Почти 80 лет назад Булгаков заметил: квартирный вопрос испортил москвичей. С тех пор ситуация только ухудшилась. Квадратные метры — главный актив для каждого россиянина и постоянная головная боль для всякого коммерсанта.
Помните, как несколько месяцев назад в СМИ началась шумиха из-за «высоких наценок» в сетевых продуктовых магазинах? На всех без разбора участников розничного рынка посыпались обвинения в жадности. Как представитель ритейла, я следила за этой полемикой и недоумевала: почему никому в голову не пришло напомнить чиновникам и гражданам о том, в какой жестокой зависимости от проклятых квадратных метров находится российская розница? У многих одежных компаний почти 50% доходов уходит на оплату аренды. Мы с радостью сделали бы наценку ниже. Но ни одна компания не может торговать себе в убыток.
В России ситуацию с арендой коммерческой недвижимости легко описать одним-единственным словом — беспредел. Кто-нибудь может объяснить мне, почему в нашей стране все арендные ставки привязаны к курсу доллара или евро, тогда как ритейлеры продают товары за рубли? А ведь это большая проблема: с началом кризиса арендные ставки уверенно пошли вверх в том числе из-за резкого изменения баланса бивалютной корзины. Да, нашлись здравомыслящие арендодатели, которые в трудное время пошли навстречу ритейлерам. В основном это действующие ТЦ, которые на своей шкуре почувствовали сокращение конвертации посетителей в покупателей и начавшийся отток арендаторов. Хорошо помню, как неохотно в сентябре–октябре прошлого года девелоперы садились за стол переговоров, уверяя, что у них «нет никакого кризиса». Но помню и о том, как резко они сменили тон, начав обсуждать с арендаторами варианты сотрудничества.
В этом году наша компания смогла позволить себе активное развитие собственной розничной сети: во многих ТЦ нам наконец-то начали предлагать адекватные ставки. Кризис все-таки отрезвил участников рынка недвижимости. Однако осталось немало «белых ворон». В некоторых регионах, где закрылись градообразующие предприятия, нашим франчайзи пришлось биться насмерть, чтобы достучаться до девелоперов.
Впрочем, подобные истории происходят не только в регионах. Еще до кризиса наша компания заключила договор с одним строящимся ТЦ (назовем его «Вавилон Р.») — на драконовских условиях. Полагаете, спустя год после начала депрессии в наших отношениях что-то изменилось? Ничего подобного!
Представители арендатора до сих пор поют старую песню о том, что возводимый ими ТЦ — «самый большой в Европе». Но что толку, если объект до сих пор не введен в эксплуатацию? Судьба проекта становится все менее прогнозируемой, однако ни мы, ни другие розничные предприятия, влипшие в эту историю, ничего не можем cделать. Отступникам, рискнувшим завести речь о разрыве контракта, «самый большой в Европе торговый центр» грозит испанским сапогом. Арендаторам, поверившим в светлое будущее этого ТЦ, адские муки обеспечены в любом случае. Если сейчас начать вкладываться в ремонт магазина, закупку оборудования и товарное наполнение, а потом платить две с лишним тысячи евро с квадратного метра за низкий трафик и крошечную покупательную способность населения, убытки составят миллионы. К тому же следует учитывать, что «самому большому ТЦ в Европе», который находится даже не в центре столицы (и на приличном расстоянии от ближайшей станции метро!), понадобятся годы, чтобы стать «самым популярным в Москве». А претендентов на первое место достаточно.
Так может быть, выйти из этого гиблого проекта? Увы. Даже если достанет решимости бросить многомиллионный депозит, до конца жизни придется платить колоссальные штрафы.
Мои коллеги по розничному рынку знают: описанный случай — далеко не исключение. Российский ритейл никак не выберется из порочного круга, замкнутого действующими условиями аренды. И разорвать его не получается. Я очень жалею о том, что у нашей индустрии — в отличие от рынка производства сельхозпродукции — нет своего Сергея Лисовского в Совете Федерации. Сильного лобби у российских ритейлеров так и не появилось. Наверное, именно поэтому мы до сих пор вынуждены жить и работать, как в гангстерском Чикаго 30-х годов.
Начать дискуссию