Кто проверит работодателя

Материал предоставлен журналом
Расчет (№2, 2003)

Как проверяет трудовая инспекция, на что смотрят инспекторы и как с ними себя вести, рассказывает наш эксперт Наталья ЛЕЙМАН.

Трудовая инспекция – это один из департаментов Минтруда, который имеет свои представительства в регионах. Последние открывают свои офисы в городах. Их сотрудники и приходят в организацию на проверки. Но могут быть и исключения. Например, в Москве есть только региональная инспекция труда. Она и проверяет фирмы.

Информаторы

Попасть на удочку трудовых инспекторов может любое предприятие. В первую очередь это те, кто не нашел общий язык с собственными работниками. Ведь на жалобу человека инспекторы должны ответить в течение месяца. А поэтому сразу приходят смотреть фирму.
Однако узнать о вашем предприятии инспекция может не только из жалоб. С ней активно сотрудничают прокуратура, налоговики, фонды. «Несколько лет назад я работала в Зеленограде, – делится Юлия Сорокина, инспектор труда из Москвы. – Жалоб к нам практически не поступало. Поэтому в основном приходилось делать совместные проверки с соцстрахом».
Иногда нужную информацию инспектор узнает из рекламных газет. Множество объявлений о поиске сотрудников конфликтует с Трудовым кодексом. Например, такое «строгое требование», как московская прописка, напрямую противоречит статье 64 Трудового кодекса.
На худой конец инспектор может открыть телефонный справочник и выбрать «счастливчика». Впрочем, этот способ используется редко.

Какие проверки бывают

Если жалобу трудящегося можно рассмотреть быстро, то, как правило, назначается целевая проверка. В этом случае инспекторы проверяют то нарушение, о котором сообщено в жалобе.
Но инспекторы могут посетить фирму и с комплексной проверкой. При этом они будут смотреть, как организация соблюдает трудовое законодательство в целом. «В идеале все проверки, в том числе и по жалобам, должны быть комплексными, – рассказывает Марина Бутина, начальник сводного аналитического отдела Госинспекции труда г. Москвы. – Но времени катастрофически не хватает. Есть ведь жалобы на незначительные нарушения. Например, иногда человеку не выдают расчетный листок. Чтобы убедиться в этом, мне не нужно перелопачивать горы документов. А поэтому назначается целевая проверка».
Если после проверки у инспектора возникнут сомнения в том, что вы исправились, он придет еще раз. Такая проверка называется контрольной.
Приходить проверять жалобы инспектор может хоть каждый день – ограничений на этот счет нет. Кроме того, в любой момент он может проконтролировать, как выполняются его предыдущие требования. А вот по своей инициативе инспектор может посещать фирму не чаще одного раза в два года.

Памятный журнал

Инспекторы могут прийти на фирму внезапно. Однако в большинстве случаев встреча с проверяющим не будет неожиданной: трудовики предупредят вас о визите по телефону.
Придя на фирму, инспекторы покажут служебное удостоверение и официальную бумагу с круглой печатью и подписью руководителя инспекции или его зама. Для этого документа Минтруд не разработал типовую форму. Поэтому каждая инспекция придумывает ее сама. Этот бланк может называться распоряжение или приказ.
Кстати, проверяющие могут посетить организацию и без специального распоряжения. К этому инспекторы прибегают лишь в чрезвычайных случаях, когда не успевают оформить официальную бумагу (например, если на фирме произошел несчастный случай).
Оставлять документ о проверке инспекторы не будут, поэтому изучите его сразу. Как правило, в нем указан телефон для справок. Даже если вы знаете инспектора лично, не стесняйтесь – позвоните и узнайте, направляла ли инспекция его к вам. Как нам рассказали в трудовой инспекции по Москве, иногда лжеинспекторами становятся их бывшие сотрудники.
Кроме того, эксперты рекомендуют заносить сведения об инспекторах в специальный журнал. В соответствии с законом от 8 августа 2001 г. № 134-ФЗ его должны вести все фирмы. Проверяющий собственной рукой сделает в этом журнале нужные записи о проверке. Он указывает свои фамилию, имя, отчество, цели проверки и т. д. Свою запись инспектор скрепит подписью.
Отсутствие журнала не грозит фирме какими-либо карами. «Настаивать на его наличии – не в нашей компетенции, – утверждает Марина Бутина. – При его отсутствии мы просто делаем об этом запись в акте проверки».

Что смотреть будем?

Самые распространенные нарушения – это отсутствие трудовых договоров в письменной форме и выдача зарплаты реже двух раз в месяц.
Трудовой договор придется составить в любом случае – от этого никуда не денешься. А вот зарплату можно выдавать и реже, чем установлено кодексом. Для этого от работника нужно получить заявление с просьбой платить ему деньги один раз в месяц.
Помимо трудового договора с сотрудниками часто заключается коллективный договор. Если его нет, то штрафовать вас не станут. Инспекторы могут лишь рекомендовать работникам заключить его. И если сотрудники прислушаются к этому совету, то вам придется смириться.
Следующим, на что обратят внимание инспекторы, будут трудовые книжки. Со всеми записями в трудовых книжках фирмы обязаны знакомить своих работников «под роспись». Для этого организации должны получить автограф сотрудника на приказах о приеме на работу, назначении на новую должность, поощрении и т. д. Сведения из этих документов инспекторы сверяют с записями в трудовых книжках.
Фирмы должны вести книгу учета трудовых книжек и вкладышей к ним. Сами книжки хранятся на предприятии. Они должны лежать в сейфе или несгораемом шкафу.
Нередко руководители заставляют работников трудиться в выходные дни и сверхурочно. Компенсация обычно при этом не выплачивается. Если инспекторы обнаружат «следы» такого труда (например, приказ о выходе на работу в воскресение), то фирме придется платить работникам дополнительные деньги. Поэтому в табеле учета рабочего времени не стоит проставлять цифры больше «8».
В некоторых случаях даже восьмерка может оказаться слишком большой цифрой. Например, напротив фамилии несовершеннолетнего или инвалида.
Отсутствие правил трудового распорядка, режима рабочего времени и времени отдыха, а также графиков отпусков тоже считается серьезным нарушением. Если на фирме нет этих документов, то работников не стоит наказывать дисциплинарными взысканиями. Дело в том, что эти взыскания превратятся еще в одно нарушение.
Нередко инспекторы обращаются и к учредительным документам фирмы, поскольку зачастую в уставе организации есть информация об условиях труда.

Проверка закончена

После проверки инспекторы составят акт. В нем будет указано, что проверялось и какие нарушения обнаружены. Акт появится и в том случае, если нарушений найти не удалось.
Акт лучше подписать. Дело в том, что подпись на нем не означает согласия с тем, что написано в самом документе. Это значит лишь то, что вы этот документ получили. В случае вашего отказа инспектор просто сделает об этом запись.
Если инспектор обнаружит, что фирма неправильно применяет Трудовой кодекс (а это происходит после большинства проверок), то будет оформлен протокол об административном нарушении.
А вот сумму штрафа вы узнаете позже из постановления о наложении административного взыскания. Этот документ вы получите в течение двух месяцев после завершения проверки. Инспекторы заставят платить деньги за то нарушение, которое «тянет» на самый большой штраф.
Если вы не оплатите штраф, то инспекция обратится к судебным приставам.
Помимо штрафа нужно устранить и все недочеты в работе. Что конкретно вы должны сделать, укажут в специальном предписании. Здесь же будет указан срок, в течение которого нужно исправиться.
После того как вы сделаете «работу над ошибками», об этом нужно сообщить в трудовую инспекцию. Для этого надо отправить письменный отчет о проделанной работе и приложить к нему подтверждающие документы.
Впрочем, предписание приходит не всегда. Если нарушения исправлены при инспекторе (например, работнику выдана зарплата), то предписание вы не получите.

По следам трудовых нарушений

На этот раз наш корреспондент Екатерина МАЗУРОВА отправилась на проверку
Государственной инспекции труда.

Искать «жертву» – турецкое предприятие – пришлось долго. Поэтому, когда мы с инспектором труда Екатериной Степановной дошли до места, я уже знала всю предысторию.
В трудовую инспекцию от работника поступила жалоба: ему несвоевременно выплачивали заработную плату. Жалоба поступила в октябре. По закону инспектор обязан рассмотреть ее в течение месяца. Однако бывает так, что в жалобе указывают неверные реквизиты обидчика. Поэтому инспектору пришлось делать официальный запрос в УМНС по г. Москве для уточнения адресата. Когда от налоговиков пришел ответ, инспектор позвонила и предупредила руководителя о предстоящей проверке и отправила ему специальную бумагу – запрос. В нем перечислены документы, которые должны быть приготовлены к ее приходу. Я было удивилась: ведь предупреждая заранее, инспекторы фактически дают возможность фальсифицировать документы. «Мы обычно предупреждаем за день-два. Это маленький срок, чтобы успеть исправить что-то серьезное, – объяснила Екатерина Степановна. – Правда, бывает так, что к нашему приходу «пропадает» сам руководитель. В этом случае наше отношение к фирме резко меняется. А проверить мы ее все равно проверим, и не только на предмет жалобы. Бывает и так, что нас не пускают, тогда в следующий раз мы приходим с милицией или прокуратурой».

На месте

«Добрый день. Трудовая инспекция. Проводите, пожалуйста, к руководителю», – с этими словами инспектор показала свое удостоверение и распоряжение за подписью главного государственного инспектора труда по г. Москве на проведение проверки.
Нас встретили руководитель и девушка-переводчик. Так как фирма иностранная, то при проверке обязан был присутствовать переводчик. В кабинете на столе уже были приготовлены документы.
Однако только мы успели раздеться, как прозвучал вопрос: «Господин Мухамед интересуется, почему вы пришли?» Сама формулировка вопроса меня немного повеселила.
– На вас поступила жалоба о несвоевременной выплате зарплаты, – инспектор еще раз показала удостоверение, распоряжение и жалобу работника.
– От кого жалоба? – искренне удивился работодатель.
– От вашего работника.
– Догадываюсь, это господин Смирнов написал, – проявил проницательность владелец производства.
Однако подтверждения своим словам он не услышал. Инспекторы не называют фамилий заявителей. Вместо ответа Екатерина Степановна приступила к работе. Поэтому переводчице пришлось только мило улыбнуться.
На столе лежали трудовые книжки и договоры, приказы и заявления о приеме на работу, Книга учета движения трудовых книжек – в общем, кипа документов вплоть до уставных. Некоторые были на турецком языке. Однако переводчица помочь не могла. Она знала только английский, поэтому инспектору приходилось угадывать, какой документ к чему относится. По цифрам, фамилиям и даже по расположению текста она находила оригинал на русском и продолжала анализ.
– Покажите лицевые счета работников, – просматривая трудовые договоры, попросила инспектор.
– Господин Мухамед не понимает, что это за бумага, он ни разу не сталкивался с ней, – перевели нам в ответ.
– Это документ, в котором отражается выплата зарплаты, штрафы, премии по каждому работнику, – последовало терпеливое пояснение.
– Наверное, надо бухгалтера спросить. Только он сейчас в командировке, – сориентировался руководитель.
– Бухгалтер в командировке? Хм... хорошо. А ведомости выплаты зарплаты у вас где?
В итоге все недостающие документы были свалены на отсутствующего и недоступного сейчас бухгалтера.
После трех часов работы с бумагами, от которых у меня уже болела голова, инспектор начала заполнять акт о проведении проверки. Как она сама прокомментировала, трудовик заинтересован оставить после себя «подробные следы». В акте она детально описала весь ход проверки, перечислила, какие документы смотрела, каких не оказалось на фирме, какие обнаружены нарушения и кто ответственный за это.
В заключение на акте поставили подпись и штамп (каждый инспектор обязан иметь именной штамп, которым он скрепляет все документы, составленные на проверке).
Во время составления акта руководитель взволнованно поглядывал на нас. Еще большее беспокойство у него вызвала просьба подписать этот документ. Мы тут же через переводчика узнали, что он может и не согласиться с записями в «этой неизвестной бумаге». Еще минут двадцать у инспектора ушло на то, чтобы объяснить, что его подпись означает не согласие, а ознакомление с этой самой «неизвестной бумагой».
Дальше дело пошло легче. Предписание, в котором инспектор дала месяц на исправление нарушений, директор подписал без особой опаски, но с эмоциональными комментариями на родном языке.
После этого был составлен протокол об административном нарушении. И все закончилось постановлением о начислении штрафа.
– Квитанцию об оплате штрафа бросьте мне на факс. Оплатить надо через сберкассу, – поясняла Екатерина Степановна.
– Почему через сберкассу? Я не понимаю, – синхронно за своим боссом повторила на русском языке переводчица.
– Потому что штраф в данном случае накладывается лично на вас, на должностное лицо, а не на фирму, – уже устало пояснила инспектор.
– А сколько надо заплатить?
– Вот здесь все написано, – она протянула постановление. – Ознакомьтесь.
Повертев немного его в руках, он передал документ переводчице. Она быстро перевела текст.
Собрав все свои бумаги и расписавшись в наших, г-н Мухамед вежливо с нами попрощался – он торопился на переговоры. Однако инспектор его все-таки успела предупредить, что обязательно придет проверить, как он устранил нарушения.
Провожала нас переводчица.

Уже по дороге с проверки я узнала, что если руководитель, как выразилась инспектор, «не гнет пальцы» и не хамит, то в постановлении она напишет «чистосердечное раскаяние», а сумма штрафа не будет максимальной. «Все-таки все мы люди, а ласковое слово, как говорится, и кошке приятно», – улыбнулась Екатерина Степановна.