Как застрелить винтовку

АМЕРИКАНЦЫ ИЗДАВНА УМЕЮТ ВЫСТРАИВАТЬ ЛЕГЕНДЫ ПО ЛЮБОМУ ПРИЕМЛЕМОМУ ПОВОДУ. НЕ РАЗ ДОВОДИЛОСЬ МНЕ РАЗБИРАТЬСЯ В ТОМ, КАКИЕ РЕАЛЬНЫЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ СТОЯЛИ ЗА РАССКАЗАМИ О СВЕРХСОКРУШИТЕЛЬНЫХ ПИСТОЛЕТАХ, СВЕРХТОЧНЫХ РУЖЬЯХ, СВЕРХМАНЕВРЕННЫХ САМОЛЕТАХ…

Следует отдать должное создателям поводов к легендам: чаще всего их творения вполне заслуживают если не восхищения, то уважения. Вот и охотничья винтовка модели 70 прославленной фирмы «Винчестер» достойна всяческих похвал. В частности потому, что ее конструкторы — как и разработчики большей части магазинных винтовок всего мира — взяли за основу затвора еще более прославленную разработку Петера Пауля Маузера, в основных подробностях воплощенную уже в армейской винтовке 1898 года и с тех пор воспроизводимую с минимальными технологическими дополнениями.

Каждый, кто хоть немного интересовался устройством огнестрельного оружия, легко поймет суть. Выбрасыватель стреляных гильз чаще всего размещен в пазу затвора и при его закрывании последовательно упирается в гильзу своим скосом, откидывается в сторону, переваливает через край, цепляется за гильзу крючкообразным концом. Маузер сделал широкий выбрасыватель, не вращающийся вместе с затвором, а движущийся в отдельном пазу ствольной коробки: затвор тянет его вперед-назад через кольцо, прикрепленное к выбрасывателю и наброшенное на затвор. Поэтому гильза, поднимаясь из магазина, сразу попадает краем под выбрасыватель и плотно прижимается донышком к чашечке затвора. Дальше патрон движется строго по оси ствола, не болтаясь из стороны в сторону.

Впрочем, в армейских условиях строго осевая подача патрона несущественна. Пуля в крайнем случае может подняться из магазина в ствол по направляющему скосу. А вот охотникам даже мелкая неровность в головной части пули вредит: животное — в отличие от человека — желательно не ранить, а сразу убить, так что требования к кучности огня много выше боевых. Да и конструкции охотничьих пуль куда разнообразнее армейских: тонкий край развертывающего пулю углубления, пластмассовый заполнитель этого углубления, а то и вовсе оголенный свинец. Все это не только легко повреждается, но может даже привести к заклиниванию на входе в ствол и замедлить повторный выстрел. А значит, добыча уйдет. Предотвращающий все эти неприятности выбрасыватель Маузера, естественно, стал основой большинства затворов охотничьих винтовок. Англичане — доселе престижнейшие производители охотничьего оружия — говорят: «Лучшие ружья и винтовки делаем мы, а вот лучшие затворы приходится покупать у немцев».

«Винчестер 70» строился не вокруг покупного затвора. Амери­канцы умеют все изготовлять самостоятельно — пусть и менее точно, чем европейцы (во время Второй Мировой войны американские лицензионные копии английских авиамоторов ощутимо проигрывали оригиналам по всем ключевым показателям, хотя технологические процессы осваивались под надзором специально привезенных мастеров с заводов фирмы «Роллс-Ройс»), но быстрее и дешевле. Так что затвор делали на месте. И делали хорошо: винтовка не только была в числе популярнейших в Западном полушарии, но и в Восточном неплохо продавалась.

Формула «лучшее — враг хорошего» порою действует слишком буквально. В начале 60-х фирму возглавили профессиональные управленцы: с дипломами магистров делового администрирования, обширным опытом финансовых успехов, наилучшими рекомендациями с мест предыдущей работы (как известно, безопаснейший способ избавиться от сотрудника — рекомендовать его на повышение где-то в сторонке)… У них было, на первый взгляд, все необходимое для дальнейших творческих успехов.

Успехи последовали незамедлительно. Фирма избавлялась от непрофильных активов, выводила в аутсорсинг все попавшееся на глаза эффективным менеджерам, упрощала технологию, заменяя искусство мастеров приборами… Естественно, финансовые показатели в квартальных отчетах радовали глаз — а за пределы отчета в те годы уже мало кто заглядывал.

Борьба за удешевление производственных процессов добралась и до флагманского изделия. Затвор винтовки «Винчестер 70» подвергся искусной операции — насколько я наслышан, руками инженеров, приглашенных из смежных отраслей. Чудо немецкой конструкторской мысли, щедро сдобренное чудесами мысли американской технологической, уступило место творению в духе выражения провинциальных портних — «простенько, но со вкусом».

В частности, широкий невращающийся выбрасыватель с отдельным направляющим пазом уступил место узкому зацепу, качающемуся в пазу затвора и вращающемуся вместе с ним. Патроны уже не захватывались в начале подачи, а проталкивались в ствол по случайной траектории, определяемой колебаниями рук охотника в спешке лихорадочного азарта. Пули сминались о рампу подачи, а то и просто застревали на подходе к стволу.

Даже если выстрел проходил нормально и пуля попадала точно в цель, это не страховало от неприятностей. Вращающийся выбрасыватель царапает край гильзы: она-то в начале открывания затвора все еще впрессована в патронник давлением пороховых газов в момент выстрела, так что для ее страгивания нужно изрядное усилие.

В армейской службе гильзы нынче используются однократно, а вот охотники зачастую переснаряжают их по многу раз: медный сплав гильзы недешев, да и поэкспериментировать с комбинациями пуль и порохов многим любопытно (к сожалению, ныне действующий в России закон об оружии разрешает переснаряжать патроны лишь для гладких стволов, а к нарезным допускаются только боеприпасы заводского снаряжения). Гильза с исцарапанным краем ненадежна: того и гляди, при следующем выстреле зацеп выбрасывателя с нее сорвется — и придется шомполом из ствола выколачивать.

Далеко не каждый охотник интересуется подробностями внутреннего устройства своих огнестрельных инструментов. Винтовку с давней почтенной репутацией довольно долго покупали в прежнем режиме. Но рассказы о нежданных осечках и промахах с каждым днем звучали все чаще. В конце концов изменения в конструкции затвора подверглись подробнейшему изучению. Да еще с участием специалистов, нанятых страховыми компаниями: тем не хотелось учащать выплаты жертвам лосей и медведей, уцелевших благодаря промаху первого выстрела и решивших не допустить второго. Так что причина странного поведения новых экземпляров старого, но грозного оружия выяснилась быстро.

Последствия были неизбежны: спрос на «Винчестер 70» резко сократился. Правда, не до нуля: есть применения, где форма головной пули фиксирована, ее возможные мелкие повреждения несущественны, а экономия при покупке кажется важной. Но по сравнению с былым массовым спросом это уже мелочь, не окупающая даже затраты на новую оснастку производства тех же затворов.

Пришлось скоропостижно восстановить выпуск старого затвора с фиксацией патрона в начале хода подачи. А заодно — сменить марку на «Винчестер 700»: старое название оказалось безнадежно скомпрометировано. Добавились расходы на рекламную раскрутку нового имени.

Но и это не вполне помогло. Рынок оружия в мирное время — один из самых насыщенных. Добротный ствол выдерживает многие тысячи выстрелов, сохраняя кучность в доли угловой минуты. Обычно же на привычных для охотника дистанциях приемлем разброс в одну–две минуты: тут и десятки тысяч выстрелов получатся. Надежность большинства прочих узлов примерно такая же, а ломкие мелочи несложно заменить. Новое оружие покупают разве что в тех далеко не частых случаях, когда оно явно и намного превосходит прежнее. Между тем производственные мощности оружейников строятся с оглядкой на чрезвычайные обстоятельства.

Даже чисто охотничий инструмент — дробовик — незаменим при штурме окопов: картечный выстрел вдоль траншеи выметает вражеских бойцов начисто. Избыток производительности порождает конкуренцию, почти невообразимую на других рынках. Нишу, ненадолго освобожденную старой винтовкой, тут же заняли другие фирмы. Спрос на «Винчестер 700» оказался в разы меньше, чем на «Винчестер 70» парой лет ранее.

Общее образование, в том числе и управленческое, вряд ли может кому-то сильно повредить. Но без хорошего владения проблематикой конкретной отрасли — а порою и конкретного изделия — оно немногим полезнее мощного мотора в автомобиле без руля на дороге без указателей.