Кто возглавит финансовый мегарегулятор?
«Тема, тяжелейшая для экономики»
Как ЦБ заслужил такую оценку? Матвиенко рассуждает так: ставка рефинансирования сейчас составляет 8,25%. «Соответственно, на что может рассчитывать предприниматель, получая кредит, — это минимум на 15%», — оценила Матвиенко, подчеркнув, что брать кредиты под такую ставку не может себе позволить большая часть бизнеса, если это «не теневой и не криминальный бизнес». «Без доступной ставки ни малый, ни средний и крупный бизнес развиваться не может. Значит, будет стагнировать реальный сектор экономики», — заявила глава Совета Федерации.
«Когда мы сделаем кредиты доступными для бизнеса, для реальной экономики? Это важнейший вопрос, которому надо найти решение», — поставила задачу Матвиенко. «Это тема, тяжелейшая для экономики страны, и я буду долбать, говорить, выступать, критиковать Центробанк, критиковать Минфин, правительство. Ситуация не меняется в лучшую сторону, она еще ухудшается», — так Матвиенко подытожила заседание Межрегионального банковского совета.
Матвиенко — не первая, кто критикует кредитную политику ЦБ, но, пожалуй, это первый случай, когда Банк России подвергается столь резкой критике со стороны высокопоставленного чиновника.
На кого работает ЦБ?
С тем, что политика ужесточения кредитной политики приводит, мягко говоря, к замедлению и без того затухающего экономического роста, вряд ли будет спорить любой экономист, даже если он работает в ЦБ.
Чем же оправдывается ЦБ? Аргументы у него есть. Они, кстати, у ЦБ общие с Минфином и сводятся к тому, что характеристики сложившейся в российской экономике ситуации не оставляют ЦБ иного выбора. Главные из этих характеристик — отсутствие в экономике свободных производственных мощностей и практическое отсутствие безработицы.
Причем здесь ставка ЦБ? Логика ЦБ такова: предоставляемые им кредиты краткосрочные, с их помощью с учетом отмеченных особенностей экономического положения можно добиться лишь одного — ускорения инфляции. А ЦБ теперь, как известно, таргетирует не курс рубля, а как раз инфляцию.
Логично. Но та ли это логика, которой должен руководствоваться регулятор денежно-кредитнойполитики?
ЦБ действительно не должен напрямую отвечать за рост экономики, это задача правительства, в экономике тоже существует разделение властей. Но тогда что собой представляет его главная зона ответственности?
Инфляция? Но тот же ЦБ всегда разделял монетарные и немонетарные факторы инфляции. Значит, и за всю инфляцию он ответить не берется. Получается как в «Прозаседавшихся» Маяковского: «До пояса — здесь, остальное — там!»
Главная зона ответственности ЦБ как любого денежного регулятора — объем самой ликвидности и ее доступность для банков, а потом уже любая из половин инфляции.
Достаточно ли сегодня ликвидности банкам? ЦБ проводит стресс-тесты и считает, что, хотя проблемы есть, но в целом все под контролем. Зато Герман Греф считает иначе (его позицию «Финансовая газета» подробно излагала).
Вот на что стоит обратить внимание еще раз: если о нехватке ликвидности говорит глава крупнейшего российского госбанка, то каково приходится другим, в том числе некрупным провинциальным банкам? А если денег не хватает банкам, что же говорить о реальной экономике.
А капитал все бежит
Стоит, кстати, вернуться к особенностям переживаемой российской экономикой ситуации. Я говорю о продолжающемся бегстве капиталов. Вот последние данные все того же ЦБ: Банк России повысил прогноз по чистому оттоку частного капитала в текущем году — до $67 с $65 млрд. Ненамного. Но главное заключается в том, что бегство капиталов вопреки прежним прогнозам властей не только не тормозит, но и, наоборот, все больше набирает скорость.
Напомню, не так давно министр экономического развития Андрей Белоусов прогнозировал, что чистый отток капитала из РФ в IV квартале резко замедлится, вплоть до достижения нулевого уровня. Теперь прогноз Минэкономразвития по чистому оттоку по итогам года — $60–65 млрд долларов.
О причинах неослабевающего оттока капиталов можно спорить. Кто-то всерьез утверждает, что все дело в возврате долгов западным кредиторам, притом что новых кредитов с Запада не поступает. Алексей Кудрин видит в сделке по покупке «Роснефтью» ТНК-ВР еще один источник бегства капиталов, хотя как еще можно было удовлетворить ВР, если она настаивала на продаже своей доли в ТНК-ВРиз-за тупика, в который завел компанию внутренний конфликт? Большинство же уверено, что все дело в инвестиционном климате. Мантры о его улучшении приходится слышать десятилетиями, но бегство капиталов это подтверждает; он по-прежнему остается капиталоотталкивающим.
Не собираюсь вступать в спор. Хочу сосредоточиться не на причинах, а на не вызывающих дискуссий следствиях. Раз капитал бежит, ликвидность сокращается. Со всеми вытекающими последствиями для банков и для реальной экономики.
Есть и еще один фактор сокращения ликвидности. Это предмет гордости Минфина, который докладывает, что в 2012 году федеральный бюджет будет сведен с профицитом.
Хранителям бюджета есть чем гордится, а банкам? Ведь профицит — это изъятие пусть сегодня небольшой суммы ликвидности с рынка, но изъятие — вот что важно. Все это тревожные сигналы для банковского сообщества, которые оно, естественно, ретранслирует на реальную экономику.
Кто дальше?
На финишную прямую выходит подготовка к введению в строй финансового мегарегулятора. Регулятор, охватывающий все финансовые рынки с точки зрения их участников, нужен в том числе и для того, чтобы они не сталкивались с ситуацией разделения на любимчиков и пасынков при необходимости получения господдержки. Если ЦБ сегодня надзирает за банками, то ни за что не предоставит помощь финансовой структуре, не имеющей банковской лицензии. Не положено, да и рискованно помогать незнакомцам. Мегарегулятор же на базе ЦБ отвечает за всех участников финансового рынка.
Но, для того чтобы включить в свой состав финансовый мегарегулятор, ЦБ должен измениться. И главное изменение — четкое осознание, что Банк России не небожитель, защищенный положениями Конституции и законом о Центральном банке, сам себе начисляющий зарплату, а регулятор, несущий важнейшую макроэкономическую ответственность за состояние ликвидности.
Изменения неизбежно произойдут, старт им даст назначение главы финансового регулятора. Как быстро пойдут эти изменения, зависит от того, кто именно возглавит финансовый мегарегулятор.
Оптимальная кандидатура — не просто профессионал, а профессионал, знающий финансовые рынки по обе стороны баррикады — и как регулятор, и как участник рынка. Назначение по типу назначения Алексея Миллера на вершину «Газпрома» было бы ошибкой. Алексей Кудрин при всем авторитете в финансовых кругах не обладает отмеченным двусторонним опытом.
«Финансовая газета» выдвигает на этот пост две кандидатуры: это Герман Греф и Михаил Задорнов. Мы знаем, что с Грефом уже велись предварительные консультации относительно возможных новых назначений, и пока он их отклонял, так как собирается полностью сосредоточиться на дальнейшем развитии Сбербанка.
Михаил Задорнов также располагает уникальным опытом, он был министром финансов и вице-премьером, сегодня он банкир, причем возглавляемый им ВТБ24, работая на самом динамичном розничном поле, является самым успешным банком в группе ВТБ. Все это, на наш взгляд, делает его одним из фаворитов в выборе будущего главы финансового мегарегулятора.
Начать дискуссию