Вторая жизнь

НБЖ: Александр Владимирович, по прошествии семи месяцев с момента принятия закона о санации уже можно делать выводы об эффективности механизма?

А. ТУРБАНОВ: Полагаю, что результат действий правительства, Центробанка и АСВ достаточно очевиден: произошла стабилизация ситуации как на финансовом рынке в целом, так и в банковском секторе в частности. В том числе и благодаря реализации положений закона, который наделил нас полномочиями по санации банков. Считаю, что закон был и остается вполне адекватным ситуации. В наше распоряжение действительно были предоставлены те инструменты, которые оказались эффективными.

НБЖ: Некоторые эксперты утверждают, что санация оказалась едва ли не единственной действенной антикризисной мерой…

А. ТУРБАНОВ: Не разделяю эту точку зрения. В период кризиса Банк России и Минфин сработали четко и профессионально. Подавляющее большинство реализованных мер оказали серьезное позитивное влияние. В особенности это касается вопросов рефинансирования. Именно благодаря этим действиям и удалось избежать коллапса, прежде всего в сфере расчетов.

НБЖ: С полной санацией все понятно, а вот насколько эффективной оказалась на практике так называемая частичная санация, вызвавшая столько споров?

А. ТУРБАНОВ: То, что по поводу этого механизма возникали споры, неудивительно. Во-первых, он реализуется в России впервые. Во-вторых, инструмент в принципе непростой. Но он не менее эффективен, нежели другие варианты санации. Прежде всего применительно к конкретной ситуации, когда не находится инвестор, готовый санировать банк целиком, а большая часть его активов, мягко выражаясь, относится к числу проблемных. При этом у банка остается ощутимая часть здоровых активов и имеется значительный объем обязательств. Тогда-то и принимается решение о целесообразности применения механизма, условно называемого частичной санацией: обязательства проблемного банка перед вкладчиками вместе с активами на эквивалентную сумму передаются в финансово устойчивый банк.

НБЖ: Почему-то считается, что при реализации этой схемы выигрывают только вкладчики…

А. ТУРБАНОВ: Практика показала, что в этой ситуации выигрывают все группы кредиторов. Вкладчики продолжают обслуживаться в другом банке на тех же условиях. Юрлица остаются со своими требованиями в умирающем банке, где начинается процедура банкротства, и на первый взгляд может показаться, что они-то и проиграли. Но это не так. Если бы сразу началась процедура банкротства, то активы банка все равно пошли бы на удовлетворение требований кредиторов первой очереди - вкладчиков, но реализовывались бы они по более низкой, ликвидационной стоимости. У действующего банка, пусть даже проблемного, активы стоят больше. При частичной санации кредиты передаются банку-приобретателю по балансовой стоимости, а недвижимость - по рыночной цене. Это позволяет кредиторам-юрлицам получить из конкурсной массы намного больше денег. И, что принципиально, сохраняется клиентура, филиальная сеть, бизнес банка и доверие к банковской системе в целом.

НБЖ: Откуда же возникли иски, в частности, клиентов банка «Электроника»?

А. ТУРБАНОВ: К счастью, исков таких немного. На три случая использования этого инструмента всего пять исков. Я думаю, это происходит, в основном, из-за непонимания. Но не могу исключить и того, что в этом есть элемент спекуляции. Такими действиями организации, возможно, заявляют: мы будем с вами судиться, отнимать ваше время, не проще ли вам с нами эксклюзивно рассчитаться? Мы на это, естественно, пойти не можем. Все кредиторы в рамках одной очереди для нас равны. Но некоторые, очевидно, хотят быть равнее.

НБЖ: Процедуру санации критиковали в том числе за непрозрачность. Якобы в законе нет четких указаний, какие банки стоит спасать, кто может стать инвестором и т. д. Что можно ответить критикам?

А. ТУРБАНОВ: Действительно, критерии отбора банков для санации, описанные в законе, достаточно общие, выражены в качественных терминах. Там нет конкретных числовых показателей,
которым должен соответствовать проблемный банк. Полагаю, это правильно. Если бы законодатель пошел дальше и установил количественные параметры, мы бы могли оказаться в тупике. В российских регионах наблюдается слишком большая разница в социальном и экономическом развитии. В некоторых регионах банкротство банка с 1 млрд рублей на депозитах может быть критичным, как, к примеру, для Пензенской области, в то время как в Москве или Петербурге закрытие такой структуры мало кто заметит.

Что касается отбора инвесторов, то в законе действительно эта процедура не прописана. Поэтому она детализирована на уровне внутренних регулятивных документов. И здесь не возникает никаких недоразумений и непониманий. Основные требования к инвесторам со стороны агентства известны. Это устойчивое финансовое положение, наличие достаточных для реализации проекта денежных средств, безупречная деловая репутация. Ну и, наконец, прозрачная  структура  собственности   - мы должны понимать, с кем нам придется работать.

досье
ТУРБАНОВ АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ родился в 1950 году в Челябинске. Окончил Свердловский юридический институт и Академию МВД СССР. Доктор юридических наук. По окончании института работал в органах внутренних дел. В течение двух лет руководил юридическим управлением Инкомбанка. В 1993 году был избран депутатом Госдумы. Через три года занял пост зампреда Банка России, где, в частности, курировал вопросы лицензирования банковской деятельности и организации банковского санирования. В 1999 году возглавил Агентство по реструктуризации кредитных организаций. С 2004 года -гендиректор Агентства по страхованию вкладов.

Были случаи, когда на конкретный банк претендовал только один инвестор. Мы проверяли его на соответствие нашим требованиям и, если делали для себя положительный вывод, не тратили время на поиск кого-то еще. Потому что действовать нужно очень быстро. Были и проекты, когда на начальном этапе появлялось несколько потенциальных инвесторов. Каждому из них была предоставлена возможность изучить банк и вступить в переговоры с его собственниками. В результате всегда оставался один претендент: остальные организации сами отказывались от дальнейшего участия. Так что тендеров устраивать не приходилось.

НБЖ: Есть ли в законе о санации «узкие места», нужно ли его усовершенствовать? Ведь известно, что принят он был в рекордно короткие сроки…

А. ТУРБАНОВ: Было бы неправильным считать, что закон о санации банков готовился аврально и поэтому плохо проработан. Банк России и агентство еще в 2006 году создали концепцию участия государства в мерах по предупреждению банкротства. Многие вопросы прорабатывались заранее, изучался мировой опыт, в том числе и опыт использования такого инструмента, как частичная санация. Кризис просто форсировал принятие закона.

акцент
АСВ, по состоянию на 1 июня 2009 года, направило на санацию 18 банков 170,57 млрд руб. Из них 115,4 млрд руб. - средства, предоставленные Банком России, и 55,17 млрд руб. - имущественный взнос Российской Федерации.

НБЖ: Особняком стоит история спасения банков ВЕФК и «Тарханы». Вхождение в капитал проблемных организаций - крайняя мера?

А. ТУРБАНОВ: Вхождение агентства в уставный капитал санируемого банка действительно крайняя мера. Крайность заключается в том, что государство в лице АСВ вынуждено становиться акционером. Это отступление от нормальной рыночной практики. Мы идем на это только тогда, когда инвестора быстро найти не удается, а проблемный банк в силу социальной или экономической значимости спасать необходимо.

Крах банка ВЕФК, который по размеру активов входил в ТОП-50, мог нанести значительный урон всей банковской системе. Кроме того, проблемы организации носили ярко выраженный социальный характер: объем вкладов населения в банке превышал 18 млрд руб., плюс задолженность перед Пенсионным фондом, составлявшая 13 млрд руб. То есть вполне могла сложиться ситуация, когда очень большое число петербургских пенсионеров оказалось бы без доступа к пенсиям.

НБЖ: Почему, к примеру, нельзя было решить проблему посредством частичной санации с последующим отзывом у банка лицензии?

А. ТУРБАНОВ: Частичная санация проблему не решала. Пенсионный фонд, на счете которого и находились средства пенсионеров, в случае банкротства банка оказывался бы кредитором третьей очереди. И задолженность перед ним не могла быть передана в здоровый банк вместе с деньгами вкладчиков. Поэтому банку было выделено финансирование, а АСВ стало осуществлять полномочия временной администрации. И мы уже были готовы к тому, чтобы стать единственным инвестором, но, к счастью, две организации: НОМОС-Банк и ФК «Открытие» - изъявили желание поделить с нами риски. Риски большие: дыра в балансе значительная. Проблема и в плохих активах, и в том, что часть активов была из банка выведена, за что его основной бывший собственник и два топ-менеджера привлечены к уголовной ответственности.

акцент
Основные требования к инвесторам со стороны агентства по страхованию вкладов известны. Это устойчивое финансовое положение, наличие достаточных для реализации проекта денежных средств, безупречная деловая репутация. Ну и, наконец, прозрачная структура собственности. В АСВ должны понимать, с кем придется работать.

НБЖ: Какую роль в процессе оздоровления банков играют бывшие акционеры и топ-менеджмент?

А. ТУРБАНОВ: Разные ситуации возникают. Какой-то единой линии поведения бывших собственников санируемых банков нет. В одних случаях акционеры занимают активную конструктивную позицию и сами находят новых стратегических инвесторов. В других - противодействуют, выводя из банка активы. Такие действия мы стараемся пресекать. Что касается «топов», то практика показывает, что новый акционер, как правило, приводит новую управленческую команду. Это естественно.

НБЖ: Участвует ли АСВ в разрешении таких проблемных ситуаций, как, скажем, случай с «золотыми парашютами» менеджеров «Северной Казны»?

А. ТУРБАНОВ: Да, в этом банке было выявлено, что в прошлом году членами правления заключены дополнительные соглашения к трудовым договорам с целью увеличить зарплаты и выплаты выходного пособия. Новому инвестору, Альфа-Банку, удалось самостоятельно оспорить в суде указанные соглашения. Агентство к этой работе не подключалось. Стоит отметить, что это единичный случай. В других санируемых банках таких проблем не возникало, и бывшим «топам» не выплачивались неадекватные суммы в тот период, когда банк разваливался.

НБЖ: АСВ с энтузиазмом восприняло новость о необходимости повторной санации банков, которые спасались до принятия закона? Почему инвесторы не смогли самостоятельно решить проблемы этих организаций?

А. ТУРБАНОВ: Привлечение АСВ к финансовому оздоровлению этих банков -естественный процесс. Происходит переход от вынужденных, экстренных решений к системному подходу, основанному на законе. Организации, которые подключились к санированию проблемных банков в сентябре-октябре прошлого года, не были к этому готовы. А мы -структура, специально для этого предназначенная. И я бы не стал говорить, что первоначальные санаторы не справились. Они приступили к оздоровлению, но жизнь показала, что объем проблем слишком велик. Так что передача этих банков АСВ совершенно оправданна.

НБЖ: Когда слышишь о том, что на спасение КИТ Финанса государство планирует потратить 135 млрд рублей, возникает закономерный вопрос: собственно, зачем?

А. ТУРБАНОВ: Если банк крупный, на его восстановление требуются значительные суммы. А КИТ Финанс - самый крупный банк из тех, что нам пришлось санировать. И этот проект действительно потребует значительных инвестиций со стороны государства. 119 млрд рублей агентство предоставит за счет средств, полученных из федерального бюджета, а также за счет кредитов Центробанка. Странно было бы, если бы вкладывались средства, превышающие валюту баланса банка. А валюта баланса КИТ Финанса, на момент проверки АСВ составляла более 220 млрд рублей.

К тому же значимость этого банка очевидна. До кризиса КИТ Финанс относился к числу крупнейших, занимал 30-е место по объему активов, 70-е место по размеру привлеченных средств населения. Права требования к банку на сумму более 130 млрд руб. сконцентрированы у девяти российских банков и компаний, в числе которых Газпромбанк, Сбербанк, ВТБ, АЛРОСА, Магнитогорский металлургический комбинат. Банкротство КИТ Финанса способно ухудшить их финансовое положение, что в существующих неблагоприятных экономических условиях представляется неприемлемым.

НБЖ: Муссируются слухи о том, что АСВ вскоре начнет национализировать проблемные банки и вообще российскую банковскую систему в ближайшем будущем ждет неизбежное огосударствление. Абсурдные предположения?

А. ТУРБАНОВ: Абсурдные. Нет таких планов. Из 18 реализуемых нами проектов лишь в трех случаях агентство вошло или планирует войти в капитал санируемого банка. В остальных 15 случаях меры по предупреждению банкротства осуществляют частные инвесторы. Кроме того, закон обязывает продать принадлежащие нам акции банков на открытых торгах, как только появятся организации, заинтересованные в их покупке. И это будет нашим большим человеческим счастьем. Хотя у нас исторически сложилось так, что доля государства в банковском секторе высока, я не сомневаюсь в том, что в дальнейшем, повинуясь естественному экономическому развитию, государство будет выходить из капитала коммерческих структур. Только здесь не нужно торопиться. Спешка ни к чему хорошему не приводит, особенно в ситуации нестабильности.

НБЖ: Сейчас остро стоит проблема недоступности кредитных ресурсов для реального сектора экономики. Средства АСВ, которые были «закачаны» в проблемные банки, помогли бизнесу?

А. ТУРБАНОВ: Цели, которые мы преследуем, предоставляя помощь банкам, - это сохранение бизнеса социально и экономически значимого банка и защита его кредиторов.

На начальном этапе мы стараемся снять напряжение вокруг банка, обеспечить бесперебойность проведения им платежей, погашение задолженности перед физическими и юрлицами. Когда эта задача решена, переходим ко второму этапу - пытаемся совместно с новыми собственниками наладить нормальную работу банка. И несколько банков уже приступили к кредитной деятельности. Например, самарский Потенциалбанк, санацию которого проводит банк «Солидарность», калужский Газэнергобанк (санатор -Пробизнесбанк), екатеринбургский банк «Северная казна» (санатор -Альфа-Банк) и Башинвестбанк (санатор - Бинбанк). Это не может не радовать.