Разговоры о снижении НДС не прекращаются. Сегодня звучат призывы зафиксировать ставку на уровне 12%, а то и вовсе заменить налог другими сборами. Однако есть опасность, что столь радикальные реформы вызовут новые проблемы.
Налог на добавленную стоимость и правда самый сложный. Его трудно платить и непросто администрировать. Именно он чаще всего оказывается предметом споров между компаниями и налоговыми инспекциями, а сбором и администрированием его занята треть сотрудников фискальной службы. В свое время НДС являлся бюджетообразующим. Когда баррель нефти стоил девять долларов, развивающийся в стране бизнес оставался единственным надежным источником пополнения казны. Однако ныне, по данным ФНС, НДС обеспечивает лишь 24% налоговых доходов бюджета, решительно уступая налогу на добычу полезных ископаемых (45%). Именно это обстоятельство оказывается ключевым тезисом в устах тех, кто призывает снизить налог на фоне очевидного бюджетного профицита.
Отдельной вехой в этой истории оказался знаменитый «План Путина». Собственно говоря, план этот мало кто видел. Еще меньше тех, кто способен пересказать ключевые экономические посылы этого документа, оставив за кадром политическую риторику. Однако принято считать, что одним из центральных элементов Плана как раз и является пункт о снижении НДС. Накануне президентских выборов Владимир Путин озвучил свои предложения, а затем избранный президент Дмитрий Медведев полностью их поддержал. Что изменилось в ходе дискуссии? На самом деле многое. Одно дело — предложения об ограничении ставки НДС на уровне 13%, выдвигавшиеся бывшим премьер-министром Михаилом Фрадковым, и совсем другое — консолидированная позиция двух ведущих политиков, реально определяющих ход событий в стране.
Фактор «макро»
Учитывая нынешний политический расклад, почти не остается сомнений в том, что НДС будет все-таки снижен. Два года назад отказаться от этой идеи Фрадкова смогли всесильные министры экономического блока Герман Греф и Алексей Кудрин. Однако первый теперь руководит Сбербанком, а второй остался в полном одиночестве и в последнее время высказывается на темы снижения налога все мягче.
В ходе дискуссии Кудрин строил свою аргументацию на том, что снижение НДС приведет к значительным бюджетным потерям. Так, по прогнозам Минфина, выпадающие доходы могут составить 2% ВВП. Что такое какие-то жалкие два процента? Все меняется, когда начинаешь оперировать абсолютными цифрами.
Один процент выпадающих налогов будет стоить казне 140 млрд рублей в год (и это при нынешних объемах экономики). Снижение же НДС на пять процентов (до 13%) обойдется бюджету уже в 700 миллиардов, а уменьшение ставки налога до 10% приведет к выпадению триллиона рублей (с учетом роста экономики эта сумма легко может перевалить и за 1,5 трлн). А значит, согласно трехлетнему бюджету, принятому в прошлом году, к 2011 году плановый бюджетный профицит уже не сможет восполнить подобное снижение.
«Потери не удастся компенсировать даже за счет нефтегазовых доходов, — утверждает глава Минфина. — Они идут в Резервный фонд и Фонд благосостояния, объем которых в 2009 году согласно закону о трехлетнем бюджете составит 657,4 млрд рублей». И все же под напором общественного (впрочем, в большей степени президентского) мнения Алексей Кудрин почти согласился на снижение налога, обмолвившись: нужно все тщательно просчитать.
Теперь Минфин осторожно предлагает отодвинуть дату предполагаемого снижения на несколько лет. Тогда, если негативный прогноз оправдается и уменьшится профицит бюджета, снизятся мировые цены на нефть или замедлится экономический рост, говорить о снижении налога будет уже бессмысленно. «Когда мне говорят, что надо срочно снижать НДС, пока у нас есть деньги, меня это пугает, потому что через три года может выясниться, что таких ресурсов нет и снижать было нельзя», — объясняет Кудрин.
В этом с министром согласны и многие специалисты. «Нет ничего плохого, — подчеркивает старший эксперт „ФБК-Право“ Игорь Токарев, — в снижении ставки налога, но лишь в том случае, если государство уверено, что может себе это позволить». Однако на сей счет есть и другие мнения.
В ходе недавней конференции, состоявшейся в Высшей школе экономики, руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич доказывал: нужно не снижать, а, напротив, увеличивать НДС: «Опережающий рост импорта и нарастающий долг частного сектора приведут к дефициту счета текущих операций уже в ближайшие годы. Между тем опасность для России представляют не колебания нефтяных цен, а вероятность быстрого оттока капитала. Спад в экономике может продлиться не один-два года, а несколько лет. Избежать кризиса можно будет только путем перехода к гибкому курсу рубля, ограничив госрасходы, которые должны увеличиваться не быстрее прироста ВВП, а также взяв курс на политику дорогих денег, ограничивающих кредитование предприятий. Нужно не снижать, а увеличивать НДС.
Снижение — пример неверного диагноза экономических проблем».
Усредненный НДС
Сегодня НДС действует в140 странах мира. Это косвенный налог, который добавляется к цене товара, так что реальными плательщиками являются конечные потребители. Косвенные налоги используются для увеличения государственных доходов без повышения ставок основных прямых налогов, таких как налог на прибыль.
Средняя ставка НДС в 62 странах, по данным исследования Ernst & Young Global, составляет ныне 16,4%. Среди исследованных стран наиболее высока она (25%) в Дании, Венгрии, Норвегии и Швеции, тогда как самая низкая (5%) используется в Панаме, Сингапуре и Японии.
В среднем наибольшие ставки НДС (18,7%) зафиксированы в Европе, а вот в Азиатско-Тихоокеанском регионе они существенно ниже — 10,5%. Кроме того, по данным Ernst & Young Global, средние региональные ставки в Африке (14,5% в исследуемых странах), а также в Северной и Южной Америке (14,8%) — ниже среднего мирового уровня.
— Уменьшения НДС добиваются только экспортеры нефти и газа, а среди тысячи опрошенных нами предприятий уровень налоговых ставок является лишь пятым или шестым по значимости вопросом, — поддерживает эксперт Института экономики переходного периода Лев Фрейнкман.
Один из ключевых тезисов, которым оперируют сторонники уменьшения ставки налога, — снижение цен. Поскольку НДС — налог косвенный, значит, его уменьшение должно автоматически способствовать снижению розничных цен. Однако есть и контраргументы. «Абсолютно наивно полагать, что снижение ставки НДС приведет к снижению цен, — говорит замминистра финансов Сергей Шаталов. — Это показали и отмена налога с продаж, и предыдущие снижения НДС. Никакое из этих действий не приводило к снижению цен».
Когда в 2003 году в России был отменен налог с продаж, цены действительно не снизились. В обмен на единовременную отмену налога в размере 5% (причем он был оборотным, его ставка прибавлялась к конечной розничной цене товара) розничные сети обещали снизить свои цены на 5%, однако этого не случилось. А небольшие торговцы вообще не заметили отмены налога, поскольку практически не платили его, применяя более действенные способы минимизации платежей — вроде «жучков» в кассовых аппаратах.
Мало того, Шаталов считает резкое ослабление налоговой нагрузки лишь за счет снижения НДС крайне вредным. «НДС обладает хорошими защитными и страхующими механизмами, — поясняет он. — Если на мировых рынках произойдет падение и прибыль сократится, этот налог позволит нам выжить. Именно поэтому НДС во всех странах достаточно высокий. Посмотрим на Европу, особенно на Восточную, где ставки НДС на уровне 22—25%: там наблюдаются нормальное развитие и хорошие темпы экономического роста».
Фактор «микро»
У крупных объединений, которые делают заявления от лица всего бизнес-сообщества, свой взгляд на проблему. Практически все они высказываются категорически за снижение налога.
«Введение низкой ставки НДС, — заявил глава РСПП Александр Шохин, — не только простимулирует диверсификацию экономики, но и предотвратит увеличение налоговой нагрузки на товары, облагаемые сейчас по льготной ставке, сделает нерентабельными махинации с НДС». В свою очередь, председатель «Деловой России» Борис Титов уверен, что снижение ставки НДС приведет к массовому выходу предприятий из тени, а значит, и к дополнительным налоговым поступлениям в федеральный бюджет. Правда, Титов забывает упомянуть об одном существенном обстоятельстве: все, кто хотел выйти из тени, давно применяют упрощенную систему налогообложения и вообще не платят НДС. Таких компаний в России уже 30% от общего числа действующих предприятий.
— Ни одно снижение налогового бремени не приводило ни к росту налоговых поступлений, ни к выходу бизнеса из тени, — уверен юрист компании «К Вам Едет Ревизор» Алексей Милов. — Давайте вспомним, к чему привело снижение ЕСН и НДФЛ: к созданию комиссий по выбиванию налогов и применению репрессивных мер! Не исключено, что после снижения НДС могут последовать такие же репрессивные меры«. К тому же, как не раз отмечал Сергей Шаталов, излагая точку зрения Минфина, «не было обнаружено зависимости между снижением НДС и темпами экономического роста».
Довольно скептически на проблему снижения налога смотрят и практики. Проведенный на авторитетном налоговом портале «Клерк. Ру» опрос показал: лишь половина финансовых специалистов придерживается идеи уменьшения ставки, тогда как остальные считают, что налог снижать не нужно; скорее, следует улучшать его администрирование. «НДС не нужно реформировать слишком круто, — поясняет Игорь Токарев („ФБК-Право“). — Действительно, это сложный налог. Его нельзя заменять налогом с продаж, который не учитывает особенности различных отраслей экономики. За последние годы было приложено огромное количество усилий, чтобы наладить администрирование НДС, но остается еще многое сделать. Именно на этом должны быть сосредоточены усилия государства».
— Я не верю в реальность решения проблем с НДС, — скептически высказывается Наталья Колыванова, член Палаты налоговых консультантов. — Ни один вопрос с налогами не был решен в пользу компаний: даже самые положительные изменения законодательства не дают применять на практике. В качестве примера достаточно привести ситуацию с документальным подтверждением расходов при исчислении налога на прибыль. Согласно Налоговому кодексу для того, чтобы подтвердить расходы на оплату такси для поездки в аэропорт или на вокзал и обратно, с этого года достаточно было квитанции об оплате. Есть квитанции — значит, расходы приняты, в том числе в налоговом учете. Однако теперь, согласно письму Минфина, требуется, чтобы особое разрешение было прописано в коллективном договоре. Зачем, если есть прямое разрешение в нормативном акте? Вот так и возникают проблемы. То же самое будет и в случае снижения ставки НДС. Для начала власти должны определиться с администраторами налога: что дозволено компаниям, что не дозволено и в каком порядке, — и лишь затем решать вопросы изменения ставок.
Согласен с коллегой и Алексей Милов («К Вам Едет Ревизор»): «В первую очередь нужно изменить порядок администрирования НДС, чтобы фискальная служба не могла придираться к незначительным нарушениям при заполнении документов и требовать бесконечного количества бумаг, отсутствие которых позволяет отказывать в зачете НДС. Есть великое множество и других „но“, которые необходимо учитывать при исчислении НДС».
Возникает резонный вопрос: зачем снижать налог, администрирование которого до сих пор не отлажено до конца, не говоря уже о наличии множества других нерешенных проблем? К тому же, судя по всему, бизнесу все равно, какова действующая ставка, если эта ставка — не ноль. Главное, чтобы действовали понятные и единые для всех правила уплаты налога. А их-то как раз и нет.
Как справедливо отмечает Сергей Шаталов, экономика успешно развивается и при ставке НДС в 25%. Но что делать компаниям, вынужденным отстаивать любой возврат НДС в суде, а в оправдание каждого зачета предъявлять коробки документов налоговым инспекторам? До сих пор НДС требуют платить с авансов, когда товар еще не отгружен, а услуги не оказаны. До сих пор автосалоны платят НДС с каждой сделки по оформлению продажи подержанных машин. И до сих пор мошенники получают миллиарды рублей в виде возмещения экспортного налога. Является ли фактический размер ставки налога в таких условиях первоочередной проблемой?
Что же имеем в сухом остатке? Через несколько лет экономика России может столкнуться с серьезными бюджетными проблемами; бизнес по вопросу снижения НДС разделился пополам; цены в результате уменьшения ставки, скорее всего, не снизятся, а прямая связь между снижением косвенного налога и ростом экономики, мягко говоря, не доказана. В чем тогда смысл снижения НДС? Смысл всей этой акции скорее политический. А раз так, всем нам остается наблюдать, что произойдет после снижения (это, кажется, уже почти решенный вопрос), и делать на тотализаторе ставки, пытаясь угадать дату очередного повышения налога, как это происходит сегодня с ЕСН.
Михаил Делягин: «Удар по бедным»
«У НДС есть недостатки, и нужно устранять их, а не ликвидировать или снижать налог», — уверен директор Института глобализации Михаил Делягин. При этом главная проблема налога, по мнению экономиста, — фиктивный экспорт: «У нас эта проблема стоит пока не так остро, как, например, на Украине, где в прошлом году пришлось вернуть из бюджета больше, чем собрали. Но проблема все-таки есть».
Как ее решать? Делягин призывает для начала ограничить коррупцию: «Ни одна из операций по фиктивному возмещению НДС из бюджета не обходится без взяток и участия чиновников». При этом, на взгляд Делягина, НДС остается очень важным для бюджета налогом, который в прошлом году обеспечил 37% доходов казны, да и поступления растут быстрее, чем по другим налогам.
Между тем Делягин уверен, что ставка НДС все-таки будет снижена, поскольку такая мера является компромиссом между сторонниками и противниками замены НДС налогом с продаж. Возможная ставка налога составит, по прогнозам Делягина, 15—16%, причем на этом фоне Минфин, скорее всего, продавит отмену льготной ставки НДС в 10%, действующей в отношении «социальных» товаров. «Это значит, — полагает Делягин, — что снижение НДС ударит по самым бедным жителям России: вырастут цены на продукты первой необходимости. Ведь для этих товаров налог увеличится. По официальным данным Росстата, только в прошлом году потребительская корзина подорожала на 22,3%. Отмена льготного налога может привести к гораздо более серьезному подорожанию. Странно, что это устраивает и Минфин, и МЭРТ: ни одно из ведомств не высказывает по этому поводу возражений».
Начать дискуссию