Бизнес уходит в тень

Согласно статистическим данным по регионам РФ, налоговые отчисления от субъектов среднего и малого бизнеса в бюджет снижаются. Казна уже сейчас испытывает недостаток средств, которые уплачиваются в виде НДФЛ – то есть наши заработки стали меньше прежнего, по крайней мере, та их часть, с которой уплачиваются налоги.

Похоже, что поддержка предпринимательской активности не сработала. А чего, собственно, следовало еще ожидать при таком бэкграунде? В Правительстве совсем недавно была выражена озабоченность этим процессом, для бюджета страны, и без того спланированного с дефицитом в 1,814 трлн. руб., массовый уход налогоплательщиков в тень будет губителен.

Вице-премьер дал поручение профильным ведомствам за два месяца изучить структуру и масштабы теневого оборота и дать предложения о мерах по сокращению объемов теневых финансовых операций. А дело ведь не только в росте страховых тарифов – есть еще ряд предпосылок к уходу легального бизнеса «в тень».

Рост размера социальных отчислений

В этом году работодатели должны платить страховые взносы в социальные фонды с заработной платы от 14 до 34 % - в зависимости от режима налогообложения. Иными словами, чтобы выдать зарплату своему работнику в 100 рублей, ещё треть этой суммы предприниматель должен перечислить в бюджет.

Ранее в СМИ широко осуждалась приводящая к дефициту ПФР практика выдачи «серых» зарплат, и работники часто требовали от работодателя официального трудоустройства. Но теперь, изучив все «преимущества» социальной политики на практике, работники не против, чтобы им платили раза в полтора побольше, пусть и за счет российской казны.

Остановка роста зарплат при таких размерах отчислений – явление закономерное. Равно как и уход от налогов с целью экономии денег. Работодатели принимают такие решения не только из-за желания сэкономить. Сами работники уже не верят в возможность обеспечить свою старость, смотря на нынешнее материальное положение наших пенсионеров.

Ужесточение проверок

Проверки – основное средство, позволяющее государству противостоять «теневому» бизнесу. Статистика указывает на уменьшение количества проверок. Вот только их «качество» не улучшается. Мало кто из компаний может сказать, что проверка их бизнеса не имела печальных  последствий.

Что самое интересное, так это неизменность плана проверок. Он по-прежнему есть, и по-прежнему налоговик не желает уходить от налогоплательщика без трофея в виде «расстрельного» акта выездной проверки на миллион рублей. Исследуется множество документов, запрашивается информация у контрагентов, собираются прочие бумажки.

Но профессионалам известно, что у ФНС есть своя база данных. Там консолидируется информация о всех налогоплательщиках и сделках с их участием. То есть перед выездной налоговой проверкой инспектор с участием юриста налоговой рассматривает «перспективность» той или иной организации для реализации контрольных полномочий. Можно с высокой степенью вероятности сказать, кто из фирм жульничает больше, а кто меньше.

Но использовать информационные технологии для выявления нарушений ФНС не спешит и все равно придерживается старых методов. И это понятно, потому что проводить проверки в офисе требует Налоговый кодекс. Поэтому споры с инспекторами во многом зависят от мастерства юристов компании или коррупционных возможностей. А это является дополнительными затратами, что также выражается в стремлении предпринимателей не выделяться своими коммерческими достижениями.

Разворот арбитражной практики

Судебная власть – часть государственной системы, и эта часть также борется с «теневыми» и прочими противозаконными явлениями. И здесь подвижки в сторону усиления не менее очевидны: специалисты, связанные с отраслью налогового права, могут наблюдать очень любопытное явление: те компании, которые раньше однодневками не признавались, сейчас в арбитражных судах считаются таковыми. А все сделки с ними, по мнению судебных органов, все чаще признаются мнимыми или притворными.

Как бы там ни было, бизнес уже привык к определенной расстановке сил на налоговых проверках. Определенная доля жульничества была, есть и будет. Только если раньше в условиях «нефтяной сытости» государство иногда и закрывало глаза на некоторые сделки, то теперь суды требуют от налогоплательщика все больше осмотрительности при совершении сделок с контрагентами. А кто не осмотрелся - суд не виноват. Да, снижается количество налоговых споров, но их суммы растут. Причины этого чисто технические. Например, ранее по НДС нужно было сдавать 12 деклараций в год, теперь – всего 4. Соответственно, для возмещения налога поводов поспорить с ФНС раньше было аж до 12 раз, а теперь в суд можно ходить ежеквартально. Но общая сумма недоимок, пеней и штрафных санкций не уменьшается, а увеличивается. Это говорит о том, что к бизнесу нисколько не стали относиться мягче.

Просто нагрузки у судов стало несколько меньше, а сроки рассмотрения споров увеличились. Чем больше открытости у бизнеса, тем больше оснований у налоговиков придраться. Поэтому стремление бизнеса укрыться «в тени» становится более понятно.

Дорогие кредиты

Каждый, кто хоть раз обращался в банк за выдачей кредита, знает: чем больше открытости, тем больше вероятность удовлетворения заявки. Ведь за возвратом долга банк пойдет к государству (то есть в суд), чтобы взыскать деньги. А это легче всего сделать с теми, кто более прозрачен и не скрывает своего имущества (в том числе и доходов). Кредит выступает для бизнесмена еще одним стимулом быть прозрачным. Чем больше налогов платит компания, чем больше у нее активов, тем привлекательнее она как потенциальный заемщик по мнению кредитной организации.

Однако ставки по займам банки держат просто грабительские как для организаций, так для физических лиц. Брать невыгодный кредит нет смысла. Следовательно, у организаций нет стимула выйти из «тени». С чрезмерными аппетитами банков, которые, как кажется, связаны картельным сговором по процентным ставкам, государство в лице ФАС пока борется не столь яростно. Как следствие - отсутствие еще одного стимула платить все налоги.

Как видно, у малого и среднего бизнеса еще есть много поводов не заявлять о своих доходах так открыто, как это нужно государству. При экономической нестабильности к хозяйствующим субъектам применяется слишком много контроля, на бизнес возлагается чрезмерная налоговая нагрузка, предприниматель наравне с государством несет социальное бремя.