В середине февраля Дмитрий Медведев провел совещание по проблемам занятости. Глава государства отметил, что уровень безработицы пошел на спад, но это "не означает, что можно расслабиться".
О том, что волна безработицы пошла на убыль, свидетельствует и Росстат: ее уровень в декабре 2010 года составил 7,2%. Компании потихоньку начали возвращать зарплаты к докризисным показателям. Однако говорить о том, что рынок труда окончательно преодолел последствия кризиса, рано. Скорее, можно утверждать, что из кризиса были вынесены определенные уроки. И только сейчас все встает на свои места.
Кризис подтолкнул множество давно назревших решений: снижение издержек, оптимизация зарплат, сокращение неэффективного персонала. Однако прежде всего он поменял расстановку сил: рынок труда перестал быть «рынком работника» и стал «рынком работодателя». В 2000-е годы было модно рассуждать о том, что работа — это такой способ самовыражения, который должен приносить удовольствие. Рост зарплат в «тучные нулевые» породил изменения в отношении к труду, что стало явным подражанием установкам узкой прослойки занятых в небольшой группе развитых стран. Кое-где стало дурным тоном работать «только ради денег».
Захотелось работы «интересной», «личностно развивающей». Но обязательно с большой зарплатой и бонусами. В кризис же стало ясно, что работа — в первую очередь способ кормить себя и семью, платить за образование, ипотеку и так далее. Поэтому и труд стал оцениваться более адекватно — так, как он должен оцениваться в стране, стоящей на 55-м месте по уровню развития.
Высокие цены на углеводороды 2000-х опьянили рыночно неокрепшие души россиян неповторимым ароматом халявы. После десятилетий нищеты социалистической уравниловки пришло изобилие. Представьте: человек делает одну и ту же работу с одной и той же производительностью — и вдруг то, что он делал, начинает стоить в 10–15 раз дороже. И доходы возрастают в десять раз. Получив халявные деньги, люди легко расстаются с ними. Они же достались без особых усилий! И так халявит всякий, получая деньги у клиента, которому они достались на халяву.
Но кризис показал: процветание — по-прежнему циклично. И чем менее развита страна, тем более это процветание неустойчиво. Видимо, социальная, экономическая и психологическая ломка, начавшаяся и у нас, и на Западе, — как раз то, что давно уже необходимо.
Главным фактором стабильного роста экономики сегодня становится производительность труда. А она у нас практически уже сотню лет повсеместно в 4–5 раз ниже, чем в развитых странах. Первый доклад о производительности труда в России консалтинговая компания McKinsey сделала в конце 1998 года.
Озвученные тогда выводы о возможности удвоения ВВП и роста по 7–8% в год были неожиданными. В 2008 году было представлено новое исследование: за 10 лет производительность труда в России выросла в 1,7 раза, но все еще кратно отстает от развитых стран. По подсчетам McKinsey, в России она составляет лишь 26% от показателя США. Сдерживающие факторы с 1998 года практически не изменились: административные барьеры, нехватка дорог, незрелая финансовая система.
Есть проблемы и внутри компаний. Исследования показывали: более 50% рабочего времени персонал российских фирм расходует неэффективно. 80 минут рабочие ежедневно тратят на перекуры, 60 минут — на чаепития, еще около часа — на общение с коллегами... Корректность методик этих исследований можно обсуждать. Но необходимость многократного повышения производительности труда в России очевидна.
Кризис обострил конкуренцию: между людьми, компаниями, народами и государствами. Побеждать и повышать свое благосостояние будут более трудоспособные. Мотивированные. Целеустремленные. Чем быстрее это осознают в России, тем выше шансы не опоздать с правильными выводами.
В 2000-Е БЫЛО МОДНО СЧИТАТЬ, ЧТО РАБОТА — СПОСОБ САМОВЫРАЖЕНИЯ. КРИЗИС ОБЪЯСНИЛ: ТРУД — ПРЕЖДЕ ВСЕГО СПОСОБ ПРОКОРМИТЬ СЕБЯ И СЕМЬЮ
Можно, конечно, оптимистично рассуждать о российском работнике: «Наш средний класс во многом сам сформировался, это люди, самостоятельно добившиеся своего положения — а значит, активность этих людей и их способность переживать различные катаклизмы велика». Но практически это относится к 10–15% россиян. В целом же надо честно признать невысокое качество нашей рабочей силы.
Россияне не склонны к методичной рутинной работе, и культура массового производства с трудом переносится на нашу почву. Процент квалифицированных работников у нас примерно такой же, как в других странах подобного уровня развития, креативных — заметно больше, а надежных — заметно меньше. Кореец, немец, китаец или американец более надежны. Кто по своей природе, кто от более осознанной любви к деньгам. А нам нужно что-то еще. Например, ощущение удовольствия от своей работы. Но есть виды работ, соответствующие российскому характеру. Национальными чертами являются проникновение в суть вещей и творческий подход.
Традиционные западные специалисты тяготеют к непременному использованию стандартных методик и рекомендаций. Запад и развитой Восток обладают преимуществом в технологичности бизнеса, проработанности методик и оказываются значительно сильнее в стандартных ситуациях. Наши преимущества — в сферах, требующих оригинальных решений и нешаблонной оценки. Хочется верить, что ключевые факторы нашего развития в XXI веке — в новых решениях, а не в углеводородных ценах.
Еще одно проблемное качество нашего работника — низкая мобильность. Для России важна не столько внешняя, сколько внутренняя, межрегиональная миграция. В любой фазе цикла безработицы в крупных городах она гораздо ниже средней по стране. По разным оценкам, в российских регионах есть резерв в два–три миллиона человек, которые не могут найти работу и которые нашли бы ее, переехав в более благополучные места. Причины почти полного отсутствия мобильности делятся на две группы. Первая — «нет денег на переезд». Вторая — страх, лень и инфантилизм.
С одной стороны, люди попадают в ловушку бедности: все так плохо, что надо уезжать. Но ехать не на что. Неразвитый рынок жилья и кредитов, административные ограничения миграции приводят к тому, что уровни зарплат и безработицы даже в соседних регионах различаются на десятки процентов, а то и в разы.
С другой стороны, не стоит преувеличивать значение первой группы причин и недооценивать вторую. Ведь ничто не останавливает выходцев из Средней Азии, Украины, Молдавии, а также сотни тысяч россиян, едущих в Москву и прочие города. Они находят способ решить проблемы с регистрацией неформальными методами (что еще раз доказывает: институт регистрации в России — лишь дополнительный повод для сбора взяток). При этом одни «лица известной национальности» массами работают на московских рынках, в то время как другие сыны гордых народов предпочитают страдать из-за безработицы в своем регионе, стремясь поближе пристроиться к «освоению» какой-нибудь бюджетной кормушки, и требуют все больше помощи от российских налогоплательщиков.
Нет, они как бы хотят работать. Но, как в известной сказке, «желательно в июле и желательно в Крыму». Государство должно, с одной стороны, помогать желающим переехать различными способами, в том числе и снижением административных барьеров, а с другой — пропагандировать: стыдно здоровому быть безработным, когда в стране такой дефицит трудовых ресурсов.
ОБЪЕКТИВНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ 2000-Х ГОДОВ В ВИДЕ ВЫСОКИХ ЦЕН НА УГЛЕВОДОРОДЫ ОПЬЯНИЛА РЫНОЧНО НЕОКРЕПШИЕ ДУШИ РОССИЯН НЕПОВТОРИМЫМ АРОМАТОМ ХАЛЯВЫ
В двадцать первом веке трудно жить понятиями девятнадцатого столетия. Пора признать: труд — товар, а работодатель — потребитель. Мы везде защищаем права потребителя, и у него больше прав, чем у производителя. В области трудовых отношений проблемы схожи. Нельзя не учитывать реальности и интересов работодателя. Только так мы сможем развиваться и увеличить производительность труда. А иначе все корабли будут проходить мимо нашей «тихой гавани» и заходить туда, где социальная защищенность соответствует уровню развития, производительность труда выше, а трудовое законодательство учитывает интересы работодателя.
Как справедливо отметил наш президент, расслабляться рановато. Острая фаза циклического кризиса пройдена, но нужно думать о стратегических проблемах и готовиться к следующим кризисам. Нужен честный разговор о реальном качестве нашей рабочей силы. Умеющие извлекать уроки выходят из кризиса окрепшими. Но микроусилия предпринимателей по повышению своей эффективности приведут к ощутимому результату на макроуровне лишь при совпадении вектора их действий с государственным.
Объективная реальность такова, что почти все нынешние россияне работают ради денег. Такую страну нам оставили предыдущие поколения, веровавшие, что будут жить при коммунизме. Для иного массового трудоощущения нужны годы напряженной работы большинства соотечественников. Пока же разруха в головах: трудно поверить, что корень проблем не в абстрактном кризисе, а в нас самих. И что победить этот «кризис в головах» можно напряженной профессиональной работой бизнеса и госслужащих. Добиться осознания всего этого российским обществом — главная задача бизнеса.
Начать дискуссию