принципиально новые экономические принципы, которые позволят со временем оставить все докризисные банки далеко позади.
Сегодня банки не отвечают веяниям времени, а значит, будущее у них есть в той мере, в которой они смогут изменить себя, а так как изменения носят принципиальный характер, проще построить бизнес заново.
— Вы серьезно считаете, что имеющиеся в настоящий момент банки останутся позади?
— Скажем так, сегодня банки не отвечают веяниям времени, а значит, будущее у них есть в той мере, в которой они смогут изменить себя.
— Как же все-таки, по вашему мнению, должны выглядеть послекризисные банки …
— Послекризисные банки — это высокотехнологичные банки. Они должны соответствовать нескольким основным требованиям.
Во-первых, такие банки должны обладать мощными информационными системами, которые позволят предоставлять современные услуги и легко масштабировать бизнес. На первый взгляд, добиться этого несложно, вложив некоторое количество денег, но, повторюсь, решение этой задачи в работающем банке — задача нетривиальная. Можно сравнить ее с тем, как вы едете на автомобиле со скоростью 100 км/ч и у вас забарахлил мотор. Ясно, что на полном ходу вы не можете устранить неполадку, для этого вам нужно остановиться. Примерно в такой же ситуации сегодня находятся банки. Они имеют на обслуживании сотни тысяч, миллионы клиентов, и не могут прервать бизнес-процессы на несколько месяцев, чтобы произвести замену или модернизацию.
Во-вторых, необходим новый подход к обслуживанию клиентов: большинство банков представляют этот процесс исключительно в виде визита клиента в офис с обязательным обслуживанием посредством общения с операционистом. Если посмотреть на этот процесс шире, то очевидно, что это всего лишь один из способов обслуживания, причем самый дорогой. Если хочешь быть эффективным, используй их все: системы интернет-банкинга, обслуживания через мобильный телефон, консультаций по icq, sms-информирование, банкоматы, терминалы и прочее. Причем задача не в том, чтобы купить большое число банкоматов, а в том, чтобы предоставлять через них максимальное количество сервисов. Задача бизнеса состоит в том, чтобы максимально использовать те способы, которые дешевле для банка, а значит, и для клиента. Такой вид обслуживания можно назвать многоканальной системой удаленного обслуживания.
В-третьих, необходимо уделить внимание внутренней оптимизации: если есть рутинная задача, которую изо дня в день выполняют специальные люди, значит, ее необходимо максимально оптимизировать. По опыту «Северной казны» могу сказать, что хорошим примером была система электронного документооборота. Ее использование позволило кардинально изменить философию работы: все контакты задокументированы, люди не бегают по кабинетам, не ездят за подписями по городам, процессы прозрачны для руководства. К такого рода технологиям нужно стремиться во всех сферах внутренней жизни: реально работающий скоринг для анализа кредитных заявок, честные тендеры, качественный риск-менеджмент и так далее и тому подобное
На телевидении была реклама с такой фразой: «…и толстый-толстый слой шоколада». Я думаю, что она как нельзя лучше символизирует российскую экономику до лета 2008 года.
— Владимир Николаевич, хотелось бы все-таки понять, как банк «Северная казна», один из крупнейших региональных банков, стал одной из жертв кризиса?
— Ситуация с банком «Северная казна» достаточно тривиальна — на банк была совершена рейдерская атака. Напомню, что в октябре клиенты банка получали дезинформирующие icq и sms-сообщения, письма, спам-рассылки, в которых сообщалось о том, что банк скоро объявит себя банкротом.
Целью этой рейдерской атаки являлось нарушение финансовой устойчивости банка. Ее авторы рассчитывали на то, что волна паники среди клиентов «обескровит» банк, и тогда его можно будет получить даром. Однако у нас хватило финансовой мощи, чтобы выстоять. Тогда лица, проводившие эту рейдерскую атаку, пришли в банк и открыто заявили о своих намерениях. Они требовали, чтобы мы подписали договор, по которому они получали бы управление банком в обмен на векселя компаний типа «Рога и копыта».
Конечно, мы не поддались на подобные провокации. Однако атака нанесла существенный урон ликвидности банка.
«Северная казна», конечно, могла жить дальше. Однако я понимал, что кризис будет долгоиграющий, растянется на несколько лет. Идти в многолетний кризис с такой брешью в балансе достаточно рискованно. Поэтому и решил, что в ситуации, когда потеряна часть ликвидности, правильнее будет продать бизнес. Именно так и поступил.
— Насколько известно, претендентов на покупку банка было много …
— Нам было известно, что рейдерскую атаку проводили местные граждане. Поэтому мы обратились в московские банки, которые не участвовали в рейдерской атаке, с соответствующим предложением.
О своем интересе к сделке сразу заявили АФК «Система», Промсвязьбанк, Альфа-Банк и ряд других финансовых структур.
— «Северную казну» купил в итоге Альфа-Банк. Как известно, новый владелец уже активно начал ребрендинг банка. Вы знали об этих планах?
— Я отвечу так: Альфа-Банк заплатил за «Северную казну» деньги, а значит, он стал ее собственником. Соответственно, Альфа-Банк волен делать то, что сочтет нужным.
— «Северная казна» — это практически ваших рук творенье …
— Да, я этому банку посвятил больше пятнадцати лет.
Меня часто спрашивают, почему я не доведу дело до конца и не привлеку рейдеров к ответу. Мой ответ таков: я не хочу тратить свое время на склоки, тяжбы и сведение счетов. Даже если мне удастся довести дело до конца, то никто не станет счастливее. Поэтому лучше заняться конструктивной деятельностью. Сегодня мое время и мои усилия сосредоточены в области запуска банковских проектов новой формации. Я уверен, что за ними будущее.
Начать дискуссию