Действующий премьер и бывший министр финансов заочно скрестили шпаги из-за пенсионной системы. Спорщики уличили друг друга в провальных реформах: только Кудрин говорил о планируемой, а Медведев — о старой, датированной 2002 годом. По сути, премьер обвинил прежних реформаторов во главе с оппонентом в «ошибках в расчетах», из-за которых провалилась накопительная система. Разберемся — кто прав, кто виноват?
Кудрин атакует, Медведев парирует
Первый выпад в дуэли 4 декабря сделал Алексей Кудрин, обвинив новое правительство через свой Комитет Гражданских инициатив (КГИ) в заведомо провальной реформе. «Заявленная „реформа“ пенсионной системы никак не сможет обеспечить ей самой долгосрочную устойчивость, а населению — достойные пенсии, но гарантировано снизит уровень сбережений в экономике, и самое главное еще больше подорвет доверие к государству», — пишет КГИ в докладе «2012: власть и наши общие риски». Собственно, обвинение было брошено между делом — Кудрин с коллегами решили подвести итоги года, прошедшего после начала массовых акций протеста, — ну и заодно в очередной раз проехался по больной теме. Наибольшие претензии у КГИ вызывает как раз ориентир на возвращение распределительной пенсионной системы в связи с фактической отменой обязательных пенсионных накоплений. Напомним, что в соответствие с принятым законом с 2014 года обязательные отчисления работодателей в накопительную часть пенсии «по умолчанию» сократятся с 6 до 2%, а остальное уйдет в солидарную часть. То есть на выплату пенсий нынешним пенсионерам. Граждане, желающие оставить все 6% в накопительной части, смогут написать в течение 2013 года соответствующее заявление. Все это касается тех, кто родился после 1967 года.
В том, что и оставшиеся 2% отчислений в перспективе тоже отменят и переведут в «общий котел», многие эксперты не сомневаются, ведь администрирование съежившихся пенсионных накоплений будет делом уж слишком накладным (к слову, у нас оно в 1,5 раза дороже, чем в развитых странах). Не отрицают такой возможности и в кремлевской администрации. Так что общий тренд понятен — ликвидация накопительной системы с призрачной надеждой на развитие добровольных накоплений (к которым россияне, как показала практика, не склонны).
Но вернемся к дуэли. Если Кудрин бросил обвинение в адрес нового правительства, то Медведев парировал, обвиняя «старое». В тот же день, 4 декабря, он сообщил представителям РСПП, что в 2002 году правительство допустило грубую ошибку в пенсионных расчетах. Премьер дал понять, что теперь ему приходится «разгребать» то, что натворили прежние реформаторы, среди которых «первой скрипкой» был как раз Кудрин.
«Если говорить о самой системе пенсионирования, — сказал Медведев, то, вы знаете, здесь произошла ошибка в расчетах, и ее нужно просто признать. Признать правительству, признать тем, кто когда-то занимался этой проблемой, работая в правительстве… Тогда исходили из того, что к 2023 году те люди, которые будут выходить на пенсию, будут получать в виде накопительной пенсии больше, чем пенсия из распределительной части. Не получилось». Говоря проще, выяснилось, что в 2023 году накопительная часть пенсии у нас не будет выше солидарной, как на то надеялось правительство.
В связи с этим Медведев усомнился, зачем вообще нужна эта самая накопительная часть, раз солидарная индексируется более высокими темпами: «В результате разница будет в пользу распределительной системы. Ну, а что это за накопительная система тогда? Зачем она нужна?»
Как позже пояснила пресс-секретарь премьера Наталья Тимакова, ее начальник «имел в виду ситуацию 2002 года, когда базовые решения о действующей до сих пор системе начисления пенсий были приняты правительством Михаила Касьянова при активном участии ряда министров». Именно тогда, по ее словам, была допущена ошибка в расчетах, что и сделало необходимым «провести необходимую корректировку пенсионной системы сегодня».
В среду, 5 декабря, Алексей Леонидович ответил: вовсе не он, а как раз Дмитрий Анатольевич грубо ошибается. Экс-министр финансов сказал информационным агентствам, что на самом деле никаких ориентиров, которые называл премьер, у правительства тех лет не было: «Есть абсолютно четкие соотношения, которые показывают, что такого превалирования накопительной части быть не могло в принципе».
7 декабря в ходе телеинтервью Медведев продолжил громить сторонников сохранения накопительной части пенсии, повторяя сказанное (им и его подчиненными) уже не раз и предлагая «недовольным министрам» уволиться. Прямиком по схеме Кудрина. Правда, уходить в отставку некому: по словам Медведева, правительство согласовало пенсионную реформу. Недовольных угомонили, в том числе теперешнего главу Минфина Антона Силуанова, который ранее горячо отстаивал накопительную часть.
«Боливар не выдержал двоих»
А теперь разберемся. Итак, в чем именно состояла ошибка правительства при введении накопительной системы? И оправдана ли ее фактическая ликвидация по причине допущенных просчетов?
С фактом обесценивания пенсионных накоплений, на который напирает действующий премьер, не поспоришь. «Среднегодовая доходность по пенсионным накоплениям с 2004 по 2011 годы в ВЭБ составила 6,5%, в НПФ — 5%, у частных УК — 8, — напоминает ярый поборник возвращения к распределительной системе депутат Госдумы Оксана Дмитриева. — Если учитывать уровень инфляции, накопления стремительно обесцениваются». По данным ПФР, накопительная часть пенсии росла вдвое меньшими темпами, чем солидарно-распределительная часть, значит ошибка «правительства прошлого» состоит в самом введении накопительной системы, считает ряд сторонников. Реформы правительства Дмитриева идут дальше других, предлагая сразу же отменить чудом сохраненные 2% взносов в накопительную часть.
Ошибка в 2002 году была допущена не в самом введении обязательного накопительного элемента, а в его сочетании с солидарно-распределительной моделью, считает профессор Московского государственного социального университета, д.э.н. Виктория Павлюченко. «Боливар не выдержал двоих»: по словам эксперта, из-за перераспределения тарифа страхового взноса между двумя обязательными моделями произошло нарушение страховой системы. «Вычеты на накопительную модель уменьшают тариф в солидарно-распределительную и разрушают ее, — утверждает Павлюченко. — Нарушается баланс: если увеличивается накопительная часть пенсии, то снижается ее солидарно-распределительная часть. Поэтому накопительная модель страхования может дополнять солидарно-распределительную только в добровольном варианте».
Какая пенсионная модель нужна России?
Это две популярные точки зрения, но есть и третий подход. То, что масштаб проблем в российской пенсионной системе вызван «бременем» накопительной системы — миф, полагает эксперт Института финансовых исследований Владимир Крейндель. «Причина несбалансированности пенсионного бюджета отнюдь не в сбережении средств работников (закрыть дефицит, направив накопительную часть в бюджет ПФР, возможно максимум на 25%), — знает эксперт. — Все с точностью до наоборот: именно популистская индексация расходов на пенсии в 2009–2010 годах создала дефицит пенсионной системы (около 3,2% ВВП), который не ограничивается дефицитом ПФР. Поэтому совершенно некорректно сравнивать темпы повышения страховой пенсии и доходность накоплений. Индексация пенсий, происходящая за счет увеличения трансферта из федерального бюджета, — это не доход пенсионной системы, а дополнительные заимствования у будущих поколений».
Означенная «ошибка», как видим, датирована отнюдь не 2002 годом.
Чтобы понять, кто прав, важно ответить на вопрос: «Был ли допущен просчет в самом отказе от полностью распределительной модели?»
На самом деле эта модель, как следует из экономической логики, является выходом разве что для растущих экономик типа Турции, где работников с каждым годом становится больше, ВВП растет. В таком случае распределительная система придет первой в условном «забеге». Однако при стареющем населении и ограниченных перспективах долгосрочного экономического роста «распределиловка» обречена на провал. И такое положение вещей — российский случай».
«Именно фундаментальная неспособность распределительной системы адаптироваться к старению населения и привела к созданию накопительных систем», — напоминает Владимир Крейндель.
Еще в 1967 году нобелевский лауреат Пол Самуэльсон сравнил распределительную систему с финансовой пирамидой, в которой участники получают выплаты до тех пор, пока идет массовый приток новых. Когда число работников, вносящих взносы в систему, начинает падать, система становится неустойчивой.
Уволенные деньги
Выходит, распределительная система нам противопоказана, и как такого просчета в самом введении накопительного элемента не было. Однако есть и важное условие: чтобы накопительная система сработала, она должна быть грамотно организована. Вот тут-то и был допущен еще один — вдобавок к «популистской индексации» — просчет.
«Основные проблемы в том, что сегодня НПФ могут инвестировать в ограниченное количество ценных бумаг, а также в том, что они должны по закону раз в год оценивать свой портфель и разносить инвестиционный доход, — считает владелец компании «Ренессанс Страхование» Борис Йордан. — Из-за ограничений все управляющие боятся вкладывать в бумаги сроком обращения больше года, поскольку, если рынок упадет, им придется зафиксировать убыток. Такая система нетипична для других стран. Если отменить эти ограничения, можно увеличить доходы населения от накопительной части до 20%.
Кроме того, НПФ, по его оценке, нужно было разрешить использовать различные инвестиционные стратегии для разных возрастных групп (консервативная, сбалансированная, агрессивная).
Надо было дать больше свободы УК в выборе инструментов инвестирования, согласен профессор Российской экономической школы Алексей Горяев. Сейчас для вложений в России им доступны или низкодоходные инструменты (облигации), или слишком рискованные (акции). Нужна альтернатива, и заново изобретать такие инструменты не надо — достаточно посмотреть на состав портфелей крупнейших иностранных пенсионных фондов. «Например, в портфеле голландского ABP на конец второго квартала текущего года помимо традиционных облигаций и акций присутствуют недвижимость (10%), прямые инвестиции (6%), хедж-фонды (5%), товарные инвестиции (4%) и инфраструктурные займы (2%), — приводит он пример. — Значительную часть инвестиций в процентные инструменты (7 из 40%) составляют облигации с защитой от инфляции. Позиции по акциям глобально диверсифицированы: 26% портфеля инвестируется в акции компаний развитых стран, а 6% — в акции компаний развивающихся рынков».
На мировом рынке действительно есть дешевые и прозрачные финансовые инструменты, которые позволили бы сохранить пенсионные накопления, добавляет Владимир Крейндель из Института финансовых исследований. К примеру, это ETF (Exchange Traded Funds). Расчеты показывают, что использование этого инструмента позволяет сформировать капитал, достаточный для выплаты пенсии на уровне 40 — 50% зарплаты.
Обидеть пенсионера может каждый
Очевидно, что просчеты в инвестировании пенсионных накоплений и создание искусственных барьеров на пути к их доходности нельзя целиком списывать на правительство Касьянова и решения, датированные 2002 годом. Куда смотрела власть все последующие годы? Что же касается защиты от пенсионных накоплений от инфляции, то и это прежде всего вопрос к нынешним денежным властям, не способным ни обуздать рост цен, ни предложить населению для инвестирования защищающие от инфляции инструменты.
Но самое главное даже не в том, кто совершил те или иные ошибки, приведшие к поражению граждан в пенсионных правах, а в том, каким образом их хотят исправлять люди, ныне стоящие у руля. Вместо того чтобы усовершенствовать методы инвестирования пенсионных накоплений (возможно, подсмотрев их за рубежом), предлагается фактически вернуться к распределительной системе, которая, как уже было сказано, не подходит к нынешней демографической ситуации в России.
Стоило бы прислушаться к министру финансов Антону Силуанову, который не раз предупреждал о том, что «направление накопительной части в распределительную приведет к тому, что пенсионные права граждан только будут увеличиваться и баланс ПФР может ухудшиться». Или к Всемирному банку, который предрек гражданам России сокращение пенсий вследствие перехода на распределительную систему.
Ну, или хотя бы к комитету Алексея Кудрина, который среди прочих скептиков не верит в то, что правительство сможет обеспечить темпы индексации на прежнем уровне. Ускоренная индексация госпенсий, как уже было сказано, и так привела к возникновению дефицита ПФР. Поставив следующие поколения пенсионеров в абсолютную зависимость от распределения страховых взносов, государство столкнется с тем, что численность плательщиков этих взносов будет значительно сокращаться, а число пенсионеров — расти. О какой гарантии высоких темпах индексации тут может идти речь — с учетом того, что цены на нефть могут преподнести неприятный сюрприз?
Стоит ли уточнять, что отказ от обязательных пенсионных накоплений станет для россиян очередным свидетельством непоследовательности власти. А для иностранных инвесторов — негативным сигналом о растущих рисках для хваленой макроэкономической стабильности.
Начать дискуссию