В чем хранить свои сбережения: в золоте, в валюте или, может быть, … В чистом серебре?

Эсхатология1 — любимое занятие человечества во все времена. Первые предсказатели надвигающейся катастрофы (конца света, крушения всех надежд, Армагеддона и проч.) появляются на пике безмятежного существования, когда общество пребывает еще в сладкой иллюзии остановившегося времени, всеобщее благосостояние бьет исторические рекорды, и подавляющее большинство искренне полагает, что уж на этот раз все непременно сложится иначе и Великая Парадигма Цикла наконец-то будет посрамлена.

Голоса «кликуш зла» на пике благополучия робки и одиноки. Они маргинальны и подвергаются со всех сторон осмеянию. Зато как меняется ситуация сразу после первого легкого кризиса! Стоит только земле под ногами слегка поколебаться, как уверенность общества в завтрашнем дне начинает таять на глазах, а мрачные пророчества триумфально овладевают умами большинства.

Торжество алармизма

После серьезной встряски, вроде той, что мы пережили осенью 2008 года, ожидание конца света и крушения всех надежд становится уже общим местом и занимает ключевые позиции в общественном сознании, вытесняя оптимистов даже из наиболее консервативных и скептически настроенных к любой сенсационности академических кругов.

Первые предсказания грядущего и неизбежного крушения современной финансовой системы пришлись на середину 1990-х — незадолго до азиатского экономического кризиса 1997 года. Мрачные предупреждения скептиков-одиночек неудачно совпали с исторически беспрецедентным взрывным ростом фондового рынка, порожденным безудержной экспансией стартапов интернет-бизнеса, и потому потонули в могучем хоре адептов «новой экономической парадигмы».

У кульминации безудержного оптимизма есть символ — бестселлер «Индекс Доу-Джонса на уровне 36 000: новые стратегии для извлечения прибыли из грядущего восхождения фондового рынка»2, опубликованный в 1999 году Джеймсом Глассманом и Кевином Хассеттом. Выводы авторов полностью разошлись по вектору с реальностью, а выход книги почти совпал с крушением «доткомов». Обвал фондового рынка в 2000 году, подкрепленный радикальным изменением мировой парадигмы власти, произошедшим после 11 сентября 2001 года, для современной эсхатологии явился тем распутьем, после которого лейтмотив общественного мнения резко стал минорным: предсказания краха экономической системы перестали восприниматься обществом как маргинальные чудачества и с каждым годом начали набирать все больше и больше сторонников в авторитетной научной среде (Стивен Стросс, Лоуренс Саммерс, Нуриэль Рубини, Саймон Джонсон, Найэл Фергусон, Пол Кругман и проч.).

Необходимо сделать важную оговорку: под эсхатологическими ожиданиями мы вовсе не подразумеваем литанию биржевых «медведей», которая присутствует в общественном поле постоянно и во все времена. Эсхатологическая картина мира предполагает не наступление экономического кризиса, каким бы интенсивным и тяжелым он ни был, а именно что наступление конца света. В нашем контексте —конца всей финансовой системы, какой мы ее знаем за последние два с половиной века. Иными словами, речь идет не об обрушении индекса Dow Jones до беспрецедентных уровней в 7, 6, 5, 4 тысячи пунктов3, а о коллапсе биржи как таковой и всего биржевого инструментария.

Современная экономическая эсхатология на удивление гомогенна в своих ключевых постулатах: Крах может наступить в любой момент после того, как объем не подкрепленных долговых обязательств, эмитированных обществом на всех уровнях — от частного, корпоративного и государственного долга до всего необъятного массива многоуровневых производных бумаг — превысит всю совокупность существующих в мире активов на несколько порядков и окончательно выйдет из‑под контроля.

Цепная реакция пройдет в прямом смысле слова молниеносно: за один-два дня одновременно лопнут все существующие пузыри: долговые обязательства корпораций и их обыкновенные акции, фиат-валюты4 от доллара США до евро и иены и т. д. Волной последуют дефолты по всем деривативам — от MBS до CDS, сложится как карточный домик система ипотечного кредитования, начнутся повсеместные панические изъятия денег со счетов банков и т. д.

Коллапс кредитно-денежной системы будет напоминать конец света именно потому, что в обществе отсутствует консенсус (не говоря уже о какой-то осмысленной подготовке отходных путей) по альтернативной системе денежного учета и стоимостных эквивалентов. Единственная существующая сегодня ставка делается на возможность продолжения печатания ad infinitum5 бумажных денег и эмиссии все большего и большего числа неподкрепленных долговых обязательств, обязательств, выписанных на эти обязательства и т. п.

Очевидно, что чисто математически подобная модель не может держаться вечно и рано или поздно наступит крушение пирамиды.После неопределенного периода хаоса и мрака рано или поздно должно произойти восстановление финансовой системы, которая, вероятнее всего, уже не будет строиться на фиат-валютах и парадигме кредитных денег. Вероятными субститутами нового фундамента чаще всего называют возврат к золотому стандарту, либо — на уровне утопических мечтаний — адаптацию системы свободных денег Сильвио Гезеля6, так называемую Freigeld.

Как видите, современная финансовая эсхатология замечательным образом оправдывает свою социальную функцию (пугать обывателей) и вполне художественно живописует страхи и ужасы грядущих катаклизмов. Стоит, однако, дойти до позитива, как «кликуши зла» дружно демонстрируют свою полную беспомощность.

Ну хорошо, предположим, мы все уже поверили в неизбежность финансовой катастрофы. Мы также видим, что власти предержащие во всем мире не желают или, скорее всего, просто не знают, как остановить крушение системы или хотя бы смягчить последствия. Но нам-то что прикажете делать? Нам, простым смертным? Куда податься?! Как защитить себя и свои семьи? Закупать мыло-спички-консервы? Коллекционировать золотые слитки и кольца? Рисовать прототипы будущих купонов Freigeld?

Именно этой причиной — отсутствием позитивных мотивов в большинстве современных эсхатологических моделей — объясняется легкость, с какой существующему истеблишменту удается подвергать «кликуш зла» публичному осмеянию и маргинализировать их теории. Обыватель на рациональном уровне, возможно, и готов согласиться с тем, что завтра будет хуже, чем сегодня, но отсутствие положительного сценария выхода из катастрофы заставляет его закрывать глаза даже на очевидное. Тем более что государство услужливо подбрасывает обывателю лукавую статистику: люди видят, что цены на важнейшие товары постоянно и неуклонно растут, тогда как индекс потребительских цен (CPI) упрямо призывает не верить глазам своим — все, дескать, в порядке, ничего не ухудшается; люди видят, что со всех сторон знакомые, друзья, соседи не могут трудоустроиться, а статистические ведомства триумфально рапортуют о дальнейшем снижении безработицы, и т. д.
Я позволил себе столь пространное обобщение современных эсхатологических теорий только потому, что мне, наконец, удалось найти человека, нашего современника, чья теория не зацикливается на традиционных и оттого набивших всем уже оскомину страшилках, а целиком и полностью строится на позитивном импульсе. Крис Дуэйн — так зовут нашего героя — исходит из грядущей финансовой катастрофы как из объективной данности, однако не педалирует негатив, а, напротив, сосредотачивается на методике сохранения благосостояния современников уже сегодня, то есть — до наступления того момента, после которого любые действия, направленные на спасение сбережений, окажутся уже бесполезными.

Металл без лукавства

Еще одна причина, по которой я решил познакомить читателей своей постоянной рубрики с концепцией выживания Криса Дуэйна, заключена в оригинальности и даже определенной парадоксальности его идеи. Крис Дуэйн рекомендует вкладывать уже сегодня сбережения в актив, который почти единодушно обходится вниманием как финансовым истеблишментом, так и представителями большинства альтернативных экономических учений.

Актив, который, по мнению Криса Дуэйна, превратится в ближайшее время в спасительную палочку-выручалочку, — это серебро! Серебро в своем самом прямом и не оскверненном финансовыми лукавствами виде: не акции компаний, перерабатывающих серебросодержащие руды, не паи ETF (Exchange-Traded-Funds, торгуемых индексных фондов), дублирующих динамику серебряного сектора рынка, не драгоценные украшения из серебра и не серебряные монеты из коллекций нумизматов, а — серебро в слитках. Либо серебряные монеты, не обремененные коллекционной ценностью и, как следствие, обладающие минимальной наценкой относительно текущей спот-цены серебра на рынке ($32 за тройскую унцию7).

Отправная точка в теории Криса Дуэйна — сопротивление сложившейся системе кредитных денег со стороны гражданского общества бесполезно, поскольку финансовая элита никогда не допустит изменения парадигмы, которую контролирует и которая является главным источником ее доходов. Доказательство тщетности прямого противостояния только за последние годы — это последовательное крушение всех общественных инициатив, направленных на слом системы, — от движения «Чаепитие» до «Захвати Уолл-стрит».

Единственная возможность совершить «вторую американскую революцию», по словам Дуэйна, — это добровольно и мирно выйти из навязанной парадигмы в массовом порядке. Для этого каждый ответственный гражданин, по его мысли, должен избавиться от активов, принадлежащих сложившейся финансовой парадигме, — акций, облигаций, депозитарных расписок, наличных денег, кредитных карт и т. п., и на вырученные средства купить живое серебро!

Почему именно серебро, а не золото, платину, драгоценные камни или любой другой материальный актив, обладающий объективной и исторически подтвержденной ценностью? Аргументов в пользу серебра Крис Дуэйн приводит великое множество, поэтому перескажу лишь ключевые:

Исторически только два металла выполняли функцию денег в универсальном масштабе: золото и серебро. Золото, однако, никогда не выступало в роли инструмента денежного обмена, поскольку использовалось исключительно для накопления, сбережения и хранения богатства. Первичная функция серебра, напротив, заключалась именно в повседневном обмене: серебряными монетами выдавали жалованье, ими же расплачивались на рынках.

Серебро обладает удивительной, почти мистической способностью выступать мерилом человеческого труда. В Римской империи один серебряный денарий, соответствовавший примерно 1/10 унции, равнялся суточному жалованью римского легионера, столько же стоила одна овца. На эти деньги можно было получить жилье, пищу и купить одежду для семьи из трех человек. Ровно столько же — 1/10 унции серебра или 10-центовая монета — стоил труд рабочего на американской фабрике на рубеже XIX–XX веков. И даже сегодня в странах Третьего мира, чьи финансовые системы не интегрированы в мировой кредитно-виртуальный пул, эквивалент дневного труда варьируется вокруг все той же доли — 1/10 унции серебра.

Самое великое заблуждение общества связано с представлением о том, что серебро стоит дешево относительно золота потому, что его много. В реальности все обстоит с точностью до наоборот: материальные запасы золота в 1940 году составляли миллиард унций, тогда как сегодня достигли 4,6 миллиарда. В том же 1940-м серебра было 10 миллиардов унций, а сегодня остался только миллиард. Разнонаправленная динамика объясняется тем, что все золото, когда-либо добытое, будучи инструментом накопления богатства, почти полностью сохраняется во времени, тогда как запасы серебра, являющегося вторым после нефти самым используемым в промышленности и медицине сырьем, постоянно сокращаются, поскольку его ежегодная добыча не поспевает за расходованием8.

На протяжении последних

50 лет мировая цена на серебро искусственно и целенаправленно занижается, поскольку таким образом промышленность, использующая его как сырье, получает возможность извлекать достаточную для интенсивного развития прибыль. Крис Дуэйн приводит любопытную таблицу:

Как следствие, на свет появилась инвестиционная стратегия, которую Дуэйн окрестил «серебряной пулей и серебряным щитом» (в оригинале — Silver Bullet and Silver Shield). Серебряная пуля позволяет обывателю восстать против коррумпированной финансовой элиты. Серебряный щит обеспечивает материальное благополучие вашей семье в будущем, которое наступит после крушения кредитно-денежной системы.Эти и другие доводы, которые не упоминаю здесь за недостатком места, позволили Крису Дуэйну сделать вывод о том, что серебро обладает уникальным потенциалом для роста в будущем, а следовательно, является исключительно удобным и выгодным инструментом для сбережения накоплений уже сегодня, задолго до того, как разразится полномасштабный экономический катаклизм.В отличие от золота серебро идеально подходит как для целей постепенного накопления сбережений, так и для повседневных трат: случись кризис, мы всегда можем надеяться за один «американский серебряный орел» заправить машину, купить продовольствия на всю семью или расплатиться за ночлег, тогда как непонятно, что делать в аналогичной ситуации с золотой монетой любого номинала.Характерно, что серебро, в отличие от остальных подорожавших активов, стремится сохранять связку с реальной стоимостью товаров. Дуэйн приводит яркий пример: стоимость галлона бензина во все времена с 1924 по 1964 годы равнялась одному «квотеру», монете в 25 центов, содержащей 90% серебра. В 2010 году стоимость галлона бензина в США выросла до 3 долларов бумажными деньгами. И ровно столько же стоил 90-процентный серебряный «квотер»!Как видите, за 32 последних года в мире подорожало абсолютно все — золото, топливо, автомобили, недвижимость, ценные бумаги на бирже. Подорожало все, кроме серебра, которое искусственно прибивается гигантского размера короткими позициями, открытыми финансовыми институтами на сырьевом рынке.

Спасатель-профессионал

Нужно сказать, что Крис Дуэйн развил вокруг своего «серебряного щита и пули» умопомрачительную деятельность. Еженедельно в эфир выходят выпуски его текстовых бюллетеней (Silver Shield Report) и Maverick Mastermind, полным ходом идут занятия в школе финансовой грамотности и физического выживания (Sons of Liberty Academy), выходят видеопрезентации в серии «Великая правда, которую всегда скрывали» (The Greatest Truth Never Told).

Кульминацией усилий по пропаганде серебра этой осенью стала чеканка Крисом Дуэйном собственной серебряной монеты Silver Bullet + Silver Shield. Монеты разлетаются как горячие пирожки по цене спот + $20.

Не стоит на месте и творческая мысль Дуэйна. Сегодня все его помыслы устремлены в пост­апокалиптическое будущее: Крис разрабатывает стратегию объединения всех спасшихся от разорения за счет своевременного инвестирования в серебро в созданную им общину, формулирует детали программы кредитования под накопленные серебряные активы для последующей скупки обесцененных производств, розничных сетей, банков и проч.

Сразу скажу, что вся эта футуристическая активность мне сильно напомнила картину ослепительного будущего, нарисованную Остапом Бендером во время выступления в шахматном клубе деревни Васюки. Прозрачна и мотивация Криса Дуэйна, успешного трейдера, заработавшего на серебре за 12 лет 3 700% (правда, нереализованной прибыли, поскольку Дуэйн не собирается обменивать активы живого серебра на бумажные доллары) и кровно заинтересованного в том, чтобы стоимость серебра на рынке и дальше продолжала расти — не только в силу естественных причин, но и за счет привлечения армии новых покупателей.

Все эти сведения о личности самого Дуэйна, однако, никоим образом не умаляют (по крайней мере в моих глазах) достоинства самих аргументов в пользу серебра. Я долгое время выступал активным сторонником кредитования и противником сбережений по той простой причине, что просто не видел на горизонте достойных инструментов для сохранения богатства. Поэтому читателям, которые постоянно присылают мне по почте вопросы о том, куда лучше всего вложить свои деньги — в доллары, рубли, евро или золото, я неизменно отвечал, что лучше вообще никуда не вкладывать, а купить дом в деревне и запастись продовольствием.

Взвесив все аргументы «за» и «против», я полагаю, что сегодня с чистым сердцем могу поддержать идею Криса Дуэйна и рекомендовать всем, кто обеспокоен сохранением своих сбережений, вкладывать излишки денег
не в золото или существующие валюты, а в чистое серебро — слитки или монеты, не обремененные нумизматической ценностью.

Единственное, в чем у меня нет уверенности, так это в том, что в обозримом будущем нам удастся в полной мере насладиться прелестью серебряной инвестиции. Подорожание серебра на рынке в ближайшие годы более чем вероятно. Наступление экономического Армагеддона — более чем сомнительно. Слишком уж велики возможности кредитно-денежной системы манипулировать общественным сознанием и выдавать желаемое за действительное.

1. От греч. «конечный» и «знание» — система религиозных представлений о конечных судьбах мира и загробной жизни.

2. James Glassman, Kevin Hassett. Dow 36,000: The New Strategy for Profiting From the Coming Rise in the Stock Market. New York, 1999.

3. Биржевой крах «доткомов» низвел индекс DJIA с максимума в 11 750 пунктов, достигнутого в январе 2000 года, до уровня 7 286,27 пункта к октябрю 2002-го.

4. Термин, произошедший от лат. «пусть будет так». Им обозначают деньги, ценность которых определяется регулированием, осуществляемым властями или законами. Бреттон-Вудское соглашение, действовавшее в 1944–1971 годах, жестко привязывало доллар к стоимости золота ($35 за тройскую унцию). После отказа США от «золотого стандарта» доллар и другие мировые резервные валюты превратились в фиат-деньги.

5. От лат. — «до бесконечности».

6. Сильвио Гезель (1862–1930) — немецкий предприниматель и финансовый теоретик. По его мнению, основа бескризисной экономики — равномерная скорость обращения денег; функция денег — быть средством обмена, а не сбережения. Гезель предлагал упразднить процент по кредитам, более того — настаивал на введении «денег с отрицательным процентом». См. Freigeld //Бизнес-журнал. — 2007. — №18. — С.82.

7. 1 тройская унция = 31,1034768 г.

8. Цифра, приводимая Крисом Дуэйном, совпадает с данными агентства Butler Research, однако сильно отличается от официальной статистики. Тем не менее, наличие тренда сокращения запасов серебра при росте золотых запасов не вызывает сомнений.

9. В последний раз монету, содержащую 90% серебра, в США отлили и пустили в оборот в 1964 году — это был
так называемый Kennedy Half Dollar.

10. American Silver Eagle — название самой популярной серебряной монеты в мире номиналом в $1, содержащей ровно одну тройскую унцию чистейшего серебра 99,9%.