«Любая ошибка в работе с регуляторами грозит большими репутационными рисками»

Руководитель юридического блока ОАО «МДМ-Банк» Вячеслав Норенко рассказал о том, какие качества сейчас требуются от юриста, работающего в банковской сфере. О банковских операциях, которые только начинают появляться на российском рынке. И о правилах, которыми банки руководствуются в работе с корпоративными клиентами.

– Как изменилась работа юристов банка в связи с кризисом?
– Для юристов сложная ситуация в экономике означает не столько увеличение объема работы, сколько появление новых требований к их деятельности. Во время кризиса на первое место в работе юриста выходит качество анализа и принятия решений. В их основе должны лежать верная оценка возможных рисков и способность посмотреть на ситуацию с нестандартной точки зрения. Кроме того, важны работа в команде и четкие, отлаженные взаимоотношения с бизнес-подразделениями.

Как строится работа отдела

– Из каких подразделений состоит юридическая служба вашего банка, и как между ними распределяются обязанности?
– Наша юридическая служба строится исходя из структуры рынка: корпоративное направление, розничное направление, международные сделки, операции с недвижимостью и так далее. В головном офисе сейчас работает 13 юристов. Поскольку банк имеет сеть филиалов по стране, то в нашей юридической службе есть управление, которое занимается поддержкой этой сети. В филиалах у нас занято порядка 50 юристов. И в ближайшее время работы у нас должно прибавиться: 3 декабря 2008 года акционеры МДМ-Банка и УРСА Банка объявили о намерении объединить свои доли в банковский холдинг. Региональная сеть отделений объединенного банка составит около 500 точек и будет охватывать все федеральные округа.

Вячеслав Норенко 1964 году родился в г. Кривой Рог.
В 1990 году закончил факультет экономики и права Университета дружбы народов по специальности «Правоведение», а в 1993-м – аспирантуру этого вуза.
С 1995 года до прихода в МДМ-Банк работал в российском подразделении ABN AMRO Group, где прошел путь от юриста до корпоративного директора, начальника юридического департамента.
С 2007 года работает руководителем юридического блока ОАО «МДМ-Банк». Кроме того, Вячеслав Норенко является заместителем председателя комитета по банковскому законодательству и нормам саморегулирования Ассоциации российских банков, а также членом рабочей группы по финансовым рынкам Консультативного совета по иностранным инвестициям.

– Наверное, особенно сложно подобрать кадры для работы по международным сделкам?
– Сейчас на рынке есть люди, которые обладают соответствующей квалификацией, отлично знают иностранный язык и имеют опыт работы в иностранных банках, – таких специалистов мы можем принять в штат. Кроме того, если заключаются сделки по иностранному праву, мы привлекаем внешние юридические компании. Так, если сделка заключается по английскому праву, мы сотрудничаем с английскими компаниями, если с американским участием – привлекаем американских партнеров и т. д. В таком случае основная цель наших юристов – правильно поставить задачи перед юридическими фирмами. От верной постановки задач во многом зависит результат.

– В чем, по-вашему, заключается специфика работы банковского юриста по сравнению с работой в торговых, производственных компаниях, в других отраслях?
– Банковский юрист должен знать не только свой участок работы. Он обязан знать и видеть, как работает банк в целом. Он должен понимать все риски, которые присущи банковской деятельности: операционные, финансовые, рыночные. Понятно, что от юриста, который проверяет контракт, не требуется глубокий финансовый анализ. Но он должен представлять себе общую картину: какой продукт мы продаем, какие риски связаны с этим продуктом. Большое значение для банковского юриста имеет вопрос соблюдения требований регуляторов: Банка России, ФАС России, ФСФР России, Роспотребнадзора. Любая ошибка в работе с регуляторами грозит большими репутационными рисками. Что касается специфики работы именно в банковской сфере, то она зависит не столько от размера банка, сколько от направлений его работы. Есть банки, которые занимаются реализацией какого-то одного продукта – например, только ипотекой или кредитными картами. А есть универсальные банки. Естественно, чем больше продуктов и услуг продает банк, тем выше требования к юристам, которые там работают.

«Экзотические» банковские операции

– Сейчас стало модно говорить о довольно развитом на Западе явлении – синдицированном кредитовании. Скажите, что оно из себя представляет и какие у него перспективы развития в России?

– Синдицированное кредитование действительно широко используется на западном финансовом рынке и пока в меньшей степени – в России. Рассмотрим пример. Крупный заемщик намеревается получить большой кредит. Банк-организатор приглашает другие кредитные организации участвовать в этом кредите, чтобы таким образом распределить риски. Допустим, один банк может взять на себя риск 100 млн долларов. Но если пригласить еще четырех участников, риск каждого из них сокращается до 20 млн долларов. Это и есть синдицированное кредитование. Банк может оставшиеся 80 млн вложить в другие проекты с диверсификацией риска. Такие сделки встречаются на нашем финансовом рынке, но пока что они единичны.

– А почему такая ситуация? В чем проблема его широкого применения в нашей стране?
– При классическом синдицированном кредитовании существует банк, который организует весь процесс, приглашая участвовать в нем другие банки. Обычно банк-организатор выступает перед заемщиком в качестве организатора кредита и агента привлеченных банков. Однако в такой сделке могут участвовать и другие банки-агенты. Например, один организует выдачу и учет синдицированного кредита, другой управляет обеспечением и т. д. Также возможна структура синдикации с продажей риска синдицированного кредита, с фондированием или без фондирования со стороны банков-соучастников синдицированного кредита. Но в нашей стране подобные структуры пока реализовывать сложно из-за особенностей банковского законодательства в части учета кредитов. Поэтому в России применяется другой вариант: банки заключают единый договор, в рамках которого каждый банк напрямую предоставляет кредит заемщику, при этом средства зачисляются и выплачиваются через корреспондентский счет банка-организатора. Одновременно банки, участвующие в синдицированном кредите, договариваются, что при его погашении не будут действовать в ущерб интересам других банков. Но мне кажется, что в условиях финансовой нестабильности и проблем с кредитованием эта услуга не получит распространения в России.

– Скажите, а как часто стала использоваться аккредитивная форма расчетов в качестве одной из возможных форм гарантий платежа?
– В России рублевые аккредитивы пока не очень распространены. Во-первых, отечественное законодательство по аккредитивам еще недостаточно развито, во-вторых, судебная практика по регулированию аккредитивов нестабильна. Но в международных расчетах есть более или менее устоявшаяся практика торгового финансирования. Там сложились определенные стандартные наборы документов, которые должен представить получатель средств, устоялась судебная практика.

– А есть какие-то специальные правила оформления расчетов по аккредитиву? Например, если у компании есть договор счета, нужно ли заключать новый договор?
– Существует несколько способов оформления расчетов по аккредитиву. Можно оформить их отдельным договором. Если же клиент открывает аккредитив с использованием кредитных средств, то кредитные отношения регулируются дополнительно. Или, допустим, в хозяйственном договоре, который заключили контрагенты, установлен порядок и указан перечень документов, которые получатель средств должен представить банку. Если документы клиента, которые должны поступить в банк, более или менее стандартны, то отдельный договор в принципе не нужен. Достаточно договора банковского счета, если такой договор регулирует и базовые отношения по аккредитиву.

– Продолжая разговор о нестандартных банковских операциях, скажите, насколько востребованы услуги банков по доверительному управлению?

– В принципе деятельность банков предполагает возможность доверительного управления денежными средствами клиентов. Но я не могу сказать, что на банковском рынке сейчас развита такая практика. Компании стараются управлять своей ликвидностью сами. Хотя на Западе популярен сходный институт – траст. Но траст – это принципиально другая конструкция. По российскому законодательству право собственности на имущество, переданное в доверительное управление, не переходит управляющему. Учредитель доверительного управления просто передает кому-то свое имущество, чтобы получать дополнительный доход. А на Западе, допустим в англо-саксонской системе, возможен переход прав собственности на это имущество, бенефициар как бы лишается имущества, но получает с него доход. Мне кажется, вопрос доверительного управления может возникнуть, если у компании есть высокая ликвидность. Тогда она может доверить управление своими денежными доходами банкам. Для не особо крупных компаний он вряд ли подходит.

Принципы работы с корпоративными клиентами

– В теории считается, что договор счета является публичным. Между тем известно, что банки предоставляют некоторым клиентам, например с большими оборотами, особые условия. Это действительно так?
– Я считаю, что договор о расчетно-кассовом обслуживании является публичным, потому что в законе сказано, что любое лицо имеет право обратиться в банк для открытия счета на тех условиях, о которых банк объявил. У него есть только одно основание отказать в открытии счета – если он не имеет технической возможности обслуживать этот счет. Я не слышал, чтобы кому-то отказали по этому основанию, хотя теоретически такая ситуация возможна. Договоры мы заключаем на стандартных условиях. Но, конечно, иногда приходится вносить в отношения с клиентами небольшие коррективы: например, если клиент просит, не меняя условий договора, принять платеж позже установленного срока и т. п. Не более того.

– В законе «О противодействии легализации (отмыванию) доходов…» сказано, что банк имеет право отказать в открытии счета компании, которая отсутствует по своему официальному местонахождению. Но ведь сейчас у многих организаций не совпадают юридический и фактический адреса. Приходилось ли вашему банку отказывать в открытии счета по этому основанию?
– Для банков это очень тонкий вопрос. Могу подтвердить, что требования законодательства о легализации мы соблюдаем и им следуем. Например, наши сотрудники посещают офис клиента. Есть и другие методы, позволяющие выявить его настоящее местонахождение.

– Хорошо, тогда еще один «миф» – что банковской тайны в нашей стране нет. А на самом деле, насколько реальны гарантии ее соблюдения?
– Понятие абсолютной банковской тайны постепенно уходит в прошлое, причем не только в России. Возрастают требования к прозрачности банковской системы, развитые страны борются с отмыванием денежных средств и т. д. Российское законодательство в этом смысле не исключение. Если банку приходит запрос из суда или прокуратуры, он должен предоставить соответст-вующую информацию. Но, конечно, доступ к сведениям о клиенте может получить только ограниченный круг лиц.

Плюс еще четыре вопроса

Должен ли банковский юрист быть одновременно и финансистом?
Необязательно. Но понимать суть каждой операции, ее смысл и последствия юрист обязан.

Сколько у вас обычно продолжается рабочий день?
В последнее время он увеличился, в среднем я работаю по 12 часов. Бывает и больше, бывает и меньше, но реже.

Когда последний раз удалось побывать в отпуске?
В отпуске я был в августе, как раз перед усилением кризисных проявлений. Я считаю, что работать можно сколько угодно, но выходные и отпуск – это святое. Стараюсь сохранить баланс работа – дом и семья.

В чем ваш главный секрет руководства юридической службой?
Секрет руководства – уважительное отношение к людям и правильный подбор кадров по профессионализму и по персоналиям.