Дмитрий Алоян (Yonote и Loop): Как мы сделали альтернативу Slack и Notion и захлебнулись от количества клиентов

WILIX -  IT-компания, занимается разработкой сложных интерактивных и высоконагруженных систем.

API для мобильных приложений, геолокация, автоматизация бизнес-процессов и многое многое другое.

WILIX - Разработка отчетно-аналитических систем

WILIX - Разработка отчетно-аналитических систем

www.wilix.ru

Каждый четверг Борис Мальцев основатель «Клерка» и фаундер компании «НДФЛка» Михаил Лапушинский проводят встречи с предпринимателями в краснодарском офисе «Клерка».

Хотите стать гостем следующего ТоТ еще разговор, пишите Светлане. Подписывайтесь на телеграмм-канал проекта: https://t.me/totrazgovor. Там есть календарь встреч.

Борис: Ты знаешь, что такое Клерк, да?

Дмитрий:  Я в общих чертах знаю. Это система для тех, кто следит за учетом, бухгалтеров, наверное, в основном. Скорее всего, не только для них. И НДФЛку тоже знаю.

Михаил: НДФЛКа выше стоит, чем Клерк, да? 

Дмитрий: Ой, вот тут я не скажу.

Борис: Клерк понятно, но НДФЛКу откуда? Я не понимаю.

Михаил: Клерк – какая-то система для учёта чего-то, а НДФЛка родное что-то, классное.(смеются) 

Борис: А ты из Краснодара, да?

Дмитрий: Я родом со Ставропольского края. 

Борис: Земляк, рядом тут. 

Друзья, всем привет. К нам в Тот ещё разговор сегодня пришёл Дмитрий Алоян, фаундер компании Wilix. 

Дмитрий, можешь в общих чертах рассказать про компанию? Чем она занимается и какая твоя роль в ней сейчас?

Дмитрий: Компания занимается аутсорс–разработкой различных систем. Форма ООО у нас появилась в 2019 году, до этого было ИП, поэтому в сумме где-то 10 лет мы этим занимаемся. Работаем с банками, с операторами связи, с ритейлом крупным.

Борис: Что вы делаете с банками? То есть, в целом, это автоматизация любых бизнесов, правильно я понимаю?

Дмитрий:  В целом, да. Сейчас у нас немножко поменялось направление деятельности. Изначально мы начинали с зарубежного рынка, то есть, первые несколько лет существования компании работали за бугор аутсорсерами. Это были разные системы.

Михаил: Например?

Дмитрий: Были мелкие проекты. Потом мы делали что-то наподобие платежной системы для США. Оно агрегировало платежи и отправляло большими траншами. Например, газета Los Angeles Times продавала подписки, некоторые хотели прочитать конкретную статью, которая закрывалась наполовину. У овнера проекта была идея продавать конкретные статьи тем, кто не хочет покупать подписку. Это центы какие-то, такие транзакции в штатах очень сложно проводить, наша система агрегировала кучу платежей и отправляла траншами, комиссию снимала. Это один из долгих наших проектов.

Михаил: А ты сразу стал работать на западный рынок, почему?

Дмитрий: Я учился в Таганроге, схема работы с зарубежными компаниями уже много лет существовала. Я знал, как с этим работать, английский не знал, а схему знал. 

Михаил: В Таганроге какая-то крутая компания IT живет? 

Дмитрий: Там их много. До какого-то момента Таганрог считался IT столицей негласной. 

Борис:  Каким образом международные проекты? Тебя кто-то взял за руки и привел, как это случилось? 

Дмитрий: Биржи, просто биржи фриланса для начала.

Борис: Твои скиллы какие?

Дмитрий: Я фулл стек разработчик. Первое время один работал, потом партнер появился. И до сих пор есть, это сейчас моя супруга. Мы учились в школе вместе. Она тоже разработчик. Она специалист по безопасности и тоже участвовала первое время в разработках, но очень быстро переключилась в управление финансами, потому что надо было нанимать людей. Она этим полностью занялась и оставила мне время, чтобы я мог развивать и нас продвигать на биржах.

Борис: На фрилансе нашел клиента?

Дмитрий:  На фрилансе были мелкие проекты. Естественно, денег нет и сам все делаешь. Время спустя у тебя появляется рейтинг и приходят все более крупные клиенты. В итоге это перерастало в долгие контракты с готовностью брать людей у нас. Мы уходили уже с биржи и начинали обмениваться деньгами через расчетные счета.

Борис:  Это фриланс.ру?

Дмитрий:  Нет, тогда он назывался Odesk, потом стал Upwork, самая крупная биржа международная.

Михаил: Почему не в России ты стал поднимать проекты?

Дмитрий: На то время казалось, что в России сложно оплачивать по часам работу. Будучи в Таганроге, я работал с российскими клиентами, но количество задач увеличивалось не пропорционально стоимости. На входе тебе говорят одну стоимость, на выходе другую.  

А когда перешли на зарубежку, там автоматом считают часы, трекер ставишь, щелкает скриншоты. Если клиент не оплачивает, платформа оплачивает и сама с ним разбирается.

Михаил:  Российский клиент в каком году появился?

Дмитрий: Когда начались различные санкции, первая волна.

Михаил: Ты почувствовал, что зарубежные клиенты стали прохладнее? Дмитрий:  Это случайность, мы начали пробовать новые варианты поиска клиентов и размещали резюме на Headhunter, чтобы посмотреть какие клиенты придут. Хотелось начать получать деньги в России тоже.

Михаил: Это ты придумал идею с резюме?

Дмитрий:  Честно, не помню. Это случайно появилось, просто разместили резюме. Прилетела компания, горит проект. У нас еще была компетенция в разработке чатов, мы для них сделали чат. 

Дальше искали другие компании, готовых работать по часам. 

Михаил: А какая маржа на этом рынке? Ты рубль платишь программисту, за сколько ты продаешь его?

Дмитрий: Наверное сейчас среднее 15−20%, 30% в лучшем случае. Есть, кто продает гораздо дороже, но это компания другого уровня со специальными условиями, сертификаты и тому подобное.

Михаил: Но по сути ты рабовладелец, да?

Дмитрий: Ну до аутстаффинга можно было так сказать. До какого-то момента это был чистый аутсорсинг. У нас есть какое-то техническое задание и мы по нему делаем просто в командах с другими людьми.

Борис: Но программистам ты платишь оклад?

Дмитрий: Да, конечно. Программист все время растет, у него зарплата растет. 

А если  у нас нет проекта, то должна быть подушка, чтобы платить ему зарплату. 

Михаил: И в какой момент пришло понимание, что это бизнес, купил за рубль и продал за рубль двадцать пять?

Дмитрий: Любая аутсорсинговая компания мечтает стать продуктовой.

Михаил: Ты мечтал?

Дмитрий: Да, я с самых первых дней хотел какой-то собственный продукт. И таких проектов миллион где-то уже валяется потерянных. 

Михаил: Когда первый значимый проект родился?

Дмитрий: В 22-м году. Мы у себя внутри разрабатывали разные системы для того, чтобы самим работать. Количество людей увеличивалось, надо было все сводить в системы, автоматизировать, CRM-системы, роадмап для разработчиков. Надо было составлять матрицы компетенций, чтобы понимать на каком уровне сейчас этот специалист и нужно ли ему что-то подтянуть. 

И так мы пришли к тому, что начали пользоваться собственным корпоративным чатом.

Михаил: Вот ответ, почему русские программисты хорошие? Чтобы общаться в компании не через телеграм, они пишут собственный чат.

Борис: Но тогда был Slack, да?

Дмитрий: Был, да.

Михаил: Зачем вы cделали собственный чат?

Дмитрий: Потому что не хотелось платить за Slack.( смеется) Но на самом деле после того, как санкции первые начались, мы с Телеграма уходили.

Борис: А про Битрикс что-нибудь знаете?

Дмитрий: Ну это же CRM-система,  там ты не початишься по разработке.

Борис: Ну еще как. А еще я услышал, единая авторизация между всеми вашими сервисами важно было, да?

Дмитрий:  Да.

Михаил: Да, но он не изучал рынок, он даже не смотрел на Битрикс.

Борис: Скорее всего изучение рынка и внедрение оплаты по часам, он и выиграл. Проще написать, чем интегрировать Битрикс какой-нибудь. 

Михаил: А постановка задач проекта, все управление?

Дмитрий: Как правило, в аутсорсинге нас подключали к трекеру – Jira, Redmine. И свои задачки мы вели в каком-то трекере, но очень не хотелось. 

Борис: Я еще услышал, что не хочется платить ни за что, да? Программисты же, зачем платить.

Дмитрий: Покупаешь и потом сидишь, настраиваешь. Я беру бесплатную CRM-систему, настраиваю, дописываю плагины, чтобы она нас полностью удовлетворяла.  и можно было и початиться. 

Так мы пришли к тому, что у нас появился чат, написанный на Go. Мы его дорабатывали в области авторизации. 

В 2022 году мы поняли, что уходят зарубежные сервисы, а у нас есть доработанный чат. Почему бы не попробовать его выкинуть в облако и продавать. Мы сразу позиционировали, как корпоративный мессенджер. 

Люди поняли, что пахнет жареным, начали искать альтернативу и нас нашли.

Борис:  А вы стали продавать его? Это же сложный путь для программиста, начать продавать.

Дмитрий: У меня уже к тому моменту был опыт продажи…

Борис: Программистов? 

Михаил: Рабов. (смеются)

Дмитрий: Человеко-часов. И не было никакого опыта в продаже продуктов. Думал, слабоумии и отвага, надо попробовать. Мы договорились с партнером, что попробуем. Я отключился от всех задач и начал помогать ребятам сделать из этого облако.

Борис: Партнер – это жена?

Дмитрий: Да, прям решили. Мы давно хотели запустить свой продукт. Показалось, не окно открылось, а прям распахнулись ворота и надо в них  зайти.

Борис: А если бы она сказала нет?

Дмитрий: Ну, пришлось бы продолжать аутсорсинг, потому что он приносил все деньги.

Борис: Часто она говорила нет?

Дмитрий: Нет, потому что мы с ней на одной волне в этом смысле и она всегда поддерживала мои идеи  и я ее стараюсь поддерживать. 

Борис: Как вы стали продавать, какую цену обозначили, как рынок искали?

Дмитрий: Это облачная платформа. На тот момент казалось, что компаниям, которые пользуются Slack, не хочется возиться, и они хотели бы перейти в облако. В целом это была верная догадка. Мы просто разместили лендинг, подготовили базовую инфраструктуру, чтобы она могла принимать новых пользователей, но, естественно, никто не приходит. Оно же так не пойдет.

Михаил: Ты же не сказал, fuck up, закрываем.

Борис: Кто решение принимает?

Дмитрий:  Совместно, да. Обсудили, что есть некий запас денег, чтобы вложиться. 

Михаил:  А если мнения разные? У кого финальная?

Дмитрий:  Я сижу и ною, дай денег, дай денег.(смеется)

Борис: А доля у партнера какая? 

Дмитрий: Ну 50 на 50 у нас все, вместе начинали, вместе продолжаем. 

Борис: А если вы разведетесь? 

Дмитрий: Мы не разведемся! 

После размещения, была тишина. Я вхожу в сообщество местных разработчиков, Марка Лангового ты знаешь. Параллельно разместили наш второй продукт.  

Я просто пошел в чаты, нашел парня, который работает в Dodo Pizza. Говорю, мы сделали, может вам надо? Он такой, пойду спрошу. Через неделю приходит, говорит, им очень интересна другая наша система, это аналог Notion. 

Борис:  Слушай, Дим, но у вас сейчас вообще окно распахнулось, да? Notion же уходит. Просто сквозняк какой-то.

Дмитрий: Нас сейчас просто перегрузило, у нас все горит. Мы уже закидали деньгами весь Яндекс. 

Вернусь к чату. Потом пришел другой их сотрудник и говорит, чат очень нужен, потому что Slack уходит. У них очень много всего завязано на переписке. И вот первый наш клиент был, по сути, Dodo Brands. Они пришли с большим количеством людей, больше тысячи и начали сыпать обратную связь в бешеном количестве. И мы собирали с этого наш бэклог на разработку.

Борис: Это был платный контракт?

Дмитрий:  Да, это был платный контракт. 

Борис: Сколько стоил?

Дмитрий:  У нас цена базовая 249 рублей за пользователя в месяц. Есть еще интерпрайс-тариф, он стоит от 320 рублей.

Борис: То есть 1000 умножить на 250 рублей?

Михаил:  2,5 миллиона в месяц?

Дмитрий: Не, нюанс есть. Мы предоставляем гостевые аккаунты бесплатно. То есть, как в Slack было. Мы прям брали и копировали модель оплаты и расчетов из Slack. И там меньше. Я не знаю, даже можно говорить или нет. 

Борис: Можно. У нас можно, да. 

Дмитрий: Ну, где-то 400 тысяч получается.

Борис: Первый клиент, успех, да? Это по статье доходов твоих ощутимая цифра?

Дмитрий:  Нет, не очень. Аутстаффинг приносил гораздо больше.

Михаил: Я осмотрел статистику, 40 миллионов в 21-ом году, в 22-ом – 60 миллионов, в 23-ем – 140 миллионов. Это все на разработке или сервисная модель?

Дмитрий: Я так не скажу, мы пока не отделяем. 

Борис: Разная компания?

Дмитрий:  Это все одна компания, но пока не занимались разделением. Мы просто видим, что зарабатывает аутсорсинг, расходится по расходам и все, что остается идет на разработку. 

Михаил: Окей, грубо скажи нам, 140 миллионов вал у тебя за 23 год, какая доля аутсорсинга? 

Дмитрий: 90 процентов. 

Борис: Тогда хочется по аутсорсу поспрашивать, кто самый ключевой?

Почему вырос X2 за год?

Дмитрий:  По аутсорсингу выполнили достаточно большой контракт на примерно 60 и второй еще на 20 миллионов.

Михаил: А что это за проект был?

Дмитрий: Ну, мы по нему еще судимся.

Борис: А что за клиент?

Дмитрий: Это «Газпром».

Михаил: Они вам не доплатили?

Дмитрий: У нас возникли разногласия по документальному закрытию. И да, там есть недоплата. Все разбивается о их оргструктуру, то есть мы были объективно не готовы к тому, чтобы работать с таким клиентом, хоть мы выполнили все.

Михаил:  Газпром вас кинул, да? Они же затянули тебе оплату.

Дмитрий: Ну нет, они не отказываются. 

Борис: Мы в заголовок это напишем: Газпром кинул Wilix. Правильный заголовок? 

Дмитрий: Они не отказываются от оплаты, то есть они готовы идти по их процессу. Чтобы нам идти по их процессу,  нужно привлечь 10 человек на несколько месяцев, чтобы подготовить всю документацию, которая не упоминалась ранее и отсутствует там в некоторых частях договора. И это просто дорого становится.

Михаил: А ты считаешь это корректное поведение от заказчика?

Дмитрий: Так делают многие заказчики, их задача уменьшить свои расходы и получить как можно больше от подрядчика. Мне эта модель не нравится, она когда-то была популярна и работала, но сейчас большинство крупных заказчиков стали от этого отказываться.

Надо понимать, это был заказ по фиксе, а в ходе работы появлялись хотелки.

Борис: А если ты судишься с Газпромом, то будет в 2024 году провал, клиент ушел самый крупный?

Дмитрий: Все, что было за 2023 год, это уже без них. 

Михаил: А что вы сделали? 

Дмитрий: Как бы и социальная сеть и сервисы для сотрудников Газпром ID. Было очень много бонусов для них. То есть задача была всех туда загнать.

Борис: А как этот контракт с Газпромом случился?

Дмитрий: Случайным образом вообще.

Борис: Тендер был? 

Дмитрий: Нет. Мой товарищ, Александр Домахин, Quartex предложил поехать в Газпром. Ему предложили проект, но он считал, что больше нам подходит. 

Мы приехали, пообщались, действительно подходил. У них был прототип, система для регистрации инцидентов на предприятии. В итоге мы написали все с нуля, потому что это совсем другая система была, но идеи оттуда забрали.

Михаил: А сейчас, глядя назад, ты бы ввязался в этот контракт?

Дмитрий: Наверное да, потому что это дало очень много опыта. Во-первых, понимание как работают госструктуры, большой корпоративный сектор мне открылся с другой стороны, я начал понимать как там принимаются решения, как происходит передача этих решений.

В целом проект был интересный и мы тогда очень сильно подтянули навыки по организации команд разработки, по управлению ими. Здесь же появилась огромная команда. До этого чаще команды были маленькие, разрозненные.

Михаил: Сейчас команда сколько у вас? 

Дмитрий: Сейчас у нас 60 с чем-то человек, не считая тех, кто у нас работает по ИП или ГПХ. 

Борис:  А структура компании?

Дмитрий: Плоская.(смеется) Есть два HR, есть аккаунт менеджеры.

Борис: Отдел продаж есть?

Дмитрий: Ну вот взяли продажника одного на продукты и он сейчас еще подключается к аутстаффингу. Там сложная модель продаж, она классическим продажником не работает. 

Борис: И продает?

Дмитрий: Пока еще нет, недавно совсем взяли. Продавали сами, просто искали компании. 

Борис: Почему взяли продажника? Кто это решение принял?

Дмитрий:  Я. Ну мы совместно приняли. Просто в какой-то момент стало очень сложно обрабатывать запросы клиентов. К нам пришло несколько компаний, до того как появился продажник. Чатом пользовались Леруа Мерлен, Еду, Banki.Ru, у меня нет разрешения говорить это,  надеюсь, что они меня за это не поругают.  В какой-то момент мы уперлись в то, что новых нет и стало сложно продавать чат.

Борис: А ты сам писал клиентам, да?

Дмитрий:  Да, и Кристина, партнер мой сидела, писала. Она даже больше отправила всевозможных писем, она прям креативила, привела несколько клиентов, и это работало. Просто потом мы поняли, что не успеваем писать эти письма, и решили взять специалиста по продажам. 

Борис:  Я бы хотел по структуре дальше двинуться, программисты?

Дмитрий:  Ну, программисты разбиты по отделам, фронт-энд разработки, отдел тестирования аналитики, бэк-энд, они разбиты еще на подотделы Java, Node.

Борис:  А  продакты есть?

Дмитрий: Продактов по сути нет, я сам продакт.

Михаил: Сможет ли Дима, как хороший программист, создать продукт? Будет ли он хорошим продактом? Вот вопрос.

Борис:  Ну, мне кажется, он уже хороший продакт. Я думаю, правильнее на этом этапе нанять продакта настоящего, который начнет с клиентом разговаривать. Вот это мне кажется вызов. А готовы вы продакта нанять сейчас? 

Дмитрий: Ну мы к этому будем двигаться до конца года. Сейчас совсем не то время, чтобы его нанимать. Я сам общаюсь с клиентами, то есть у меня с каждым практически плюс-минус крупным клиентом есть отдельный чат в Телеграме.

Борис: Почему в Телеграме? 

Дмитрий: Нейтральная площадка, куда они приглашают тех, кого еще нет в наших системах. 

Борис: Телеграм — это уже французская площадка.(смеются) 

Михаил: Буст произошел после ухода Slack, да?

Дмитрий: Да. Наши первые клиенты рекомендовали нас другим компаниям, они приходили, спрашивали, заходили или присматривались. Было много всяких демо проведено мной  для разных компаний.

А как Slack рассылку сделал, в этот же день начали приходить другие компании и пробовать продукт. У нас был всегда триал – 14 дней можно было попробовать и вообще у нас есть бесплатные тарифы везде, можно маленькой командой сидеть бесплатно. Но нагрузка выросла на всех, на разработку, на сервера, на меня. Мы целыми днями перевозили эти команды из Slack. 

Борис: Вы работаете по предоплате?

Дмитрий:  По пост-оплате. Модель Slack и того же Notion, то есть пользователь пришел 1-го числа, его отключили 10-го числа, мы считаем только 10 дней его присутствия, делим сумму за месяц этого подписки на 30 дней и просто умножаем на 10.

Борис: Дима, наши миллионы зрителей, которые посмотрят этот ролик, поймут, что твой продукт это альтернатива Notion. Можешь ли ты дать скидку? 

Дмитрий: 10 –15% дадим. Но у нас нет сейчас промокодов, мы их не успели сделать, поэтому надо будет писать на почту и говорить, я вот посмотрел видос. 

Сейчас вся поддержка перегружена, они только на меня навесили тикетов, которые сами не могут разобрать, только на мне уже 98 обращений за два дня.

Борис: Объем этого бизнеса сильно растет? Ты можешь сказать, что он будет больше, чем аутсорс?

Дмитрий: Нет, не могу так сказать.

Борис: Зачем ты на это время тратишь?

Дмитрий: Потому что объем растет, спрос растет, сейчас еще больше всяких сервисов закрывается.

Михаил: Ты хотел бы, чтобы закрыли?

Дмитрий: Ну, как сказать, хотел бы. 

Михаил:  А представь, как он бустанет, если Телеграм заблокируют?

Борис:  Вообще какая катастрофа для нормального бизнеса.

Михаил: Сколько у тебя сейчас контрактов заключено? Это сотня клиентов?

Дмитрий: Я не могу пока посчитать, но около того.

Михаил: Слушай, первый клиент заплатил 5 миллионов в год.  А если у него сотня клиентов такого уровня, это 500 миллионов?

Дмитрий: Я объясню, почему я не могу посчитать. У нас каждый чат изолирован, и мы еще не успели сделать дашборд, куда соберутся все пользователи. 

Михаил: Да, я понял. Почему клиенты твои не идут в Битрикс?

Дмитрий: Честно, я плохо представляю, как можно в Битриксе общаться  IT команде. Большинство команд, которые приходят, это разработчики. Фактически команда разработки сидит в чате и они ни за что не пойдут в Битрикc. 

Борис: А у нас вся большая компания общается в Битриксе. Потому что все процессы продаж, все воронки настроены. Но программисты конечно ушли в Discord. Но у них все канбаны есть в Bittrex.

Михаил: С чатом понятно, что у нас еще другие продукты есть. 

Борис: Подожди, ты посчитал, что он не единорог, да?

Михаил: Я посчитал, что в этом году он все настроит, за 2025 год он может выйти только от чата миллионов 150−200 выручки. Это классно, вот у тебя ноль и здесь у тебя 200 миллионов.

Борис: А ты знаешь, я тут чуть в теме не очень понимаю, а может быть ты Телеграм сделаешь? 

Дмитрий: Когда-то мы хотели. Мы такие были не одни, я потом общался с разными коллегами, у них тоже были подобные идеи, но это неконтролируемая история.

Михаил: C чатом понятно. Следующая система – это хранилище знаний?

Дмитрий:  Yonote – это по сути аналог Notion. Это нужно для того, чтобы хранить какие-либо знания,  документы, таблицы, задачи, календари. В Notion это все было. В целом большинство компаний использовало Notion. И у многих там целая жизнь. 

Yonote  создавали сначала для корпоративного сектора, а потом оказалось, что приходят просто физлица. Точка банк одни из наших первых клиентов. И у нас очень много бесплатных пользователей. Они ведут тренировки свои по утрам, диеты. Репетиторы делают таблички, отмечают прогресс.

Но есть гостевые аккаунты, которые не оплачиваются: заводят 20 человек, которые редактируют документы и плюс 500 тысяч человек просто читают. Поэтому мы получаем деньги только за 20 человек. К нам идут, потому что оплачивать за читателей не нужно. 

Борис: Рассматривали ли ты сценарии привлечения инвестиций?

Дмитрий: Самый частый вопрос. Рассматривали. К нам приходили люди, но  мы не доходили до обсуждения каких-либо сумм. Поизучав вопрос, я понял, что сколько мы хотим, нам не дадут. 

Борис: А сколько ты хочешь? 

Дмитрий: Ну, сейчас не знаю. Вот сейчас не знаю. До этого я бы сказал, миллионов сто или пятьдесят.

Борис: Сто миллионов за что?

Дмитрий: Вот это сложный вопрос. Можно получить пятьдесят миллионов, чтобы забустить все, но нужна финмодель.  Мы пока не поняли, как продавать. Мы сейчас в состоянии ошибки выжившего – оно само продается, а когда закончится, будет другой вопрос.

Борис:  К Клерку в древние годы пришел Юрий Мильнер, когда он все скупал и сделал запрос, но я также ответил на эти все вопросы. 

Михаил: Ты готов продать проект сейчас?

Дмитрий:  Наверное нет, потому что слишком интересно пока. Когда сейчас основные пики пройдут, начнется тихое состояние, чего мы сможем достичь вот за этот период куда 

Михаил: А за миллиард, за миллиард не готов продать?

Дмитрий: Можно было бы рассмотреть, но я не один и мы не обсуждали этого.

Борис: А на международные рынки ты не думал выходить?

Дмитрий: Думал, к нам приходили несколько предложений компаний с ОАЭ, которые организуют внедрение, продажу на рынке. Мы начинали диалоги, но просто потерялись для них скажем, потому что пошел поток и мы перестали отвечать и потеряли коммуникацию. , но план есть.  то есть у нас уже есть запросы от пользователей что вот мы хотели там в беларуси ну понятно снг там это все ясно и с арабских эмиратов тоже кто-то приходил русскоязычный     

Михаил:  А кто у тебя конкурент? 

Дмитрий: Да много их на самом деле, сейчас они как горячие пирожки. Мы делим аудиторию.

Михаил: Ты не боишься потерять рынок?

Дмитрий: Конкурент наш по чатам – Т-банк, у них есть аналогичный продукт на той же платформе, просто они немного по-другому делают. У них есть преимущество, они крупные и у них работают айтишники, которые перешли из других компаний. 

Борис:  Готов ли ты дать совет Диме, что ему делать сейчас, что бы ты сделал на его месте?

Михаил: Я бы максимальные ресурсы направлял в эти проекты собственные, может быть в ущерб какому-то аутсорсу. Мы только по чату боремся за 200 миллионов, на коленке посчитали. Потенциально он может попилить рынок Битрикс. Сможет ли он это? Вот тут вопрос, если у него компетенции хорошие в быстрой разработке, быстром понимании этих продуктов, конечно!

Борис: Надо осознавать риски, что это может закончиться. 

Михаил: Но на наших глазах рождается единорог.

Дмитрий:  Если говорить про инвестиции, мы сядем и спокойно посчитаем, что получается. Поток еще не спадет, но мы хотя бы поймем, чего мы стоим и какой тренд.

Михаил:  А ты что думаешь, это удача у него?

Борис: Да, это удача. Знаешь, постоянный вопрос к большим предпринимателям, которые достигли всего, а как у вас это получилось? 

Оказался в нужном месте и в нужное время. 

Мне кажется Дима сейчас там, в эпицентре. Очень интересно будет пообщаться с тобой через три года. 

Дмитрий: Если бы в феврале 22-го года я не попросил супругу дать мне чуть времени, посидеть в своих мыслях и потом просто решили попробовать сделать, ничего не произошло бы. 

Борис: Первый раз он партнера назвал супругой. (смеются)  

Дима, кого нам пригласить на интервью, кого ты можешь порекомендовать.

Дмитрий: Есть мой товарищ Константин Елистратов, у него такая же сфера разработки и хорошо получается, сильно бустанул за последние пару лет.

Борис: Спасибо тебе.

Дмитрий: Спасибо вам, что позвали.