2015 год подходит к концу, и самое время начать подводить его предварительные итоги. Каким он был для национальной экономики и российской банковской системы? Какие проблемы, актуальные для этого года, перейдут «по наследству» в 2016 год, какие риски могут актуализироваться, а какие, напротив, сойти на нет и потерять свою остроту для участников банковской системы? На эти и другие вопросы ответила в интервью NBJ первый вице-президент Газпромбанка Екатерина ТРОФИМОВА.
NBJ: Екатерина, насколько сложным, с Вашей точки зрения, является нынешний период для российской банковской системы в целом? Как бы Вы охарактеризовали основные вызовы, стоящие перед нашими банками?
Е. ТРОФИМОВА: Я считаю, что в принципе не совсем корректно разделять экономические циклы на простые и сложные. Мы можем говорить о том, что разные периоды характеризуются отдельными особенностями и инструментами, подходами работы с ними.
Если говорить о российской банковской системе, то она функционирует в условиях негативной экономической динамики, изменившейся структуры фондирования (прежде всего международного), повышенной волатильности на ключевых сегментах финансовых рынков (валютном и денежном). Учитывая, что эти факторы реализовались не вчера и у банков было время на адаптацию своих стратегий к изменившейся операционной среде, сейчас мы наблюдаем первые результаты изменений, происходящих в секторе. Среди наиболее фундаментальных из них – консолидация, о которой долгое время только говорили, но именно сейчас процессы слияний и поглощений в финансовом секторе достигли материального масштаба в рамках отрасли. Радикально меняется стратегия классических розничных банков (монолайнеров), поскольку кризис перекредитованности начался чуть раньше озвученных выше тенденций, и одни проблемы наложились на другие, поставив под угрозу традиционные бизнес-модели.
Наконец, мы видим, что происходит эволюция структуры фондирования финансового сектора: неуклонно снижается зависимость от средств Банка России (8% против 13% годом ранее) на фоне роста вкладов населения. Эти процессы происходят на фоне продолжающихся активных действий Банка России по оздоровлению сектора и очистке рынка от дефолтных игроков и банков, проводящих сомнительные операции. В результате за последние семь лет количество банков снизилось на 30%. Если взглянуть на эти факты с точки зрения системы, ее устойчивости, то картина российского банковского мира не выглядит нарисованной исключительно в негативных тонах.
Нельзя не отметить, что проблемы в отдельных отраслях экономики ведут к росту просроченной задолженности (по данным Банка России, она составляет чуть более 5,2%), что, в свою очередь, приводит к увеличению стоимости риска и давит на финансовый результат сектора. Поскольку реализация кредитного риска порой занимает длительное время, я считаю, что именно этот аспект станет для банков основным вызовом на ближайшие 12–18 месяцев.
NBJ: Как Вы оцениваете антикризисный план, разработанный правительством и утвержденный президентом России, и какие меры, по Вашему мнению, было бы желательно предпринять для сохранения стабильности банковской системы страны?
Е. ТРОФИМОВА: По моему мнению, действия правительства и Банка России были своевременными и эффективными. Важно, что государственную поддержку получили не только крупнейшие российские банки, но и региональные финансовые институты, играющие заметную роль в экономике регионов. Замечу, что целью этих программ было не спасение банков, а стимулирование экономического роста через рост кредитования.
Сейчас мы видим, что с начала года кредиты компаниям выросли на 6,5%, а значит, программа начала приносить первые результаты. Стоит также отметить меры по временной либерализации регулирования, которые позволили сгладить эффект сильной волатильности на финансовых рынках, имевший место с декабря 2014 года. По нашим оценкам, это позволило сохранить банковскому сектору до 100 процентных пунктов достаточности капитала.
NBJ: И все же не все так хорошо, как хотелось бы, – российская экономика продолжает сталкиваться с серьезными вызовами. Один из них – дефицит инвестиций. С чем, по Вашему мнению, связано то, что, несмотря на налоговые меры и другие шаги, предпринятые правительством, Россия продолжает страдать от инвестиционного голода?
Е. ТРОФИМОВА: Последние данные показывают, что бизнес наращивает инвестиции из собственных средств (+5% год к году за второй квартал 2015 года). В то же время закрытие внешнего рынка, удорожание внутреннего фондирования и ужесточение требований к заемщику обуславливают общее снижение инвестиций. Инвестиционный голод связан как с ухудшением условий доступа к фондированию, так и с тем, что в условиях резких негативных конъюнктурных изменений бизнес предпочитает отложить осуществление инвестиций до момента наступления относительной стабильности.
NBJ: Насколько острыми, по Вашему мнению, являются сейчас такие проблемы, как докапитализация банковских организаций и «плохих» долгов? О второй Вы уже упомянули и дали понять, что она пока не достигла своего пика, – по-видимому, самое неприятное для банковского сектора еще впереди.
Е. ТРОФИМОВА: С точки зрения достаточности капитала российская банковская система находится в стабильно устойчивом состоянии: по данным на начало сентября 2015 года самый консервативный показатель достаточности базового капитала Н1.0 составил 8,9% при минимально допустимом уровне в 5%. Стоит отметить, что его значение держится на этом уровне уже около двух лет. Это результат умеренного роста активов, существенного объема прибыли 2014 года (590 млрд руб.) и государственных мер по докапитализации сектора. С учетом того, что по итогам девяти месяцев 2015 года банки заработали 128 млрд руб., я полагаю, что достаточность капитала банковского сектора сохранится на текущем уровне.
Что касается роста просроченной задолженности, то я уже отметила, что как раз этот аспект будет основным вызовом для российских банков в ближайшее время. Вместе с тем, в отличие от кризиса 2008–2009 годов, проблемы реализуются постепенно, и у банков есть инструменты и компетенция для минимизации потерь от невозвратных кредитов.
NBJ: Вернемся опять-таки к тому, что Вы сказали выше, – Центральный Банк, по Вашему мнению, – и в данном случае оно совпадает с мнением большинства экспертов и наблюдателей – чистит рынок от нежизнеспособных и недобросовестных игроков. Естественно, что этот результат достигается в том числе и за счет ужесточения регуляторных и надзорных требований ко всем игрокам. Считаете ли Вы правильным ужесточение регулирования, когда банкам и без того приходится работать в достаточно сложной ситуации?
Е. ТРОФИМОВА: Действительно, в банковском сообществе ведется бурная дискуссия по своевременности внедрения требования Базель III в России. Возможно, с точки зрения более гибкого перехода к новым требованиям имеет смысл разграничить имплементацию требований по различным группам банков, учитывая масштаб и рискованность их деятельности. Вместе с тем, к системно-значимым финансовым институтам целесообразно применение наиболее консервативного подхода, что, например, будет реализовано через применение коэффициента краткосрочной ликвидности (LCR).
Уверена, что у всех участников рынка должно рано или поздно появиться понимание, что сейчас закладывается фундамент устойчивой банковской системы, которая будет эффективным инструментом денежно-кредитной трансмиссии.
NBJ: В кризисные периоды обычно много говорится об усилении процессов концентрации банковской системы и о нарушении конкурентного поля на банковском рынке. По Вашему мнению, имеет ли это место сейчас?
Е. ТРОФИМОВА: На самом деле, разговоры об искаженном конкурентном ландшафте ведутся не первый год и постепенно активизируются в периоды более активной консолидации. Я предпочитаю думать об этих процессах с точки зрения доступности банковских услуг: ключевой целью практически любой сделки по объединению активов является повышение операционной эффективности, что, в свою очередь, ведет к снижению себестоимости. С точки зрения потребителя это позитивно.
Нельзя забывать и о том, что, помимо классических сделок M&A в секторе, укрупнение банков происходит за счет процедур санации проблемных игроков. И в этой ситуации с точки зрения потребителя присутствует позитивный эффект: как корпоративные, так и розничные клиенты продолжают получать банковское обслуживание, не теряя своих средств. Банк-санатор получает клиентскую базу и средства для проведения финансового оздоровления, финансовая система в целом сохраняет стабильность, не провоцируется паника среди вкладчиков даже в отдельных регионах.
NBJ: Как Вы видите дальнейшее развитие ситуации на валютном рынке? Возможны ли в дальнейшем такие резкие колебания курса рубля, как это было год назад?
Е. ТРОФИМОВА: Резкое ослабление рубля маловероятно. Текущие курсовые уровни фундаментально обоснованы, а для сверхнормативного оттока капитала или очередного двукратного падения цен на нефть нет достаточных оснований. В то же время проведение валютных интервенций Банком России в целях увеличения международных резервов до 500 млрд долларов будет сдерживать укрепление рубля в случае появления факторов укрепления. При этом следует понимать, что волатильность рубля останется достаточно высокой в любом из возможных сценариев.
NBJ: В начале года почти все банки были вынуждены привлекать депозиты физических лиц под повышенные проценты. Есть ли, с Вашей точки зрения, риск формирования на банковском рынке процентных ножниц?
Е. ТРОФИМОВА: Этот риск уже реализовался – по данным на полугодие чистая процентная маржа в секторе упала до 2%, по сравнению с 3,7% за 2014 год. С точки зрения абсолютного объема недополученного дохода в масштабах системы это очень много. Но это своеобразная плата за более фундаментальную финансовую стабильность, которая была обеспечена в том числе резким повышением ключевой ставки ЦБ РФ в декабре 2014 года.
Безусловно, от этой ситуации больше всего пострадали банки, которые очень активно привлекали вклады населения в первом квартале 2015 года. Розничные монолайнеры вообще стали заложниками этой ситуации, поскольку вклады населения для них – основной источник ликвидности, и его потеря вследствие установки заградительных тарифов была чревата фатальными последствиями. Думаю, что эффект исчерпает себя к концу года и результат 2016 года с точки зрения чистой процентной маржи будет несколько лучше.
NBJ: Разделяете ли Вы точку зрения о закредитованности россиян?
Е. ТРОФИМОВА: Я считаю этот вопрос уже историей. Если мы взглянем на статистику динамики кредитования физических лиц начиная с января 2014 года, то увидим, что прирост портфеля составил 3,8% за 21 месяц. Причем этот показатель включает ипотечные кредиты, качество которых достаточно стабильно. На этом фоне рост доли просроченной задолженности является своего рода реликтовым излучением проблем 2012–2013 годов, постепенно реализующимся на балансах банков.
С точки зрения макростатистики ситуация с розничным кредитованием в России даже на пике не выглядела драматически: доля ретейлового и ипотечного кредитования никогда не превышала 20% ВВП. Даже по меркам развивающихся стран это мало. Мне представляется, что это скорее кризис стратегий монолайнеров, потребительского бума (отложенный эффект кризиса 2008–2009 годов) и незрелых стратегий андеррайтинга существенного количества банков.
NBJ: На форуме «Россия зовет» Вы сообщили, что уже в третьем квартале следующего года может начать свою работу АКРА (Аналитическое кредитное агентство России). Почему так важно его создание? Как его появление может изменить сложившуюся картину рейтингования в России?
Е. ТРОФИМОВА: Я неоднократно говорила, что нам нужен сильный, здоровый и конкурентный рейтинговый рынок. Только так общее качество оценок в отрасли сможет радикально улучшиться – будь то учет локальных особенностей международными агентствами или общее повышение качества кредитного анализа национальными игроками. Первый шаг для этого сделан – появление регулирования рейтинговой деятельности. Оно позволит защитить российские компании от односторонних шагов рейтинговых агентств (преимущественно международных), не обусловленных аналитическими факторами. Например, от таких, как отзыв рейтингов наших эмитентов. Следующим шагом станет появление АКРА, которое, я надеюсь, установит высокий стандарт качества аналитической работы в отрасли.
Рейтинговый бизнес – это прежде всего доверие инвесторов. Его можно заслужить, создавая качественный, независимый и актуальный аналитический продукт, то есть рейтинговую оценку. Инвесторы агентства вкладывают серьезный финансовый ресурс в построение бизнес-процессов, команды сотрудников и инфраструктуры. Важно, чтобы агентство встало на правильные (с точки зрения лучших практик и регулирования) рельсы с самого начала своей работы.
NBJ: Какова Ваша оценка планов по созданию мегасанатора в качестве отдельной структуры от Агентства по страхованию вкладов?
Е. ТРОФИМОВА: Я не обладаю информацией о планах по детальной механике работы нового института. Главное, на мой взгляд, это обеспечить сохранение конкурентного поля на этом и так небольшом рынке. Более конкурентные предложения по процедурам финансового оздоровления должны приводить к повышению эффективности расходования государственных средств, и при их реализации надо обеспечивать то, что стоимость санации не будет перекладываться на конечных клиентов проблемного банка, – тогда целесообразно будет вести диалог в этом направлении.
NBJ: Заключительный вопрос нашей беседы: поделитесь, пожалуйста, Вашим прогнозом относительно вариантов развития экономической ситуации в 2016 году.
Е. ТРОФИМОВА: Темпы роста российской экономики 2016–2017 годов не превысят 1%. Возврат к быстрому росту будет затруднен неблагоприятными внешнеэкономическими условиями (в том числе сохранением нефтяных цен в диапазоне 50–60 долларов за баррель) и медленным ростом экономик основных торговых партнеров России. Это не позволит стимулировать рост инвестиций и потребления за счет значительного увеличения экспортных доходов или госрасходов. При сохранении цен на нефть на уровне 45 долларов за баррель в экономике, вероятно, может продолжиться рецессия.
В отсутствие эпизодов валютной паники ослабления рубля не будет, а значит, эффект переноса курса в годовую инфляцию сойдет на нет к концу 2015 года. В перспективе 2016 года вслед за резким снижением годовых темпов инфляции следует ожидать продолжения сокращения ключевой ставки.
Начать дискуссию