С депутатом Государственной думы, председателем Комитета Госдумы по финансовому рынку Натальей БУРЫКИНОЙ удалось поговорить о последних новостях в области экономической и финансовой политики, а также о том, что давно стало реальностью для российских кредитных организаций и их клиентов.
NBJ: Наталья Викторовна, первый вопрос, который хотелось бы задать Вам в рамках нашей беседы, – о новых законодательных инициативах Комитета по финансовому рынку. Как прошло совещание, которое проводилось перед нашей встречей? О чем Вы говорили с коллегами?
Н. БУРЫКИНА: Я встречалась с руководителями саморегулируемых организаций, мы обсуждали концепцию по саморегулированию, а также посвященный ей базовый закон, который недавно рассматривало правительство. Государственной думой в первом чтении принят законопроект «О саморегулировании на финансовых рынках».
Мы решали, насколько быстро нужно принимать базовый нормативный акт, для чего он нужен, какие предложения и замечания есть к нему у саморегулируемых организаций, которые существуют сегодня на рынке. Представители СРО указали на то, что закон должен быть принят с учетом основных принципов саморегулирования.
Руководители саморегулируемых организаций, которые выражают мнение участников рынка, придерживаются разных точек зрения. Одни считают, что СРО нужны Центральному банку. Я согласна с ними: саморегулируемые организации нужны ЦБ как коммуникаторы, через них можно более профессионально доносить позицию рынка по тем или иным вопросам. Другие эксперты говорят о том, что рынки очень разные, где-то можно использовать механизм саморегулирования, а где-то, может быть, еще рано.
Мы договорились, что каждый руководитель СРО, который участвовал в совещании, представит свои предложения. Мы, в свою очередь, их изучим, обобщим и используем при подготовке законопроекта ко второму чтению.
NBJ: В декабре прошлого года Госдума приняла закон, согласно которому российские банки будут докапитализированы на триллион рублей через облигации федерального займа. Почему был выбран именно этот финансовый инструмент? В чем его преимущества?
Н. БУРЫКИНА: Один из тезисов Послания президента Федеральному собранию гласил – необходимо разработать механизм докапитализации банковской системы. Правительство скорректировало данное предложение, внесло поправки по оптимальной докапитализации банковского сектора. Для реализации указанной цели подходили деньги и другие финансовые инструменты, но в данном случае правительство отдало предпочтение облигациям федерального займа. В Бюджетный кодекс РФ внесли поправки, допускающие увеличение внутреннего долга, на рынке появился источник – размещение ОФЗ (облигаций федерального займа. – Прим. ред.). В результате мы смогли принять поправку о докапитализации банковской системы через облигации федерального займа.
ОФЗ – это ликвидная бумага, которая находится в ломбардном списке ЦБ. Если банки будут докапитализироваться через нее, то смогут быстро и эффективно рефинансироваться. Деньги финансовых организаций пойдут на стимулирование экономики, выдачу кредитов реальному сектору. Экономика начнет ускоряться, предприятия и организации начнут производить продукцию, которая необходима народному хозяйству и России в целом. Предприятия – это всегда трудовая занятость, рабочие места. Способ докапитализации через ОФЗ достаточно быстрый, понятный и эффективный.
Правительство предложило более четкие критерии докапитализации, выбрало банки, которые уже сейчас могут участвовать в ней. Часть средств ОФЗ, насколько я помню, еще не использована. Региональные банки, которые не так значимы для всей территории РФ, также могут докапитализироваться с целью поддержки локальной экономики того или иного субъекта.
Программа станет механизмом получения денег реальным сектором экономики – этим положением руководствуются Комитет по финансовому рынку, Комитет по бюджету и налогам, правительство. Это общая принципиальная позиция, которую выработала Госдума. Докапитализация через ОФЗ снизит нагрузку на капитал банков и профинансирует экономику.
NBJ: Как Вы относитесь к идее санирования негосударственных пенсионных фондов?
Н. БУРЫКИНА: Идея здравая. И если механизм санации работает для кредитных организаций, я думаю, он применим и для негосударственных пенсионных фондов.
В чем смысл данной процедуры? Если какой-либо НПФ пойдет на санацию, ему нужно будет выдать кредит для этой цели. С другой стороны, если фонд окажется банкротом, наступит ответственность АСВ. Если основная деятельность НПФ связана с обязательным пенсионным страхованием – платить будет государство. Разумеется, проблемные фонды в первую очередь нужно санировать, в этом есть экономический смысл. Но если в фонде ничего нет – наверное, нецелесообразно оздоравливать его.
Можно принять закон, регулирующий процедуру санации НПФ. Если со стороны правительства и ЦБ поступят соответствующие предложения, то мы обязательно рассмотрим их. Я считаю, что любые возможности по оздоровлению НПФ и вообще негосударственного пенсионного сектора имеют смысл и право на существование. Вылечить лучше, чем похоронить – главное, чтобы пациент не был смертельно болен.
NBJ: Это отдельная тема для разговора. У нас сейчас столько банков умирают.
Н. БУРЫКИНА: Умирают, но сейчас время такое тяжелое.
NBJ: Минстрой предложил отпустить ипотечных заемщиков на кредитные каникулы. Не расслабит ли это российских должников? Не даст ли повод для незаконных манипуляций?
Н. БУРЫКИНА: Если заемщик находится в трудной жизненной ситуации, идея такой помощи имеет право на существование: человек может потерять работу, у него может не быть другого жилья, могут сократиться заработки. И все же когда мы говорим о кредитных каникулах, получается, что мы допускаем мысль о помощи одним за счет других. Если власть предлагает кредитные каникулы, во время которых можно не обслуживать свои кредиты, тогда ей нужно предложить и депозитные каникулы, потому что проценты одних, за исключением маржи банка, переходят в доход других. Как можно предлагать одним за что-то не платить, если неизвестно, из чего платить другим?
Если есть инициатива устроить для кого-то кредитные каникулы, то должен быть найден и тот, у кого есть финансовая возможность обслуживать чужие займы. В противном случае будут недовольны люди, которые получают доход от размещения в банке депозитов – инфляцию в стране никто не отменял.
NBJ: Насколько я знаю, государство готово подстраховать ипотечных заемщиков в период кредитных каникул.
Н. БУРЫКИНА: Если плательщиком будет государство, то речь пойдет не про ипотечные кредитные каникулы. Просто РФ временно будет платить за ипотечных заемщиков, предложит им беспроцентную ссуду.
Какой-то фонд помощи людям, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию, нужен, возможно, касса взаимопомощи. Примером такой жизненной ситуации служит превышение расходов по обслуживанию ипотечного кредита над доходами. Поддержка на протяжении трех-шести месяцев, максимально – года, была бы вполне уместной.
NBJ: Не больше?
Н. БУРЫКИНА: Если человек даже спустя это время не сможет исполнять свои обязательства, его залог нужно реализовывать. Именно так, согласно действующему законодательству, можно расплатиться с кредитором. Ситуации, при которых залога для оплаты долгов не хватает, в скором времени будут регулироваться законом «О банкротстве физических лиц». К сожалению, иных выходов нет. Решение одних проблем не должно приводить к возникновению других.
NBJ: Затрону избитую тему валютной ипотеки. Все ли о ней сказано на сегодняшний день?
Н. БУРЫКИНА: Косвенно я уже рассказала о ней, отвечая на предыдущий вопрос. Вы же понимаете, если валютная ипотека была взята в размере пяти миллионов долларов, значит речь идет о жилье определенного класса, об определенном уровне достатка заемщика.
NBJ: Валютную ипотеку брали люди с разным уровнем достатка.
Н. БУРЫКИНА: Если с помощью валютной ипотеки приобреталось социальное жилье, скажем, однокомнатная или двухкомнатная квартира, а покупателем была одинокая многодетная мать, и у нее нет другого жилья, речь вполне может идти об участии в программе поддержки. В данном случае неважно, в какой валюте был оформлен кредит. Программа помощи должна быть рассчитана в первую очередь на социально незащищенные категории граждан.
Вы спрашиваете про валютную ипотеку. Между тем у нас есть студенты, которые брали валютные образовательные кредиты, сейчас эти молодые люди пишут нам письма, излагая в них ту же проблему – нечем отдавать долг. Они спрашивают, почему мы хотим помочь только каким-то категориям заемщиков, а не тем, кто привлекал кредиты на обучение в валюте?
Нужно отдать должное Банку России, который заявлял на протяжении последних лет, что он собирается отказаться от политики валютного коридора. ЦБ об этом предупреждал, просто люди почему-то не слышали его предупреждений. Каждый раз, когда Банк России представлял основные направления единой кредитно-денежной политики, он честно и вслух заявлял, что планирует отправить рубль в свободное плавание, что он не будет долго работать в валютном коридоре.
Образно говоря, в ЦБ предупреждали, что завтра пойдет дождь, но пока дождь не пошел – люди не забеспокоились. А потом начали ругать Гидрометцентр. Но причем тут он? Ведь никто не ругается, когда не выигрывает в лотерею.
NBJ: В случае с валютной ипотекой цена вопроса совсем другая.
Н. БУРЫКИНА: Просто нужно очень ответственно подходить к оформлению кредита. Всем хочется жить хорошо. Почему в Америке произошел кризис в 2008 году? Потому что все жили в кредит, не думая о том, чем будут отдавать долг завтра. А потом этот кризис все-таки случился, и зашатались даже крупнейшие ипотечные агентства США, имевшие рейтинг «ААА».
Нужно планировать свою жизнь. Понимаете, ваши доходы всегда должны превышать ваши расходы. Нужно строить планы с учетом того, что ситуация всегда может измениться. Никто и никогда не обещал, что доллар будет стоить один-два рубля. Поэтому, возможно, лучше сегодня пожить чуть-чуть хуже, а когда будет больше финансовых возможностей и появятся стабильные источники для обслуживания таких кредитов, можно позволить себе реализовать амбициозные планы. Можно оформить заем в более понятной, российской валюте. В РФ нет такой волатильности. Рублевый кредит есть рублевый кредит.
NBJ: Мы с Вами плавно перешли к теме финансовой грамотности населения, о которой сейчас также много говорят.
Н. БУРЫКИНА: Нужно четко понимать, какую часть своего дохода вы готовы отдавать на обслуживание процентов по кредиту. Если 50%, значит у вас, как заемщика, просто неосмотрительная жизненная позиция.
NBJ: Есть мнение, что 40% дохода – нормальный уровень платежа по кредиту.
Н. БУРЫКИНА: По моему мнению, с учетом возможной волатильности, он не должен превышать и 10% дохода.
NBJ: Участники рынка не верят, что закон «О деятельности рейтинговых агентств в РФ» сможет создать равные условия для всех игроков – как международных, так и национальных.
Н. БУРЫКИНА: Что касается законопроекта «О деятельности рейтинговых агентств в РФ», то с его помощью мы действительно хотим поддержать национальные рейтинговые агентства: создать для них своего рода преференции и сопоставимые с точки зрения конкуренции условия ведения бизнеса. Мы стремимся к тому, чтобы выровнять эти условия настолько, чтобы требования к «большой тройке» не отличались от требований к российским рейтинговым агентствам.
На самом деле данный законопроект возник не на ровном месте, идея обсуждалась и правительством, и обществом. Информация от агентств «большой тройки» лично у меня не вызывает доверия. Я не понимаю, почему нам так меняют суверенный рейтинг: на сегодняшний момент в экономике РФ нет оснований для того, чтобы ее рейтинг понижался до негативного, с угрозой перехода в «мусорный». Не понимаю, какие методики применяют западные РА, как они формируют свою оценку, почему считают, что Россия не способна отвечать по своим долгам. У многих стран долг больше, но почему-то рейтинг у них выше. Разница заключается ровно в том, что наша валюта на сегодняшний день не является резервной, а валюта других государств является. Валюта, в которой хранятся наши сбережения, просто печатается. Поэтому вопрос о рейтинговых агентствах представляется достаточно сложным, но такая страна, как Россия, должна иметь собственные РА.
У нас тоже есть капитал, который мы даем взаймы, есть капитал внутри страны. Хотелось бы, чтобы мы поддерживали развитие собственного рейтингового бизнеса. Если у национальных РА не будет практики и поддержки – естественно, к ним не будет доверия. Сейчас такие агентства появились, но им очень сложно работать, потому что они, по сути, не доминируют на нашем рынке, хотя во всем мире, как правило, всевозможные защитные меры к РА применяются. Например, если вам нужно получить рейтинг для каких-либо целей, то необходимо обращаться в два агентства: международное и то, которое занимает определенную долю на внутреннем рынке, например 10–15%. Если агентство занимает небольшую долю – скорее всего, эмитент, который рейтингуется, не является его заказчиком, то есть не играет главную роль в доходах рейтингового агентства. Последнее с высокой степенью вероятности даст более независимую оценку. Для нас главное, чтобы у РА была независимость при присуждении рейтинга.
Мы понимаем, что любое рейтинговое агентство должно внятно объяснить, почему оно поменяло или отозвало тот или иной рейтинг, должно раскрыть методику своей работы. Когда нам изменили рейтинг, сославшись на санкции, доводы прозвучали неубедительно.
С другой стороны, нам нужна своя рейтинговая шкала – раньше мы даже на законодательном уровне слишком доверяли признанным международным агентствам, компаниям с прочной репутацией. Они всегда утверждали, что беспристрастны и независимы, но жизнь показала обратное. У нас уже достаточно большое денежное предложение внутри страны, работают новые инструменты рейтингования заемщиков, следовательно, должен развиваться и рейтинговый бизнес – по понятным правилам, с разумным регулированием.
NBJ: Зачитаю недавнюю новость: «Банки смогут претендовать на капитал из прибыли ЦБ при условии софинансирования от собственников». У Центрального банка, как я понимаю, будет оставаться только 10% прибыли. Насколько оправданна данная мера?
Н. БУРЫКИНА: Большая часть, 75% прибыли ЦБ уже сейчас уходит в федеральный бюджет, у самого Банка России остается 25%. Судя по всему, Вы говорите о предложении правительства изымать определенную долю прибыли Центробанка и отправлять на докапитализацию через ВЭБ. Замечание только одно: по закону целью деятельности Банка России не является получение прибыли. При подходе, когда прибыль ЦБ все время куда-то распределяется, выходит, что Банк России – прибыльный институт, а это вообще не предусмотрено его функционалом. Центробанк не обязан получать прибыль вообще, и я думаю, неправильно пытаться постоянно ее делить. Банк России – это эмиссионный центр, у него может быть прибыль, но могут быть и убытки. Поэтому с точки зрения независимости ЦБ важно, чтобы у него сохранились полномочия по распределению части собственных средств.
NBJ: С 1 января 2016 года ЦБ обяжет системно значимые кредитные организации (СЗКО) нарастить объем собственных средств – увеличить достаточность базового капитала до 6% (сейчас 5%). Оцените, пожалуйста, готовность СЗКО к указанному нововведению.
Н. БУРЫКИНА: Я думаю, что ЦБ сейчас стремится к каким-то другим, более жестким показателям с точки зрения своих надзорных функций. На вопрос, 6% – это много или мало, сейчас сложно ответить. Банк России достаточно активно мониторит ситуацию в банковском секторе, и только он может знать, справятся банки с этой задачей в сегодняшней экономической ситуации или нет. Тренды к достаточности базового капитала во всем мире развиваются в одном направлении, кто-то повышает данную планку чуть раньше, кто-то позже. Мы должны это делать, повторюсь, с оглядкой на нашу экономику. Только регулятор может принять решение и взять на себя ответственность, требуя повышения показателя до 6%. У него должны быть основания и соответствующая база.
Начать дискуссию