С недавнего времени действует норма закона, позволяющая одной компании взыскать с другой убытки за срыв переговоров. То есть когда стороны ведут переговоры, по существу уже обо всем договорились, и осталось только формально подписать договор. Одна из компаний начинает подготовку к исполнению договора (строить здание, арендовать помещение, закупать оборудование и товары и т.д.), но вторая сторона вдруг отказывается от подписания договора и прекращает переговоры. Первая компания вправе в такой ситуации взыскать со второй все свои предварительные затраты как убытки. В теории. Как эта теория применяется на практике – когда взыскать убытки удается, а когда нет, – рассказано на примерах из судебной практики.
Как работает правило о взыскании убытков за срыв переговоров
В ГК РФ с 2015 года существует статья 434.1, которая посвящена переговорам о заключении договора.
Общее правило
В ней сказано, что по общему правилу стороны, участвующие в переговорах, будь то юрлица или физлица, самостоятельно оплачивают все расходы, связанные с проведением переговоров, и если заключить договор не удастся, то никто из сторон за это не отвечает.
Оговорка
Перемычкой между этим правилом и сопутствующим ему специальным правилом является требование о том, чтобы в ходе проведения переговоров стороны действовали добросовестно. В том числе не вступали в переговоры или не продолжали их, если у них заведомо отсутствует намерение достичь соглашения с другой стороной.
Специальное правило
Если указанное требование не будет соблюдено, то действует специальная норма, согласно которой если одна из сторон внезапно и неоправданно прекращает переговоры при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать, то она обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.
Аналогичная норма действует в случае предоставления в ходе переговоров одной стороной другой стороне неполной или недостоверной информации. Например, умолчит об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны.
Что касается состава убытков, которые подлежат возмещению в описанных ситуациях, то к ним относятся расходы, понесенные в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом.
Примечание редакции:
У стороны, которая потерпела убытки, есть преимущество в суде – в указанных двух случаях (внезапного и неоправданного прекращения переговоров либо предоставления неполной или недостоверной информации) ответчик должен доказать добросовестность своих действий. То есть будет действовать презумпция его вины, его недобросовестности. Такие разъяснения даны в пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7.
Диспозитивность
Вышеописанные нормы диспозитивны. Стороны могут избежать их применения, если заключат соглашение о порядке ведения переговоров, где конкретизируют требования к добросовестному ведению переговоров, установят порядок распределения расходов на ведение переговоров и иные подобные права и обязанности. В таком соглашении можно даже установить неустойку за нарушение предусмотренных в нем положений.
За срыв переговоров с «Ашана» взыскали более 15 млн рублей
Общество обратилось в суд с иском о взыскании с ООО «Ашан» убытков в размере 15,7 млн рублей за недобросовестное ведение переговоров.
Дело было в том, что стороны в течение 8 месяцев вели переговоры о заключении договора – ретейлер намеревался взять в аренду склад общества.
Для этого ретейлер согласовывал все существенные условия сделки:
- проводил юридический и финансовый анализы документации;
- направлял запросы о получении необходимых документов;
- согласовывал детальные условия сделки по всем существенным коммерческим и техническим вопросам;
- неоднократно переносил и назначал новые даты ее заключения.
Тем самым в глазах общества торговая сеть позиционировала себя как имеющая твердые намерения вступить в договорные отношения. Принимая во внимание серьезность намерений ретейлера, общество на третий месяц переговоров стало готовить склад под сдачу: расторгло договоры с четырьмя текущими арендаторами и освободило площадь.
На восьмой месяц переговоров ретейлер наконец-то довел до стадии заключения согласованных в окончательной редакции договоров аренды и передал их обществу на подписание. Компания подписала.
Однако получив подписанные экземпляры, ретейлер внезапно прекратил деловые контакты, и так долго готовившаяся сделка сорвалась. Как позже выяснилось, договор не одобрил наблюдательный совет торговой сети.
В связи с этим общество посчитало, что получило убыток в виде упущенной выгоды – неполученных арендных платежей за 6 месяцев (15,7 млн рублей), пока склад пустовал.
На основании подпункта 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ факт внезапного и неоправданного прекращения одной стороной переговоров о заключении договора, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать, влечет для первой стороны обязанность возместить убытки.
Судьи трех инстанций с этим согласились и удовлетворили иск.
При этом были отклонены доводы ответчика о том, что истец мог разумно предполагать возможное прекращение переговоров со стороны ретейлера по причине неодобрения сделки со стороны наблюдательного совета этой организации. Ни электронная переписка сторон, ни иные представленные доказательства не содержали сведений о том, что при проведении переговоров обсуждался вопрос о наличии неопределенности в получении ответчиком корпоративного одобрения сделки как препятствия для ее заключения.
Более того, корпоративное одобрение, как правило, предшествует заключению сделки. Согласовав с ответчиком все существенные условия договора, подписав договор со своей стороны и передав его на подписание ответчику, у общества не могло быть разумных ожиданий или предположений по вопросу неполучения ретейлером корпоративного одобрения.
В данном случае он своим поведением в процессе ведения переговоров сформировал разумное ожидание общества в благоприятном их завершении, чему противоречит последующее поведение торговой сети по внезапному и неоправданному прекращению переговоров на их финальной стадии, уже после подписания договоров со стороны общества.
Определение Верховного Суда РФ от 22.05.2018 № 305-ЭС18-1723
Не подписавший контракт победитель конкурса возмещает заказчику убытки
Госзаказчик потребовал взыскать с компании 1,5 млн рублей в связи с уклонением от заключения договора.
Суд удовлетворил иск, поскольку установил, что компания выиграла закупочную процедуру в рамках закона № 223-ФЗ на поставку металлургических заготовок, получила извещение о праве заключить контракт, но не подписала его.
Положение заказчика о закупках требовало от победителя с 10-го по 15-й день с момента размещения итогового протокола в ЕИС направить заказчику оригинал проекта договора, подписанный в двух экземплярах и скрепленный печатью (при наличии).
Однако компания этого не сделала, вследствие чего заказчику пришлось проводить новую процедуру и заключать договор с другой организацией. Расчет убытков заказчик произвел в размере 5 процентов от начальной цены договора, как было предусмотрено на такой случай в положении о закупках.
Удовлетворяя требования заказчика, суды указали, что подача участником заявки для участия в конкурсе свидетельствует о принятии им условий его проведения, содержащихся в конкурсной документации, и, соответственно, о заключении заказчиком и участником соглашения, которое может быть квалифицировано как соглашение о ведении переговоров (п. 1, 2 ст. 434, п. 1 ст. 433, ст. 435, п. 3 ст. 438 ГК РФ).
Поскольку компания не направила в адрес заказчика подписанный оригинал проекта договора, это отвечает признакам уклонения от заключения контракта, что позволяет применить положения ст. 434.1 ГК РФ. В том числе пункт 5 данной статьи, согласно которому соглашение между сторонами может устанавливать меры ответственности за нарушение предусмотренных в нем положений.
При этом суды отклонили ссылку компании на отсутствие ее вины, поскольку она не имеет аккредитации на поставку металлических конструкций, являющихся предметом закупки. Ведь подавая заявку на участие в закупке, она была проинформирована об условиях закупки.
Тем более, являясь юрлицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, компания обязана была предположить возможные последствия и неблагоприятные риски своих действий.
Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 22.03.2019 № Ф06-44326/2019
Примечание редакции:
Возможна и обратная ситуация – когда убытки за отказ заключить контракт взыскивает победитель закупки с заказчика.
Например, с победителем аукциона не заключили контракт из-за того, что его банковская гарантия не соответствовала требованиям аукционной документации. Однако он был лишен возможности устранить допущенные недочеты. Заказчик не уведомил его в положенный срок об отказе в принятии банковской гарантии. В связи с этим компания взыскала с заказчика неосновательное обогащение в виде суммы в размере 58,5 млн рублей, внесенной в качестве обеспечения заявки на участие в аукционе и необоснованно удержанной заказчиком (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 26.03.2019 № Ф09-1551/18).
Уклоняющаяся от подписания допсоглашения сторона оплачивает закупку товара
Одна организация потребовала взыскать с другой убытки в размере 478 тыс. рублей. Это сумма расходов на изготовление товара (стекла), которую первой фирме (поставщику) пришлось потратить на закупку товара, пока вторая компания (покупатель) согласовывала дополнительное соглашение к договору.
Суд разобрался, что стороны вели переговоры о заключении допсоглашения к заключенному договору. В рамках переговоров стороны достигли соглашения о необходимости производства товара еще до момента заключения допсоглашения, а именно с момента подписания чертежей, для более быстрого исполнения покупателем принятых на себя обязательств перед заказчиком.
Чертежи были подписаны 14 и 20 августа и на них проставлена надпись: «В работу». Стороны договорились, что допсоглашение будет подписано позже и расчеты будут произведены в течение 3 рабочих дней с момента его подписания.
Поставщик 24 августа направил покупателю подписанное со своей стороны допсоглашение. Однако покупатель на следующий день уведомил о том, что в услугах поставщика не нуждается и допсоглашение подписывать не будет.
Таким образом, ответчик сорвал переговоры и немотивированно уклонился от подписания согласованного допсоглашения.
Возражая против иска, покупатель сослался на то, что между сторонами имелся спор по существенным условиям, при наличии которого истец не имел оснований приступать к выполнению несогласованного объема работ в рамках незаключенного допсоглашения. Надпись же «В работу» на чертежах означает лишь их законченность и не несет признаков руководящего указания.
Суд решил, что эти доводы противоречат обстоятельствам дела и представленным доказательствам:
- из переписки усматривается согласование сторонами поставки изделий из стекла (витрин) на объект до 3 сентября, а также направление ответчиком чертежей с целью своевременного изготовления изделий и их поставки, поскольку коммерческое предложение истцом было направлено ранее;
- принимая во внимание наличие действующего договора оснований полагать, что допсоглашение не будет подписано и работы не будут оплачены, у истца не имелось.
Таким образом, в связи с неисполнением ответчиком добровольно взятых на себя в порядке п. 1 ст. 421 ГК РФ обязательств по заключению с истцом допсоглашения понесенные истцом убытки подлежат возмещению.
Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2019 № 09АП-18178/2019
Затягивание переговоров и завышение цены обязывают вернуть покупателю аванс
Фирма-покупатель потребовала взыскать с компании-поставщика 1,9 млн рублей. Эти деньги были уплачены в качестве аванса в ходе переговоров о заключении договора. Однако по вине поставщика достичь окончательного соглашения по условиям договора не удалось.
Фирма пояснила, что между сторонами несколько месяцев велись переговоры на предмет изготовления и поставки котлового оборудования и принадлежностей к нему.
Она неоднократно направляла поставщику письма с просьбой предоставить полную и достоверную информацию, необходимую для заключения договора. Направляла проекты договоров, предлагаемых к заключению, а также протоколы разногласий к представленным поставщиком изменениям.
Фирма регулярно обращала внимание на определенные существенные условия договора, по которым должно быть достигнуто соглашение: перечень, состав, стоимость оборудования.
Поставщик, наконец, прислал по электронной почте подписанный со своей стороны проект договора, но с условиями, которые не одобрялись и не принимались фирмой. Поэтому она заявила о необходимости внесения в данный проект изменений – включение в него существенных условий, отвечающих техническим требованиям и потребностям фирмы.
Притом она как добросовестный участник переговоров предположила, что проект договора с учетом условий, изложенных в протоколе разногласий, будет заключен в будущем, и в счет исполнения своей предстоящей обязанности по перечислению аванса направила поставщику платеж в размере 1,9 млн рублей.
После получения денежных средств поставщик продолжал затягивать переговорный процесс и направил коммерческое предложение на сумму 26 млн рублей, которая превышала стоимость обсуждаемого оборудования более чем на 40 процентов.
Тем самым фирма лишилась возможности реализовать свои права и законные интересы, связанные с заключением договора. Ведь соглашение по существенным условиям договора так и не было достигнуто.
Суд признал, что со стороны поставщика имело место недобросовестное поведение при ведении переговоров. Это является свидетельством злоупотребления субъективным правом, которое выразилось в затягивании переговорного процесса, вступлении в переговоры о заключении договора и продолжении указанных переговоров при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной и заключить договор.
В связи с изложенным, опираясь на положения ст. 424.1 ГК РФ, суд удовлетворил иск.
Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 02.04.2019 № 09АП-10348/2019
За показ банку ложной бухгалтерии кредит фирмы могут взыскать с гендиректора и главбуха
Банк и общество заключили договор о предоставлении кредитной линии в размере 500 млн рублей.
Банк пошел на сделку, поскольку его удовлетворила бухгалтерская документация. Она свидетельствовала о наличии у общества значительных оборотных активов в виде запасов и дебиторской задолженности, которые по сумме превышали сумму займа. Бухгалтерия была заверена гендиректором и главным бухгалтером.
Впоследствии общество признали банкротом, и его имущества не хватило на то, чтобы рассчитаться со всеми кредиторами, включая банк.
Тогда банк обратился в суд с иском о привлечении бывших учредителя, гендиректора и главбуха общества в солидарном порядке к субсидиарной ответственности по обязательствам общества, то есть о взыскании с них задолженности по кредитному договору.
Ведь это их совместные действия в виде предоставления банку недостоверной бухгалтерской отчетности были направлены на необоснованное получение обществом кредита, который фирма заведомо не намеревалась возвращать, в результате чего банк понес убытки.
Верховный Суд РФ наперекор мнению нижестоящих судов решил, что с правовой точки зрения требования банка обоснованы, но подлежат удовлетворению при условии, что банк был сам достаточно осмотрительным при выдаче кредита – то есть проверил сведения, содержащиеся в бухотчетности.
Дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Примечание редакции:
При новом рассмотрении судьи снова отказали банку в удовлетворении иска, поскольку в соответствии с изложенными указаниями ВС РФ установили, что при оценке кредитных рисков банк необоснованно не принял во внимание ряд негативных факторов. Например, последовательное уменьшение дебиторской задолженности компании и наличие значительной кредиторской задолженности как перед банком, так и перед иными кредиторами (Решение Арбитражного суда г. Москвы от 27.06.2019 № А40-180646/17-111-1637).
Одного протокола о намерениях недостаточно для взыскания расходов со второй стороны
Организация предъявил ЗАО «Рено Россия» иск о взыскании убытков в размере 61,5 млн рублей в качестве убытков, понесенных вследствие недобросовестного прерывания ответчиком переговоров по заключению дилерского договора.
Истец указал, что между ним и обществом был подписан протокол о намерениях. В соответствии с ним организация обязалась организовать мономарочный центр Renault, для чего осуществить все необходимые действия. К протоколу прилагался график строительства.
Организация потратила 50 млн рублей на организацию дилерского центра:
- аренду здания;
- проектировку архитектурно-планировочного решения шоу-рума;
- куплю-продажу и монтаж оборудования;
- шеф-монтажные работы и пусконаладочные работы;
- закупку специнструмента;
- услуги технической поддержки;
- изготовление рекламных конструкций;
- поставку, сборку и установку мебели и предметов интерьера;
- изготовление баннера Renault;
- ряд других сопутствующих расходов.
Кроме того, компания взяла кредит и заплатила по нему 11,5 млн рублей в виде процентов.
Общество же после этого недобросовестно прервало переговоры по заключению дилерского договора, в связи с чем истец понес убытки. Ведь построенный для марки «Рено» центр не может быть использован для любых других марок автомобилей.
Суды отказали в удовлетворении иска, поскольку из содержания протокола о намерениях не усматривалось, что между сторонами ведутся переговоры о заключении дилерского договора. В соответствии с ним истец самостоятельно обеспечивает деятельность мономарочного центра Renault. Кроме того, в протоколе указано, что он носит безвозмездный характер, и стороны не рассматривают его как соглашение о совместной деятельности.
Таким образом, нет оснований утверждать, что расходы, заявленные организацией как убытки, были понесены в связи с переговорами. Они были осуществлены истцом на свой страх и риск.
К тому же судьи учли, что автосалон именно указанной марки все-таки был введен в эксплуатацию и до настоящего времени непрерывно функционирует.
Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28.08.2018 № 09АП-40617/2018
Гарантийные письма исключают признания переговоров сорванными
Общество потребовало с проектного института возместить убытки в размере 27 млн рублей, состоящие из рыночной стоимости проектных работ. В качестве правового основания иска оно указало ст. 434.1 ГК РФ.
Суды в удовлетворении иска отказали, так как установили, что институт являлся подрядчиком крупного нефтеперерабатывающего завода и имел намерение по согласованию с заказчиком привлечь к выполнению части проектных работ субподрядные организации, в том числе общество.
Условия договора заказчика с ответчиком являлись обязательными для включения в договоры с субподрядчиками, включая истца, который был уведомлен об этом в ходе переговоров.
Проект договора на выполнение проектных работ между институтом и обществом был согласован. Однако стороны не утвердили необходимые приложения, определяющие сроки и объемы выполнения работ по договору.
После этого институт направил обществу гарантийное письмо, которым подтвердил, что намерен заключить договор, и просил приступить к выполнению работ до его подписания.
Общество в ответ направило письмо о том, что приступит к выполнению работ, но если договор не будет подписан в течение 45 дней, то институт должен возместить фирме все понесенные расходы.
Договор с приложениями не могли согласовать еще год.
Все это время стороны обменивались письмами. В частности, институт писал гарантийные письма, называя все новые даты окончательного согласования контракта.
Общество в конце концов не выдержало и сообщило, что прекращает все проектные работы и что документация для оплаты выполненного объема будет подготовлена к передаче в течение 5 рабочих дней.
Однако институт платить отказался.
Суды решили, что нет оснований обязывать его рассчитаться, поскольку он не отказывался от заключения договора и не совершал никаких действий, которые могут рассматриваться как отказ или прекращение переговоров. Общество осознавало невозможность заключения договора на своих условиях по объему работ и самостоятельно отказалось от заключения этого договора, не возлагая при этом вину на ответчика.
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 08.10.2018 № Ф05-15789/2018
Уплата гонорара адвокату никак не связана с переговорным процессом
Гражданин обратился к организации с иском о взыскании 520 тыс. рублей убытков.
Он объяснил, что вел переговоры о покупке фитнес-клуба. Несколько месяцев стороны обсуждали общие подходы к покупке объекта и его возможную стоимость.
После того как были согласованы основные моменты, стороны перешли к обмену документами, в том числе финансовыми, чтобы можно было подтвердить цену продажи клуба в размере 52 млн рублей.
После этого гражданин неизвестно по чьей инициативе обратился в некую коллегию адвокатов и заключил с ней соглашение об оказании юридической помощи. Адвокаты обязались оказать услуги по юридическому сопровождению сделки по покупке фитнес-клуба, а также по представлению интересов гражданина в госорганах и организациях. Гонорар адвокатов составил 1 процент от суммы сделки, то есть 520 тыс. рублей, который являлся невозвратным. Гражданин внес эту сумму.
После этого организация вдруг прекратила переговоры.
Несостоявшийся покупатель решил, что в такой ситуации на основании ст. 434.1 ГК РФ это является недобросовестным поведением и основанием для возмещения причиненных ему убытков.
Однако суды отказали в удовлетворении иска, не увидев причинно-следственной связи между составом убытков и виновными действиями организации. Притом она указала, что имел место лишь перерыв в ведении переговоров. Спустя месяц они с гражданином стали работать над текстом соглашения о порядке ведения переговоров, но согласия так и не достигли.
Таким образом, в незаключении договора купли-продажи фитнес-клуба виноваты обе стороны, поэтому возмещать убытки компания не обязана.
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.07.2019 № Ф05-11925/2019
Долгое согласование цены аренды – не повод требовать оплаты убытков
Общество подало иск о взыскании с торговой сети «Магнит» убытков, вызванных недобросовестным внезапным прерыванием переговоров по заключению договора аренды:
- 800 тыс. рублей реального ущерба, понесенного в связи с приготовлением к заключению договора;
- 4,6 млн рублей расходов, вызванных утратой своевременной возможности заключить договор аренды с третьим лицом в течение четырех месяцев.
Суд отказал в удовлетворении иска по нескольким причинам.
От имени ответчика переписка велась менеджером, из должностной инструкции которого следует, что его полномочия ограничены поиском оптимальных помещений, зданий и земельных участков для открытия магазинов «Магнит». Конкретных полномочий на подписание договоров аренды у него не имелось.
Ретейлер был не согласен с условием о цене договора аренды, и общество самостоятельно отказалось от ведения переговоров путем переписки практически сразу же после направления ответчику очередных предложений по поводу размера арендной платы.
Причем фирма не предоставила ответчику разумного времени согласовать в головном офисе компании (г. Краснодар) вопросы экономической эффективности будущего договора аренды и разумности, указанной в проекте размера арендной платы.
Кроме того, общество не представило доказательства того, что переписка о заключении договора, которую истец считал переговорами, велась ответчиком исключительно в целях причинения вреда истцу.
Наконец, общество зарегистрировало право собственности на помещение только в процессе ведения переговоров.
Таким образом, со стороны ответчика отсутствовало недобросовестное поведение при проведении переговоров, выразившееся во внезапном и неоправданном их прекращении.
Размер убытков и их возникновение в связи с ведением переговоров не доказаны. Утрата возможности заключить договор с третьим лицом не связана с ведением переговоров (перепиской) по заключению договора с ответчиком, поскольку третье лицо отказалось заключить договор аренды с обществом по причине, возникшей еще до получения истцом права сдавать помещения в аренду.
Поведение ответчика в данном случае обусловлено в большей степени бездействием самого истца, не предоставившего своевременно всю необходимую информацию о цене аренды и документацию об объекте договора аренды, необходимую для совершения спорной сделки.
Определение Верховного Суда РФ от 17.05.2018 № 308-ЭС18-4814
Отказ от заключения договора в последний момент – повод заключить договор через суд
Компания-арендодатель подала иск с требованием обязать фирму-арендатора освободить помещение и демонтировать все торговое оборудование.
Фирма подала встречный иск с требованием понудить компанию к заключению основных договоров аренды по форме и на условиях, установленных приложениями к предварительному договору.
Суд отказал в удовлетворении первоначального иска, а встречный иск удовлетворил.
Дело было в следующем.
Стороны подписали предварительный договор аренды, и помещение было передано арендатору по акту приема-передачи. Затем планировалось одновременно подписать краткосрочный (на 11 месяцев) и долгосрочный (на 50 лет) договоры аренды. Их формы были согласованы и приложены к предварительному.
Однако арендодатель отступил от договоренностей и прислал арендатору проекты основных договоров с иными условиями, чем те, которые были согласованы сторонами в предварительном договоре. Объяснил он это тем, что пошел навстречу арендатору, подписав договор по обновленной форме.
Обновленные тексты не устроили арендатора, и он отказался их подписывать, настаивая на ранее согласованных вариантах.
Арендодатель, совершив еще несколько безуспешных попыток убедить подписать измененные договоры, расценил ситуацию как свидетельствующую об утрате сторонами интереса в подписании основных договоров.
На этот счет в пункте 6 ст. 429 ГК РФ сказано, что если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор, то обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются.
Арендатор возразил, что интерес сохраняет. Фирма исправно вносит арендные платежи и пользуется помещением без замечаний. Поэтому имеет право настаивать на подписании тех соглашений, которые приложены к предварительному договору. Пунктом 5 ст. 429 ГК РФ предусмотрены правовые последствия, наступающие в случае, когда одна из сторон предварительного договора уклоняется от заключения основного: тогда другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить основной договор.
Таким образом, правда на стороне арендатора.
Заключив предварительный договор, арендодатель тем самым выразил свою волю на передачу в аренду помещений на условиях, указанных в этом договоре. Арендатор в пределах срока аренды по предварительному договору пользовался арендованным имуществом надлежащим образом.
При таких обстоятельствах имеются все законные основания для удовлетворения встречных исковых требований. Основания же для удовлетворения первоначально иска, напротив, отсутствуют.
Определение Верховного Суда РФ от 07.06.2019 № 304-ЭС19-7700
Начать дискуссию