Банк России опубликовал в июне сразу два документа, привлекшие повышенное внимание его «подопечных». Первым по времени публикации было указание, обязывающее кредитные организации подробно отчитаться по расходам за 2011 год. Вторым - поправки в инструкцию ЦБ 125-И, в соответствии с которыми регулятор получает право «удалять с поля» уже согласованных с ним топ-менеджеров банков в случае, если последние «запятнали» свое имя неблаговидными делами на предыдущих местах работы.
ПЛАТА ЗА СЧАСТЛИВОЕ ПРОШЛОЕ
В соответствии с первым документом банкам придется раскрывать объемы своих расходов на щетки и метлы, гвозди и петли, скрепки и бумагу, а также на оплату юридических, консалтинговых, маркетинговых услуг и т.д. Через неделю после обнародования указания ЦБ, правда, пояснил: искомую информацию он будет собирать только у отдельных банков и «не корысти ради, а токмо волей Росстата», составляющего базовые таблицы «затраты - выпуск» за 2011 год в целом по стране. Однако участники рынка и независимые эксперты, похоже, не слишком поверили в это объяснение.
«ЦБ - достаточно компетентная и профессиональная организация, и если он предъявляет какие-то требования по раскрытию информации, значит, для этого у него достаточно оснований и причин. С первого взгляда это может показаться смешным, особенно когда речь идет о метлах и щетках, но все появляется не просто так. Мне на память приходит последнее интервью А. Улюкаева, который сказал, что «мы все-таки, наверное, недостаточно правильно контролируем финансовые организации, поэтому, может быть, нас есть за что критиковать». На сегодняшний день ЦБ понял, что ему нужно улучшать контроль за финансовыми организациями - мы можем ожидать новых распоряжений и постановлений, которые в целом окажутся правильными», - комментирует ситуацию Анатолий Гавриленко, президент Российского биржевого союза.
«Цели, которые преследует ЦБ, вполне понятны: он хочет добиться большей прозрачности кредитно-финансовых организаций. И сложно возражать против такого желания, потому что непрозрачность финансовых организаций в последнее время привела к весьма неожиданным разрушениям с неприятными последствиями для надзорных органов», - говорит член Комитета Госдумы по финансовому рынку Павел Медведев.
Что имеет в виду депутат, да и многие другие эксперты, опрошенные НБЖ, под «неожиданными разрушениями с неприятными последствиями»? Очевидно, воспоминания о крахе сначала Межпромбанка, потом банков так называемой «уринской группы», а затем Соцгорбанка остаются крайне болезненными и для регулятора, и для рынка в целом. Особенно болезненными потому, что «списать» подобные прецеденты на кризис, как это было в случае со Связь-Банком, или банком «Глобэкс», или банком «Союз», невозможно. «Понятно, что когда Агентство по страхованию вкладов тратит более 10 млрд рублей единовременно на страховые выплаты, об эффективности надзора над банками трудно говорить. Точно так же, как трудно говорить об этом после истории с Банком Москвы, который входил в «десятку» крупнейших российских банков и тем не менее оказался «мошенником», - подчеркивает заместитель директора департамента банковского аудита ФБК Роман Кенигсберг.
«Все новые требования ЦБ, которые могут некоторым показаться излишними, на самом деле плата, которую мы заслужили в 2008 году, - рассуждает Анатолий Гавриленко. -Тогда финансисты во всем мире умудрились так «накуролесить», что до сих пор вся экономика Европы и мира чихает от этого. Так вот: ничего бесплатно не бывает. Выступая в рамках Международного экономического форума в Санкт-Петербурге, премьер-министр Испании Хосе-Луис Сапатеро прямо заявил: «Мы разрешили излишнее саморегулирование финансового рынка, финансовый рынок нужно регулировать более серьезно, нужно повышать требования к финансовому регулированию». И такого мнения, подчеркивает эксперт, придерживается не только глава испанского правительства. «Считаю, что проверять нужно -и проверять дополнительно. Сейчас в 2 раза увеличилось количество финансовых инспекторов в США. Это общемировая тенденция - повышение контроля над финансовым рынком», -констатирует эксперт.
«С началом восстановления большинство центральных банков стали ужесточать пруденциальные требования к банкам. Это стало общемировой тенденцией. Например, введение повышенных требований к достаточности собственного капитала, в ряде случаев - капитала первого уровня, или же требований к ликвидности, в том числе инвалютной, - соглашается с Анатолием Гавриленко ведущий сотрудник Института экономики РАН Валентина Кузнецова. - Более того, ряд зарубежных экспертов доказывает, что требования центральных банков стран с формирующимися рынками должны быть более жесткими, чем в развитых странах, хотя бы по причине узости национальных рынков капитала».
ВЫВОД АКТИВОВ ИЛИ УХОД ОТ НАЛОГОВ?
Итак, несмотря на разъяснения, данные ЦБ, эксперты склонны рассматривать «маневр» регулятора в контексте общей тенденции к ужесточению надзора. Но как Банк России может использовать полученную информацию - будет ли он на ее основании пытаться понять, не осуществляется ли вывод активов (например, путем оплаты услуг сторонних организаций), или станет отслеживать, не уклоняются ли банки от уплаты налогов (путем завышения расходов и уменьшения таким образом налогооблагаемой базы)? Единой точки зрения по этому вопросу у экспертов нет./p>
«Можно вывести активы банка через оплату услуг сторонним организациям, особенно если речь идет о связанных с банком организациях, - рассуждает Павел Медведев. - С другой стороны, можно предположить, что ЦБ через подобные проверки хочет удостовериться также и в том, занижают ли банки налогооблагаемую базу».
«Считаю, что основная цель таких проверок в том, чтобы выявить, не списывают ли банки на расходы больше, чем необходимо. Через услуги сторонних организаций произвести вывод активов банка вряд ли возможно. Речь ведь идет об учете расходов, а не об активах», - замечает, со своей стороны, вице-президент Ситибанка Наталья Николаева.
«Я не исключаю, что ЦБ через подобные проверки хочет дополнительно изучить вопрос о том, не снижают ли кредитные организации налогооблагаемую базу. Дело в том, что платить меньше налогов на законных основаниях - нормальная практика. Понижение и оптимизация налогов, если она носит вполне законный и лояльный характер, - это, я считаю, правильная вещь, и происходит это во всем мире», - говорит Анатолий Гавриленко.
«Зачем это делать ЦБ, честно говоря, не совсем понятно. Если кому-то потребуется выводить активы, то гораздо проще это сделать через кредитование или покупку активов, а не через услуги, оказанные сторонними организациями. Я никогда не слышал, чтобы через расходы кто-то когда-нибудь выводил активы, - удивляется, председатель правления Нордеа Банка Игорь Буланцев. -Если ЦБ хочет обратить внимание на фирмы, оказывающие банку сторонние услуги, и выяснить, не являются ли они аффилированными, то выбранный им путь - длинный и неэффективный. Конечно, по-разному бывает, вероятно, можно и через расходы выводить активы или снижать налогооблагаемую базу, но зачем проверять подобные факты таким дорогостоящим способом? Если деятельность банка по каким-то критериям не устраивает ЦБ и кредитная организация находится в плачевном состоянии, то нужно не ограничиваться мониторингом расходов, а уже вводить внешнее управление».
«На мой взгляд, вряд ли возможно через оплату услуг сторонним организациям произвести вывод активов банка. Особенно для средних и мелких банков. Не думаю, что этим кто-то может заниматься», - считает президент Первого республиканского банка Людмила Лебедева.
ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДО ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ КЛЕЯ
Есть и еще одна версия: регулятор, собирая столь подробную информацию о расходах банков, пытается определить, насколько эффективно ведут бизнес его «подопечные». Чтобы заблаговременно узнать, кто из них может в случае снижения маржи в целом по рынку или в случае возникновения кризиса ликвидности оказаться «слабым звеном», способным доставить неприятности и клиентам, и системе в целом, и Банку России.
«Возможно, регулятор пытается оценить уровень управления издержками в банковской системе, - предполагает Людмила Лебедева. - Банк России, очевидно, пытается оценить банки, проводя различные стресс-тестирования, в том числе, например, и в части прогноза финансового результата и уровня рентабельности. Детальный анализ издержек может рассматриваться также и в таких моделях».
Правда, далеко не все эксперты уверены в том, что оценить эффективность банков можно на основании информации об израсходованных литрах клея, использованных килограммах гвоздей и т.д. «Оценить эффективность деятельности банков на основе запрашиваемой информации практически невозможно: зная абсолютные значения расходов, нельзя определить, завышены они или, наоборот, занижены. Оценить это через альтернативные цены (например, средневзвешенные рыночные) также не всегда представляется возможным», - считает Валентина Кузнецова.
«На мой взгляд, объяснение, что ЦБ требует детальной информации о расходах для того, чтобы оценивать эффективность работы банков, не совсем логично. Потому что регулятор, в принципе, не должен смотреть за эффективностью деятельности кредитных организаций. На прибыль ЦБ должен обращать внимание, на промежуточные результаты - вряд ли. Это предпринимательский риск, допустимый размер которого каждый банк сам определяет для себя», - подчеркивает заместитель генерального директора рейтингового агентства «Эксперт РА» Павел Самиев.
С Павлом Самиевым согласен Игорь Буланцев: «Если у банка по каким-то параметрам завышены расходы, это ведь его право. Если акционер одобряет и подтверждает эти расходы, если банк при этом соблюдает нормативы, установленные регулятором, то все нормально», - констатирует председатель правления Нордеа Банка.
ЗАПОЗДАВШАЯ «КРАСНАЯ КАРТОЧКА»
Если по поводу «расходного» указания эксперты выражают недоумение, то по поводу инструкции 125-И им как раз все ясно. Центральный банк уже не в первый раз предлагает меры, направленные на ужесточение контроля деятельности топ-менеджеров и собственников банков. Причем главный удар, как отмечают эксперты, все-таки придется на «топов», что неудивительно: возможности ЦБ воздействовать на собственников банков куда более ограничены.
Напомним, что в начале апреля этого года Банк России разместил на официальном сайте проект поправок к инструкции, регламентирующей порядок регистрации банков и выдачу им лицензий. Среди массы этих поправок была одна весьма примечательная. В соответствии с ней члены правления банка, зампреды, руководители филиалов и их заместители при согласовании своих кандидатур в ЦБ на соответствующие должности должны указывать круг подразделений банка и направления деятельности, которые они курируют. Более того, об изменении сферы своей компетенции они обязаны информировать ЦБ в течение десяти календарных дней с момента таких изменений. Получение подобной информации призвано облегчить регулятору контроль деятельности высокопоставленных сотрудников банков - не только «предправов», но и лиц, способных (во всяком случае, теоретически) нанести банку и его клиентам финансовый ущерб.
Почти сразу же после этого Центральный банк выступил с другим предложением - о расширении своих полномочий по отстранению руководителей и членов советов директоров банков, если регулятор сочтет, что их деятельность ведет к чрезмерным рискам для банка и угрожает его финансовому состоянию. И теперь, по прошествии без малого четырех месяцев регулятор объявил, что будет карать «топов» не только за «свежие» прегрешения, допущенные на нынешних местах работы, но и за «скелеты в шкафу». Точнее, за недобросовестные действия, совершенные ими во время работы в других банках или финансовых организациях.
Отличие данной меры от уже привычного для рынка «черного списка» ЦБ в том, что «под раздачу» на этот раз могут попасть люди, уже согласованные регулятором на должности председателя правления, его заместителя, члена правления банка, руководителя филиала или заместителя соответствующего руководителя, а также главного бухгалтера и заместителя главного бухгалтера. Основанием для предъявления «красной карточки» и, соответственно, для направления в банк предписания об отстранении человека от занимаемой должности может стать его работа в банке-банкроте или санированном банке (естественно, в досана-ционный период), считают эксперты. ЦБ обещает, что у «удаленных с поля» будет возможность обжаловать решение регулятора. Впрочем, как считают эксперты, воспользоваться этой возможностью смогут и захотят единицы: вступать в «прилюдный» спор с ЦБ -себе дороже.
Стоит отметить, что новая инициатива регулятора была встречена если не «бурными аплодисментами, переходящими в овации», то, по крайней мере, со сдержанным одобрением со стороны экспертов и участников банковского рынка. «Я считаю, что то, что произошло на основании обмана, должно быть отменено. Все суды так поступают, поэтому ЦБ совершенно правомерен вводить суждения по так называемым «вновь открывшимся обстоятельствам», - говорит Павел Медведев, член Комитета Госдумы по финансовому рынку. - Если утвержденный месяц назад руководитель в банке кого-то обманул, то, естественно, нужно отменить решение о его назначении. В данном случае ЦБ подвергает сомнению свои решения тогда, когда они были приняты на основании ложной информации. Также поступают и суды, напомню вам. Мне не кажется, что здесь есть какое-то уклонение от логики принятия решений».
«Это разумное решение: то, что раньше не было такой возможности, - большое упущение. Должна быть законодательная возможность отзыва уполномоченных лиц. ЦБ всегда очень адекватно и взвешенно подходил к вопросу утверждения кандидатов на руководящие должности. Даже случавшиеся споры о назначении всегда решались с учетом целесообразности. Я считаю, что такой инструмент влияния, как эта поправка, должен быть у ЦБ», - соглашается с Павлом Медведевым председатель правления Нордеа Банка Игорь Буланцев.
Вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Мурычев тоже приветствует предложение ЦБ, но в то же время отмечает, что принятие законов, имеющих обратную силу, - плохая практика. «Но в данном случае нельзя в этом обвинять ЦБ: речь идет о руководящих должностях. Нужно понимать, что при анализе резюме предыдущей деятельности не все обстоятельства могут быть обнаружены сразу. Если уже после вступления в должность обнаруживаются какие-то ранее неизвестные документы, становятся очевидны какие-то мошеннические действия уже назначенного руководителя на предыдущем месте работы, то, я думаю, это право ЦБ - отозвать назначение. Мера направлена, прежде всего, на укрепление банковского сообщества и будет иметь всесторонний оздоравливающий эффект», - резюмирует Александр Мурычев.
«Видимо, появление этой нормы было связано с последними случаями в банковском мире, в том числе и с покупкой ВТБ Банка Москвы, и с проблемами, которые возникли у новых собственников банка при смене управляющего директора. Это был один из тех случаев, который заставил обратить внимание на данную проблему. У ЦБ до сих пор отсутствовала возможность отозвать ранее согласованного руководителя, даже если выяснялось, что он нарушил нормы деловой этики и т.д. Точнее, он мог принять соответствующее решение только на основании текущих замечаний к деятельности руководителя», -говорит директор Российского микрофинансового центра Михаил Мамута. Теперь же у ЦБ появляется возможность в подобных случаях - при обнаружении фактов, подтверждающих недобросовестное исполнение своих обязанностей бывшим руководителем банка - повлиять на его текущее назначение. «Вероятно, эта мера добавит эффективности в назначениях, потому что не дает возможности руководителю с проблемной репутацией чувствовать себя в безопасности, даже если ему удалось согласовать свое утверждение. Сейчас у ЦБ появляются более сильные инструментарии в руках для того, чтобы бороться с подобными проявлениями мошенничества», - аргументирует свою позицию Михаил Мамута.
СТОПРОЦЕНТНАЯ ЭФФЕКТИВНОСТЬ И ВЕРОЯТНОСТЬ ОШИБКИ
Итак, опрошенные НБЖ эксперты солидарны в одном: ЦБ предлагает не революционную меру, способную «встряхнуть» рынок, а вполне логичный и конструктивный шаг. Больше дискуссий и размышлений вызывает другое: удастся ли достичь в случае принятия соответствующих поправок стопроцентной эффективности надзора? Иными словами, удастся ли регулятору «окончательно и безоговорочно» перекрыть доступ к руководящим должностям людям с запятнанной репутацией?
«Наверное, в 100% случаев одного только этого добиться не удастся, -рассуждает Павел Медведев. - Но все равно это правильный вынужденный шаг в нужном направлении, - настаивает депутат. - Скажем, 20 лет тому назад был такой «спорт» для первых лиц: разграбить один банк и завести новый, затем разграбить второй, завести третий и так далее. Сначала ЦБ пресек эту возможность: тот, кто разграбил финансовую организацию, не мог открыть новую.
Но заинтересованные мошенники прекрасно нашли выход из положения: они начали открывать сразу много банков. Пока один грабился, другие «спали», потом, когда у первого банка отбирали лицензию, «будили» следующий и так далее. И эту практику ЦБ пресек. А сейчас он делает очередной шаг, и мне кажется, что возразить тут нечего».
«Эта мера полностью не сможет перекрыть доступ к руководящим должностям людям с сомнительной репутацией. Понимаете, никогда такого не было, чтобы одна-две-четыре меры смогли бы быть эффективными на 100%, полностью закрыть какую-то брешь. Скорее всего, благодаря этой поправке злоупотреблений станет меньше. Люди, которые каким-то образом неправильно себя вели, начнут понимать, что даже если они купят пару чиновников и какие-то услуги у правоохранительных органов, все равно через месяц-два все вылезет наружу», -считает президент Российского биржевого союза Анатолий Гавриленко.
«Понятно, что мы не сможем с помощью этой меры застраховаться на 100% от всех рисков, потому что выявить некоторые моменты и ЦБ, и профессиональному сообществу очень сложно. Но, естественно, этот инструмент вполне применим для того, чтобы «очистить» руководящий состав», - подчеркивает Игорь Буланцев (Нордеа Банк).
Но удастся ли ЦБ избежать влияния «человеческого фактора» при принятии решения о судьбе конкретного топ-менеджера? Не возникнет ли ситуация, при которой человек будет отстранен от занимаемой должности не на основании проверенных данных, а из-за слухов, наветов или просто из-за чувства острой личной неприязни к нему со стороны сотрудников ЦБ? По мнению экспертов, вероятность такого развития событий крайне невелика: руководители ЦБ уже не раз доказывали, что при принятии решений руководствуются принципом «ничего личного, только бизнес». К тому же, по мнению Алексея Терехова (ФБК), можно сделать саму систему принятия решений по данным вопросам прозрачной. «Необходимо ввести коэффициент (показатель), который объективно оценивал бы качество управления и степень сопричастности менеджера к достижению тех или иных результатов», - считает специалист.
«Лично меня интересует, насколько прозрачной будет процедура определения провинности, по каким критериям это будет проводиться, - говорит Анатолий Гавриленко. - Вот об этом нужно думать сейчас, а иначе это превратится в очередную коррупционную схему. Необходимы четкие и прозрачные репута-ционные требования, причем однозначные, не требующие толкований, поэтому при ЦБ должен быть создан репутацион-ный комитет. Входить в него должны не только представители ЦБ, но и участники рынка, независимые банкиры, независимые руководители, депутаты - те, у кого реально есть репутация».
СРОК ДАВНОСТИ - ВВОДИТЬ ИЛИ НЕ ВВОДИТЬ?
К числу спорных, а точнее, еще не совсем проясненных вопросов относится и вопрос о «сроке провинности». Будет ли установлен срок давности - иными словами, сколько лет должно пройти между совершением неблаговидных деяний и настоящим временем, чтобы ЦБ не стал направлять в банк предписание по отстранению того или иного топ-менеджера?
«Я считаю, что если прошло три года с момента ухода с должности, то наказание будет несколько неадекватное, потому что за три года можно много всего в банке наделать. Да и за год, как показывает практика, можно вывести активы. Вина руководителя должна быть доказана. Нужно оценивать не по сроку давности, а по структуре деятельности конкретного менеджера в период исполнения своих обязанностей в обанкротившемся банке. Я за персональную ответственность и рассмотрение доказательств», - говорит Александр Мурычев.
«Следует ли ограничивать «срок провинности» - это очень трудный вопрос. Нужно понять, совершил ли человек, руководивший банком три года назад, те действия, которые могли привести к банкротству организации, или нет. И это очень трудно понять сразу. Здесь у меня рецепта нет. Вопрос требует дополнительного изучения: нужно подробно разбираться, анализировать, какие решения принял руководитель три года назад, действовали ли эти решения в тот момент, когда банк начал рушиться, и т.д. К сожалению, здесь нельзя заранее придумать алгоритма, приходится прибегать к профессиональному суждению, которое Алексей Юрьевич Симановский очень часто провозглашает как «необходимый элемент надзора». Альтернативы такому подходу я придумать пока не могу», - признается Павел Медведев.
Анатолий Гавриленко придерживается радикальной точки зрения. «Я считаю, что «срок провинности» вводить не нужно. Если человек что-то натворил - пусть отвечает и через пять, и через десять лет. Репутация срока давности не имеет. Это мое мнение. Если человек обманул вкладчиков, то у него репутация испорчена не на два года, а на всю жизнь. В этом и заключается вся ценность слова «репутация» - она не имеет срока давности, не карается деньгами или увольнением с работы, кроме этого случая, может быть. Но, с другой стороны, она идет за тобой всю жизнь», - подчеркивает глава Российского биржевого союза.
Куда более «мягкой» выглядит позиция, занимаемая по этому вопросу действующим руководителем банковской организации - Игорем Буланцевым (Нордеа Банк). «Если говорить об ограничении закона «сроком провинности», то я думаю, что правильнее все же смотреть на то, что именно было сделано руководителем в период исполнения своих полномочий, - рассуждает он. - Конечно, в банковской деятельности есть какой-то срок давности: трудно предположить, что три года назад топ-менеджер что-то сделал и это привело к банкротству кредитной организации по истечении такого длительного срока. Я думаю, что, конечно, «срок давности» должен быть».
Начать дискуссию