«Любые стратегии, которые выбирает компания, проецируются на юридическую службу»

Создать юридическую службу компании с нуля – задача не из простых. Тем более если речь идет о таком серьезном направлении бизнеса, как продажа автомобилей. Своим опытом мы попросили поделиться Анну Паршкову, руководителя юридического департамента группы компаний Genser – крупнейшего российского автодилера марок Nissan, Infiniti, Chevrolet, Opel, Hummer и др.

– Вы работаете в сфере, которую можно назвать традиционно мужской. Не сложно ли было завоевывать доверие руководства, коллег-мужчин?

– Завоевать доверие – это, пожалуй, и просто, и сложно одновременно, причем вне зависимости, у мужчин или у женщин. Я старалась максимально добросовестно выполнять свою работу, вот и все. От единственного юриста – к целому департаменту

– Расскажите о структуре вашего юридического департамента.

– У нас шесть юристов в московском офисе и еще два – в самых крупных региональных центрах – в Калуге и Белгороде. В остальных салонах отдельные юристы пока не требуются, достаточно нашей дистанционной поддержки. У нас существует единая база данных для всех центров Genser. Она включает в себя готовые формуляры розничных договоров, ряд процедур по каждому представленному у нас брэнду автомобилей, документов, необходимых при техобслуживании, разбирательстве с претензиями клиентов. Эта унификация позволяет снять часть правовых вопросов.

– Вся эта база формировалась при вас или вы пришли уже на подготовленный плацдарм?

– Как юридическая служба группы компаний Genser, так и база правовых документов и процедур формировалась при мне. Когда я пришла в Genser 13 лет назад, штат компании насчитывал всего 49 человек (для сравнения – сейчас у нас работает около 2 тыс. человек), и я была единственным юристом. Так что весь собранный в базе материал нарабатывался и накапливался постепенно.

– Значит, вы сами выстроили структуру юрслужбы с нуля?

– Скорее она сложилась естественным образом по ходу роста компании. Когда значительно увеличился объем работы, я взяла себе в помощь одного человека. Потом пригласили еще одного специалиста и так далее. Затем настал момент, когда я поняла, что из-за увеличения объема работы и усложнения правового регулирования различных сфер деятельности сотрудники юрслужбы уже не могут заниматься всеми направлениями одновременно. Поэтому я приняла решение функционально разделить работу с учетом интересов и способностей сотрудников. Получилось три основных отдела: претензионно-исковой работы, корпоративного права и управления, а также хозяйственного права и арбитражной практики. Со временем у юристов каждого отдела появились помощники.

Организация работы. Чему юрслужба учит менеджеров

– Само содержание работы за эти годы как-то изменилось?

– Немного изменилось. В начале нашей деятельности компания самостоятельно занималась импортом автомобилей и нам приходилось заниматься таможенными вопросами. Впоследствии в России появились компании, которые взяли на себя функции импортеров и занялись координацией работы с дилерами, поэтому внешнеэкономической деятельностью юридический департамент сейчас не занимается. С опытом и ростом компании приходят и различные организационные решения. Помимо унификации документации мы разрабатываем внутренние правовые процедуры и регламенты – в частности, по работе с претензиями, договорами и т. д., занимаемся обучением сотрудников так называемого фронт-офиса. Когда компания была меньше, юристы самостоятельно и порой подолгу подбирали документы из различных отделов для анализа и решения спорных ситуаций. Но потом юридический департамент разработал и внедрил процедуру, согласно которой претензии приходят к нам уже с необходимым набором документов. Это целесообразно, потому что на начальном уровне с клиентом общаются менеджеры отделов продаж и сервис-менеджеры и именно они лучше знают причину возникновения той или иной претензии.

– Вы сказали, что юристы занимаются также обучением менеджеров. В чем оно заключается?

– Мы стремимся к тому, чтобы сотрудники понимали смысл документов, которые они оформляют: что будет, если не заполнить какую-то графу или заполнить неправильно. Какие последствия, например, повлечет за собой отсутствие подписи клиента в акте выполненных работ и т. д. Поэтому юридический департамент готовит материалы (наиболее важные положения нормативных актов, которые обязаны знать сотрудники фронт-офиса, анализ практических спорных ситуаций, ответы на наиболее часто встречающиеся вопросы и др.) и проводит соответствующее целевое обучение.

– Похоже, сейчас вся работа юрслужбы фактически идет по накатанной?

– Конечно, нет. На поток поставлена только документация, касающаяся наших операционных договоров, связанных с розницей. Но ведь еще есть масса хозяйственных договоров, например, которые касаются открытия новых центров, новых проектов, программ. Они требуют внимания, индивидуального подхода. Вообще любые задачи, стратегии, которые выбирает компания, проецируются на юридическую службу. Например, в течение последнего года у нас была большая работа, связанная с корпоративным правом. Содержание работы может зависеть и от экономической ситуации. В частности, осенью 2008 года увеличилось количество претензий от розничных покупателей, тогда в СМИ активно заговорили о кризисе и, видимо, это сыграло свою роль. Некоторые клиенты стали искать любые основания для отказа от договора и возврата денег. С корпоративными клиентами мы тоже пересматривали соглашения – искали основания для зачетов, другие компромиссы. Сейчас, надеюсь, в этом плане все стабилизируется.

Корпоративное направление. Когда нужны приглашенные юристы

– В чем заключалась большая работа по корпоративному направлению, о которой вы сказали?

– Мы готовили изменения в уставы нашей группы компаний. В скором времени у нас должен появиться коллегиальный орган – правление. Изменения в уставы уже продуманы и согласованы. Осталось решить некоторые технические вопросы функционирования правления. Например, кто будет созывать его заседания, как быть, если один из членов правления на день заседания заболеет или будет в отпуске и т. д.

– Разве эти вопросы не будут прописаны в уставе?

– Я считаю, что загромождать устав подробными процедурами нерационально. Если практика покажет, что какие-то моменты надо подкорректировать, то придется каждый раз вносить изменения, регистрировать их в налоговой, рассылать контрагентам. Хотелось бы устав сделать стабильным. Поэтому технические вопросы мы планируем прописать во внутренних положениях компании, а в уставе просто сослаться на них. Это более мобильная, гибкая система корпоративной документации.

– Раз уж мы заговорили о корпоративном направлении, не могу не спросить о недавней продаже доли в уставном капитале Genser инвестиционному фонду. В деловой прессе писали, что сопровождением сделки занималась консалтинговая компания. Почему не собственная юрслужба?

– Я сторонник того мнения, что внештатных специалистов стоит привлекать в двух случаях. Во-первых, для выполнения совсем простых текущих проектов, которые дешевле отдать на аутсорсинг, чем делать самим. Во-вторых, для разовых, но в чем-то эксклюзивных проектов, которые свои юристы в силу недостатка ресурсов не могут в полной мере охватить сами. Например, если сделка связана с применением права иностранного государства или выделяется очень крупной суммой и репутационными рис-ками. В данном случае именно в силу серьезности сделки мы сочли нужным привлечь сторонних специалистов. Но наш департамент при этом не оставался безучастным. Мы помогали при проведении due diligence, обязательного перед такого рода сделками, координировали работу, я изучала документы, которые готовили наши коллеги-консультанты.

Работа с клиентами и партнерами

– Человек, приходя в автосалон, может не только заключить договор о покупке автомобиля, но и оформить кредит, и сразу застраховать машину. В чем заключается работа вашего департамента в этих направлениях?

– Обычно банки и страховые компании предлагают свои варианты документов, разработанные для таких программ, а мы их анализируем на предмет правовых рисков, удобства в использовании как для нас, так и для наших клиентов. Если Genser берет на себя какую-то часть работы, связанную со страхованием (когда мы сами можем оформить клиенту полис), то со страховой компанией заключается договор агентирования. Что касается кредитования, то наши менеджеры консультируют клиентов относительно существующих у разных банков программ, рассказывают, какие документы понадобятся для получения кредита, помогают заполнить анкету, заявку и т.д.

– В этом случае ваша компания тоже действует как агент банка?

– Нет, она действует в своих собственных интересах. Мы стараемся обеспечить наших клиентов всей необходимой информацией, касающейся покупки машины, даже если эта информация относится не к нашему, а банковскому продукту. Банки часто настаивают на заключении с ними письменных соглашений о сотрудничестве. Но я не вижу в этом юридического смысла: мы не оказываем банкам агентские услуги. На мой взгляд, договор в данном случае не требуется.

– Сейчас все крупные автосалоны предлагают варианты продажи автомобилей на условиях «buy-back» или «trade-in». Эти варианты пришли к нам с запада, где они давно успешно применяются. Не было ли правовых сложностей при их переносе в российские условия?

– Никаких особых сложностей не было. Терминология в данном случае используется англоязычная, но, по сути, и в российском законодательстве есть аналогичные правовые инструменты. Что такое «trade-in»? Это фактически продажа автосалону подержанного автомобиля с зачетом его стоимости в счет покупной цены нового автомобиля. А «buy-back» означает, что клиент, приобретая автомобиль в автосалоне, знает, что по прошествии времени он может продать эту машину обратно автосалону.

Возможно, что у разных автодилеров юристы оформляют эти сделки по-разному. Кто-то делает договор мены при выкупе подержанного автомобиля («trade-in»), кто-то оформляет предварительные соглашения о будущем выкупе («buy-back»). Я считаю, что в данном случае наиболее оптимальный вариант – заключать два отдельных договора: один о продаже нового автомобиля клиенту, другой – о покупке у него подержанного авто. А потом провести зачет встречных требований. Заранее мы не прописываем в договоре свое обязательство выкупить проданный автомобиль, ведь по прошествии времени самому клиенту это может быть неинтересно.

Плюс еще три вопроса

Вы принимаете участие в переговорах?

- Когда это необходимо, да. Но обычно цель переговоров на уровне руководства – достигнуть основных договоренностей по сделке. А детали, технику воплощения можно обсудить уже с юристами контрагентов.

Вы всегда лично проводите собеседования с новыми сотрудниками?

- На первом этапе не всегда. В каждом из трех отделов юридического департамента есть свой руководитель – старший юрист. Я исхожу из того, что он сам должен найти человека, который подходит именно ему, чтобы они могли быть мини-командой.

Как удается совмещать работу на ответственной должности и семью?

- Конечно, не совсем просто, ведь у меня двое детей, которые требуют и внимания, и времени. Чтобы успевать по максимуму, надо постоянно организовывать себя и сохранять позитивный настрой.