Ушедший 2015 – это год неблагоприятных налоговых прецедентов. Об этом свидетельствуют определения Верховного Суда РФ, обнародованные за последнее время. Мы отобрали самые громкие налоговые процессы.
Ушедший год запомнился всем нам громкими налоговыми спорами и показал, что суды все чаще стали поддерживать налоговиков. Причиной тому является, по всей видимости, острая потребность бюджета в притоке денег, а в пополнении казны, как говорится, все средства хороши. Даже если они не совсем справедливы.
«Превращение» российской компании в иностранное представительство
Самым, пожалуй, нашумевшим спором 2015 года является дело «Орифлейма». Рассмотрение дела нижестоящими судебными инстанциями началось еще в 2014 году, но окончательная точка в спорах была поставлена только в январе 2016 года. Однако именно в 2015 году этот процесс получил широкую огласку, за ходом рассмотрения следили все представители сферы юридических услуг, бизнеса, всевозможные СМИ. Так что теперь об этой компании знает не только женское население страны.
Вкратце о сути спора. Внимание налоговиков привлекли роялти, которые дочернее российское общество «Орифлейм Косметикс» выплачивало своим материнским компаниям, зарегистрированным в Нидерландах и Люксембурге. Эти роялти являлись платой за предоставление прав на использование в России коммерческого обозначения и товарных знаков «Oriflame».
Проверяющие усмотрели в этом схему уклонения от налогов, указывая на то, что расходы ООО «Орифлейм Косметикс» на уплату лицензионных платежей не являются экономически обоснованными и не могут быть учтены в составе расходов, уменьшающих налоговую базу. Свой вывод они аргументировали тем, что ООО «Орифлейм Косметикс», в сущности, является не самостоятельным юридическим лицом, а постоянным представительством головной компании холдинга в Люксембруге «Oriflame Cosmetics S.A.».
Фото Алены Туляковой, ИА "Клерк.Ру"
Компания проиграла нижестоящие инстанции, но многие, кто следил за этим процессом, надеялись, что Верховный Суд РФ восстановит справедливость. Да и сложившаяся судебная практика по похожим делам до недавнего времени преимущественно складывалась в пользу налогоплательщиков. И вот 14 января 2016 года судья Верховного Суда РФ Определением № 305-КГ15-11546 отказал в передаче этого дела в Судебную коллегию по экономическим спорам. Чуда, увы, не произошло.
Вот как комментируют ситуацию представители юридического сообщества.
Евгений Тимофеев, партнер налоговой практики Goltsblat BLP: В том, что Верховный Суд не станет пересматривать дело Орифлейм, сомнений, честно говоря, не было. Это – явно показательная порка. Такой она и должна была остаться – несмотря на то, что с правом принятые судами вердикты не имеют, на мой взгляд, ничего общего.
Удивило другое: в трактовке Верховного Суда дело оказалось совсем не о том, о чем оно было в трех нижестоящих инстанциях. Казалось, что дело связано с применением правил о зависимом агенте, постоянном представительстве, возможности отождествления постоянного представительства как налогового понятия и представительства как корпоративного понятия, и о том, каким боком вообще сюда относится вопрос о необоснованной налоговой выгоде. Выяснилось же, что спор был о величине лицензионных платежей, и налогоплательщик должен был доказать не только наличие разумных причин заключения концессионных соглашений (как будто то, что никто не вправе использовать чужой товарный знак без лицензии, еще нужно доказывать), но и обоснованность размера платежей по лицензиям. А это, как отметил суд, налогоплательщику не удалось.
Фактически, однако, Верховный Суд назвал вещи своими именами – «били» Орифлейм именно за величину лицензионных платежей, просто формально ценовых претензий не предъявляли. Это как если вы изгадили лестничную клетку, а привлекли вас к ответственности за курение на детской площадке. Вы объясняете, что вообще не курите, но в ответ слышите, что не доказали, что на лестнице не гадили. Разумеется, это нарушает сами основы права на защиту, но остальным суд, тем не менее, надо благодарить.
Можно ли говорить о том, что данное дело поставило под угрозу практически все российские «дочки» иностранных компаний? Ведь теперь, когда сам Верховный суд РФ фактически признал правоту налоговиков, где гарантия, что эти «дочки» не будут признаны постоянными представительствами и не будут обвинены в уклонении от уплаты налогов?
Евгений Тимофеев: Если бы Верховный Суд просто согласился с логикой нижестоящих судов, получился бы еще больший бред, и этот бред был бы гораздо опасней – базовые концепции международного налогового права (да и нашего налогового закона) были бы окончательно разрушены. И впредь дела международных групп компаний окончательно решались бы по понятиям, а не по закону. Этого не случилось, а у других налогоплательщиков появилась еще и подсказка: даже если оспаривается существо операций, доказывайте рыночность размера расходов, и все, возможно, будет хорошо.
«Гонорар успеха» не разрешили отнести на расходы
Внимания заслуживает Определение Верховного Суда РФ от 09.06.2015 № 306-КГ15-4120 по делу № А65-9814/2014, в котором рассматривался вопрос о правомерности учета в расходах для целей налогообложения суммы «гонорара успеха». Речь идет о вознаграждении, выплачиваемом юридической фирме в случае выигрыша. Как известно, многие юридические фирмы, оказывающие услуги по представлению интересов в суде, дополнительно к фиксированной цене своих услуг прибавляют определенный процент в случае успешного исхода дела. Этот процент в миру получил название «гонорара успеха».
Налоговики на практике могут признать незаконным отнесение таких выплат на расходы, учитываемые при налогообложении прибыли. Так и произошло с ОАО «Татэнерго». Во всех трех инстанциях судьи поддержали не компанию, а ИФНС. И когда организация подала кассационную жалобу для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ, Верховный Суд РФ отказал ей в этом.
Суды, рассматривавшие этот спор, заняли позицию о недействительности условия о гонораре успеха со ссылкой на судебные акты. На этом основании они делали вывод, что уменьшение налоговой базы на размер расходов, определенных по недействительной сделке, не соответствует нормам статьи 252 НК РФ.
Данное дело вызвало широкий резонанс среди представителей бизнеса и юридического сообщества, поскольку ранее не вызывал сомнения тот факт, что налоговые последствия сделки не должны зависеть от ее недействительности. И на это неоднократно обращали внимание и сами судьи (Постановление ФАС Московского округа от 19.02.2009 № КА-А40/553-09). Более того, в пункте 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 17.11.2011 № 148 был сделан четкий вывод: налоговые последствия влекут не сами гражданско-правовые сделки, а совершаемые в их исполнение финансово-хозяйственные операции, отражаемые в бухгалтерском учете. В рассматриваемом случае сделка состоялась, выплата производилась, сомнений в этих фактах нет.
Хочется надеяться, что случившаяся ситуация не создаст прецедент а позиция, изложенная в судебных актах по данному делу, не получит широкого распространения. Но надежды на это, честно говоря, мало.
Подробности этого процесса можно почитать здесь.
«Дробление» бизнеса чревато проблемами
Интерес представляют два Определения Верховного Суда РФ, рассматривающих ситуацию с «дроблением» бизнеса (от 23.01.2015 № 304-КГ14-7139, от 13.08.2015 № 304-КГ15-8734). ИФНС обвинила налогоплательщиков в том, что те «разделили» бизнес с целью получения необоснованной налоговой выгоды. Оба спора были проиграны компаниями.
Фото Бориса Мальцева, Кублог
В первом споре компания, применяющая специальный режим налогообложения, создала дополнительные юрлица, на которые «переоформила» своих работников. Это было сделано с целью сохранения права на применение спецрежима. При этом за работниками сохранились те же должности и заработная плата, а обязанности, адрес места работы не изменились.
Во втором споре налогоплательщик реорганизовал бизнес путем его разделения с выделением нескольких юридических лиц на УСН. Вновь созданным организациям налогоплательщик передал практически в полном объеме недвижимое имущество и кредиторскую задолженность по договорам займа. Те, в свою очередь, предоставляли имущество в субаренду, при этом стоимость аренды была выше на более, чем 20 процентов.
По мнению ИФНС, налогоплательщик без экономической цели реорганизовал бизнес путем его разделения с выделением нескольких юридических лиц исключительно для получения налоговой выгоды. Инспекция установила взаимозависимость общества и организаций, применяющих УСН, по признаку должностного подчинения, ведения совместного бизнеса.
Арбитры, а затем и Верховный Суд РФ, поддержали налоговиков.
Данный подход перевернул представление бизнеса об использовании «дробления» бизнеса как инструмента для оптимизации. Ведь двумя годами ранее все были уверены в законности данного инструмента (Постановление Президиума ВАС РФ от 09.04.2013 № 15570/12 по делу № А60-40529/2011).
Сдал в аренду? Заплати НДС!
Отдельного внимания заслуживает Определение Верховного Суда РФ от 08.04.2015 № 59-КГ15-2.
В данном деле была рассмотрена ситуация по сдаче гражданином в аренду собственного нежилого здания юридическому лицу. Налоговики увидели в этом признаки предпринимательской деятельности, а поскольку «ИП-шники» являются плательщиками НДС, то гражданину вменили обязанность по начислению этого налога. Заметим, что гражданин этот исправно платил НДФЛ со своих доходов от аренды.
В первой инстанции гражданин проиграл, но областной суд отменил решение городского суда. На этом процесс не закончился, дело дошло до рассмотрения спора в Верховном Суде РФ. К сожалению, Верховный Суд РФ поддержал налоговиков и оставил в силе первое судебное решение.
Прокомментировать ситуацию мы попросили Романа Речкина, старшего партнера ИНТЕЛЛЕКТ-С, магистра частного права:
Обычная сдача имущества в аренду формально подпадает под определение предпринимательской деятельности, приведенное в статье 2 ГК РФ. Но дело в том, что понятие предпринимательской деятельности толковать формально как раз нельзя. Наоборот, нужно оценивать деятельность лица по существу, с учетом всех обстоятельств и факторов этой деятельности. Так, законодатель не зря говорит про «самостоятельность» предпринимательской деятельности. Бизнес - это активная, инициативная деятельность, которую нельзя свести к пассивному получению дохода от одной сделки. Кроме того, принципиально, что предпринимательская деятельность - это деятельность рисковая, то есть, нестабильная и непредсказуемая, которая может принести как прибыль, так и убыток. Арендодатель, конечно, может не получить арендную плату в результате неисполнения арендатором соответствующей обязанности, но это ограниченный и предсказуемый риск, который сам по себе не делает сдачу имущества в аренду рисковой деятельностью.
При таком «творческом» толковании закона предпринимательской можно признать практически все, что угодно, например, использование работодателем имущества работника. Работник предоставляет работодателю свое имущество в пользование (автомобиль, например), и по соглашению получает плату за такое использование. Ничего не напоминает? Да и до объявления «предпринимательской деятельностью» получения акционером дивидендов при такой логике осталось буквально пару шагов сделать.
Роман Речкин обращает внимание на то, что этот (по существу налоговый) спор рассматривала не Экономическая коллегия ВС РФ, а Административная - которая занимается в первую очередь рассмотрением споров о привлечении к административной ответственности и «курирует» суды общей юрисдикции, рассматривающие подавляющее большинство таких дел. Если в Экономической коллегии ВС РФ еще можно говорить про диспозитивность, понятие предпринимательской деятельности и прочие абстракции, то Административная коллегия ВС РФ толкует законодательство предельно формально, привлекая к ответственности или отказывая в привлечении строго за то, что написано в законе.
А вот нормы НК РФ судьи почему-то истолковали предельно неформально, расширительно. В частности, перечень плательщиков НДС устанавливает статьи 143 НК РФ, этот налог в принципе обязаны уплачивать только три категории налогоплательщиков: организации; индивидуальные предприниматели; и лица, признаваемые налогоплательщиками НДС в связи с перемещением товаров через таможенную границу Таможенного союза. Расширить перечень плательщиков НДС может только законодатель, а он физических лиц, не являющихся предпринимателями, в статье 143 НК РФ не называет ни прямо, ни косвенно.
Роман Речкин: Прямую норму налогового закона ВС РФ обошел достаточно изящно, процитировав абзац 4 пункта 2 статьи 11 НК РФ, которая устанавливает, что «физические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, но не зарегистрировавшиеся в качестве индивидуальных предпринимателей в нарушение требований гражданского законодательства РФ, при исполнении обязанностей, возложенных на них настоящим Кодексом, не вправе ссылаться на то, что они не являются индивидуальными предпринимателями». Вот только принципиальную разницу между «не вправе ссылаться» и «является плательщиком НДС» судьи Верховного Суда РФ предпочли не заметить. То, что лицо не вправе ссылаться на что-либо, не наделяет это лицо автоматически противоположным свойством. Условно, если мужчина не вправе ссылаться на то, что он не женщина, это очевидно не делает его женщиной. В данном случае то, что физлицо не вправе ссылаться на то, что он не является предпринимателем, само по себе не делает его автоматически предпринимателем. И уж ни в каком случае, в нарушение статьи 143 НК РФ, он не становится плательщиком НДС.
Итог рассмотрения этого дела, на мой взгляд, закономерен. Уже в силу того, что по существу предпринимательский и налоговый спор рассматривали судьи, не разбирающиеся ни в предпринимательских отношениях, ни в налогах. Поэтому они, к сожалению, могли оценить эту ситуацию только так: формально и в интересах бюджета.
Отметим, что такой подход к решению спора у Верховного Суда РФ не нов. В 2014 году уже было обнародовано подобное решение – Определение Верховного Суда РФ от 03.09.2014 по делу № 304-ЭС14-223. Но мы все равно включили его в список важных споров, поскольку повторение ситуации свидетельствует о том, что вышестоящие судьи не думают менять свою позицию.
Дополнительный налоговый контроль может ухудшить ситуацию
Еще один спор, разрешенный в пользу ИФНС, также создал неблагоприятный для налогоплательщиков прецедент. Речь идет о дополнительных мероприятиях по налоговому контролю, призванных подтвердить факт нарушения, выявленного ИФНС по время проверки, или, наоборот, опровергнуть. Порядок назначения таких мероприятий прописан в пункте 6 статьи 101 НК РФ.
Фото Евгения Смирнова, Кублог
Из буквального толкования данного пункта следует, что цель дополнительных мероприятий – собрать максимум доказательств подтверждения факта совершения компанией налогового правонарушения. То есть подразумевается, что налоговики его уже установили. Соответственно, на момент назначения дополнительных мероприятий уже можно говорить о том, «во сколько» фирме обойдется данное правонарушение.
Но в данном деле допконтроль сыграл с компанией злую шутку. Налогоплательщик, надеясь, что благодаря допмероприятиям описанное в акте проверки нарушение не подтвердиться, получил обратный результат. Более того, по итогам допконтроля сумма доначисленного налога увеличилась в разы!
Не согласившись с выводами налоговиков, общество обратилось за справедливостью в суд. Но если первая инстанция поддержала компанию, то последующие судебные разбирательства повернули ситуацию не в ее пользу. Вся надежда оставалась на Верховный Суд РФ, но и здесь надежды налогоплательщика не оправдались. Верховный Суд РФ отказал в пересмотре дела в кассационном порядке (Определение Верховного Суда РФ от 20.08.2015 № 309-КГ15-9617).
Основное средство облагается налогом, даже если оно не готово к использованию
Следующий спор касается момента включения объекта в налоговую базу по налогу на имущество и рассмотрен в Определении Верховного Суда РФ от 10.07.2015 № 310-КГ15-7101 по делу № А64-1394/2013.
Признаки, при которых объект считается основным средством, определены в пункте 4 ПБУ 6/01 «Учет основных средств». Одним из них является предназначенность имущества для использования в производстве, для управленческих нужд или для сдачи в аренду. На этом основании проверяющие настаивают на включении в состав облагаемых объектов и того имущества, которое на текущий момент еще не может эксплуатироваться. Например, если объект не подключен к электросетям или не получено разрешение на эксплуатацию.
Подобный спор с ИФНС возник у ОАО «Тамбовский завод «Комсомолец» имени Н.С. Артемова». Налоговики обвинили компанию в занижении базы по налогу на имущество. Дело в том, что компания не переводила активы на счет 01 до получения разрешения на их эксплуатацию или до подключения к электросетям, поскольку до этого их использование было бы незаконным.
Нижестоящие суды компания проиграла. И тогда она подала кассационную жалобу для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ. Но, к сожалению, Верховный Суд РФ отказал ей в этом.
Судебная практика хотя и противоречива, но в то же время содержит примеры споров, выигранных компаниями. Например, в Постановлении Арбитражного суда Уральского округа от 14.07.2015 № Ф09-3950/15 по делу № А47-6216/2014 суд посчитал, что до получения разрешения на ввод вновь построенного объекта в эксплуатацию, он отражается в бухгалтерском учете как капитальные вложения, то есть на счете 08. А значит, не подлежит включению в состав налоговой базы по налогу на имущество.
С появлением вышеуказанного определения ВС РФ, вероятность выигрыша спора компаниями, судя по всему, уменьшится.
ФНС проверяет номера счетов-фактур
Напоследок хочется привести одно дело, рассматриваемое, правда, на уровне арбитража. Речь пойдет о счетах-фактурах, на основании которых компания принимает НДС к вычету. Многие налогоплательщики полагают, что сотрудники ИФНС во время проверок не обращают внимания на такой пустяк как номера входящих счетов-фактур.
Тем не менее, одной компании отказали в вычете НДС по некоторым счетам-фактурам. Суть конфликта состояла в том, что один из покупателей заявил вычет по счетам-фактурам, которые были датированы маем и имели номера 11, 12 и 13. Налоговики выборочно взяли счета-фактуры поставщика, но в отношениях с другим покупателем за более ранний период и установили, что они имели номера 76, 129 и 156. Получается, что номера по отгрузкам марта были выше, чем номера по более поздним, майским, поставкам.
Проверяющие заподозрили неладное и стали «копать» дальше в отношении данных контрагентов. В итоге сделали вывод, что сделки с такими компаниями являются фиктивными. Налогоплательщик обратился в суд, но, к сожалению, проиграл в нескольких инстанциях (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 17.12.2015 № Ф10-4440/2015 по делу № А62-6299/2014).
Это спор возник еще до введения декларации, включающей в себя показатели счетов-фактур. Теперь же, в условиях сдачи электронных деклараций, когда налоговики могут совершенно спокойно провести перекрестную сверку счетов-фактур, выявить подобные факты труда не составит. Так что будьте бдительнее со своими поставщиками!
Начать дискуссию