Российских стартаперов-инноваторов общественное сознание неизменно рисует в виде эдаких безденежных энтузиастов, пытающихся чуть ли не на коленке создать что-то в «гараже».
Действительно, нередко это выглядит именно так. Беда только в том, что такое восприятие заведомо «отключает» уже достаточно внушительный пласт технологических предпринимателей от сервисов и услуг — бухгалтерских, юридических, маркетинговых и проч., — поскольку профессионалы из этих областей, работающие на традиционную клиентуру, на сектор технологических стартапов серьезно не смотрят и «затачиваться» под него не торопятся.
Понять их отчасти можно: слишком сильны сомнения по поводу спроса и платежеспособности стартаперов.
Формируя Инфрафонд РВК1 в начале года, мы исходили из того, что рынок специализированных сервисов и услуг, необходимых технологическим компаниям для эффективного ведения основной деятельности, нужно создавать практически с нуля. А чтобы сервисные компании появлялись, требуется инвестировать в их создание совместно с частным сектором, чтобы на первоначальном этапе разделить риски.
Конечная цель — продемонстрировать, что на обслуживании потребностей инноваторов тоже можно заработать, и отработать комфортные и взаимовыгодные модели взаимодействия между инновационным бизнесом и поставщиками специализированных услуг.
Следует заметить, что аналогичных фондов, инвестирующих государственные деньги в «мягкую» инфраструктуру, мы не смогли обнаружить ни в одной стране мира. Стоило ли придумывать свой собственный путь? Полагаю, да.
Дело в том, что в развитых странах «мягкая» инфраструктура давно сложилась естественным путем. Сервисные компании появлялись там, реагируя на устойчивый и очевидный спрос со стороны многочисленного сообщества инновационных предпринимателей, а конкуренция заставляла их автоматизировать процессы и предлагать «коробочные» решения для массовых услуг, благодаря чему эти услуги делались более доступными для технологических стартапов.
В зарубежной практике есть и другой подход, когда инновационные стартапы получают услуги сервисных компаний бесплатно. Он используется, в частности, в Китае и Японии.
Там государственные агентства развития формируют пул поставщиков специализированных сервисов, к которым могут обращаться инновационные компании, попавшие в программу поддержки. Стартаперам выдают «талон» на бухгалтерское обслуживание, юридическое сопровождение, консультации по вопросам защиты интеллектуальной собственности и т. д., а с исполнителями расплачивается государство. Такая схема не лишена изъянов, поскольку необходимо пристально мониторить качество оказываемых услуг и следить за тем, чтобы не было злоупотреблений.
Российский рынок по части сервисной инфраструктуры, к сожалению, пока очень дисгармоничен. Какие узкие места мы здесь видим? И почему сервисы для инноваторов обязательно должны быть «специализированными»? Поясню на нескольких примерах.
Самое слабое место большинства российских стартапов — маркетинговая проработка, изучение рынка и стратегия вывода нового продукта или технологии. Казалось бы, в России найдется немало консультантов, готовых помочь с этим стартапу. Но что получится в результате?
Скорее всего, консультант использует традиционный маркетинговый подход и выдаст на-гора концепцию по выводу нового продукта на существующий рынок.
Между тем перед инновационными компаниями нередко стоит задача вывести не имеющий аналогов продукт — да еще, возможно, на не существующий пока рынок, который придется формировать самостоятельно. Изучение и прогнозирование еще не существующего рынка для несуществующего продукта требует особой квалификации и компетенций. Это штучная работа, которая под силу немногим профессионалам, обладающим тонким коммерческим чутьем и видением потребителя в различных рыночных сегментах.
Еще одна очевидная потребность инновационных компаний — услуги по юридическому сопровождению сделок с инвесторами. Поток подобных сделок в венчурных фондах пошел, практика постепенно нарабатывается. Специалисты фондов понимают, как структурировать сделку и на чем настоять в соглашении о правах акционеров, чтобы защитить свои инвестиции. Для них это становится более или менее рутинной процедурой.
Большинство же технологических предпринимателей заключают инвестиционную сделку впервые в жизни и на многие юридические «мелочи» не обращают внимания: они мечтают побыстрее получить инвестиции, чтобы реализовать свои идеи. Фонды априори богаче и компетентнее в юридических вопросах. И в результате может получиться так, что под проект в самом начале закладывается «мина» замедленного действия, которая может сработать через несколько лет, когда предприниматель вдруг поймет, что баланс интересов в акционерной структуре стартапа нарушен в пользу инвесторов, и потеряет к нему интерес. Процесс структурирования сделки — сложный, с большим количеством подводных камней, требующий юридического консалтинга особого рода.
Им должен заниматься настоящий профессионал — с учетом всех возможных вариантов дальнейшего развития компании, новых раундов инвестирования и проработки условий «почетного» выхода инвестора. И таких специалистов на рынке очень мало: их нужно мотивировать и «подтягивать» поближе к сектору инновационного предпринимательства.
Какие еще сервисные компании мы готовы рассматривать в качестве своих портфельных? У инновационно-технологического сектора столько малых и больших насущных проблем, что на их решении можно выстроить не один десяток коммерчески успешных концепций сервисного бизнеса.
Вот типичный пример практического затруднения, которое испытывает любой стартап, готовящий заявку в венчурный фонд для получения инвестиций. Специалисты фонда, как правило, пользуются специальным программным обеспечением для анализа финансовой модели: это рабочий инструмент, который позволяет им быстро оценивать проекты. Соответственно, от заявителя часто требуют готовить финансовую модель с помощью конкретного программного обеспечения.
Все бы хорошо, но такой финансовый софт недешев — от 100 тыс. рублей, а понадобится он стартапу, возможно, лишь однажды. А что если заявки одновременно решено подавать сразу в несколько фондов, и у каждого — свои предпочтения по части софта.
Скупать коллекцию различного ПО? Выходит, попытка «поднять» венчурные инвестиции сама по себе требует от начинающей компании чувствительных инвестиций. Между тем компании — разработчики таких инструментов почему-то не предоставляют временного доступа к ним — например, в виде «облачного» сервиса. Чем не ниша для специализированной сервисной компании, которая могла бы попутно оказывать консультации по разработке финансовой модели для стартаперов?
А информационно-аналитические услуги для рынка? Российская венчурная индустрия пока плохо представляет, что происходит с нею самой.
Годовой объем инвестиций оценивается приблизительно, никто не знает параметров конкретных венчурных сделок, которые могли бы служить бенчмарками для аналогичных сделок в будущем, данные об активности различных игроков отсутствуют, да и сами они толком не «переписаны» в единую базу. Можно ли зарабатывать на информационно-аналитических сервисах для венчурной индустрии.
Опыт наших зарубежных коллег говорит, что вполне. У проектов MoneyTree (PwC) и Venture Source (Dow Jones) это получается. В России первопроходцу, возможно, придется поначалу непросто, зато есть шанс занять перспективную нишу.
Словом, инновационно-технологический рынок в России пребывает в ожидании насущных сервисов. Ситуация такова, что было бы непозволительной роскошью сидеть и ждать, пока «невидимая рука» рынка сама все наладит. И мы готовы помочь.
1 Фонд инвестирует (не более 75% инвестиционной потребности) в предприятия, оказывающие консультационную, экспертную, аналитическую и др. поддержку инновационным компаниям. Начальный размер уставного капитала Инфрафонда РВК — 500 млн рублей.
Начать дискуссию