Как обмануть хаос

Мир быстро движется к хаосу. Об этом свидетельствуют не только футурологи, но и наша повседневная жизнь. Следует принять аксиому: стабильность в современном обществе — миф. Несмотря на все кажущиеся признаки упорядоченности. А приняв ее — научиться действовать в условиях растущей неопределенности.

Для начала полезно вспомнить о том, что человек по природе своей ориентирован на принятие решений в условиях хаоса. Это его нормальное состояние, лишь отчасти нивелированное эволюцией и иллюзией существования в цивилизованном мире. Однако полностью переделать сущность homo sapiens невозможно. Правое полушарие — чудовищно продуктивная система, призванная прежде всего обеспечить самосохранение человека не только как индивида, но и как представителя вида в целом. Поэтому не существует людей, у которых отсутствовал бы механизм, противостоящий хаосу. Просто есть те, кто разучился пользоваться этим «устройством». Или те, кто никогда не включал его (особенно это касается молодого поколения). В этом смысле творчество и другие мыслительные задачи для человека вторичны. Но служат поддержанию правополушарных навыков в форме.

Все предыдущие тысячелетия правое полушарие мозга, контролирующее состояние человека как биосоциальной системы и ежесекундно отвечающее за функцию «креативного выживания», работало как часы. В сущности, это справедливо и для нашего времени. Если не считать того факта, что бой этих часов люди отвыкли слышать. Но сегодня появляется все больше поводов утверждать: имеет смысл вернуться к природным форматам мышления, обеспечивающим эффективность в условиях хаоса, а также заново научиться интерпретировать пространство, в котором мы существуем. Воспринимать его как нечто, не имеющее границ, параметров и точки отсчета. Как нечто, могущее восприниматься с точки зрения внутренних ощущений, а не только каких-то методов, детерминируемых цифрами и устойчивыми описаниями.

Всем нам, несомненно, следует обратить внимание на развитие своих правополушарных способностей. Ныне это критически необходимая задача для каждого человека, который хочет эффективно выжить в меняющейся реальности. В том числе и катастрофической.

Здесь я хотела бы вспомнить трагедию, связанную с землетрясением в Японии, и обратить внимание на сцены из теленовостей: мы видели людей, которые пассивно сидели и плакали. Оставив в стороне естественное сострадание, приходится сделать вывод: мы видели жертв упорядоченного мира, в которых угасла сопротивляемость. Людей, отвыкших принимать решения и действовать в критических ситуациях. То есть — в условиях неопределенности.

Главная проблема связана с тем, что, оказавшись в непривычных, быстро изменившихся условиях, люди не могут принять верные решения, несмотря на предупреждения и символы-предвестники. А после — не могут простить себе, что не совершили правильных шагов. Принятие решений в условиях хаоса сильно отличается от того же самого процесса в условиях упорядоченной среды.

Хаос нарастает с высокой скоростью и требует реакции в течение секунд. То есть практически мгновенно. Люди, которые привыкли работать в ином темпе, оказавшись в такой среде, будут проигрывать по времени обязательно. Причем как в критической ситуации, так и в случае нежданно выпавшей возможности (то есть в точно такой критической ситуации, но со знаком «плюс»). Человек становится все более медленным и уязвимым: он не успевает продуктивно вести себя ни в случае опасности, ни в тот момент, когда следует реализовать нежданно выпавший «счастливый билет». К такой «деградации» нас привел упорядоченный мир, основанный на низкоскоростной формальной логике и ее основных компонентах — жестких и маловариативных причинно-следственных связях и необходимости постоянной верификации информации. А такой способ принятия решений и существования требует времени, вовсе не гарантируя эффективности. Так что первое условие перестройки принятия решений — изменение скорости мышления. А оно, в свою очередь, повысит как скорость решений и действий человека, так и его уверенность в их правильности хотя бы на основе большого количества альтернатив и возможности их замены.

Не менее важно анализировать и понимать природу неопределенности. В упорядоченном мире факторы детерминированы. У них имеются определенные параметры: размеры, вес, цвет и т. д. Все это изложено в науках и доступно пытливому уму: этими знаниями человек распоряжается при помощи формальной логики. Но в условиях хаоса мир постоянно «плывет» и меняется: параметры постоянно смещаются, мутируют. Мы вроде бы понимаем, что вокруг происходит нечто, но определить и измерить это самое «нечто» не можем — только очень общо описать.

Страшный пример мутации демонстрирует нынешнее состояние АЭС «Фукусима-1»: в любой момент сложная система может повести себя вразрез с любыми прогнозами и предположениями. Мы имеем дело с постоянно меняющимся и, как говорили в древности, магическим миром, в котором вещи не являются тем, чем кажутся.

Человек, привыкший к устойчивым детерминированным параметрам во всех аспектах бытия, плохо ориентируется в системе, в которой этих параметров не обнаруживается. История попадания человека в мир хаоса подробно изложена в сказке великого математика Льюиса Кэрролла: невозможно ни за что ухватиться, ориентиры сбиты. Это и есть наша нынешняя хаотическая реальность.

В Академии народного хозяйства от слушателей часто приходится слышать примерно такие комментарии: «Я не вижу точки опоры!»; «Я не могу ни за что уцепиться!»; «Я не могу быть уверенным в своих же собственных выводах!». Интуиция «что-то» подсказывает. Но человек, отвыкший слышать правое полушарие, не может распознать (а распознав — интерпретировать) эти сигналы. Ведь мы привыкли трактовать события через призму совершенно противоположной системы — через определенные параметры.

Таким образом, второе направление перестройки мышления человека для адаптации к хаосу — это именно обретение навыка принятия решений «в пустоте». Ведь хаос иногда настолько обширен и всеобъемлющ (особенно в периоды турбулентности, то есть внезапных вспышек вихревых процессов, природу которых мы не успеваем понять), что фактически ничем не отличается от пустоты в восточном ее понимании. Человек вообще ничего не видит. Хотя понимает, что пути отрезаны и надо прыгать, двигаться куда-то, полагаясь на «кривую», которая вывезет. В восточных духовных учениях подобную практику называют «прыжком в пустоту».

Третья ключевая позиция: хаос вызывает разрушение привычного информационного слоя. Информация из «чистой» и валидной, то есть достаточной и объективной для того, чтобы сложиться в логическую картину, жесткую и предсказуемую, превращается в невалидную, состоящую из «тонких сигналов». Напомню: об этом мы говорили на страницах журнала, обсуждая системный кризис как одно из многочисленных проявлений хаоса. Человек же, привыкший жить в детерминированном мире, принимает решения только в условиях чистой информационной среды. При «загрязнении» информационного поля он теряется, и мышление вообще парализуется невалидной информацией и неправильными гипотезами. Таким образом, довольно важным аспектом перестройки процесса принятия решений становится умение работать с невалидной информацией. Для этого необходимо обладать навыками сортировки, поиска достоверного и сквозной проверки — через ассоциации, аналогии и так далее.

Подводя промежуточный итог описания этой базовой трансформации механизмов принятия решений, нужно еще раз напомнить: от левополушарного способа принятия решения в условиях определенности следует переходить к правополушарному, который работает не через цифры, а через образы, ассоциации и озарения. Впрочем, предшествующий принятию решения анализ, строго говоря, совпадает в обеих системах. Но при этом вторая мощнее первой. И выигрывает прежде всего по скорости. А в условиях хаоса это важное преимущество.

Добавлю еще одну ложку дегтя, адресовав ее «жителям» детерминированной среды: математика в мирах порядка и хаоса различается принципиально. Способы принятия решений в условиях определенности довольно хорошо изучены и основаны на статистике (причем без мутационных сдвигов: события протекают одинаково, они повторяются). В «хаотической» же математике упор делается на теории множеств, теории полей, игр, а главное — вероятности, как основного «действующего лица». А также на других, сложных составных частях математического аппарата, которыми необходимо владеть, если мы говорим о серьезном, профессиональном принятии решений в условиях хаоса (что характерно для финансистов, маркетологов, стратегов и предпринимателей как таковых), — производных, математических моделях в условиях неопределенности, дифференциальных уравнениях. Поэтому принятие решений в условиях неопределенности в ближайшее время может потребовать математической подготовки от профессионалов и радикального переключения мышления на правополушарную мыслительную машину для всех остальных людей.

Однако проблема заключается в том, что правополушарный способ принятия решений лежит в интуитивно-сенсорной зоне. Найти для него формально-логические доказательства сложно. Ведь они лежат в другой области — области образов, озарений. Ассоциаций и аналогий. Поэтому при столкновении двух точек зрения (например, в организации) у интуитивного решения будет бездоказательная, слабая позиция на уровне «мне кажется». И получится, что тот, кто может доказать свою точку зрения, видит мир неправильно. А тот, кто видит, — не может доказать. Это и есть синдром Кассандры: люди-логики не верят правополушарным решениям и предсказаниям. В том числе и своим. А потому и не могут вовремя отреагировать на ситуацию, кляня себя потом словами: «Я так и знал! Интуиция меня подвела!» То есть знал, но не сделал, потому что не поверил сам себе.

Давайте представим схему принятия решений. У нас есть некое ядро, то есть собственно событие. Есть окружающий это ядро информационный слой в виде разного рода фактов. По мере удаления от центра мы сдвигаемся от фактов в сторону суждений и сплетен. Между прочим, траектория, по которой мы удаляемся от фактов, на жаргоне именуется «шизоидной осью». Поскольку ведет она к умозаключениям, которые с точки зрения детерминированного левополушарного большинства способны делать либо гении, либо шизоиды.

Однако в ситуации хаоса все больше решений будет объясняться «фактами», лежащими в шизоидной зоне. То есть — очень сложными, мельчайшими, незначительными на первый взгляд и расположенными в заметном удалении от центрального ядра событиями. При этом именно они будут влиять на центр — само событие. Хаос обостряет эти тонкие связи, которые в науке именуются «эффектом бабочки», когда невинное с виду порхание мотылька в одной части планеты способно спровоцировать природный катаклизм в другом полушарии.

В силу нарушения логики восприятия таких дальних сигналов (как правило, истинных) часто возникает явное непонимание между теми, кто способен чувствовать подобные импульсы, и людьми детерминированными, «фактовиками», которые считают свершившимся фактом только то, что пощупали. Обычно группа «реалистов» начинает сопротивляться человеку, который пытается сделать предсказания и управлять вероятными последствиями. Что же, это вещь неизбежная. Единственный способ предотвратить подобный конфликт — собрать «ложные» доказательства и найти псевдоопорные точки (что, кстати, не сложно сделать людям, способным видеть будущее). В противном случае как минимум обостряются отношения с «фактовиками». Причем «провидца» могут даже обвинять в массе преступлений. Вплоть до того, что это он сам, лично спровоцировал негативное развитие событий.

Оглядывая общество в целом, легко заметить довольно ярко выраженное противостояние между «пророками» и теми, кто живет формальной логикой и верит только в то, что видит. Просто люди привыкли делать выводы на основании подобной логики, которая вовремя подсказывает, что такое «хорошо» и что такое «плохо», не предлагая других, промежуточных вариантов.

Этот конфликт часто проявляется в процессе антикризисного управления, когда в ответ на «правополушарные» прогнозы звучат контраргументы, сконструированные людьми с формально-логическим аппаратом: «Ну, это ваши допущения. Это может случиться, а может и не произойти…» Ничего удивительного. У левополушарных людей бытовое использование теории вероятности полностью заблокировано. Вероятность для них ничего не значит. Таким образом, они ориентированы исключительно в прошлое, в область произошедшего события или факта. Зато, когда предсказания сбываются, такие люди умеют утешать себя одной чудовищной фразой: «Да кто же знал!?» Как это кто? Надо уметь слушать себя! И не только себя. Недаром же народ тысячелетиями собирал приметы. Есть области знаний, которые позволяют хотя бы немножко заглянуть в будущее и спрогнозировать поведение объекта. Если иметь достаточно мощное мышление для этого, конечно.

Итак, людям с различными ведущими полушариями довольно тяжело сосуществовать в одной компании. Тем более — в одном проекте. Коммуникации между ними устанавливаются долго и трудно. Здесь требуется терпение с обеих сторон. Интуитивно-сенсорный человек должен принять, что формальный логик вечно «тормозит». Что он всегда пребывает во вчерашнем дне, а потом ему нужны опорные точки. Тем временем правополушарный член коллектива спокойно обходится без них. Человеку-логику нелегко научиться доверять предсказаниям партнера (то есть — данным с высокой степенью недостоверности). При этом суть принятия решений в условиях неопределенности как раз заключается в том, чтобы увидеть будущее за этой самой неопределенностью.

На сегодня лучшие, пожалуй, разработки, относящиеся к моделированию процесса принятия решений в условиях неопределенности, принадлежат крымскому математику Виктору Силову. Его книга «Принятие стратегических решений в нечеткой обстановке» гениальна с точки зрения подробного анализа того, как это делать (на примерах).

Собственно модель принятия решений разбита на несколько важных этапов, которые совпадают в «детерминированном» и «хаотическом» случаях. Первой стандартной ступенью является целеполагание (что именно мы хотим получить за какой-то промежуток времени). Второй этап — сбор информации (а также ее систематизация, сортировка и верификация). На этой базе формируются ингредиенты, из которых потом будет «варить борщ» или левое, или правое полушарие. Затем создается совокупность альтернативных решений, а также происходит их оценка с точки зрения параметров достижимости, возможностей и так далее. Пятый шаг — выбор из совокупности альтернатив. Шестой — включение механизмов контроля и коррекции достижения целей. На этом все. Остается только произвести классический анализ с вкраплениями синтеза — для вывода решения и прокладки дальнейшего пути.

Уже на стадии анализа «инструменты», используемые для принятия решений в контексте правого и левого полушария, начинают расходиться. А к моменту принятия решения они различаются довольно сильно. «Упорядоченные» решения базируются на математических и статистических методах, в то время как «хаотические» порождаются ощущениями. Так что противоречия между обеими системами рискуют оказаться довольно существенными. Может даже случиться так, что левополушарные выводы покажут: все хорошо, однако, так сказать, душа будет отторгать эту картинку и возвращать человека к внутренним ощущениям, результату восприятия, находящегося в упомянутой «шизоидной», «дальней» зоне.

По сути, речь идет об умении грамотно применять приборы ближнего и дальнего видения. Формально-логическая левополушарная зона «видит» все очень близко и коротко — только явные и четко обрисованные компоненты события. Между тем правое полушарие «смотрит» далеко и учитывает в процессе формирования «картинки» максимум критериев. То есть, по сути, дает более точную картинку. Весь фокус в том, к какой системе привык прислушиваться человек. И если он повинуется левому полушарию, идет против собственных ощущений, то и не может принять неправильное решение, ибо исходит из неправильной картины бытия. Если же он сможет услышать себя, результат будет, очевидно, иным.

Надо сказать, что хаос по сути своей сопоставим с тяжелыми событиями в жизни человека. Например, со смертью. Меня очень заинтересовал эпизод из недавнего фильма о Егоре Гайдаре, в котором ведущий довольно настойчиво спрашивал вдову экономиста о том, не было ли у нее каких-то предчувствий его близкой смерти. Женщина так же настойчиво отвечала, что — нет, не было. Однако этот вопрос повторялся снова и снова. И, наконец (а по лицу было видно, что раньше ей это в голову не приходило), она вспомнила: за месяц перед смертью ее муж стал тяжело и плохо ходить. То есть тонкий сигнал все же был (для медика он означал бы прямое указание на проблемы с сердцем). А ведущий — может быть, сам того не подозревая — сделал гениальную вещь, невольно показав, что следует «ловить» эти тонкие сигналы и строить на этом свои решения. Очень важно упорно задавать себе один и тот же вопрос: «Все ли я вижу в своей картине мира? Выглядит ли на самом деле этот мир так, как мне представляется?» И пусть мозг в течение долгого времени будет отвечать утвердительно — вопрос этот зародит зерно сомнения. Рано или поздно правое полушарие «прорвется» сквозь левополушарную убежденность. И человек начнет фиксировать сигналы, которые до этого не замечал.

Способность улавливать тонкие сигналы правого полушария зависит от фильтров, которые «установлены» в голове человека. Фильтров, работающих на отсечение других множественных альтернативных картин (особенно угрожающих), что делает человека близоруким, ибо мешает ему моделировать развитие событий. Зато невероятно успокаивает. Почему это происходит? Полагаю, из-за лени, желания сохранить привычный формат мышления. Мышления, которое и позволяет нашим согражданам спокойно отдыхать в Египте в самый разгар революции. Если бы профильное министерство не заблокировало продажу туров в «горячую точку», народ так и продолжал бы ездить, руководствуясь штампом: «Раньше ведь ничего не случалось». А ведь этот штамп — как раз и есть типичный фильтр, «вчера все было хорошо».

Зачем напрягаться? Зачем думать, томиться под натиском неясных образов и пускать в душу тревогу? Многие сдаются, что вызвано инстинктивным желанием сэкономить силы. Отказ от попыток отслеживать предупреждения правого полушария помогает принять идею о том, что «у нас все в порядке», закрыть глаза на неудобные процессы, покориться течению и плыть. Но если в детерминированном пространстве эта слабость и могла бы сойти с рук, то в условиях хаоса такая позиция подобна смерти.

Важно упомянуть еще об одном любопытном обстоятельстве: уровень внутренней смелости людей, которые принимают решения в детерминированном и хаотическом мире, серьезно различается. Объяснение следует искать в разнице подходов к оценке уровня рисков. Но выработанный навык предпринимать те или иные действия в режиме хаоса позволяет правополушарным личностям выигрывать и в упорядоченной среде.

К хаосу можно отнести и гипертрофированный рост компании. Когда предприятие за год увеличивается в размерах на порядок, происходит примерно то же самое, что творится сегодня в арабском мире. И для того, чтобы вовремя предугадать проблемы, без включения «дальнего света» не обойтись.

Недавно в одной из строительных компаний мне заявили: к 2014 году вместо трех у нас будет пятнадцать крупных строительных площадок. Начали разбирать ситуацию. Выяснилось, что вообще-то набрать новые площадки — нетрудно. А вот что делать дальше? Где взять человеческие ресурсы и основные средства, способные поддержать взрывообразное расширение? Справится ли управленческая система? Откуда возьмутся «ставленники», способные контролировать множество объектов? Ответов у руководителей компании не было.

В рамках парадигмы детерминизма человек (или компания) может ответить на вопросы с горизонтом планирования не далее следующего года. Потому что слишком сильна привычка принимать «обоснованные решения»: «Сегодня, в 2011 году, у нас столько-то площадок. Значит, путем простейшей экстраполяции мы можем узнать, сколько их будет через год». Но таким образом складывается ложное представление о том, что достичь цели будет просто. А это уже опасно.

Поэтому приходится задавать новые и новые вопросы. Каким образом хаотические изменения (например, рост стоимости сырья и другие факторы) повлияют на прогноз? Где поправки и каковы они? Что означает их отсутствие? Если единственный ответ — молчание, значит, система скоро погибнет. Сдуется. Лопнет. Точно так же, как канули недавно в Лету многочисленные предприятия, не видевшие ничего дальше собственного носа. Ведь все будет опять так же! Управляющий начнет набирать кредиты, нанимать малоквалифицированных мигрантов, потеряет качество и… перестанет продавать. И получим классический кейс «Как избавиться от бизнеса».

Хаос требует точных (верифицированных) ответов. Пусть и в «примерном» диапазоне. Разве что этот диапазон нуждается в точных (дающих убежденность) прогнозах. И прежде всего — в поправках на разнообразные изменения, что еще на раннем этапе позволит оценить, является ли цель достижимой — или же относится к разряду химер.

Во многом детерминированный подход определяется прошлым нашего бизнеса. Очень многие предприниматели, особенно выросшие из спекулянтов, воспитали в себе «узконаправленное» зрение с коротким горизонтом. Такие люди заточены на узкий сектор и на вчерашний день. Логика простая: «У меня был объект, я его удачно построил и продал, получил деньги. Построил два объекта и тоже продал». Человек не отдает себе отчета в том, что бесконечное воспроизводство этого сценария возможно лишь в застывшем мире. Да, ты успешно построил и продал. Но тогда были условия «А». А теперь ты взял новые площадки — но уже в условиях «Б». И они не позволят тебе продать ничего. Более того, затем последуют условия «В»…

Повторю: хаос предполагает высокую скорость изменений. Надо сказать, у моих слушателей в последнее время появляются и умные вопросы. А именно: «Мы задумали сделать вот это. Успеем ли мы реализовать план в отведенное время?» Очень правильный вопрос в условиях хаоса! Это значит, что спрашивающий видит горизонт, предсказывает некие неблагоприятные события, оценивает ресурсы компании и пытается понять, адекватны ли они заданному промежутку времени. Вопрос «Успеем или не успеем?» становится центральным для нашего времени.