Новые надежды: "Чечня, Петербург, олигархи и "Газпром"

Если попытаться кратко сформулировать, к чему неравнодушен Владимир Путин, то можно составить список из четырех пунктов: Чечня, Петербург, олигархи и "Газпром".
Конечно, не только этим ограничивается его деятельность, но в названных четырех случаях президенту принадлежат и инициатива, и окончательное решение. Мочить террористов, повышать статус Петербурга, равноудалять олигархов, беречь "Газпром".

Так можно сформулировать личную программу конкретных действий Путина, которая ни шатко, ни валко выполнялась последние четыре года. Все остальные лозунги - рост ВВП, борьба с бедностью, повышение конкурентоспособности - можно увидеть почти в любой политической программе.

Поэтому, когда на первой пресс-конференции после переизбрания Владимир Путин высказался по поводу перспектив "Газпрома", он фактически обозначил рамки проведения газовой реформы на ближайшие четыре года.

Никакие либералы из правительства не смогут сделать с "Газпромом" ничего более того, что им разрешит президент. Ведь после реформы кабинета Путину стало еще проще осуществлять контроль над действиями чиновников-реформаторов.

По замыслу Путина на газовом рынке грядут две перемены. Во-первых, будет "обеспечен" свободный доступ к трубе независимым производителям газа, которые смогут продавать его только на внутреннем рынке. Это позволит создать рынок газа внутри России. Во-вторых, "что точно совершенно нужно сделать - это обеспечить прозрачность самого пакета акций "Газпрома".

Возможно, этот список действий для кого-то покажется слишком кратким, но будет удивительно, если даже он будет реализован. Разговоры о свободном доступе к газовой трубе уже давно превратились в бессмысленную мантру. Проблема не решается, потому что "Газпром", возглавляемый старым знакомым Путина Алексеем Миллером, не желает уступать право контроля над доступом к магистральным газопроводам и блокирует любое обсуждение этой темы в правительстве. В итоге доступ остается несвободным.

Если Путин действительно нашел вдруг убедительной реформаторскую аргументацию в пользу свободного доступа, то мы вправе воспринимать заявление президента как своего рода санкцию на реформу "Газпрома". Впрочем, эта санкция какая-то не "совершенно точная". Свой первый срок Путин начинал таким же реформаторскими сигналами в отношении "Газпрома", которые на практике оказались ложными.