Новые модели собственности

В любом обществе, богатом или бедном, все образовательные, медицинские и исследовательские учреждения даруют частному предпринимательству бесчисленные выгоды, за которые частное предпринимательство платит не напрямую, а косвенно — посредством налогов. Налогам же противятся, на них негодуют, против них устраивают кампании и, зачастую, их успешно избегают. Приведем пример того, как можно изменить структуру частной собственности, чтобы она совместила в себе идеалы социализма и капитализма.

Д.К. Гэлбрейт говорил об изобилии в частном секторе и обнищании государственного сектора. Показательно, что он ссылался на Соединенные Штаты, которые, по общему мнению и по привычным меркам, являются самой богатой страной в мире. Как могло случиться в самой богатой стране обнищание государственного сектора, причем в масштабах гораздо более серьезных, чем во многих других странах, валовой национальный продукт которой, с поправкой на численность населения, намного меньше? Если рост американской экономики до ее нынешнего уровня не покончил с обнищанием государственного сектора — а, быть может, даже сопровождался его усилением — то разумно ли ожидать, что благодаря дальнейшему «росту» это обнищание будет сдержано или устранено? Как объяснить, что страны с самыми высокими темпами роста по большей части оказываются самыми загрязненными и страдают тяжелейшим обнищанием государственного сектора? Если валовой национальный продукт Великобритании растет, скажем, на 5% в год, можем ли мы использовать эти деньги, это дополнительное богатство, для того чтобы «претворить в жизнь чаяния нашей нации»?

Разумеется, нет. Ведь при системе частной собственности любое новое богатство, как только оно возникает, немедленно и автоматически присваивается частным лицом. Органы власти едва ли имеют хоть какой-то собственный доход и вынуждены извлекать из карманов своих граждан денежные суммы, которые граждане считают по праву своими собственными. Не удивительно, что это ведет к бесконечной битве умовмежду сборщиками налогов и гражданами, битве, в которой богатые, заручившись помощью высокооплачиваемых налоговых экспертов, преуспевают куда больше, чем бедные.

В ходе попыток заткнуть «лазейки», налоговое законодательство становится все сложнее, а спрос на налоговых консультантов (и следовательно, их доход) — все выше. Поскольку налогоплательщики чувствуют, что у них отнимают то, что они заработали, они не просто стараются использовать всякую возможность законно минимизировать налоговые затраты (не говоря уже о практиках незаконного уклонения от налогов), но еще и поднимают непрекращающийся шум с требованием сокращения государственных расходов. Предвыборный лозунг «Больше налогов на большие государственные расходы!» не собрал бы много голосов, каким бы бросающимся в глаза не было несоответствие между изобилием в частном секторе и обнищанием государственного сектора.

Эту дилемму не разрешить, если только признание необходимости социальных расходов не найдет свое выражение в структуре собственности на средства производства. Вопрос касается не только обнищания государственного сектора, например, психиатрических лечебниц, тюрем и бесчисленного множества прочих учреждений и служб, содержащихся на государственные средства. Это лишь негативная сторона проблемы. С позитивной ее стороной мы сталкиваемся там, где большие количества государственных денежных средств затрачены или тратятся на то, что принято называть «инфраструктурой», в результате чего частные предприятия получают значительные выгоды бесплатно.

Это хорошо известно каждому, кто когда-либо занимался основанием предприятия или ведением его дел в бедном обществе, где «инфраструктура» недостаточно развита или совсем отсутствует. Такой предприниматель не может надеяться на дешевый транспорт и другие общественные услуги; он может столкнуться с необходимостью за свой счет обеспечивать то, что в обществе с высоко развитой инфраструктурой он имел бы даром или за небольшую плату. Он не может рассчитывать на то, чтобы найти квалифицированных людей: ему приходится обучать их самому; и т.д.

В любом обществе, богатом или бедном, все образовательные, медицинские и исследовательские учреждения даруют частному предпринимательству бесчисленные выгоды — выгоды, за которые частное предпринимательство платит не напрямую, как в большинстве случаев, а косвенно — посредством налогов. Налогам же, как упоминалось выше, противятся, на них негодуют, против них устраивают кампании и, зачастую, их успешно избегают. То, что органы власти вынуждены получать плату за выгоды, которые частное предпринимательство имеет с «инфраструктуры», не напрямую, в качестве доли от прибылей предприятий, а лишь после того, как прибыль была присвоена частными лицами — это в высшей степени нелогичная, ведущая к бесконечным усложнениям и мистификациям практика.

Частное предпринимательство уверено, что его прибыли зарабатываются собственными силами, и что органы власти отбирают значительную часть этих прибылей с налогами. Строго говоря, это мнение не соответствует истине. Истина в том, чтоорганы власти, коль скоро они платят за инфраструктуру, берут на себя немалую часть издержек частного предпринимательства, и таким образом прибыли частного предпринимательства намного превосходят его достижения.

Истинная ситуация не будет иметь никаких практических следствий, если только признание значения социальных расходов для прибыльности частного предпринимательства не отразится на структуре собственности на средства производства. Поэтому далее мы приведем пример того, как можно (или можно было бы) изменить структуру частной собственности таким образом, чтобы она удовлетворяла двум сделанным выше критическим замечаниям. Пример относится к фирме средних размеров, которая в настоящее время функционирует на основе реформированных отношений собственности.

Содружество Scott Bader

Эрнест Бадер открыл предприятие Scott Bader & Co. Ltd. в 1920 году в возрасте 30 лет. Спустя 31 год, после многих испытаний и бед в период войны, у него был процветающий бизнес средних масштабов, в котором были задействованы 161 человек, ежегодный товарооборот которого равнялся примерно 625 000 фунтам, а чистая прибыль превышала 72 000 фунтов. Начав фактически с нуля, он и его семья достигли процветания. Его фирма прочно зарекомендовала себя ведущим производителем полиэфирных смол, а также и других сложных продуктов, таких как алкидные лаки, полимеры и пластификаторы. Молодым человеком он испытал глубокое недовольство перспективами, которые обещала жизнь наемного работника: его возмущали сами идеи «рынка труда» и «системы оплаты труда», а главное, он считал, что капитал использует людей, а не люди — капитал. Впоследствии, оказавшись в положении нанимателя, он никогда не забывал, что его успех и процветание — это не только его собственная заслуга, но и заслуга всех его компаньонов и, бесспорно, того общества, в котором ему выпало счастье заниматься своим делом.

В своей фирме он решил произвести «революционные перемены, основанные на философии, стремящейся приспособить промышленность для человеческих нужд».

Проблема была двоякая:

1. создать в фирме максимальную атмосферу свободы, счастья и человеческого достоинства, не утрачивая при этом доходности;
2. сделать это способами и средствами, которые были бы приемлемыми для частного сектора промышленности в целом.

Бадер сразу же понял, что никакие решительные перемены невозможны без двух вещей: во-первых, преобразования отношений собственности — просто делить прибыль, как он делал это с самого начала, было недостаточно, и, во-вторых, добровольного принятия правил, требующих известного самоограничения. Чтобы добиться первого, он учредил Содружество Scott Bader, которому он передал (в два этапа: 90% в 1951-м и оставшиеся 10% в 1963 году) права собственности на свою фирмуScott Bader & Co. Ltd. Чтобы осуществить второе, он договорился со своими новыми партнерами, то есть с членами Содружества, его бывшими наемными работниками, принять свод законов, который будет не только устанавливать распределение «группы полномочий», подразумеваемого частной собственностью, но также накладывать следующие ограничения на свободу действий фирмы.

• Во-первых, фирма останется предприятием ограниченного размера — такого, чтобы каждый сотрудник мог охватить ее своим умом и воображением. Ее персонал не перерастет отметку 350 человек или около того. Если обстоятельства потребуют дальнейшего роста, ответом будет учреждение новых, полностью независимых единиц по образцу Scott Bader & Co. Ltd.
• Во-вторых, независимо от возраста, пола, опыта сотрудников организации и выполняемых ими функций, зарплата самого высокооплачиваемого из них (без учета налогов) не будет превышать зарплату самого низкооплачиваемого более чем в 7 раз.
• В-третьих, поскольку члены Содружества — партнеры, а не наемные работники,ни один из них не может быть уволен другими ни на каких основаниях, кроме факта его злостных нарушений. Конечно, каждый может уйти добровольно в любой момент, сделав соответствующее извещение.
• В-четвертых, совет директоров фирмы Scott Bader & Co. Ltd. будетполностью подотчетен Содружеству. По правилам, изложенным в своде законов, Содружество имеет право и обязанность утверждать или отклонять назначение директоров, а также договариваться об уровне их зарплаты.
• В-пятых, Содружество будет присваивать не более 40% чистой прибылиScott Bader & Со Ltd., а минимум 60% будет удерживаться для налоговых выплат и для обеспечения самофинансирования фирмы. Что касается присвоенной прибыли, половину ее Содружество будет направлять на выплату бонусов тем, кто работает в действующей компании, а другую половину — за пределы организации, на благотворительные цели.
• Наконец, ни один из товаров Scott Bader & Co. Ltd. не будет продаваться потребителям для использования в военных целях.

Когда, г-н Эрнест Бадер и его коллеги сделали эти революционные изменения, многие предсказывали, что фирма, действующая на основе коллективизированной собственности и искусственных самоограничений, ни за что не выживет. На самом же деле успехи фирмы следовали один за другим, хотя, конечно, она ни в коем случае не избежала трудностей, даже кризисов и периодов регресса. При той высокой конкуренции, которая царит в сфере, где действует фирма, за период с 1951 по 1975 год она увеличила свои продажи с 625 000 до 5 миллионов фунтов. Чистые прибыли выросли с 72 000 до приблизительно 300 000 фунтов в год, общий штат вырос с 161 до 379 человек. За 20-летний период персоналу были выплачены бонусы на сумму более 150 000 фунтов, и такая же сумма была пожертвована на внешние благотворительные цели — было учреждено несколько новых маленьких фирм.

При желании можно сказать, что коммерческий успех Scott Bader & Co. Ltd. стал, вероятно, следствием «исключительных обстоятельств». Более того, существуют частно-предпринимательские фирмы привычного образца, которые достигли таких же или даже больших успехов. Но не в этом суть. Истинное ее достоинство состоит в том, что она позволяет достичь целей, лежащих за пределами коммерческих критериев, а именно человеческих целей, которые в обыкновенной коммерческой практике, как правило, считаются второстепенными или вообще игнорируются. Другими словами, «система» Бадера преодолевает редукционизм системы частной собственности и ставит промышленную организацию на службу человеку, вместо того чтобы позволять ей использовать человека как простое средство обогащения собственников капитала.

Хотя у нас нет намерения вдаваться в подробности эволюции идей и методов в области управления будет полезно обобщить этот опыт, сформулировав на его основе несколько общих принципов.

• Во-первых, переход прав собственности от лица или семьи (в данном случае семьи Бадера) к коллективу, Содружеству, столь фундаментально меняет экзистенциальный характер «собственности», что лучше мыслить такой переход, как отмирание частной собственности, чем как учреждение коллективной. Взаимосвязь определенной совокупности материальных активов с одним или очень немногими лицами полностью отличается от взаимосвязи тех же самых активов с Содружеством, включающим большое количество лиц. Не удивительно, что радикальное изменение количества собственников влечет за собой глубинное качественное изменение значения собственности. Особенно сильно это изменение там, где, как в случае Scott Bader, права собственности передаются коллективу, Содружеству, а никаких индивидуальных прав собственности для отдельных членов Содружества не вводится. В случае со Scott Bader юридически корректно говорить, что действующая компания, Scott Bader & Co. Ltd., — собственность Содружества, но высказывание, что члены Содружества как индивиды имеют в нем какую-либо собственность, ложно как юридически, так и экзистенциально. Истина в том, что права собственности были заменены специфическими правами и обязанностями при управлении активами.
• Во-вторых, хотя никто и не приобрел никакого имущества, тем не менее своего имущества г-н Бадер и его семья себя лишили. Они добровольно отказались от возможности стать непомерно богатыми. В конце концов не нужно верить во всеобщее равенство (что бы под этим ни понималось), чтобы понять, что в наши дни наличие непомерно богатых людей — огромная беда для любого общества. Богатые, даже если они не «праздные богачи», даже если они трудятся усерднее, чем кто-либо, трудятся иначе, используют другие стандарты и отдаляются от простых людей. Они развращают себя алчностью и развращают остальное общество, вызывая зависть.
• В-третьих, хотя эксперимент со Scott Bader и показал, что принципиально важно преобразовать отношения собственности — без этого все остальные меры остаются притворством — он также дал понять, что преобразование отношений собственности, — это лишь необходимое, но не достаточное условие для достижения высоких целей. Тем самым было признано, что задачи деловой организации в обществе не сводятся попросту к извлечению и максимизации прибыли, росту и достижению могущества.

• В-четвертых, самая амбициозная и одновременно самая трудная из этих задач — это социальная. За годы своего существования Содружество прошло несколько этапов формирования свода законов, и, наконец, создало набор «органов», которые позволят ему совершить подвиг из разряда решения квадратуры круга, а именно совместить настоящую демократию с эффективным управлением.

Эволюция организации Scott Bader была и остается процессом обучения. В организацииScott Bader у каждого есть возможность подняться на более высокий человеческий уровень — не путем частного и индивидуалистического преследования целей по самоопределению (этим можно заниматься в любой обстановке), но радостно и добровольно подстраиваясь под цели самой организации. Этому нужно учиться, а процесс обучения требует времени. Большинство, хотя и не абсолютное, людей, присоединившихся к Scott Bader, использовали эту возможность.

Наконец, можно сказать, что порядки, при которых половина присваиваемых прибылей должна направляться вовне, на благотворительные цели, не только содействовали многим добрым делам, которыми в капиталистическом обществе зачастую пренебрегают (работе с молодежью, со стариками, инвалидами и пр.), но и послужили тому, что у членов Содружества появились сознательность и понимание проблем общества, какие редко можно встретить в деловых организациях привычного типа. В связи с этим стоит также упомянуть, что были предприняты меры предосторожности, насколько это возможно, гарантирующие, что Содружество не станет организацией, где индивидуальный эгоизм превратился в групповой эгоизм. Был учрежден Совет попечителей (что-то вроде короля при конституционной монархии), решающую роль в котором играют лица, не состоящие в организации Scott Bader. Попечители — это попечители свода законов, не имеющие власти вмешиваться в управление. Но они уполномочены и призваны быть третейским судьей в том случае, если между демократическими и функциональными органами организации возникнет серьезный конфликт по фундаментальным вопросам.

Как упомянуто выше, г-н Эрнест Бадер решил произвести в своей фирме «революционные перемены», но «сделать это способами и средствами, которые были бы приемлемыми для частного сектора промышленности в целом». Его революция вышла бескровной: никто не оказался в беде, даже сам г-н Бадер и его семья; повсюду бастуют, но сотрудники Scott Bader могут с гордостью сказать, что только не у них. Хотя в организации все знают о пропасти между целями Содружества и его текущими достижениями, ни один честный сторонний наблюдатель не смог бы не согласиться со следующим утверждением Эрнеста Бадера:

«Опыт, приобретенный нами за те долгие годы, что мы старательно привносили в наш бизнес христианский образ жизни, чрезвычайно нас воодушевил; он оказал благотворное влияние как на наши отношения друг с другом, так и на количество и качество нашей продукции. Теперь мы хотим продолжить и довести до конца все то, чего достигли к данному моменту, сделав твердый вклад в создание лучшего общества».