Во сколько можно оценить потери компаний, которые держали свои счета в банках с отозванными лицензиями? И как это отразилось на состоянии российской экономики в целом?
Можно ли посчитать потери компаний?
Юридические лица относятся к кредиторам третьей очереди, и значит в случае банкротства банка или отзыва у него лицензии они могут рассчитывать на возврат своих средств лишь после вкладчиков (из числа физических лиц) и работников банка. В реальности это означает, что они уже мало на что могут рассчитывать. В подтверждение тому — недавно опубликованные Банком России итоги ликвидации банков.
Согласно данным ЦБ, кредиторы третьей очереди всех 1660 банков современной России (то есть тех, чьи лицензии были отозваны начиная с 1991 года) получили лишь 5,8% своих средств. Ситуация улучшилась, когда конкурсным управляющим (ликвидатором) стало выступать Агентство по страхованию вкладов. Если взять 150 банков, где агентство провело процедуру конкурсного производства, то там кредиторы третьей очереди получили уже 16,3% средств. Для сравнения: физлицам компенсировали более 70% их денег.
Какая именно сумма в рублях скрывается за этими 83,7% средств, которые бизнес не смог вернуть? Ответа на этот вопрос нет. В Банке России нам не смогли предоставить эту информациию, сославшись на то, что не ведут такой статистики. Какие-либо оценочные данные, которые обычно в таких случаях готовят игроки рынка, также отсутствуют — по вполне объяснимым причинам.
«Статистику, сколько денег юрлиц зависло в таких банках, может дать только ЦБ,— сообщил порталу Bankir.Ru сопредседатель „Деловой России” Антон Данилов-Данильян.— Мы можем сделать исследование только на основании опроса, но результаты такого исследования будут сильно занижены. Многие предприниматели скрывают, что хранили деньги в том или ином банке. Они боятся, что их партнеры могут заподозрить, что раз банк лишился лицензии, то дела компании очень плохи».
Иногда это так и есть: крах банка может означать и скорый крах предприятия, которое держит свои средства в этом банке. Некоторые подобные истории наделали много шума. Можно вспомнить, что в Мастер-банке хранили деньги некоторые компенсационные фонды строительных организаций. Там же зависли собранные пожертвования фонда «Справедливая помощь» Елизаветы Глинки, известной как Доктор Лиза, предназначенные для строительства хосписа. Такие случаи поднимают вопрос необходимости распространить страхование вкладов и на юридических лиц. Но пока удалось включить в ССВ только счета ИП (индивидуальных предпринимателей).
Как это отразилось на экономике?
Но если для отдельной компании тот факт, что ее банк лишился лицензии, может закончиться трагически, то для экономики в целом надзорная политика ЦБ не имеет особого негативного значения, уверен Антон Данилов-Данильян. «Крупный бизнес не хранил деньги в банках, у которых отзывали лицензии,— говорит эксперт.— Удар пришелся по малым и средним предприятиям. Но говорить о том, что зачистка банковской системы как-то повлияла на экономику в целом, нельзя. Малый бизнес — это зона высокой конкуренции, на место выбывшего игрока (даже если он выбыл по причине того, что у его банка отозвали лицензию) тут же приходят другие».
Однако не все так однозначно. Активность надзора в отзыве банковских лицензий сильно подкосила региональные банки, считает экономист Яков Миркин. И, следовательно, региональный бизнес. По расчетам Миркина, если в целом по России за последние три года число банков сократилось на 27%, то в провинции — на 38%.
«Умирают прежде всего региональные банки. И значит, вырубается еще один кусок из местного кредита»,— так экономист охарактеризовал ситуацию. По его мнению, текущее положение дел будет мешать экономическому росту в регионах. С октября 2013 года более чем в 30 регионах России физически сократились кредиты в экономику.
Яков Миркин посчитал, что к июню 2016 года объемы кредитов по номиналу, например в Чувашии, Еврейской АО, Чукотском АО сократились на 35%, в Пермском крае — на 40%. «А если учесть инфляцию 30 процентов, набежавшую за это время, то сокращение будет гораздо глубже. Почти весь Северный Кавказ — в минусе кредитов»,— говорит Миркин.
«Сокращение числа банков — это уменьшение доступности финансовых услуг, снижение конкуренции на банковском рынке. И наоборот, увеличение процентов по кредитам, комиссий за операции и так далее»,— говорит бизнес-омбудсмен Борис Титов. Никакая монополия — а на банковском рынке мы видим ее становление — не способствует росту экономики, добавляет Миркин.
Попадут ли компании в систему страхования вкладов?
В бизнес-сообществах пессимистично смотрят на перспективы покрыть системой страхования вкладов и средства юрлиц. «Вряд ли страхование вкладов распространиться на малый бизнес,— считает Антон Данилов-Данильян.— В систему страхования вошли только ИП, которые, по сути, являются именно физлицами, просто имеющими определенный юридический статус. Что касается малого бизнеса, то он уже должен самостоятельно заботиться о своих средствах. Например, страховать риск отзыва лицензии у своего банка. Мне известно, что кто-то из крупных страховщиков уже предлагает такую услугу. Но проблема в том, что российский бизнес, как и народ в целом, пока не любит страхование».
Рассчитывать на страхование средств юрлиц не стоит и по вполне финансовой причине. «АСВ и сегодня функционирует исключительно благодаря кредитам ЦБ, страховые взносы банков не покрывают размер выплат, и резкое увеличение финансирования АСВ государством не представляется возможным»,— убежден Борис Титов. Между тем, реформа надзора, проводимая в ЦБ, говорит о том, что оздоровление банковской системы, то есть отзыв лицензий, продолжится с не меньшей, если не с еще большей активностью.
Начать дискуссию