Разбираем, как мы отстояли сделку по покупке Рендж Ровера в трех инстанциях.
Прежде, чем перейти к сути, начну с небольшого примера.
У «Ромашки» был грузовик. Фирма остро нуждалась в деньгах, поэтому транспорт продали. Авто ушло хорошим знакомым по балансовой стоимости — 8 рублей.
Дальше дела у фирмы пошли хуже: клиент не хотел брать товар без доставки, а внешние перевозчики обходились намного дороже. Отсутствие своего транспорта привело к росту расходов. Прибыль падала. Долги накапливались.
Практикующие юристы «Игумнов Групп»
Поможем решить вопросы с бизнесом, субсидиаркой, банкротством и защитой активов
Через пару лет на «Ромашку» подали заявление о банкротстве. Пришел конкурсный управляющий, увидел сделку с грузовиком, сделал оценку его рыночной стоимости и выяснил, что железный конь на момент продажи стоил аж 25 рублей. Сделку оспорил и обязал покупателя вернуть авто. Новый владелец сказал: «Да не вопрос!» — и сдал грузовик обратно.
Но вот «Ромашку» это уже не вернет из банкротства. А ведь все могло бы быть иначе, если бы директор просто не продал транспорт. Уловили тему?
Оспаривание сделок — это прелюдия к субсидиарке (СО). Успешно оспоренная сделка — трамплин к ней. Причина проста: априори предполагается, что «кривая» сделка запустила механизм падения бизнеса и привела к его банкротству. А вынесенный судебный акт об ее оспаривании достоверно устанавливает виновных лиц и степень их распущенности. Обратное придется доказывать уже директору и другим КДЛ в рамках дела о привлечении их к субсидиарке.
Если по взаимосвязи между «отменой сделки» и «попаданием на субсидиарку» остались вопросы, то вам сюда: “Как избежать субсидиарной ответственности”, а мы переходим к сути.
Начало
Александр был совладельцем и директором компании «Рив Гош». Несмотря на косметическое название, компания занималась поставками алкогольной продукции и имела достаточно обширные складские запасы + автопарк.
Аккурат перед уходом с поста директора в 2016 году Александр продал пару корпоративных автомобилей своей супруге.
А в 2017 году началось банкротство «Рив Гош». Арбитражный управляющий запросил информацию в ГИБДД о сделках организации. Оттуда пришли копии договоров купли-продажи двух авто, среди которых и интересующий нас Range Rover Evoque.
Из документа следовали следующие условия сделки:
- Цена: 350 000 руб.
- Покупатель: Валентина, она же супруга директора Александра.
- Дата заключения договора: 06.04.2016 (за 10 месяцев до принятия заявления о банкротстве организации).
Рендж Ровер? За 350 тысяч? Заинтересованному лицу? В предбанкротный период? Да вы прикалываетесь?!
Большого ума не надо, чтобы почуять неладное. Конкурсный подал заявления о признании обеих сделок недействительными.
Первую Александр достаточно быстро проиграл и отдал автомобиль конкурсному, чтобы избежать обвинений в причинении ущерба. А вот со злосчастным Range Rover Evoque история подзатянулась. А после нескольких судебных заседаний на Александра еще подали и заявление о привлечении к субсидиарке. Вот в этот момент он и появился на пороге «Игумнов Групп», «компании с подтвержденным опытом и оптимальным соотношением качества / стоимости услуг» — так Александр охарактеризовал свой выбор.
На наш вопрос, почему не предпринимаются активные действия, чтобы отбиться от очередного оспаривания сделки с авто, Александр ответил философски: «Оспорили и оспорили. Я же вернул автомобиль, в чем вопрос?». И вот здесь мы поняли, что пришло время для небольшого ликбеза.
Дело в том, что сама по себе оспоренная сделка — это установление факта недобросовестности. Раз КДЛ заключал сделки, которые приводили к убыткам, кто как не он виноват в банкротстве? А это — прямой билет к субсидиарке. Учитывая, что дело по субсидиарке и без того развивалось активно, еще одна оспоренная сделка точно играла не в пользу нашего клиента.
Александр выслушал нашу позицию и так же философски ответил: «Действуйте».
Плюсы
Первая инстанция
Несмотря на прошедшие заседания, это была еще только первая инстанция. У нас еще была возможность скорректировать позицию клиента и приобщить новые доказательства.
Тип задачи
Оспаривание сделок предполагает, что бремя доказывания лежит на конкурсном. Наша задача — просто опровергать его слова. А ломать, как говорится, — не строить.
Ответственный клиент
Хотя сделка оспаривалась между организацией и супругой директора, по факту в итогах этого суда был заинтересован именно наш клиент. А Александр — очень ответственный человек, который сохранил все документы и был глубоко в теме.
Наличие опыта
Оспаривание сделок и, наоборот, защита от оспаривания для нас не новое направление.
Минусы
Неравноценность сделки
В каком бы состоянии не был Рендж Ровер, он точно не тянул на 350 тысяч. Даже на миллион. Основания для оспаривания были вполне реальны.
Сделка в предбанкротный период
Для того, чтобы оспорить сделку, совершенную в течение 12 месяцев до принятия заявления о банкротстве, достаточно доказать, что она была совершена по цене ниже рынка.
Наличие оспоренной сделки
Аналогичная сделка по тем же основаниям и между теми же лицам только с другим автомобилем уже была оспорена судом в рамках параллельного дела. Суд по-любому уже успел сформировать свое мнение по поводу ситуации с корпоративными автомобилями. Нам предстояло с ним работать.
Аффилированность лиц
В данном случае это уже не имело большого значения, но точно не облегчало ситуацию. Из всего вышесказанного, ситуацию мы охарактеризовали как «пациент скорее мертв, чем жив», но мы были бы не «Игумнов Групп», если бы не попытались выжать максимум возможного для победы.
Позиция конкурсного управляющего
Тезисно:
Сумма сделки. Автомобиль отчужден за год до банкротства, при этом цена по договору составляет 350 тысяч рублей — сделка явно не по рыночной цене. В подтверждение своих доводов управляющий приложил скриншоты с тематических сайтов, а там машина продается в диапазоне от 2 до 3,5 млн. Сравните с 350 тысячами — разница ощутима.
Отсутствие платежа. Исходя из банковских выписок по счетам «Рив Гош» в банке ВТБ, в указанную дату 350 тысяч не поступали. При этом регистрация автомобиля на покупателя состоялась. Налицо неравноценная сделка: Валентина автомобиль получила, а деньги платить не стала.
Аффилированность лиц. Сделка совершена с супругой Александра — куда уж еще более заинтересованное лицо найти?
Просительная часть: Валентина должна вернуть машину должнику, а Александр — получить билет на субсидиарку по полной программе!
Работа над делом
Мы проанализировали дело и выложили следующие козыри:
Срок исковой давности. По закону срок на подачу заявления об оспаривании сделки, совершенной по заниженной цене, составляет 1 год с момента, как об этой сделке стало известно. Полное руководство по срокам исковой давности вы найдете здесь.
А теперь следите за цифрами:
- сделка купли-продажи была совершена 06.04.2016
- заявление о признании компании банкротом было принято 09.02.2017
- ответ из ГИБДД был получен конкурсным 07.07.2017
- конкурсный подал заявление об оспаривании сделки 17.08.2018
Итак, сверяем две последние даты из списка, видим, что прошло больше года — вуаля, срок исковой давности пропущен.
Но идти в суд с одним патроном — не наш формат.
Сумма сделки. Несмотря на сумму в 350 тыс., указанную в договоре купли-продажи (ДКП), по факту в кассу компании поступил 1 миллион.
Мы понимали, что у суда могут возникнуть резонные вопросы: где доказательства поступления хоть какой-то суммы? А почему в ДКП сумма меньше? Почему не составили допник на 650 тысяч?
А если не доказать факт поступления миллиона, суд посчитает, что по сделке в лучшем случае прошло 350 тысяч. Или вообще ничего. А это — 100% залет на оспаривание сделки, а значит, +1 в пользу привлечения нашего клиента к субсидиарке. Этого мы допустить не могли.
Значит, нам требовалось найти подтверждение поступления денежных средств.
В этом смысле нам очень повезло с Александром: он не только реально руководил своим делом и ответственно подходил к исполнению обязанностей, но и подтверждал это на бумаге. Все договоры, счета, перечисления средств — он хранил абсолютно все документы, которые сыграли не последнюю роль в исходе дела.
Так, его супруга предоставила нам два ПКО на сумму 650 и 350 тысяч рублей, которые как раз и подтверждали версию Александра: «Да, в ДКП указано 350 тысяч, но я понял, что это слишком мало и запросил у супруги еще 650 тысяч за автомобиль. Вот подтверждение».
Соответственно, в тот же день сумма в размере 1 млн рублей была внесена из кассы на расчетный счет организации. А конкурсный не распознал их, потому что назначение платежа указано как «Торговая выручка» (а не как выручка по договору купли-продажи автомобиля).
Мы знаем, версия вызывает «некоторые» вопросы, но и с фактами не поспоришь — деньги-то на месте. Собственно, и это был не последний козырь в рукаве.
Нерыночность сделки. Самой главной задачей было опровергнуть нерыночность условий отчуждения авто. Т.е. нужно было доказать, что автомобиль реально стоил тот самый единственный миллион, на который мы вышли в абзаце выше. Чтобы понять, как обстоят дела на самом деле, мы заказали оценку автомобиля. И тут подтвердились худшие опасения — хочешь-не хочешь, а цена самых убитых авто этой марки — 1,5 млн.
Да, 1,5 млн — не 3,5, за которые топил конкурсный, но разница все-таки существенная. По этой причине отчет об оценке мы не стали прикладывать к делу: слишком велик риск сыграть против себя.
Раз оценка послужила бы гвоздем в гроб, мы решили пойти другим путем — доказать, что фактически автомобиль был не в лучшей форме. И снова не обошлось без помощи Александра: он хранил все чеки из авторемонта, документы по замене комплектующих. Более того, в свое время автомобиль был в лизинге, так что к делу мы приложили акт приема-передачи. Из всех собранных документов вытекало, что фактический износ автомобиля составлял более 90%. А вот с этим уже можно идти в суд.
Правовая слабость управляющего. Хотя у сделки были все основания, чтобы быть оспоренной, подмога пришла от… самого управляющего. Как я и говорила ранее, в случае оспаривания сделки, кто нападает, тот и доказывает (это вам не субсидиарка, где вина ответчика предполагается изначально). И доказательства надо обосновывать грамотно: в соответствии с требованиями АПК и сложившейся судебной практикой.
Но в нарушение всех норм процессуального законодательства наши оппоненты решили обойтись просто скриншотами с тематических авто сайтов. При этом скриншоты не были заверены надлежащим образом, а автомобили на фото были разной комплектации, годов выпуска, степени износа.
Уж простите, но рыночная стоимость автомобиля никак не может доказываться скриншотами с непонятных сайтов. Может, сам управляющий разместил объявления с указанием такой стоимости?
Поле боя
Идти в суд, не подумав минимум на 5 шагов вперед — не в наших правилах. Мы прикинули, что если срок исковой давности не выстрелит, то исходы могут быть следующими:
Самый лучший: наши доводы про износ автомобиля лягут идеально + суд примет тот факт, что сделка была совершена за 1 миллион рублей, несмотря на условия договора в 350 тысяч. В этом случае сделка 100% устоит.
Так себе: суд сочтет условия договора купли-продажи приоритетными. В этом случае к зачету будет принят только ПКО на 350 тысяч. Да, это лучше, чем по нулям, но тогда исход дела будет зависеть от того, чей вариант рыночной стоимости суд примет за основу: наш с учетом износа или вариант управляющего на основе непонятных распечаток? Но, в любом случае, ситуация не в нашу пользу. Значит надо готовиться ломать доказательства управляющего на основе процессуальных нарушений.
Дела плохи: суд не сочтет надлежащей информацию по поступлениям из ПКО и посчитает, что деньги по сделке не проходили. А если не поступили, налицо неравноценность. А это… в общем, даже думать не хотелось.
Хоть мы и подготовили железные аргументы, перед судом у нас были некоторые опасения. Как ни крути, а перевес объективно был на стороне конкурсного. Очередь из точечных ударов по условиям ДКП, нерыночность сделки и все это под соусом качественной оценки — все, сделка будет оспорена.
И вот начинается заседание. По доверенности со мной в качестве представителя был Александр: официально сделка же оспаривалась между «Рив Гош» и супругой директора, значит, он может участвовать.
Ход заседания можно разделить на три этапа в зависимости от наших аргументов в защиту сделки:
По срокам исковой давности. Несмотря на то, что мы очень рассчитывали отбить сделку по этому основанию, затея с треском провалилась. В своем отзыве мы опирались на июль 2017, в котором управляющий получил ответ из ГИБДД. Однако нашему оппоненту удалось обосновать, что непосредственно копию договора купли-продажи авто он получил позже — только в феврале 2018. А именно договор с условиями заключенной сделки позволяет определить, есть ли основания для ее оспаривания.
Итак, возможность давить на срок исковой давности слетела.
Сумма сделки. Как я и написала выше, мы рассматривали 3 варианта, по которым может развернуться ситуация по сделке: засчитать могут 1 миллион, 350к или скажут, что вообще ничего не перечисляли.
По итогу суд выбрал золотую середину и не засчитал начисленные 650 тысяч, но и не отрицал поступление 350 тысяч. Объяснение: «Ребята, в договоре написана конкретная сумма сделки. Раз сумма поменялась, что, сложно было еще одну бумажку подписать?».
В общем, и здесь нас развернули. Оставался последний козырь — тактика нападения.
Бремя доказывания. То, что автомобиль не стоил даже перечисленного миллиона, в процессе понимали все, включая судью. Но судья же не может делать работу за конкурсного, а бремя доказывания, напомним, лежит именно на нем. А он строит свою позицию на скринах с сайтов. Незаверенных. За разные даты. По автомобилям с разными состояниями.
Такой шанс упускать нельзя, так что бить я начала в самое уязвимое: «А что это за скрины? А почему не заверены? Почему вы нарушаете закон о нотариате? Почему автомобили в объявлениях взяты разных годов выпуска? Вы учли изменения курса валют и экономической ситуации с момента первичной покупки автомобиля Рив Гошем? А вообще откуда уважаемому суду знать, что это реальные объявления, а не сделанные вами накануне?».
Последний вопрос суду особенно зашел и, как потом выяснится, даже будет отражен в вынесенном судебном акте. В общем, тактика нападения сыграла свою роль. Суд отказал в оспаривании сделки как раз на том основании, что конкурсным не исполнена возложенная на него обязанность по доказыванию неравноценности сделки.
Новое поле боя
Ожидаемо, конкурсный пошел в апелляцию.
Если честно, наблюдая за работой оппонентов в первой инстанции, мы немного выдохнули: раз он там не привел весомых доказательств, дальше его шансы на победу были ниже. По крайней мере, если он не сменит тактику — а на это рассчитывать не приходилось.
Ох, как же мы ошибались.
После провала первой инстанции в апелляцию начал ходить уже другой представитель конкурсного. И это был реальный боец, готовый рвать нас в клочья, минуя все приличия.
С подачи свежей крови и обновленного состава суда мы получили следующие удары:
- Опа! А с каких пор Рендж Роверы продаются за такие деньги?
- А вы доказали, что сделка не мнимая?
- А откуда вы вообще миллион взяли?
Понимаете, что произошло? В апелляции стали заявляться основания, которые вообще не упоминались в первой инстанции. Не верите? Просто оставьте свою почту и посмотрите судебные акты первой инстанции — там ни разу не встречается словосочетание «мнимая сделка».
Полезные материалы от «Игумнов Групп»
Из нашей рассылки вы узнаете больше о субсидиарке, банкротстве и защите активов
Получить судебные акты
Оставьте свою почту в форме ниже, чтобы получить судебные акты по этому делу
Когда я начала объяснять суду, что в первой инстанции об этом даже речи не было и поэтому данные доводы сейчас рассматриваться не могут, конкурсный, понимая, в чью пользу клонит суд, замотал гривой: «Что вы — что вы, заявлялись, конечно!».
Более того, управляющий тут же решил, что у него есть сомнения, что 350 и 650 тысяч, поступившие из кассы на расчетный счет, действительно имели отношение к продаже автомобиля: «В назначении платежа же указано «Торговая выручка». А учитывая, что компания-должник занималась алкогольной продукцией, эти суммы наверняка поступили от продажи товара, а не в счет оплаты автомобиля».
Улавливаете весь фарс?
Мы тут бьемся, придумываем, как красиво все разложить по полочкам и обосновать, ссылаемся на недоказанность своей позиции заявителем, а апелляция берет и разворачивает ситуацию на 180 градусов.
Теперь нам нужно отбиваться и доказывать, что сделка не была мнимой. Хотя этого основания в первой инстанции даже не заявлялось. Но нам к такому не привыкать, а с учетом того, что апелляция объявила перерыв на 5 дней, в наличии была масса времени, чтобы подумать и обосновать позицию.
Главная битва
Новая цель — доказать, что совершенная сделка не была мнимой.
В чем разница:
- Нерыночность сделки предполагает, что сделка была совершена по заниженной цене. К примеру, в среднем по рынку помидоры стоят 150 рублей за кг, а тут их продали по рублю.
- Мнимая сделка означает, что сделка была заключена только для виду, а по факту ее условия не выполнены. К примеру, по чеку помидоры были проданы по цене 150 рублей/кг, но по факту деньги за них не поступили, и помидоры остались у исходного владельца. Кстати, об оспаривании подобных сделок можете почитать в отдельной статье “Оспаривание мнимой сделки в банкротстве”.
Т.е. теперь встал вопрос не цены автомобиля, а поступили ли вообще за него деньги. Ясно, что теперь одних только ПКО будет недостаточно.
В итоге свою защиту мы решили строить исходя из следующих доказательств:
Платежеспособность покупателя. Нужно было доказать, что у Валентины было достаточно средств для оплаты своей покупки. Для этого мы собрали доказательства того, что на момент сделки она находилась в браке и имела совместные с супругом накопления. Их размер подтверждался информацией о счетах, вкладах и доходах Валентины и Александра за 2014-2016 годы.
Более того, мы приложили информацию о том, что еще до покупки автомобиля Валентина продала квартиру, деньги с продажи которой хранила на счете в банке.
Расходование выручки. Мы запросили у Александра выписку по расчетному счету компании за период с 2016 по 2019 год, чтобы судья мог отследить, как, когда, куда и какие суммы поступлений расходовались. Это нужно сделать для того, чтобы избежать подозрений в прогоне денег по кругу: мол Валентина оплатила, а Александр тут же кинул ей эти деньги обратно.
Назначение платежа. Поскольку конкурсный заявил претензии к сомнительному назначению платежа, с помощью той же выписки с расчетного счета компании мы подчеркнули, что с таким назначением за весь 2016 год была совершена только одна операция и как раз в день перечисления средств за автомобиль.
Дело в том, что законом не определено понятие «торговая выручка», а значит, каждое юр. лицо самостоятельно решает, какой смысл в него вкладывать. При этом платежи по алкогольной продукции до этого момента проходили исключительно с назначением «оплата по договору». Т.е. «Рив Гош» продал автомобиль и счел это «торговой выручкой». Какие проблемы?
В суд мы явились буквально с чемоданом макулатуры. Одна только выписка с расчетного счета организации чего стоила.
И, видимо, своей подготовленностью мы потрясли судей, потому они вынесли постановление, которого даже мы не ожидали. Сделка не только устояла, но суд еще и счел, что она была совершена не за 350 тыс, как решила первая инстанция, а за 1 миллион, как и было указано в выписках о поступлениях.
Финишная прямая
Жалоба в кассацию — предсказуемый ход управляющего. Учитывая страсти в апелляции, конкурсный думал, что и там его фишки пройдут. Но нет. На все попытки обратить внимание на пришедшее озарение по поводу дела, судья задавал один простой вопрос: «Любезнейший, вы уверены, что не переоценили полномочия кассационного суда?» — на что конкурсный согласно кивал, но продолжал гнуть свое.
Несмотря на эти попытки, 28 февраля 2020 года Валентина и Александр официально получили возможность оставить автомобиль себе.
Итоги
1. Лучший шанс попасть на субсидиарку — проиграть сделку. Помните об этом.
2. Каждая из сторон судебного процесса имеет право подавать ситуацию под своим углом. Выигрывает тот, кто сможет сделать это наиболее убедительно.
3. Чтобы построить эффективную защиту, желательно понимать, в чем разница в основаниях оспаривания сделки и разбираться в законодательстве, регулирующем ход судебного разбирательства (процессуальные нормы). Не можете сделать этого сами — будет дешевле нанять профессионалов.
Информация в статье актуальна на дату публикации на нашем сайте igumnov.group. Чтобы быть в курсе последних трендов по субсидиарке, банкротству и защите личных активов — приезжайте в гости.
__
Кондратьева Екатерина
юрист "Игумнов Групп", профи по банкротствам юридических и физических лиц, специалист-схемотехник
Специализация: Индивидуальное сопровождение банкротства. Защита от субсидиарной ответственности в суде и юридическая помощь в исполнительном производстве.
Начать дискуссию