Институт субсидиарной ответственности был давно предусмотрен российским законодательством, однако на практике взыскать долг компании с руководителя или ее владельцев в рамках гражданско-правовых процедур (в том числе банкротства) было крайне затруднительно.
В связи с этим зачастую кредиторы использовали уголовно-правовые механизмы для взыскания долгов: в отношении руководителей и контролирующих должника лиц возбуждались уголовные дела о мошенничестве или растрате. Иными словами, их помещали в следственный изолятор.
Далее ситуация могла развиваться по двум сценариям: либо должник оплачивал предъявленные требования «добровольно», либо его приговаривали к реальным срокам лишения свободы. Иногда параллельно проводилась процедура банкротства с целью продажи активов, оспаривания сделок по отчуждению имущества и пр. Но основным способом «выбивания» долгов являлось именно уголовное преследование. Примеров таких дел в российской практике последнего десятилетия огромное количество: Группа компаний «Рубеж», АО «ГСК», Группа компаний Буер, Мостотряд № 6, СУ-155 и т.д.
К чему приводили долги в громких делах
Вспомним историю Группы компаний «Рубеж» и ее владельцев. Они были крупнейшим импортером мяса в России. Имея стабильный доход, группа выкупила нерентабельные птицефабрики в Псковской и Новгородской областях, провела их модернизацию, запустила завод по производству мясной продукции под торговой маркой «Шеф—повар» и складской комплекс с холодильным оборудованием на Софийской улице. Финансирование этих проектов осуществлялось за счет банковского кредитования. Так, по информации, размещенной в СМИ, Сбербанк предоставил 3,3 млрд рублей для реконструкции птицефабрик в Псковской и Новгородской областях, «Санкт-Петербург» дал 2,5 млрд на складской комплекс.
Однако после кризиса 2008 года у мясного гиганта возникли финансовые проблемы, что привело к задержкам по оплате зарплат, кредитов. В Арбитражном суде начались судебные тяжбы о взыскании задолженности, было возбуждено банкротство в отношении компаний Группы. В совете кредиторов, по сведениям СМИ, банкам досталось только 20% голосов. Остальные 80% — фирмам, которые замыкаются на владельцев «Рубежа». Т.е. у банков отсутствовала возможность влиять на решения совета в нужную им сторону.
В 2013 году по заявлению банка «Санкт-Петербург» в отношении владельцев Группы Василия Верюжского и Ивана Капитонова были возбуждены уголовные дела по ст.165 УК РФ «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием». Позже это дело было объединено с другим делом, возбужденным по статье «Мошенничество» на основании заявления экс-совладельца Геннадия Хрючкина. Таким образом банк пытался добиться реального погашения долгов. Связь между уголовными делами и банками подтверждается тем, что Геннадий Хрючкин, будучи владельцем группы, вместе с другим совладельцем Василием Верюжским дал личное поручительство банкам, что группа вернет взятые кредиты с процентами.
Долги не возвращены, к Геннадию Хрючкину банками никаких требований не предъявлено, в отличие от Василия Верюжского и его партнера Ивана Капитонова. В 2015-2016 по заявлениям банка «Санкт-Петербург» в отношении последних возбуждены дела о банкротстве.
В 2017 году вынесены приговоры Василию Верюжскому и Ивану Капитонову, им назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет.
Подобные истории, когда уголовное преследование является самым действенным способом заставить должника платить, случаются и сейчас. В октябре 2017 года совладельцу ЮЛМАРТ Дмитрию Костыгину предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159.1 УК РФ — Мошенничество в сфере кредитования. Уголовное дело было возбуждено по заявлению Сбербанка.
Таким образом, кредиторы, при неполучении крупных долгов, инициируют возбуждение уголовных дел по статьям 159 «Мошенничество», 159.1 «Мошенничество в сфере кредитования», 160 «Присвоение или растрата», 165 «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием», 196 и 197 Преднамеренное и фиктивное банкротство соответственно.
Зададимся вопросом, оказались бы владельцы указанных компаний за решеткой, если бы институт субсидиарной ответственности был уже развит в полной мере?
Когда речь идет о реальных преступлениях, т.е., например, действительно, кредит получен компанией (например, ЮЛМАРТ), но использован для личных (бытовых) целей контролирующих компанию лиц, мы можем говорить о законности требований банка.
Но когда имеет место неэффективное использование денег (например, расходы компании превысили бюджет), снижение валовой прибыли или получение убытков в связи с неблагоприятной рыночной конъюнктурой, недобросовестностью контрагента/работника и т.д., требования банка должны предъявляться исключительно на основании гражданско-правовых норм.
И ГК «Рубеж» и ЮЛМАРТ реально строили объекты, увеличивали масштаб своих предприятий, развивали бизнес. Представляется, что лишь потеря бизнеса, имущества как неотъемлемый предпринимательский риск должны следовать в случае краха предприятия. И это должно происходить в процессе банкротства, а не уголовного дела.
Конечно, если есть неопровержимые доказательства, что полученные деньги отправлены не по назначению, а себе, уголовное преследование будет законным.
Но когда бизнесменов сажают, а потом в процессе уголовного дела ищут доказательства, которые бы подтвердили наличие состава преступления, это произвол.
И это не может не сдерживать предпринимательскую инициативу и, следовательно, экономический рост.
Согласитесь, что при такой практике выбивания долгов предприниматель не захочет рисковать и развивать бизнес, что противоречит самой сути предпринимательства.
Следовательно, для развития экономики необходимо руководствоваться принципом: предпринимательский риск — это риск потери имущества, но не свободы. Иначе получается, что тот, кто стал экономически слабее, принимает на себя бизнес риск своего контрагента. Предпринимательские риски кредитора в случае неудачи в бизнесе должника, перекладываются на этого незадачливого-бизнесмена. Возможно, что действия и решения многих руководителей и владельцев обанкротившихся предприятий (мы здесь не говорим о преднамеренном банкротстве) были чрезмерно рисковыми, неэффективными, но ведь кредиторы и могут, и должны оценивать свои риски.
Последние изменения по «субсидиарке»
В последние годы нормы о субсидиарной ответственности постоянно дополняются: расширен круг субсидиарных ответчиков, упрощены процедуры доказывания и предъявления требований. Изменилась судебная практика: арбитражные суды все чаще принимают решения о взыскании долгов и ущерба с руководителей и контролирующих компанию лиц.
В состав контролирующих лиц включаются не только акционеры/участники, но также лица, которые являются владельцами де-факто, т.е. юридическая связь отсутствует, но они могут давать обязательные указания и определять действия компании.
В основном, изменения направлены на упрощение взыскания долгов.
Например, с 30 июля этого года вступили в силу поправки в Закон «О несостоятельности (банкротстве)». Теперь кредиторам предоставлено право на любой стадии процедуры банкротства (а в некоторых случаях и за ее пределами) самостоятельно заявлять требования к субсидиарным ответчикам. А раньше это мог сделать только арбитражный управляющий и только в ходе конкурсного производства, что, несомненно, ограничивало возможности кредиторов.
Кроме того, расширен круг лиц, которых можно привлечь к субсидиарной ответственности, введена возможность так называемой «сделки со следствием» для номинальных руководителей с целью выявления фактических владельцев компании-должника и их имущества и т.д. Новые положения направлены на упрощение реализации прав кредиторов по привлечению к субсидиарной ответственности.
Причем, для привлечения к субсидиарной ответственности владельцев компании кредитор вправе использовать различные правовые основания: ст.53.1 ГК РФ (взыскание ущерба), глава III.2 Закона «О несостоятельности (банкротстве)», а налоговые органы также — ст.45 НК РФ (взыскание налога с иных лиц, в том числе с физических).
Теперь налоговые органы активно применяют одно из трех оснований для взыскания недоимки по налогам в зависимости от ситуации, доказательственной базы и оценки возможности реального взыскания долга.
Отметим, что контролирующие должника лица могут избежать субсидиарной ответственности, если докажут следующие обстоятельства (общий подход к оценке данных обстоятельств определен в Постановлении Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»):
- отсутствие вины в невозможности полного погашения требований кредиторов
- их действия соответствовали обычным условиям гражданского оборота
- их действия были добросовестны и разумны
- имущественные права кредиторов не нарушались
- их действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов
И в рамках состязательного арбитражного процесса выясняются причины неплатежеспособности компании. Когда кредитору удается доказать, что лицо контролировало должника, его поведение (действия) были недобросовестными и неразумными, и это привело к неплатежеспособности должника (причинно-следственная связь), требования кредитора удовлетворяются судом. Таким образом, у кредиторов появляется реальная возможность взыскания долгов без использования механизма уголовного преследования.
Чего стоит ожидать
Представляется, что в судебной практике будет сформирован подход, что именно гражданско-правовые способы удовлетворения своих требований и должны использовать кредиторы в первоочередном порядке, когда речь идет о бизнесе.
На наш взгляд, при рассмотрении вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении контролирующих должника лиц судом должны оцениваться действия не только обвиняемых, но также и потерпевших: насколько полно они реализовывали свои права по взысканию долгов вне уголовно-процессуальных норм. В противном случае, имеет место злоупотребление правом уже со стороны потерпевших. Более того, поскольку в ходе уголовного преследования к подозреваемому/обвиняемому применяются крайние меры (ограничение или лишение свободы), правоохранительные органы и суды не должны поощрять такие способы защиты прав и интересов кредиторов.
Практика уголовного «давления» с целью взыскания долгов постепенно будет сокращаться. В последние годы мы наблюдаем ситуации, когда выносятся судебные решения о взыскании долга с руководителя, владельцев или фактических бенефициаров в рамках гражданско-правовых, а не уголовных процедур.
Вспомним судебные дела в отношении владельцев и бенефициаров турфирмы «Нева».
Таким образом, ужесточение норм о субсидиарной ответственности, с одной стороны, увеличивает риски контролирующих лиц, их положение становится более уязвимым, т.к. именно они должны доказать добросовестность и разумность своих действий.
Но, с другой стороны, это будет способствовать росту конкуренции, повышению требований к деловой репутации и, будем надеяться, снизит риск «уголовного давления» кредиторов.
Начать дискуссию