Йизык мой, врак мой!

Итак, о ситуации с пресловутыми «новыми нормами языка». Никаких «новых норм» в действительности никто не вводил; пациент (РЯ) скорее жив, чем мёртв; готовые зайтись в победном вопле «Типерь можна фсёооо!!!» должны проглотить всклокотавшую слюну: работы для неё не найдётся. Всем можно расслабиться и продолжать говорить, жить и работать на великом-и-могучем-от-Пушкина-до-Бродского. Это самое общее положение дел, так сказать.

Теперь по пунктикам. Приказ г-на Фурсенко, министра образования, предполагает «утвердить прилагаемый список грамматик, словарей и справочников, содержащих нормы современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного языка Российской Федерации». Перечитайте всё, что после «при»: это ключевое.

Если серьёзно, формулировка (а ещё более – то, что из неё следует) мне представляется весьма странной (даже по стилистике!), но деваться некуда, делаем вывод. Если вы не государственный служащий, связанный с составлением официальных документов, можете пользоваться даже Далем, не говоря уже об Ожегове-Ушакове-Розентале-Лопатине. Ну и сонмом поэтов упомянутого выше диапазона – тоже желательно.

А вот ежели вам таки не повезло с работой, :) срочно добывайте четыре словаря одного (здесь пахнет зарытой собакой!) издательства «АСТ-ПРЕСС» и тщательно проверяйте каждое слово, равно как грамматическую форму, фразеологический смысл и проч. Ну это примерно как бы всем российским футбольным тренерам* было предначертано забыть о «конспектах Бескова / Лобановского» и срочно добывать методики нынешних членов тренерского штаба «Зенита», ибо они объявлены «нормативными».

Думаете, спекулирую? Ну если и… то не очень. Вот, скажем, коллектив авторов «главного» при обсуждении в прессе — орфографического словаря из этих «четырёх освящённых». Три эти дамы — г-жи Букчина, Чельцова и Сазонова — ажно кандидаты (!!!) филологических наук. Но как же это можно позволить объявить свой («кандидатский») труд — н о р м а т и в н ы м для России?!

Ну а теперь – к самой парадоксальной части разговора.

А ничего там особенно нового нету. Более того, кое-что уже дезавуировано самими же авторами или прикрыто фИговыми (они же и фигОвые) листочками. Например, г-жа Сазонова заявила на днях, что в случае со словом «договор» (в котором словарь демократично разрешил не только привычное ударение, но и «дОговор») вышло, понимаете ли, досадное недоразумение, «опечаточка». И в переизданиях этого ни в коем случае не повторится. Ну всё равно что судья, выгнавший футболиста с поля красной карточкой, потом заявил бы: «А я думал, что жёлтую показываю; а почему он с поля ушёл — не понял. Но в следующий раз обязательно проверю цвет!» Коллега Сазонова, ну кто ж вам поверит?

Идём дальше. Кофе-как-мужчина и кофе-как-животное. Хотите — употребляйте в первом варианте, хотите — во втором. Но позвольте! Что ж тут нового-то? Вот у меня на столе розенталевский «Словарь трудностей» аж 1984 года рождения. И здесь напротив слова «кофе» недвусмысленно заявлено: «м. и (разг.) ср.». То есть вообще-то мужескаго роду, но в разговорной речи вполне допустим средний. И ВСЕ ЭТИ ГОДЫ ВСЕ УВАЖАЕМЫЕ СЛОВАРИ примерно то же и заявляли. Вы (это к взбудораженным СМИ) куда смотрели-то раньше? Чего орёте?

То же самое (было, было уже давно, просто вы, СМИшные паникёры, всё проспали) можно сказать и про «твОрог/творОг», и про «по срЕдам / по средАм», и про «мУскулистый (Шварценеггер) / мускулИстый (Веллитон)», и даже про «йОгурт/йогУрт». Бы-ло! Ответственно вам заявляю. Как букчинско-чельцовско-сазоновский коллега, к.ф.н. :)

Особо хочу сказать (не вдаваясь в вообще-то интересный историко-языковой комментарий) о паре «брАчащиеся/брачУющиеся». Ответственно (но тут уже в шутку) заявляю. БрачУющиеся – это по-прежнему болельщики/цы «Спартака», женящиеся / выходящие замуж, в момент заключения брака. «БрАчащиеся — это по-прежнему лупящие мимо ворот с убойных позиций и попадающие из позиций безнадёжных никиты баженовы.

P.S. Всё равно «звОнит» никогда не скажу, как вы мне ни разрешайте это дело. Как даже ни умоляйте. )

* Написано для спартаковской гостевой книги болельщиков; автор просит великодушно простить оставшиеся — никак не хотевшие вырезАться — футбольные ассоциации.