"Ведомости":Бизнес возмущает налоговое администрирование

Работающие в России бизнесмены удовлетворены низкими налоговыми ставками, но налоговое администрирование их возмущает. Больше всего досаждает компаниям необходимость судиться с налоговыми инспекторами по мельчайшему поводу, показал опрос Ernst & Young. В других странах к фискалам относятся не лучше, но придирчивость российских не знает границ, говорят эксперты.


В проведенном в мае — июне 2005 г. опросе Ernst & Young участвовали 60 компаний (57% российских). Годовой оборот в России у 19% участников опроса превышает $500 млн в год, а еще у 33% он выше $100 млн. По 17% опрошенных компаний работают в потребительском секторе и промышленности, 9% — в топливном секторе, 8% — транспортники, по 4-5% занимаются телекоммуникациями и финансами.

Мало компаний озабочены налоговыми ставками, заявил на презентации исследования партнер E&Y по налогообложению Рис Дженкинс. “Ставки в России блистательные”, — добавляет его коллега Александра Лобова. В Китае налог на прибыль составляет 33%, в Индии — 37,5%, а в Казахстане — 30% (в России — 24%). А подоходный налог (в России — 13%) в Польше доходит до 50%, в Китае — до 45%, в Чехии — до 32%.

Но убедить иностранных инвесторов, что в России можно вести бизнес, не имея проблем с налоговиками, очень сложно, замечает управляющий партнер E&Y по налоговой практике в СНГ Петр Медведев. Работающие в России компании это мнение подтверждают: 80% опрошенных имели за последние три года споры с налоговиками и 92% этих разногласий пришлось разрешать в суде.

В развитых странах споры разрешаются в досудебном порядке, рассказывает Медведев. И когда российское отделение транснациональной компании сообщает штаб-квартире, что подает в суд на налоговиков, оттуда отвечают: “Вы что, белены объелись?”

Половине опрошенных E&Y компаний приходится ходить в суд 2-20 раз в год, причем их победой заканчивается 90% споров. Защищать позицию приходится по каждому мельчайшему поводу: без иска невозможно ни возместить НДС, ни учесть расходы, уменьшающие налог на прибыль, замечает Медведев. “Такое [у нас] законодательство, — отвечает критикам представитель ФНС Елена Толгская. — Все вопросы к законодателям и Минфину”.

“За согласие с позицией налогоплательщика инспектор может получить упрек в недостаточном рвении, а за судебное дело по заведомо проигрышному поводу только по головке погладят”, — замечает чиновник Минфина. Инспектора пытаются не дать налогоплательщику списать лишние расходы и не дают списать ничего, даже расходы на мобильники, подтверждает гендиректор “Налоговой помощи” Сергей Шаповалов.

Все экспортеры испытывают трудности с возмещением НДС, причем ходить в суд приходится ежемесячно, рассказывает адвокат Baker & McKenzie Юрий Воробьев. На практике получить деньги из бюджета можно только по решению третьей судебной инстанции, а рассмотрение дела в первой может тянуться четыре-пять заседаний, и адвокатам одного и того же экспортера иногда приходится ходить в суд по 72 раза в год — чаще чем раз в неделю.

У российских налоговиков, по данным исследования, складывается весьма дурная репутация. Их компетентность, порядочность, объективность и последовательность, по мнению участников опроса, “ниже средней”. Еще хуже у налоговиков с независимостью, а закон они применяют не по сути, а лишь формально. Зато суды в России более компетентны и больше смотрят на суть дела (эти оценки оказались “выше средней”).

Налоговиков не любят во всех странах, констатирует Дженкинс, — в США “к ним относятся даже хуже, чем к пожарным”. В 2000 г. телеканал Fox News предложил рядовым американцам выбрать между проверкой их подоходной декларации налоговым инспектором и посещением дантиста, чтобы просверлить зубной канал. Лишь треть выбрала инспектора. Негативное мнение американцев о налоговых инспекторах подтвердил и опрос Gallup и CNN: 56% относится к ним “скорее отрицательно” и “крайне отрицательно”.