Президент страны, Председатель Правительства и другие руководители государства призывают российское общество, производство и особенно научные кадры к переходу к инновационной экономике. Сам факт замены сырьевой экономики перерабатывающей не вызывает сомнений.
Однако такая постановка вопроса, провозглашающая отказ от зависимости от добычи углеводородного сырья, не бесспорно. Вплоть до того, что нынешнее положение дел представляется в СМИ как отставание от мирового уровня развития, стагнация и тупиковый путь развития. Однако пример таких близких по направленности экономик государств как Норвегия, Объединённые Арабские Эмираты, Саудовская Аравия, Кувейт и даже Венесуэла свидетельствуют о возможности получения иных результатов.
Очевидно, дело не в зависимости от привязки бюджета к нефтедолларам, а от формы управления, прежде всего, правовой, этой сферой. Не секрет, что в государствах с гораздо меньшими запасами сырьевых ресурсов давно уже действуют законы, регламентирующие процесс добычи и переработки нефти, газа и других полезных ископаемых. В нашей же стране действуют Законы о пчеловодстве, о газификации, но нет перечисленных основополагающих законов.
Автор, разумеется, не призывает отказаться от действующих законов. Как известно, лучше плохой закон, чем его отсутствие. Поэтому представляется необходимым, помимо действующего ныне Закона «О недрах», разработать серию законов, регламентирующих единый замкнутый цикл процессов добычи, переработки полезных ископаемых и поставки потребителям конечного продукта.
Цель подобного подхода состоит в том, чтобы добыча и переработка сырья приносила доход не только добывающим предприятиям, а всему обществу в целом, в том числе - и на отдалённую перспективу. Как показывает практика, создание так называемого «стабилизационного фонда» не решает всех проблем. Очевидно, дело здесь не только в финансовом кризисе и его последствиях, «съевших» весь запас стабфонда, а в механизме накопления его средств. Для сравнения, Норвегия, также пострадавшая от мирового кризиса, сохранила фонд нефтяных накоплений, поскольку они зачисляются на счета будущих поколений, которыми не вправе распоряжаться живущие сегодня чиновники и граждане.
В этом же законе необходимо предусмотреть вопросы охраны окружающей среды и дикой природы. К сожалению, несмотря на наличие целого ряда нормативно-правовых актов, регламентирующих эти вопросы, даже крупным перерабатывающим предприятиям, таким, например, как ГМК «Норильский никель» проще заплатить огромный штраф за отравленную окружающую среду, чем построить современные очистные сооружения. Очевидно, что эти сооружения нужны не только данному предприятию, а всем живущим и работающим на данной территории, а последствия от их отсутствия в будущем могут быть гораздо более разрушительными, чем их цена сегодня. Напомним, что даже в осуждаемой сегодня плановой советской экономики эти вопросы решались не только самими предприятиями, а всеми хозяйствующими на данной территории субъектами под эгидой советских органов исполнительной власти.
Но вернёмся к проблеме инновационной экономики. Как известно, её развитие в значительной мере зависит от уровня и направлений развития науки и способов управления ею.
Как известно, управлением в этой области занимаются две группы органов: 6-ть государственных академий наук, включая РАН, а также Министерство науки и образования и входящие в его систему федеральные службы. Что касается нормативно-правового регулирования, то основополагающим актом в этой сфере является Федеральный закон от 23 августа 1996 г. «О науке и государственной научно-технической политике».
Несмотря на многочисленные поправки, за 14 лет с момента его принятия в науке произошли существенные изменения: получили развитие нанотехнологии, новые виды выработки энергии, наступила новая эра в освоении и изучении космоса и т.д. В итоге: действующий Закон не соответствует требованиям инновационной экономики. Всё это требует, на наш взгляд, выработки новых подходов к правовому регулирования вопросов управления наукой. Очевидно понимают это и в соответствующих Комитетах Совета Федерации и Государственной Думы. Однако, судя по предлагаемым ими проектам поправок, занимаются «латанием дыр» этого Закона.
Так, в одном из проектов, предлагаются уточнения в ст. 5. Закона. Действительно, это очень важная статья, определяющая статус научной организации. Однако, в качестве одного из критериев статуса научной организации авторы проекта выделяют объём выполняемой научной и (или) научно-технической деятельности, который определён ими в количестве «не менее пятидесяти процентов от общего объёма выполняемых работ». Думается, под такой механический критерий вряд ли подходят все без исключения научные организации. Есть фундаментальные или многолетние исследования, которые не приносят немедленного результата, а организация должна иметь средства для существования, получаемые из иных, прикладных источников финансирования. Более уместным был бы критерий оценки научной значимости исследования, определяемый независимыми экспертами, причём желательно из профильного общественного учреждения или совета.
Вторым критерием статуса научной организации предлагается наличие в её «организационной структуре учёного (научного, научно-технического) совета в качестве одного из органов управления». Однако в проекте отсутствуют требования по составу такого совета. Возможно, это - не предмет законодательного регулирования. Тогда Закон должен определить тот орган, на который возложена обязанность такие требования разработать, в противном случае это будет или самодеятельность на местах, либо административный произвол.
Все остальные поправки, предлагаемые Комитетами, носят такой же технический характер. В то время как, на мой взгляд, необходимы кардинальные перемены. Прежде всего, закон должен стать системообразующим актом. Полагаю, что вся сфера правового регулирования в рассматриваемой области требует кодификации. Это позволит, во-первых, собрать воедино все действующие в этой сфере нормативно-правовые акт. Во-вторых, принятие кодекса позволит «отсечь» возможность издания значительного числа подзаконных актов, зачастую искажающих смысл норм самого закона.
Вообще само название Закона о научно-технической политике, мне кажется, неудачно. Как известно, политика - это искусство управления, а оно осуществляется не только средствами права. Право, его нормы - призваны стать формой реализации политических решений, а не их основой. Об этом же говорит и сам Закон, называя государственную научно-техническую политику составной частью социально-экономической политики. В этом случае, если не удаётся (или не поддерживается) идея создания Научно-технического кодекса, закон мог бы получить название «О науке и государственном управлении научно-техническим комплексом России».
Ещё одна больная проблема в развитии российской науки, это вопрос так называемых грантов, выделяемых на её развитие государством. Речь идёт о заключении в рамках реализации Федеральных целевых программ государственных контрактов на разработку тех или иных научных проблем. Особенно сложное положение сложилось в сфере гуманитарных наук. Государство через уполномоченный орган государственного управления объявляет конкурс на разработку той или иной проблемы и заранее определяет предельную цену той или иной разработки. Как показывает практика, эти цифры в основном берутся «с потолка», но в пределах общих сумм, выделяемых Министерством финансов для целевого использования каждому министерству. Зачастую заранее определяется организация, которая должна «выиграть» конкурс. Совершенно очевидны «неформальные» отношения между афеллированным участником конкурса и должностными лицами, участвующими в его организации.
Все остальные участники конкурса занимаются игрой на понижение. В итоге: или выигрывает заранее определённый конкурсант, либо тот, кто предложил наименьшую цену контракта. Очевидно, что существует прямая зависимость цены продукта и его качества.
Таким образом, создаётся легальный механизм нецелевого и неэффективного использования бюджетных денежных средств. А формально «прозрачный» механизм их распределения, по факту - средством наживы для его участников.
В заключение отмечу, что вступление России в инновационный этап развития экономики требует, прежде всего, выработки принципиально новых подходов к правовому регулированию науки.
Комментарии
1